Геополитика России после распада СССР: объективные и субъективные факторы

                                                   Введение

Геополитическое положение  России изменилось в начале 90-х годов, после распада СССР, который обладал  мощным экономическим потенциалом, единым экономическим организмом, своим  территориальным разделением труда  и большим размахом дальних связей, разрыв которых оказался болезненным  для всех. В новых условиях перехода к новым экономическим отношениям в значительной степени изменился  характер межотраслевых и межрайонных  связей, в том числе и между  субъектами РФ.  Распад СССР повлек за собой масштабные геополитические последствия. Ведь речь шла о дезинтеграции не только одной из крупнейших по территории стран мира, но и одного из полюсов притяжения в мировой политике, лидера Варшавского договора и Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). СССР существовал в биополярном мире (США - НАТО, СССР - организация Варшавского договора), но распад СССР изменил геополитическое положение России. Мир постепенно стал многополярным. Россия в своей геополитике должна ориентироваться ни на одну группировку стран. Сегодня для нас важны экономические связи не только со странами -СНГ, но и со всеми странами, на чьих рынках можно выгодно продать продукцию и закупить нужные для нашей страны товары. Россия вынуждена ориентироваться на те страны, которые позволяют получить наибольший эффект от внешнеэкономических связей. Разные приоритеты были связаны с политическими симпатиями, потенциальными союзниками поставок военной техники и лишь отчасти с экономической выгодой.

 

 

 

 

 

                 Объективные и субъективные факторы истории

Существуют  объективные и субъективные факторы  истории. Любое историческое событие  определяется и тем и другим. 
Объективные факторы – это объективные условия, существующие в какой-то период времени. Главным образом – экономические, но не только. И политические, и культурные… 
Субъективные факторы – это деятельность людей. Больших групп людей (классов, например), политических партий, отдельных личностей. Эта деятельность направлена на развитие, изменение или сохранение объективных условий.Связь между этими факторами заключается в том, что объективные условия - это в большей степени закрепившийся результат предыдущей деятельности людей, т.е. субъективные факторы во многом (но не во всём) определяют объективные условия будущего. В то же время объективные условия оказывают влияние на субъективные факторы. 
С ходом истории роль субъективных факторов возрастает. Ну, во-первых, можно представить, как накапливаются эти субъективные факторы в каждом историческом событии. А, во-вторых, объективные условия, позволяют, а иногда просто вынуждают субъективные факторы действовать активнее. Получается, что современную историю субъективные факторы определяют в большей степени, чем они определяли исторические события в 10 веке. 
Субъективные факторы могут в значительной степени влиять на ход истории, т.е. вариантов развития событий может быть несколько, однако все они не выходят за рамки объективных условий. Т.е. несмотря на взаимное действие объективного и субъективного, объективное остаётся определяющим. При этом здесь нельзя смешивать объективное и материальное, субъективное и духовное. Субъективные факторы тоже материальны. 
Возникает  вопрос:  какими условиями и факторами объясняется распад Советского Союза. Чаще всего мы ориентируемся на какое-то одно объективное условие или субъективный фактор.  
   Изменения в геополитическом положении России в 90-е годы ХХ.  
В геополитическом положении России в 90-е годы ХХ в. произошло много изменений

по периметру России образовались новые суверенные государства, в  том числе непосредственно на границе пять государств-членов СНГ  и три государства Балтии;

по отношению к России возникло Ближнее и Дальнее зарубежье;

образовались частично «прозрачные» границы с ближним зарубежьем, к 18 субъектам Федерации, бывшим пограничными в рамках СССР, прибавилось еще 25;

было ликвидировано военное  присутствие России в ряде стран  Европы;

блок НАТО расширился на восток, к границам России;

образовался эксклав - Калининградская  область.

Велика протяженность  сухопутных границ России, причем геополитическое  положение России относительно стран-соседей  также стало иным, чем то, которое  она имела, будучи в составе СССР. После распада СССР у России формально  не изменилось число соседей. Их четырнадцать (и еще с двумя соседними  государствами РФ имеет только морские  границы - с Японией и США). Реальные границы с пограничными заставами  и таможнями растягиваются на 1605 км (990 км со странами Балтии, 615 км с  Азербайджаном и Грузией). Граница  со странами Балтии демаркирована. Не изменилась граница с Норвегией, Финляндией, Монголией и КНДР (17 км). Резко сократилась граница с  Польшей (которая теперь граничит только с Калининградской областью) и  более чем на половину с Китаем. Часть границ, закрепленных международными соглашениями, охраняются пограничными войсками, действующими заставами, таможнями (с Норвегией, Финляндией). Границы с государствами СНГ достаточно условны. Они изменялись произвольно и не закреплены соответствующими договорами. По договоренности со странами СНГ Россия обеспечивает своими пограничными войсками многие участки границ бывшего СССР. Изменение геополитического положения также привело к ряду негативных последствий. Внешние экономические связи со странами в западном и южном полушарии приходится осуществлять через территорию государств СНГ (Белоруссия, Украина). Это усложняет торгово-транспортные операции и функционирование топливно-энергетических факторы международного характера (нефте-, газопроводы и т.д.). Поэтому представляется очевидным ухудшение геополитического и экономико-географического положения России за последние годы. Государства Балтии, Белоруссии, Украины как бы отгородили Россию от стран Европы. Между тем, из России в страны Западной и Восточной Европы протянута сеть газо- и нефтепроводов. Туда же ведут международная магистраль Москва - Минск - Варшава - Берлин - Париж и железная дорога Прага - Будапешт - Вена и другие европейские столицы. Таким образом, с распадом Советского Союза перед Россией встали новые внешнеполитические задачи. На нынешнем этапе Россия нуждается в долговременной внешнеэкономической стратегии, от которой в свою очередь зависит роль страны в мировой экономике. Специфические особенности сложившейся в России ситуации таковы, что переходу к устойчивому развитию должен предшествовать особый период, который охватывает выход из нынешнего кризиса и преодоление ряда негативных явлений и процессов.

 

 

 

              Объективные и субъективные факторы  распада СССР

Распад СССР явился ключевым событием XX в. По мнению зарубежных социологов, социалистический эксперимент, осуществленный в СССР и ряде других стран, выявил полную бесперспективность идеалов коммунизма и означал конец его истории. Тем не менее М.С. Горбачев – последний Генеральный секретарь ЦК КПСС и единственный Президент СССР – был убежден, что Союз ССР можно было сохранить. Мир многолик и многообразен, и предопределять его развитие в рамках одномерной системы противоестественно. Если проанализировать причины распада СССР, то становится вполне очевидным, что утверждения о якобы существовавшем “заговоре” между некими силами “влияния” из-за рубежа и ближайшим окружением Горбачева с целью разрушения СССР не имеют под собой объективного основания. Не преуменьшая роли внешнего фактора в распаде Союза и силу тех дезинтеграционных процессов, которые стали явными уже в 1986–1988 гг., можно утверждать, что фатальной предопределенности распада СССР не было и решающую роль в этом процессе сыграли не столько объективные, сколько субъективные факторы. Объективный юридический фактор в пользу сохранения СССР – это более 76 % голосов его граждан, высказавшихся на мартовском референдуме 1991 г. за сохранение Союза. Субъективный фактор, предопределивший судьбу СССР, – это просчеты КПСС, ее высшего руководства при проведении реформ, а также личностные качества двух крупнейших политических фигур того времени – М.С. Горбачева и Б.Н. Ельцина, умноженные на их бескомпромиссную борьбу за лидерство и власть. Принципиальная разница между “демократизмом” обоих состояла (или представлялась) в том, что Горбачев выступал за реформирование СССР, а Ельцин – за слом существующего общественно-политического строя. Инициируя новые внешнеполитические реалии, руководство Советского Союза одновременно стремилось преодолеть застойные явления в развитии государства путем проведения экономической и политической реформ, в частности реформы национально-государственной системы, и демократизации общества. Все меры по реформированию страны, которые предлагал М.С. Горбачев, подтверждают, что он осознавал угрозу безопасности СССР и сохранению его целостности. 
СССР в 1985 г. даже в условиях экономического кризиса все еще располагал большими возможностями для его преодоления.  
На достижение этой стратегической цели были направлены принятые в 1987 г. решения Пленума ЦК КПСС и Верховного Совета СССР о коренной перестройке управления экономикой. Речь шла о начале поэтапной экономической реформы, которая должна была обеспечить переход от чрезмерно централизованной командной системы управления к демократической, широкое развитие самоуправления, привести к созданию механизма активизации творческого потенциала личности, четкому разграничению функций, изменению стиля и методов деятельности партийных, советских и хозяйственных органов. 
Для решения столь сложной задачи необходимы были консолидация общества и жесткая дисциплина, тем более что пример для подражания был – США, самая либерально-демократическая страна.  
Но уже к концу 1987 г. М.С. Горбачев, увлеченный идеей ускоренной и всеобщей демократизации и гласности, поставил другую задачу – провести в короткие сроки политическую реформу, ибо без нее, по его мнению, экономическая реформа не пойдет. При этом выдвигалось требование разграничения функций партийных и государственных органов, а решающим направлением политической реформы объявлялось обеспечение полновластия Советов как основы социалистической государственности и самоуправления в стране. Казалось бы, все логично: обе проблемы серьезные и важные. Но беда была в том, что, по точному замечанию академика С.С. Шаталина, в то время секретаря ЦК КПСС, “Советская.власть не ответственна, потому что она никогда не управляла страной”. При кадровой чехарде, которая началась на местах в связи с полученной директивой, управленческой беспомощности Советов и требованиях всеобщей выборности руководителей предприятий как одного из звеньев демократизации общества ни об экономической, ни о политической реформе уже не могло быть и речи. Она заглохла, по существу не начавшись. 
Как гласит мудрая русская пословица, беда не приходит одна: вслед за неразберихой и хаосом в модернизации экономики и политических преобразованиях всплыла более серьезная, более опасная проблема, несшая угрозу самому существованию СССР. Демократия и гласность выплеснули на поверхность все боли и обиды, которые нанес тоталитарный сталинский режим своей национальной политикой народам, подвергшимся репрессиям и депортации. Прибалтийские республики не замедлили поставить под сомнение добровольность вхождения в состав СССР, заявив, что в соответствии с секретными протоколами пакта “Молотова – Рибентропа” 1939 г. они были оккупированы и насильственно присоединены к СССР. Возвращения в родные места требовали крымские татары, турки-месхетинцы, немцы Поволжья. В середине 80-х гг. волнения на национальной почве прокатились по западным областям Украины, по Молдавии и Грузии. В тогдашней столице Казахстана Алма-Ате произошли столкновения студентов с правоохранительными органами, вызванные волюнтаристским решением центра заменить первого секретаря ЦК Компартии Казахстана, казаха по национальности, на русского. В начале 1988 г. армяне Нагорного Карабаха поставили вопрос о выходе из Азербайджана и присоединении к Армении. 
Но все эти проблемы, как и вопросы реформирования Союза ССР как федеративного государства, не входили в планы перестройки. Позднее М.С. Горбачев был вынужден признать, что он недооценил их сложность. Во-первых, партийно-государственным руководством страны не было учтено, что в многонациональной стране даже при относительном спокойствии национально-государственные конфликты между этнорегиональными силами и центром имеют объективный характер и неизбежны при переходе от авторитаризма к демократии, что национальные меньшинства при ослаблении контроля воспринимают демократию и политические права сквозь призму групповых, а то и клановых интересов. Во-вторых, ЦК КПСС не учел, что при переходе к гласности и демократии реформы в национальной сфере должны быть радикальными и быстрыми, потому что медлительность и нерешительность власти способствуют активизации национальных движений и могут привести к национальному размежеванию, которое примет необратимый характер. 
Только в сентябре 1989 г. был проведен Пленум ЦК КПСС, принявший платформу партии по национальному вопросу и реформированию СССР. Однако его решения, в целом носившие конструктивный характер, уже били мимо цели. Они не открывали дорогу главному – началу договорного процесса, целью которого стало бы подписание нового Союзного договора, реально дававшего права союзным республикам, четко разграничивавшего компетенции Союза и входящих в него республик. К этому времени ряд республик по собственной инициативе принял правовые акты, закреплявшие их верховенство над союзным законодательством. Начался процесс, получивший название борьбы законов. 
Почин был сделан Верховным Советом Эстонской ССР, который 16 ноября 1988 г. принял Декларацию о суверенитете Эстонской Республики. По сути, этим актом Эстония реализовала свои ранее направленные в ЦК КПСС предложения о незамедлительной разработке конституционного закона СССР, который регулировал бы взаимоотношения союзных республик с Союзом и между республиками. Тогда же ряд компартий союзных республик предложил создать при Верховном Совете СССР с участием представителей союзных и автономных республик комиссию по пересмотру действующей Конституции СССР и разработке проекта Союзного договора как основополагающего документа союза равноправных республик. 
 
Высшее руководство СССР, и прежде всего Политбюро ЦК КПСС, не приняло этих предложений, считая их сепаратистскими. Массовые выступления армян за присоединение Нагорного Карабаха к Армении, антисоветские и антикоммунистические движения в Грузии, борьба прибалтов и молдаван за “суверенизацию” своих республик вынудили союзный центр сдавать одну позицию задругой, нередко прибегая к сомнительным компромиссам (например, в вопросе о Нагорном Карабахе) и к силовому давлению, вплоть до использования военной силы (сначала в Тбилиси, а позднее в Баку и Вильнюсе). Столкновения на национальной почве произошли в Фергане (Узбекистан), Новом Узене (Казахстан), Ошской области (Киргизия) и Душанбе (Таджикистан). 
Верховный Совет СССР, значительно ожививший свою законотворческую деятельность в области государственного строительства, пошел, к сожалению, на популистские меры: по инициативе Президента страны он принял ряд законов, которые в конечном счете привели к открытому противостоянию высших органов власти Союза ССР и союзных республик, прежде всего РСФСР. Не последнюю роль в этом противостоянии сыграла личная неприязнь, перешедшая во вражду, между Президентом СССР М.С. Горбачевым и избранным Председателем Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельциным. 
Среди законов, приведших к противостоянию высших органов власти Союза ССР и союзных республик, следует назвать прежде всего союзные законы “Об основах экономических отношений Союза ССР, союзных и автономных республик” и “О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами Федерации”. Они вступили в силу до внесения соответствующих изменений и дополнений в Конституцию СССР, хотя коренным образом меняли содержание ее раздела о государственном устройстве страны. Согласно этим законам, автономные республики приобретали статус “советских социалистических государств” и наряду с союзными республиками становились “субъектами Федерации Союза ССР”. Это “нововведение”, по мнению доктора юридических наук З.А. Станкевича, работавшего в то время в аппарате Верховного Совета СССР, должно было превратить “фактор автономий” в эффективное средство сдерживания явно выходящих из-под контроля центра союзных республик, но подстегнуло малопредвиденную лавинообразную “суверенизацию” не только союзных, но и автономных образований. Из 40 автономных республик, областей и округов СССР 32 входили в состав РСФСР (в Грузии – 3, в Азербайджане – 2, в Узбекистане – 1, на Украине – 1, в Таджикистане – 1), следовательно, принятые центром законы были направлены на “усмирение” прежде всего нового, по сути антигорбачевского руководства самой крупной союзной республики. Оба названных закона усилили противостояние руководству Союза со стороны не только Верховного Совета РСФСР, но и Верховных Советов Украины, Азербайджана и Грузии. 
Нет оснований сомневаться в том, что ни М.С. Горбачев, ни Верховный Совет СССР не ставили такой далеко идущей цели, как развал РСФСР, что ими двигала благородная цель сохранить СССР. Но объективно оба принятых закона давали юридическую основу для разрушения, при определенных обстоятельствах, РСФСР. Так это восприняли не только правоведы. А.И. Солженицын в своей книге “Как обустроить Россию” высказал мысль о целесообразности “мирного развода” ради сохранения России. “Надо теперь жестко выбрать, – настаивал он, – между империей, губящей прежде всего нас самих, и духовным и телесным спасением нашего же народа… Держать всемирную империю – значит вымертвить свой собственный народ… Отделением двенадцати республик (автор уже не брал во внимание Литву, Латвию и Эстонию. – В.М.), этой кажущейся жертвой, Россия, напротив, освободит сама себя для драгоценного внутреннего развития, наконец, обретет внимание и прилежание на саму себя”. 
Разрушительную силу по своим последствиям для страны имели Закон о земле от 28 февраля 1990 г. и Закон о собственности от 6 марта 1990 г., принятые Верховным Советом СССР. Они закрепили безраздельные права собственности на землю (а они не мыслятся без территории) за национально-государственными административными образованиями и раздел объектов единого народнохозяйственного комплекса между десятками тысяч органов власти и управления в республиках, краях, областях и районах. Эти законы стали прочной правовой основой сепаратизма, как национального, так и регионального, и он не преминул заявить о себе декларациями о суверенитете. Так начался “парад суверенитетов”, в ходе которого шло растаскивание территорий и власти. Каждый стремился завладеть большей и наиболее ценной частью государственной собственности, что стало прологом приватизации в бывших республиках СССР, которая почти повсеместно вылилась в криминальную. Все это привело к “войне законов” и “параличу власти” союзных органов. Решения союзных органов не исполнялись, ибо для их действия отсутствовало единое пространство, и, как следствие, происходила нуллификация, т. е. аннулирование, союзных законов. Вопрос о ликвидации безвластных союзных структур стал вопросом времени. 
В условиях жесткого противостояния Горбачева и Ельцина, когда авторитет первого падал, а авторитет второго рос, Первый Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о государственном суверенитете РСФСР. Борьба центра и республик достигла апогея. 
Декларация о государственном суверенитете РСФСР практически вынудила руководство СССР под угрозой обвального распада Союза согласиться на немедленную разработку нового Союзного договора, т. е. возвратиться к идее, высказанной еще в начале 1988 г., но уже в гораздо более сложных для политических компромиссов социально-экономических условиях, при тяжелом моральном состоянии общества. Кризис экономики набирал обороты, резко упал жизненный уровень населения, КПСС саморазрушалась, новые демократические партии и движения провоцировали забастовки и массовые митинги – страна становилась неуправляемой. 
 
К августу 1990 г. о государственном суверенитете объявили все союзные, за исключением Казахстана и Киргизии, и пять автономных республик. Подготовить приемлемый и в то же время конструктивный Союзный договор в такой ситуации было почти невозможно. Каждый участник договорного процесса “тянул одеяло” на себя. Все – центр, союзные республики, автономные образования – требовали как можно больше полномочий. Позитивным, правда, было то, что в дискуссиях пока еще соглашались принимать участие представители всех республик, включая Латвию, Литву и Эстонию. 
За короткий срок было подготовлено несколько рабочих вариантов проекта Союзного договора – от нацеленных на безусловное сохранение обновленного Союза на федеративных началах до весьма радикальных, предлагавших преобразование СССР в конфедерацию, т. е. во вновь образованный Союз суверенных государств, путем заключения договора между союзными республиками. Не добившись уступок в пользу своих предложений о конфедерации, делегации Прибалтийских республик 1 августа 1990 г. прекратили свое участие в подготовке документа и в дальнейшем вели переговоры с центром только по вопросам их взаимоотношения с СССР. 
Четвертый Съезд народных депутатов СССР, состоявшийся в декабре 1990 г., высказался за сохранение не только целостности страны, но и ее названия – Союз Советских Социалистических Республик, за его преобразование в добровольный равноправный Союз Суверенных Республик – демократическое федеративное государство – и вынес решение о проведении общенародного референдума по вопросу сохранения Союза ССР. Ряд экспертов считали, что этих двух принципиальных решений Съезда достаточно для выхода из затянувшегося переговорного процесса. Заручившись поддержкой народа по коренному вопросу – о сохранении СССР, можно было заняться, наверняка с большим успехом, доводкой проекта Союзного договора. Однако Съезд поручил Подготовительному комитету во главе с М.С. Горбачевым завершить подготовку Договора и опубликовать его в печати еще до проведения референдума, что еще более обострило противостояние сторонников и противников сохранения СССР. 
9 марта 1991 г. проект нового Союзного договора под названием “Договор о Союзе Суверенных Республик” был опубликован в печати, будучи парафирован (предварительно подписан инициалами) полномочными представителями большинства республик, в том числе РСФСР. Однако Б.Н. Ельцин не признал правомочности подписей представителей Верховного Совета РСФСР, поскольку отдельные статьи Договора, по его мнению, противоречили Конституции Российской Федерации и Декларации о государственном суверенитете РСФСР. Возражения высказали также Украина, Белоруссия, ряд автономных республик. 
М.С. Горбачев еще раз предпринял попытку добиться компромисса путем уступок одним и выгодных обещаний другим, чтобы получить хотя бы формальное согласие на подписание Договора в “откорректированном” варианте. И ему это удалось. По словам Б.Н. Ельцина, согласие руководителей РСФСР и Казахстана подписать Договор было фактически “обменено” Президентом СССР на его готовность “сдать” практически всех своих ближайших соратников и бросить на произвол судьбы КПСС, Генеральным секретарем ЦК которой он по-прежнему являлся. 
Договор не был подписан. Сторонники даже такого противоречивого документа считали, что он оставлял шанс для сохранения Союза девяти республик с возможным его расширением при благоприятных обстоятельствах. Противники Договора, наоборот, были убеждены в том, что распад столь неконструктивного объединения, которое наделяло центральные органы власти декоративными полномочиями, – это только временная отсрочка, особенно если учесть, что перспективы подписания Договора Украиной были весьма туманными. Главным же в их аргументации (об этом говорили эксперты России) было то, что в случае распада нового союзного образования нависала угроза разрушения над РСФСР.  
В то же время было очевидно, что действия демократов, поддерживавших Горбачева и стремившихся ослабить позиции Ельцина, и действия демократов, будто в отместку поддерживавших Ельцина, существенно снижали потенциал конструктивных демократических сил и в определенной степени стимулировали попытку государственного переворота. 
В сложившейся ситуации Б.Н. Ельцин в тот же день издал Указ № 61, в соответствии с п. 1 которого Президент Российской Федерации “до созыва внеочередного Съезда народных депутатов СССР переподчинил непосредственно себе все органы исполнительной власти Союза ССР, включая КГБ СССР, МВД СССР, Министерство обороны СССР”. 
С юридической точки зрения данный указ можно квалифицировать как неконституционный (президент одной из республик брал на себя, по сути, функции Президента СССР), но в истории любого государства могут сложиться и нередко складывались ситуации, которые становились источником правотворчества, опирающегося на волю народа. Правомерность такого шага подтверждается тем, что армия, все силовые структуры СССР подчинились этому указу. Потеря, даже на несколько дней, управления вооруженными силами ядерной державы могла привести к самым тяжелым последствиям не только в стране, но и в мире. 
Было заключено Соглашение “О создании Содружества Независимых Государств”, в котором констатировали, что “Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование”. 
Ключевая роль для легитимизации прекращения существования СССР отводилась статьям 11 и 14 Соглашения, в соответствии с которыми с момента его подписания на территориях подписавших его государств не допускалось применение норм третьих государств, в том числе бывшего Союза ССР, и прекращалась деятельность союзных органов. Официальным местом пребывания координирующих органов Содружества был объявлен город Минск. Соглашение подписали: за Республику Беларусь – Председатель Верховного Совета С.С. Шушкевич и Председатель Правительства В.Ф. Кебич; за РСФСР – Президент Российской Федерации Б.Н. Ельцин и Государственный секретарь Г.Э. Бурбулис; за Украину – Председатель Верховного Совета Л.М. Кравчук и Председатель Правительства В.П. Фокин.

 
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

             

                

               Геополитическое положение после распада СССР

Для России конца XX в. примечательным явлением стало выдвижение множества  геополитических концепций, по-разному  рисующих положение нашей страны в мире. Сложный переходный период после распада Советского Союза  — мощной сверхдержавы — характеризуется  обилием проектов «обустройства  России», зачастую слишком идеологизированных и даже совершенно фантастических.  
Российская внешняя политика в конце XX в. стала более определенной, нацеленной на перспективу и учитывающей геополитические факторы. Но остаются серьезные проблемы, связанные с возможностями ее реализации. Они обусловлены такими обстоятельствами, как: несовпадение представлений в нашей стране и за рубежом о будущем России, в т.ч. о ее позициях в миропорядке; риски новой изоляции страны; появление альтернативных геополитических моделей, не учитывающих или ущемляющих интересы нашего государства. 
Для реалистической оценки возможностей российских геополитических проектов, заложенных во внешней политике страны во второй половине 1990х годов, нужно еще раз проанализировать особенности современной ситуации. Геополитическое положение государства определяется не только физической географией, но и изменениями в мировом геополитическом порядке, геоэкономическими процессами. После распада СССР геополитический статус России снизился. На постсоветском пространстве, не исключая и части территории самой РФ, начали утверждаться внешние центры силы. Дезинтеграционные процессы поставили под вопрос геополитическую субъектность России. Нынешнее геополитическое положение нашей страны в мире может рассматриваться с двух точек зрения. В первом случае Россия оценивается как географический центр глобальной системы (хартленд) и интеграционное ядро Евразии. Распространено и представление о России как о своеобразном «мосте» между Европой и Азией (это имеет и философское обоснование: отечественные мыслители, в частности Н. Бердяев, говорили о России как о «посреднике» между Западом и Востоком). 
Современная Россия сохраняет свой геополитический потенциал центра Евразии, но с ограниченными возможностями использования, что ведет к ее превращению в региональную державу с тенденцией к дальнейшему снижению — геополитического статуса. Экономическая слабость (по данным ИМЭМО на 1998 г., наша страна производит лишь 1,7% мирового ВВП), отсутствие государственной воли и общественного консенсуса по поводу путей развития не позволяют реализовать модель хартленда в ее новой трактовке: Россия как интеграционное ядро Евразии. 
Качественно изменяется геополитическая структура постсоветского пространства, которое теряет свой изначальный «россоцентризм». СНГ, куда входят все бывшие советские республики, кроме трех балтийских, действует очень неэффективно. Главные факторы, сдерживающие его распад, — зависимость многих постсоветских государств от российского топливного сырья, другие экономические соображения, в меньшей мере — культурно-исторические связи. Однако как геополитический и геоэкономический центр Россия явно слаба. Тем временем с постсоветскими республиками активно взаимодействуют европейские страны, в особенности Германия, Турция с ее попытками восстановить единство тюркского мира «от Адриатики до Великой Китайской стены», Китай (Центральная Азия), США (Прибалтика, Украина, Грузия) и др. На статус новых региональных держав претендуют Узбекистан и Украина, в которой западные геостратеги видят естественный - 
противовес России и ее «имперским амбициям» относительно территорий бывшего СССР (идея Бжезинского). Постсоветские государства включаются в целый ряд геополитических союзов, альтернативных СНГ (европейская, тюркская, исламская и другие виды интеграции). Их роль недооценена в России, где еще сильно убеждение, что «никуда они от нас не денутся». На границах РФ возникают новые региональные системы сотрудничества. В некоторых из них она принимает посильное участие — балтийская, черноморская, каспийская, азиатско-тихоокеанская системы, но в ряде случаев объединение идет без ее присутствия. Активно взаимодействуют страны Центральной Азии. Здесь регулярно проходят встречи «тройки» (Казахстан, Узбекистан, Киргизия) и «пятерки» (те же плюс Туркмения и Таджикистан), формулирующих свои особые интересы. Как альтернативу СНГ в данном регионе рассматривают собственный Центрально-азиатский союз, тюркскую интеграцию (включая Турцию) или в объединение мусульманских стран в рамках Организации Исламская конференция. Характерное событие — встреча в Душанбе (декабрь 1999 г.) глав правительств Казахстана, Киргизии, Узбекистана и Таджикистана, посвященная развитию Центрально-азиатского сообщества в XXI в. 
Важное геополитическое явление — консолидация Украины, Молдовы, Грузии и Азербайджана (объединение названо ГУАМ); в 1999 г. к процессу присоединился Узбекистан (отныне — ГУУАМ). Этот блок задуман как геополитический противовес российскому влиянию в постсоветском пространстве. Здесь очень активна Украина, чьи руководители неоднократно обменивались визитами с главами стран, составивших ГУУАМ. Официальный Киев при поощрении Запада пытается играть роль геополитической альтернативы Москве. Кроме того, опыт последних лет показывает: в Восточной Европе идеи союза любой конфигурации, но без - 
России, — это, как правило, проекты союза против России, значит, перспективы воссоздания средневекового Балто-Понтийского пояса («санитарного кордона» вдоль западной ее границы) должны вызывать у нашего государства озабоченность. 
Уже решается важная задача преодоления странами СНГ транспортной зависимости от России. Например, центрально-азиатские государства «прорубают окно» к Индийскому океану. Построена железная дорога Теджен — Серахс — Мешхед, соединяющая Туркмению с Ираном, что дает странам региона выход к этому океану (что в перспективе полезно и России, особенно в случае строительства транспортного коридора «Север — Юг» по относительно короткому маршруту казахский Ералиев — Красноводск — Кизыл56 Атрек — Иран). Рассматриваются варианты альтернативной коммуникационной оси, соединяющей Туркмению и Узбекистан через Афганистан с Пакистаном. Реанимирована идея Великого шелкового пути (ВШП), который почти полностью выводит южных соседей РФ изпод ее влияния на коммуникации. Маловероятно, что через Россию будет осуществлен транзит каспийской (азербайджанской) нефти: многообещающими сейчас считаются нефтепроводы, выходящие в Грузию (Супса) и Турцию (Джейхан). Только экспорт нефти из Казахстана может идти через порт Новороссийск. Кроме того, закономерно и введение Туркменией виз для россиян. Повод к таким акциям дала сама наша страна, обвинив Грузию и Азербайджан в поддержке чеченских сепаратистов и инициировав процесс установления визового режима с этими странами. Фактически это означает их выход из СНГ. 
В итоге участники СНГ «разбегаются», переориентируясь на другие геополитические центры. Лишь ось Москва — Минск остается геополитически устойчивой: она скрепляет единство Евразии на пророссийском базисе и препятствует созданию Балто-Понтийского пояса. - 
Россия явно идет по пути к утрате геополитической роли центра Евразии. Исходя из этого обстоятельства, многие западные исследователи уже полагают, что основные глобальные процессы определяются отношениями Америки, Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). 
Под вопросом геополитическое единство самой Российской Федерации, Национальные республики развивают свои внешние связи, руководствуясь этнокультурными критериями. В ряде из них усилилось турецкое влияние, особенно на Северном Кавказе и в ВолгоУральском регионе (Татарстан, Башкортостан). В республиках с мусульманским населением ощущается влияние Саудовской Аравии и Ирана (в меньшей степени). Исламские страны даже конкурируют за такое влияние. Результатом геополитического расслоения российского пространства явилась фактическая «автаркия» Чечни, а Северный Кавказ в целом стал зоной риска в пределах российских границ. 
Геополитические проблемы связаны и с другими регионами РФ. Так, Дальний Восток остается заброшенной окраиной России и вынужден самостоятельно развивать связи с Китаем, Японией и др. В сложном положении пребывает эксклавная Калининградская область, вместе с тем сохраняющая роль западного военного форпоста страны. В этой проблемной ситуации усиливается давление соседних стран, претендующих на части российской территории (Карелия, Псковская область, граница с Китаем, Сахалин и Курильские острова). 
После распада СССР выходы России к морю были сильно ограничены. Роль геополитических «окон» выполняют: на Балтике СанктПетербург с Ленинградской областью (понятно, что Калининградский эксклав здесь не в счет); на Черном море — Краснодарский край (Новороссийск) и Ростовская область (попытки возрождения Таганрога); на Каспийском — Астрахань (Дагестан выпадает изза этнополитических проблем); на Тихом океане — - 
Приморский край и (гораздо меньше) Хабаровский край, Сахалин и Камчатка. При этом важно, что Балтийское и Черное моря относятся к числу «закрытых», ибо проливы контролируют другие державы (отсюда минимальная геополитическая значимость Балтийского и Черноморского флотов). «Закрытым» является и Японское море. Поэтому особое военно-стратегическое значение имеют Кольский и Камчатский полуострова — единственные территории России, имеющие выход к открытым пространствам Мирового океана: здесь базируются соответственно Северный и Тихоокеанский флоты. 
Проблемной становится и роль нашей страны в качестве транзитного узла. Реально действующие международные коммуникации сейчас минуют Россию. Связи между Европой и АТР в основном осуществляются по морю в обход ее территории (морские перевозки достаточно дешевы). Не действуют и российские сухопутные коммуникации. Зато воссоздается ВШП в виде трансъевразийского коридора, связывающего Восточную Азию и Европу по суше. Начинается работа по реализации проекта транспортного коридора — «Европа — Кавказ — Центральная Азия» (ТРАСЕКА), которая находит поддержку как в Китае и Японии, так и в Европейском союзе (особенно в Германии). Проект ТРАСЕКА был одобрен в 1993 г. на конференции в Брюсселе (участвовали руководители восьми государств Закавказья и Центральной Азии; позднее к программе примкнули Монголия, Украина и Молдова). А в сентябре 1998 г. в Баку прошла встреча лидеров Киргизии, Узбекистана, Азербайджана, Грузии, Турции, Украины, Молдовы, Румынии и Болгарии, где было принято соглашение о развитии транспортного коридора, транзита и коммуникаций. 
Таким образом, транс-евразийский коридор в силу геополитических перемен конца XX в. должен пройти в обход самого крупного государства, почитающего себя центром вразии, — России. Важнейшую магистраль - 
будущего предполагается проложить из Китая через Казахстан (Киргизию), Узбекистан, Туркмению, Азербайджан, Грузию в Турцию и дальше в Европу (через Турцию и Болгарию или через Украину, Молдову и Румынию). Теоретически еще возможен ее «северный» вариант из Европы через Белоруссию или Украину, Россию и Казахстан с выходом через Туркмению в Иран и к Индийскому океану, т.е. более простой с точки зрения числа преодолеваемых границ. Но Запад сегодня поддерживает вариант в обход нашей территории, предпочитая не ставить свои отношения с АТР в зависимость от неустойчивой России (несмотря на то, что внутриполитическая стабильность ряда стран ВШП еще более сомнительна). Такую высокую цену Россия платит за геополитический распад пространства СССР с потерей Закавказья и Центральной Азии, своего «мягкого подбрюшья». 
Итак, на южных окраинах постсоветского пространства и в ЮгоВосточной Европе формируется «новый римленд», охватывающий полукольцом «евразийский хартленд». Россия же оказывается глухим северовосточным углом Евразии, находящимся на обочине торговых путей. Существующие коммуникации, такие как Транссиб, в качестве транзитного «моста» используются слабо; неясны перспективы их реконструкции (Япония хотя и проявляла интерес к реконструкции Транссиба, но вкладывает деньги в реконструкцию дорог, слагающих ВШП). На рубеже веков Россия слабо использует свой «тройной « геополитический потенциал: интеграционного ядра Евразии, транзитного государства и развитого экономического центра.

         

 

                                                

 

 

                                               

                                                   

 

 

 

 

 

 

                                                        

 

                                                         Заключение 

В 1991 — 1994 гг. резко изменились внешние связи страны. После распада  СССР произошел спад интереса к нашей  стране в мире и утрату ею статуса  глобальной державы. Это очень хорошо видно на примере отношении с  Западом. В течение 1992 — 1994 гг. постоянно  сокращалась внешнеполитическая активность России на фоне развития кризисных  явлений в экономике и нестабильности ее политического режима. К 1994 г. внешние  связи фактически были свернуты. «Возрождение»  российской внешней политики начинается в 1995 г.  Географическое распределение зарубежных визитов отечественных лидеров еще раз подтверждает, что Россия — теперь скорее евразийская, чем мировая держава: она «ушла» из Африки, значительно сократила свою активность в Латинской Америке и некоторых регионах Азии. Возможности российского влияния на мировые события резко сократились. Вместе с тем наша страна продолжала заявлять свои претензии на глобальную роль, причем Запад долго придерживался линии на политическую интеграцию с «непредсказуемой» Россией, без повода не демонстрируя факты ее собственной слабости, не подталкивая к национализму и самоизоляции и давая ей шанс участвовать в обсуждении глобальных проблем. В результате важнейшим элементом российской внешней политики стало участие в саммитах «семерки» мировых держав, что наряду с членством в Совете Безопасности ООН и наличием ядерного оружия стало индикатором сохраняющейся глобальной роли нашего государства. Мир после распада СССР не стал стабильнее. Угроза всеобщей ядерной войны из реальной превратилась в теоретическую, но количество проблем не уменьшилось. Рост террористической активности и экстремизма, прикрывающегося религиозными лозунгами, превратился в глобальную мировую проблему. Фактическое расширение "клуба ядерных государств" также чревато серьезными угрозами, с которыми можно справиться только совместными усилиями различных государств.  Мировая геополитическая архитектура сильно изменилась. Еще на закате существования СССР прекратили свое действие Варшавский договор и СЭВ, объединилась Германия. Страны Восточной Европы после "бархатных революций", приведших к крушению социалистических режимов, избрали путь интеграции в Евросоюз, растянувшийся для них на одно – полтора десятилетия, но предусматривавший с самого начала жесткий приоритет партнерства с Западом.