Естественные границы

 

Территориальная проблема —  это спор между государствами  по поводу государственной принадлежности определенной территории. Субъектами территориального спора могут быть только государства. Б.М. Клименко, отграничивая территориальный спор от односторонних  территориальных претензий, относил  к последним претензии государства на определенную часть территории другого государства, не оспаривая суверенитета последнего над данной территорией. При этом государство, по мнению Б.М. Клименко, «не сомневается в юридической принадлежности этой территории данному государству, но считает, по каким-либо основаниям, справедливым или несправедливым, что эта территория должна принадлежать ему».23

 

Реальность постсоветского пространства не укладывается в данную схему, заставляя говорить, например в отношении Крыма и Севастополя, об отрицании государством (Российской Федерацией) самой юридической принадлежности определенной территории другому государству (Украине). Нахождение такой территории в управлении (под юрисдикцией) стороннего государства противоправно, но требование восстановить российскую юрисдикцию (российский суверенитет сохраняется, пусть и в остаточном виде) не означает выдвижение территориальных претензий Россией, ибо на указанные территории противоправно претендует Украина. Таким образом, в этом случае мы имеем дело с территориальным спором вне зависимости от того, как трактует данный вопрос украинская сторона.24 Сложность правовой оценки ситуации с Крымом и Севастополем увеличивается ввиду различия в подходах к указанной проблеме исполнительной и законодательной властей России.

 

Руководство Украины отрицает российский суверенитет над Крымом, не признавая фактически этой проблемы вообще. Действительно, односторонняя  территориальная претензия не образует территориального спора. Но Международный  суд ООН, характеризуя межгосударственный спор, заявил: «Недостаточно одной стороне в спорном деле заявить, что спор ее с другой стороной существует. Простого заявления недостаточно для доказательства наличия спора, так же как и простого отрицания недостаточно для доказательства того, что такого спора не существует».25

 

Тем более, что юридическая наука знает лишь три случая односторонних территориальных претензий со стороны государства, не осуществляющего никаких государственных функций или других соответствующих актов над претендуемой территорией. Это случаи, когда территория:

 

1) никогда не принадлежала  государству-претенденту и оно никогда не осуществляло никакого суверенитета над этой территорией;

 

2) когда-то принадлежала  государству-претенденту, но затем  вошла в состав территории другого государства и это было надлежащим образом юридически оформлено;

 

3) никому в прошлом не  принадлежала, а впоследствии была  включена в состав определенного  государства и это было надлежащим  образом юридически оформлено,  т. е. территория была приобретена  в соответствии с правом того  времени, когда этот случай  имел место.26

 

Как можно видеть, ситуация с Крымом даже приблизительно не укладывается ни в один из этих вариантов и  соответственно не может быть отнесена к безосновательным территориальным  претензиям. Она предполагает существование  над территорией полуострова  российского суверенитета. Декларация о соблюдении суверенитета, территориальной  целостности и неприкосновенности границ государств — участников СНГ  от 15 апреля 1994 г. в п. 3 утверждает, что  «захват территории с применением  силы не может быть признан, а оккупация  территории государств не может использоваться для международного признания или  навязывания изменения ее правового  статуса».27

 

Оправданно вслед за Б.М. Клименко различать территориальные  споры и территориальные разногласия, относя к последним «разногласия между государствами относительно принадлежности какой-либо территории или разграничения между ними».28 Соответственно, завершая рассмотрение общих подходов к территориальным  разногласиям, можно согласиться  с Б.М. Клименко и А.А. Порком в понимании территориального спора как существования выкристаллизовавшихся и сформулированных разногласий относительно ясно выраженного и объективно существующего предмета спора: «существования или применения нормы о границе или вопроса о суверенитете над определенной территорией».29

 

Режим государственной границы  предполагает сохранность территории государства, международное признание  и международное установление.

 

Международно признанными  государственными границами называют линии разграничения государственных  территорий или линии отграничения территории государства от территорий с другим правовым режимом, прохождение  которых согласовано сопредельными  государствами. Международное признание  границ может осуществляться и многосторонними  межгосударственными договорами.

 

Граница считается международно признанной, если линия ее прохождения  явно или хотя бы молчаливо признается другими государствами. Но при этом она не является автоматически установленной.

 

Международное установление предполагает определенную правовую процедуру, выработанную за века межгосударственных отношений. Эта процедура складывается из двух дополняющих друг друга процессов, практически друг с другом не связанных. Для международного установления границы  должны быть делимитированы (описаны в договоре либо максимально точно обозначены на специальных картах, составляющих неотъемлемую часть межгосударственного договора) и демаркированы (проведены и обозначены на местности при соответствующем описании в протоколах о демаркации границы).

 

Между процедурами делимитации  и демаркации достаточно часто случаются  существенные временные разрывы, когда  утвержденные правовым образом границы  на местности длительное время не обозначаются. Жаркие споры российской общественности 1993—1997 гг. о прохождении  линии российско-китайской границы  по р. Амур (в районе российских островов Тарабаров и Б. Уссурийский), по р. Аргунь (о. Большой) и на участке территории в районе оз. Хасан на юге Приморского края могут быть примером сложности конкретных процедур демаркации.

 

Лишь международное признание  и межгосударственное установление являются факторами, создающими правовой режим межгосударственной границы, при их отсутствии речь может идти о существующих или потенциальных  территориальных спорах. Только сохранность  территории государства как условие  пограничного размежевания придает  границе смысл, даже если при этом линия границы остается неделимитированной и более того — оспариваемой кем-либо из соседей.

 

Важнее то, что эта линия  максимально приближена к естественной границе государства. Понятие естественных границ государств как пределов реального  жизненного пространства населяющих их народов, обеспечивающих этим народам  мир и безопасность, вновь обрело в конце ХХ в. значение актуальной политико-правовой категории.

 

Стремление всякого государства  к естественным границам было и остается аксиомой мировой политики, лежащей  в основе как минимум двух социальных феноменов. Именно попытки примирить  столкнувшиеся интересы нескольких государств, пытающихся установить свои государственные границы по линии  естественных границ, породили как  дипломатию, так и международное  публичное право.

 

Территория государства  есть материальное выражение верховенства и независимости населяющего  ее народа. В этом драматизм проблемы Южных Курил и для японцев, и для русских. Только народ в  целом обладает правом распоряжаться  территорией. Ее изменения, и прежде всего территориальные уступки, требуют выявления воли народа на референдуме. Признавая, что любой этнос имеет право на культурно-национальное самоопределение (развитие), ограниченное, однако, общими интересами всего народа соответствующего государства, мы вынуждены вновь подтверждать, что никакое национальное (этническое) самоопределение не вправе перечеркивать такой общий интерес, как безусловное сохранение неприкосновенности и целостности территории государства.

 

Территория государства  является и воплощением представлений  народа о своем государстве, своем  Отечестве. Российская Федерация после 1991 г. — лишь исторический стержень великого государства, объективно притягивающий  к себе его осколки. Укрепление Союза  Белоруссии и России и реинтеграция СНГ на его основе есть выход России на свои естественные границы. Сложность определения статуса отдельных территорий прежнего СССР, границ вновь создаваемых государств порождала и порождает межгосударственные проблемы в СНГ. Это вынудило, например, Н. Назарбаева в своем проекте Евразийского Союза (июнь 1994 г.) признать, что «ни унитарные, ни федеративные государства СНГ не могут быть признаны в полной мере стабильными».30

 

Защита национальных интересов  государств на ближних и дальних  подступах к естественным границам их территории остается смыслом внешнеполитической деятельности всех государств мира, условием устойчивого баланса разнонаправленных  сил в международных отношениях.

 

* Статья написана на  основе выступления на научной конференции в Дальневосточном государственном университете 29 сентября 1998 г., Владивосток.

 

** Доктор юридических  наук, заместитель Председателя  Государственной Думы, Российской  Федерации.

 

1 Подробнее см.: Клименко  Б.М., Порк А.А. Территория и граница СССР. М., 1985. С. 61—71.

 

2 Ушаков Н.А. Международное  право: основные термины и понятия.  М., 1996. С. 37.

 

3 См., напр.: Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. М., 1996. С. 18—20.

 

4 Бродель Ф. Что такое Франция? Кн. первая: Пространство и история / Пер. с фр. М., 1994. С. 274.

 

5 Spykman, Nicolas J. America’s Strategy in World Politics. The United States and the Balance of Power. New York, 1942. P. 41.

 

6 Страбон. География в 17 книгах / Пер. Г.А. Стратановского; Под ред. С.Л. Утченко. М., 1994. С. 426.

 

7 Там же. С. 466.

 

8 Маркс К., Энгельс Ф.  Соч. 2-е изд. Т. 17. С. 277.

 

9 Там же. Т. 4. С. 472.

 

10 Там же; см. также: Трайнин И.П. Вопросы территории в государственном праве // Известия Академии наук СССР. 1947. № 4. С. 228—234.

 

11 Мечников Л.И. Цивилизация  и великие исторические реки: Статьи / Сост., предисл., примеч. В.И. Евдокимова. М., 1995. С. 340.

 

12 Цит. по: Власов П.В.  США решили радоваться объединению  Европы // Эксперт. 1997. № 17. 12 мая. С. 37.

 

13 Котляревский С.А. Правовое государство и внешняя политика. 2-е изд. М., 1993. С. 202.

 

14 Матьез А. Французская революция / Пер. с фр. К.И. Цидербаума. Ростов на/Д., 1995. С. 325—339.

 

15 Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. С. 20; о естественных границах Франции см. также: Бродель Ф. Что такое Франция? С. 279—284.

 

16 Матьез А. Французская революция. С. 238.

 

17 Курс международного  права: В 6 т. Т. 2 / Под. ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1967. С. 60; Волова Л.И. Принцип территориальной целостности и неприкосновенности в современном международном праве. М., 1981. С. 145—163.

 

18 Дугин А. Основы геополитики.  Геополитическое будущее России. М., 1997. С. 212.

 

19 Украинская государственность  в ХХ веке: историко-политологический  анализ / А. Дергачев (рук. авт. коллектива). Киев, 1996. С. 89.

 

20 Гроций Г. О праве войны и мира: Репринт с изд. 1956 г. М., 1994. С. 223.

 

21 Клименко Б.М. Мирное  решение территориальных споров. М., 1982. С. 122.

 

22 Там же. С. 124—130.

 

23 Клименко Б.М. Государственная  территория. Вопросы теории и  практики международного права.  М., 1974. С. 126. — См. также: Клименко  Б.М., Порк А.А. Территория и граница СССР. С. 231.

 

24 См. по аналогии: Клименко Б.М. Государственная территория. Вопросы теории и практики международного права. С. 126—127.

 

25 Клименко Б.М., Порк А.А. Территория и граница СССР. С. 231.

 

26 Там же. С. 232.

 

27 Бюллетень международных  договоров. 1994. июль. № 7. С. 10.

 

28 Клименко Б.М., Порк А.А. Территория и граница СССР. С. 224.

 

29 Там же. С. 230.

 

30 Назарбаев Н.А. О формировании  Евразийского Союза государств // Евразийский Союз: идеи, практика, перспективы. 1994—1997. М., 1997. С. 42.

 

 

Рассматривая через  призму территориального подхода государство, мы неизбежно начинаем ощущать его  как особый “надбиологический” организм, для существования которого требуются:

а) жизненное (географическое) пространство;

б) естественные границы.

Действенность геополитики  блестяще проявилась в ходе второй мировой войны, когда потребовалось  всерьез и эффективно, т.е. математически  и статистически, учесть пространственно-географические факторы при развертывании сил  антигитлеровской коалиции.

 

“Raison d’etat” — довольно трудно дать точный перевод этих слов, имеющих более широкий смысл, чем государственная необходимость, и более определенный, более объективный оттенок, чем государственное благо. Именно это выражение определяло движение европейской политики к выработке естественных границ государств. Как много позже писали Спайкмен и Д.Найклс, “география есть самый фундаментальный фактор во внешней политике государств, потому что он наиболее постоянен. Министры приходят и уходят, умирают даже диктаторы, но цепи гор остаются непоколебимыми”.

 

Понятие “естественных” границ впервые появилось еще в древности. Страбон писал в начале I века н.э. о природных границах между греческими городами-государствами. Так, этолийцы и акарианцы, по его сообщению, сопредельны друг другу, “так как между ними находится река Ахелой, текущая с севера (с Пинда) на юг через области агреев, этолийского племени, и амфилохов”. А приступая к описанию Азии, он предпочел разделить это описание “ради ясности известными естественными границами”. Наиболее часто в качестве естественных границ территории государств выступали и выступают моря, реки и горы. Так, Рейн и Дунай были естественными северными границами древней Римской империи, а островное положение Англии во многом предопределило само развитие этой державы.

 

Марксизм критически относился  к идее естественных границ, опасаясь, по словам К.Маркса, что если границы должны определяться военными интересами, “то претензиям не будет конца, ибо всякая военная линия по необходимости имеет свои недостатки...”. Безусловно, Ф.Энгельс был прав, отмечая, что “самая совершенная граница имеет свои слабые стороны, которые можно исправлять и улучшать, и если нет нужды стесняться, то эти аннексии можно продолжать без конца”. Но проблема естественных границ не сводится к претензиям на изменение границ. Сам Ф.Энгельс, характеризуя становление буржуазных цивилизаций, отмечал, что они распространялись вдоль морских берегов и по течению больших рек. “Земли же, лежащие далеко от моря, и особенно неплодородные и труднопроходимые горные местности, оставались убежищем варварства и феодализма. Это варварство сосредоточивалось особенно в южногерманских и южнославянских странах, отдаленных от моря”. Именно о естественных границах государственных территорий говорит Ф.Энгельс, утверждая, что Дунай, Альпы, скалистые горные преграды Богемии — основы существования австрийского варварства и австрийской монархии.