Российские геополитические традиции

Россия уникальная страна не только в плане политического, экономического, социокультурного устройства. Это также  геополитически уникальная страна, наследница великих геополитических устремлений  народов и территорий прошлого. Многие политические структуры были поглощены  Россией и стали частью геополитических  векторов, передали на более высокий  уровень свое видение экспансии  в направлении внутрь России и  вне России. Сложились крупные  геополитические зоны влияния там, куда Россия наступала и там, где  Россия отступала.

На данный момент Российская Федерация  расположена севернее и восточнее  своих предшественников – СССР и  Российской Империи. Это зона гигантской геополитической катастрофы, когда  из-за внутренних и внешних кризисов распалось более крупное, идеологически  и экономически враждебное образование. Большая часть страны непригодна для земледелия, остальная часть  находится в зоне так называемого  «рискованного земледелия», в которой  вероятность заморозков достаточно высока. Множество рек и горных целей, особенно на юге и на востоке  страны, а также есть хребет, разделяющий  западную и восточную часть страны, что является и психологической  преградой в осознании страны как «России и чего-то еще за Уралом», и преградой длительное время от экспансии на восток.

В отличие от распространенной версии, будто Россия создавалась с востока  на запад, на самом деле формировалась  с севера на юг – между государственнической традицией Севера (норманнских конунгов) и духовной церковной традицией  Юга – византийской. Постоянному  обмену этими традициями способствовали многочисленные реки, которые текут  с юга на север. Но геополитическую  традицию России подарили монголы –  жители юго-востока, стремящиеся к  безграничному завершению своей  империи. После освобождения Руси от монголо-татар у России появляется традиция экспансии и консолидации, выраженной, хотя и не осознанно, в  геополитики России.

На севере и на востоке Россия – геополитически завершенное образование, границы которого совпадают с  границами береговой линии. И  хотя береговая линия традиционно  опасное образование, способное  впитывать и импульсы Суши и импульсы Моря, в данном случае из-за затрудненного  судоходства эти берега не представляют опасности для вторжения из-за океанов. Кроме того, даже если вторжение  произойдет, неналаженная инфраструктура не даст достичь вторжению значительных успехов (как в случае интервенции Великобритании во время гражданской войны 1921-23 годов, когда десант высадился в Архангельске).

Основой геополитики является противоборство государств Суши и государств Моря, одни из которых исповедуют традиционное общество, общинность и систему социально  справедливого распределения, а  другие торговый строй и модернизацию, рыночную экономику и индивидуализм. Это противоборство выражалось в  войне Рима с Карфагеном, Крестовых  походах, колониальной политике Великобритании, Франции, Испании и Португалии, а  своего пика и глобализма достигло в противостоянии СССР и США.

Самое важное то, что в отличие  от многих других стран континента Россия оккупировала наиболее важную часть – так называемый « heartland», сердцевину земли и географическую ось истории (по выражению Хелфорда Макиндера). До тех пор, пока какая-либо страна владеет этими территориями, она выступает от имени объединителя Евразии – геополитически законченной территории, «большого пространства». Россия не целиком расположена на территориях хартленда. Земли западнее реки Лена уже располагаются в зонах «береговой линии». А территория хартленда не целиком входит в территорию России: Казахстан, Монголия и ряд других малых стран, граничащих с Россией, расположены на территории хартленда.

Народы, населяющие хартленд, отличаются структурированным и иерархичным обществом, глубокими государственными традициями, идеократией (властью идей), высокими духовными ценностями, своей собственной эсхатологической миссией, традиционализмом. Наилучшая государственная идеология таких территорий – консерватизм, наиболее враждебная – либерализм, который либо принимает своеобразную «национальную» особенность, либо разрушат территории, либо и то и другое одновременно.

Центр хартленда можно изображен на рисунке красным цветом. Это «центр центра», само основание. Это земли, которые планировал захватить Александр Македонский (и если бы захватил, то выстроил бы боле могущественную и долговечную империю, уже не имеющую ничего общего с Македонией), Тамерлан, Чингисхан. Волею судьбы эти территории большей своей частью принадлежали СССР.

В данный исторический период сердцевина хартленда все еще принадлежит России, что позволяет взять на себя особую геополитическую миссию, несопоставимую, однако, с миссией СССР. Наиболее верными союзниками России, однако, являются страны со сходными установками территорий хартленда – Казахстан, Узбекистан, Монголия, Таджикистан, Беларусь. А те страны, что принимают правила и основы общества противоположного лагеря – стран Моря, внешнего полумесяца – обрекают себя на рост энтропических изменений в обществе и саморазрушение (Грузия, Молдавия, Украина).

Усугубляющим фактором положения  Российской Федерации является то, что она зажата между основными  центрами силы и геополитическими центрами мира: Европой, Ближним Востоком и  Китаем, что позволяет враждебным силам моделировать и провоцировать  конфликты на протяженности всей границы России. Вторжение в Афганистан было реакцией на угрозы разместить там  ракеты враждебным лагерем, война в  Чечне – попытка экспансии  радикального ислама Саудовского образца, поддерживаемая Турцией, основой геополитики  которой является пантюркизм – сообщество тюркских народов. Выдвижение территориальных  претензий Китаем (в том числе  и о. Даманский) и конфликт на этой почве. Однако и польза от такого расположения хотя и очевидна, не используется правительством России в полной мере. Речь идет об использовании России как дешевого транзитного коридора между всеми этими центрами.

Между Россией и практически  всеми этими центрами идет зона «великого  лимитрофа» - пояса стран с нестабильной политической ситуацией, связанной  с иными странами экономикой, отсутствием  геополитической, цивилизационной  и исторической миссии, зона потенциальных  беспорядков и хаоса. Многие страны могут в ближайшие сто лет исчезнуть с карты мира (есть угроза распада Украины на западную и восточную, страны Восточной Европы ассимилируются в Евросоюзе, Таджикистан стремительно вымирает от активного употребления наркотиков, в частности героина, идущего из соседнего Афганистана), иные, потенциальные, могут наоборот, появиться (Приднестровье все сильнее осознает свою уникальную роль и далее будет отделяться от Молдавии, курды могут получить автономию, а затем и независимость вероятнее всего на территории Ирака).

На территории лимитрофа постоянно  происходят территориальные конфликты, рост антироссийских настроений, активизация  исламских фундаменталистов, рост преступности, «цветные перевороты», которые вопреки  логике принято называть революциями. Постоянная ротация элит и смена  политического курса являются нормальным для стран лимитрофа. Это часть  Восточной Европы, которая уже  не советский блок, но еще и не Европа, это Кавказские республики, Средняя Азия. Все вместе это один большой пояс, буферная зона между  Россией, Европой и Ближним Востоком. Задача многих стран, не заинтересованных в усилении России предпочитают создавать  «санитарный кордон» из стран  лимитрофа, что выражается в общем  антироссийском характере их объединения. Например, структура ГУАМ (Грузия, Узбекистан – последнее время совсем геополитически дезориентированный, Украина, Азербайджан, Молдавия), а также выстраиваемый  на его базе Союз стран Балтийско-Черноморо-Каспийского бассейна, имеющий окончательный завершенный вид санитарного кордона, если бы не Белоруссия, «разрывающая» этот кордон посередине.

Внешняя политика России в последнее  время нацелена на разрыв санитарного  кордона и перевода его потенциала из отрицательного по отношению к  нашей стране в нейтральное русло, а также на сближение с Китайским  центром силы, усиление взаимодействия на базе ШОС – структуры, призванной обеспечить совместный геополитический  контроль России и Китая в Средней  Азии, где обе страны имеют свои интересы.

Важным является и геокультурное измерение Российского государства. Россия – это отдельная цивилизация, сложившаяся на основании православной религии. Наряду с другими цивилизациями: католическо-протестанстской (западной), конфуцианской, мусульманской, синтоистско-японской, католико-латиноамериканской, африканской Россия несет свою геокультурную миссию, которая, согласно религиозной трактовке, должна проявится в полной мере в Последние времена.

Российская культура и российское общество формировалось на формате  взаимодействия славянских и тюркских народов. Это сложный синтез с элементами заимствований и трансформаций, а также собственным пониманием культурного кода (именно из-за этого произошла Великая Схизма и разделение церквей на западную и восточную в 15 веке.

Хотя до сих пор нет точного  определения цивилизации, а равно  и соотношений «цивилизация –  религия», «цивилизация – культура»  и «цивилизация – этнос», теория Сэмюеля Хантингтона о столкновении цивилизаций до сих пор считается актуальной, так как культурологические платформы, как и платформы тектонические постоянно движутся и либо накладываются друг на друга, создавая разломы, либо расползаются в стороны, создавая разломы и культурологический вакуум. Этот вакуум и наложения происходят в зоне лимитрофа, откуда и культурное измерение нестабильности. Страны лимитрофа находятся по всему периметру Российской федерации кроме тех мест, где она является геополитически законченной, а также между Россией и Китаем, где решены все территориальные споры. А значит конфликты на религиозной, этнической, политической, социальной почве происходят по периметру России, создавая угрозу национальной безопасности.

Если нарисовать круг, в него вписать  квадрат, а в квадрат вписать  Россию, то места, где квадрат соприкасается  с кругом, будут находиться в тех  уголках России, через которые  она осуществляет экономическое  взаимодействие с другими геополитическими игроками. В этом еще одна особенность  современного транзитного и импортно-экспортного  положения России.

Таких областей четыре: северо-западная, разделенная Карелией на две части – Петербургскую и Мурманскую (ориентированны на Северную и Западную Европу, в частности Германию, Францию, Норвегию), юго-западная, Кавказская (ориентирована на Грузию, Армению, Азербайджан и далее в Иран), юго-восточная, разделенная на три части Охотским морем и проливом Лаперуза на Петропавловско-Камчатскую, Сахалинскую и Континентальную (ориентирована на Японию, береговую густонаселенную территорию Китая, страны азиатско-тихоокеанского региона) и северо-восточную, наименее активную, с центром в Анадыре (ориентирована на США и Канаду). Именно эти области обеспечивают наиболее интенсивный товарооборот с экономическими партнерами России.

Кроме этого существует мощная железнодорожная  сеть (однако явно недостаточная для  современных торговых операций), расположенная  в зоне расселения славянского населения  – европейская часть древней  Руси и южные территории Сибири и  Дальнего Востока, то есть, в сердцевине хартленда. Её наличие имеет стратегическое значение для обеспечения обороноспособности страны и экономической роли, которую может взять на себя страна, если сможет изыскать средств на модернизацию экономики, армии и банковской системы.

На данный момент основой российской геополитики являются нефтяная труба, этнические противоречия русского и  нерусского населения в странах  лимитрофа по периметру России, которые  не полностью использованы, а также  распространение и нераспространение  ядерного оружия, а также собственное  его наличие для позиционного давления на иные центры силы. Это не самые лучшие факторы, так как  в мире в основе своей геополитики  другие игроки отказываются от ядерных  и этнических инструментов и переходят  к неядерному силовому, идеологическому  и экономическому инструментарию. Однако во внутренней геополитике России все  еще много вопросов.