Функциональные свойства категории притяжательности в английском дискурсе

В русле структурно-семантического подхода (работы Г.Н. Воронцовой, Р.В. Ежковой, Б.А. Ильиша, А.И. Смирницкого, Л. Блумфилда, О. Есперсена и др.) в системе  английского существительного было признано наличие падежей – общего и родительного (притяжательного); предпринимались попытки установления статуса притяжательного ’s, причем  большинство исследователей согласно с тем, что, несмотря на семантические ограничения существительных в способности образовывать притяжательный падеж посредством ’s, она принципиально возможна для всех существительных, поскольку морфологического ограничения в этом отношении не существует.

В рамках функционально-грамматического  подхода  категория притяжательности рассматривается как функционально-семантическое поле с ядром и периферией (А.В. Бондарко, М.А. Журинская, О.Н. Селиверстова, Н.А. Слюсарева, И.В. Тропинова, К.Г. Чинчлей и др.). Основное внимание исследователи направляют на изучение функционирования языковых единиц, выражающих субъект и объект отношения притяжательности, а также на выделение и разграничение типов отношений притяжательности.

С позиций когнитивной  лингвистики, определяется прототипическое  значение категории притяжательности, анализируются отдельные аспекты репрезентации отношения притяжательности (посессивности) на языковых уровнях, предпринимается попытка провести исследование совокупности языковых средств, реализующих категорию притяжательности (О.В. Афанасьева, Н.А. Беседина, Н.Н. Болдырев, Е.В. Рахилина и др.).

Участие средств выражения притяжательности в формировании функционального пространства английского дискурса представляет особый интерес. Существует множество форм взаимосвязи (индивидуальной и коллективной) людей между собой, объектов между собой, а также людей и объектов между собой. Для ученых-гуманитариев очевидна необходимость раскрывать тонкости этого взаимодействия, которое может предопределять либо конструктивный, либо деструктивный характер процессов в обществе и в мире в целом. Этому способствует синергетическое понимание разнообразных отношений между объектами, в ракурсе которого анализируется их системное и при этом динамическое кооперативное взаимодействие, порождающее эффект взаимоусиления (труды В.И. Аршинова, В.Г. Буданова, Л.А. Василенко, Л.П. Киященко, Е.Н. Князевой, С.П. Курдюмова, Н.В. Поддубного, И.Р. Пригожина, Я.И. Свирского, Г. Хакена и др.). Применительно к нашим задачам это означает, что формирование притяжательных смыслов на уровне дискурса зависит не только от выбора конкретных языковых средств притяжательности, но и в значительной степени от общего смыслового пространства дискурса.

Основные постулаты  лингвосинергетики (работы Н.Ф. Алефиренко, В.Н. Базылева, В. Вилдгена, И.А. Герман, Н.В. Дрожащих, В.А. Пищальниковой, Е.В. Пономаренко, А.А. Харьковской, Д.С. Храмченко и др.) изложены в разделах 2.4. «Синергетический (динамико-системный) подход» и 3. «Динамико-системный подход к изучению функциональных свойств дискурса». В данной работе в круг вопросов лингвосинергетики, в ракурсе которых свойства притяжательных номинаций раскрываются достаточно глубоко и разносторонне, включены следующие:

- характеристика центрального  объекта синергетического анализа  (взаимодействие элементов, когерентность,  кооперативность процессов в сложных системах, к числу которых относится дискурс);

- определение английского  дискурса как (функционально)  нелинейной сложной неравновесной  самоорганизующейся системы;

- определение функциональной самоорганизации дискурса как процесса сложения смыслов, дающего не сумму смыслов, а новые смыслы [Щерба 2004];

- выявление подвижного (динамического) характера системности  дискурса как развивающегося  объекта, направленного к реализации  коммуникативной цели (функционального  аттрактора), проходящего периоды упорядочивания и хаотизации, выбора пути развитии (бифуркации);

- раскрытие главного результата самоорганизации дискурса – появления новых прагма-семантических свойств [Пономаренко 2007, 2010];

-  признание функциональных  отношений управляющими факторами (параметрами порядка) смысловой эволюции дискурса (выделяются отношения пояснения, последовательности, альтернативы, каузации, противопоставления, прагматического комментария, исключения и т.д. );

- анализ взаимодействия  дискурса и его внешней (микро)среды (языковая система, сознание коммуникантов, ситуация общения).

Исследование притяжательных номинаций с позиций функциональной лингвосинергетики дает возможность раскрыть их функциональные свойства через смысловое и структурное взаимодействие их компонентов с учетом разнообразных внутренних и внешних зависимостей этих свойств.

В главе II «Системная организация категории притяжательности в английском дискурсе» анализируются системные характеристики лексико-грамматических и структурных средств выражения категории притяжательности на примере глаголов притяжательной семантики (have, possess, own, belong, get и др.), притяжательных местоимений и конструкций N’s+N, N₁ of N₂, N₁ with N₂, N₁+N₂. Описание онтологии этих средств отражает так называемую «фазу порядка» (в терминах синергетики) – исходное состояние исследуемой системы.

В разделе 1. «Система лексико-грамматических средств выражения категории притяжательности» описываются особенности формирования притяжательных смыслов глаголами притяжательной семантики и притяжательными местоимениями. Анализ семантики выделенных языковых единиц при помощи словарных дефиниций позволяет выявить прагма-семантические значения, составляющие содержание категории притяжательности.

В процессе речемыслительной деятельности формирование притяжательного смысла глаголами притяжательной семантики происходит под действием актуализируемых в содержании категории притяжательности прагма-семантических значений «владение», «принадлежность» и «приобретение или смена собственности, принадлежности», например:

(1) Persons of honorable status had three primary and acceptable sources of income … [Baumol: 95].

(2) … I know you will allow ‘the old gentleman’ to send you something which once belonged to the little grand daughter he lost [Alcott: 39].

(3) Most people injured in such accidents could not bring lawsuits or obtain redress if they had to pay their legal fees in advance, as in England [The American legal system: 109].

В свою очередь, благодаря семантике  притяжательных местоимений в содержании категории притяжательности актуализируются прагма-семантические значения «принадлежность», «отношение / отнесенность к субъекту» и «приобретение или смена собственности, принадлежности», которые ложатся в основу формирования притяжательных смыслов:

(4) One paternal kind precaution he had taken to ensure my having a companion [Shelley: 134].

(5) How vividly I recalled Lolita, just before our departure from Beardsley, prone on the parlor rug, studying tour books and maps, and marking laps and stops with her lipstick! [Nabokov: 157].

(6) “... Sallie advised my getting it [the book], so I did …” [Alcott: 194].

Глаголы и притяжательные местоимения, формируя притяжательный смысл, указывают  лишь на то, что субъект и объект вступают в отношения притяжательности. В случае с притяжательным местоимением, которое выражает субъект отношения, конкретизация и уточнение смысла происходит на уровне высказывания за счет семантики лексической единицы, выражающей объект притяжательного отношения, то есть в конкретном контекстуальном окружении.

В разделе 2. «Система структурных средств выражения категории притяжательности» анализируются свойства конструкций морфологического языкового уровня N’s+N и синтаксического уровня языка N₁ of N₂, N₁+N₂, N₁ with N₂ соответственно.

Актуализируя прагма-семантические  значения «притяжательность» и «отношение / отнесенность к субъекту» в содержании категории притяжательности, конструкция N’s+N указывает на возникновение отношения притяжательности между субъектом и объектом притяжательного отношения. Конкретизация притяжательного смысла и в этом случае осуществляется за счет семантики существительного, выражающего объект притяжательного отношения. Например:

(7) A watch’s minute hand moves more quickly than did mine [Poe: 4].

(8) One of the judiciary’s primary tasks is the interpretation of statutory enactments [The American legal system: 173].

Под действием семантики  конструкций N₁ of N₂, N₁+N₂, N₁ with N₂ в содержании категории притяжательности актуализируются прагма-семантические значения «владение», «принадлежность» и «отношение»:

(9) We supposed him to be a rich peasant, the owner of the sawmill, perhaps, or even of a small estate [Manning: 121].

(10) He was about forty, with a short military haircut on the sides and a wisp of gray hair hanging almost to his eyebrows [Grisham: 118].

(11) She was to meet the Bible salesman at ten o’clock at the gate [O’Connor: 282].

Порождение определенного  смысла обусловливается синергийным  интегративным взаимодействием всех элементов дискурса. Конкретизация притяжательного смысла представляет собой многофакторный процесс и обеспечивается использованием лексических единиц в определенной грамматической форме и в определенном сочетании друг с другом. На этом этапе происходит формирование лексико-грамматического притяжательного смысла. Речевая реализация и конкретный контекст уточняет коннотативные приращения притяжательного смысла, который преобразуется в прагма-семантический. Потенциал формирования прагма-семантического притяжательного смысла описывается в разделе 3. «Семантико-структурная вариативность притяжательных номинаций в английском дискурсе». При этом  выявлены и описаны следующие типы прагма-семантических притяжательных смыслов:

• «существование, жизнедеятельность» (подтип – притяжательный смысл «присутствие / отсутствие»;
• «идентификация»;
• «часть / элемент целого», («абсолютная / относительная неотторжимость части, элемента»);
• «способности» («интеллектуальные / физические способности»);
• «состояние» («эмоциональное / физическое состояние»);
• «качества, свойства»;
• «социальные отношения» («родственные / семейные отношения», «дружеские отношения», «деловые отношения»);
• «собственность» («движимое / недвижимое имущество», «принадлежащий субъекту капитал», «владение отдельными объектами»);
• «деятельность»;
• «авторство»;
• «действие»;
• «результат, следствие»;
• «объединение»;
• «назначение, функция»;
• «местонахождение / время нахождения»;
• «мера, количество»;
• «наименование объекта притяжательного отношения в честь субъекта притяжательного отношения».

Например, прагма-семантический  притяжательный смысл «собственность»  формируется нарицательными существительными конкретной предметной семантики, выражающими  объект притяжательного отношения  и обозначающими имущество: property, ownership, land, house, plant, company, automobile, jewelry и т.д. Семантика существительного, выражающего объект притяжательного отношения, или контекст предложения могут уточнять данный смысл и представлять его несколькими вариантами, в основе формирования которых лежат прагма-семантические значения «владение», «принадлежность» или «приобретение или смена собственности, принадлежности»:

(12) Suppose that land is communally owned [Demsetz I: 162].

(13) Perpetua … was at her most obnoxious and bossy, going on and on to the point of utter boredom about latest half-million-pound property she is planning to buy with her rich-but-overbred boyfriend, Hugo [Fielding: 201].

(14) For example, if the police are overly aggressive in pursuing a suspect and raid the house of an innocent person, they are making an error of commission [Horwitz: 48].

За счет нарицательных  существительных конкретной предметной семантики, выражающих объект притяжательного  отношения и обозначающих недвижимое имущество, в данных высказываниях  формируется соответствующий притяжательный смысл «недвижимое имущество». Уточнение данного смысла возможно, как отмечено выше, за счет не только семантики существительного, выражающего объект, но и общего контекста.

(15) The driver fished through his pockets and found the key to a maroon Jaguar, property of Mr. Kendall Mahan, attorney-at-law [Grisham: 100].

(16) He knew Lois Bellamy and was aware of what a valuable collection of paintings and jewelry she owned [Sheldon: 11].

За счет нарицательных  существительных конкретной предметной семантики, выражающих объект притяжательного отношения и обозначающих движимое имущество, в предложениях (15), (16) формируется притяжательный смысл «движимое имущество».

(17) My bank’s reserves are increased, but at the cost of the reserves of some other bank [Money and commercial banking: 122].

(18) He had come hastily …  two shillings above his passage money … [Mitchell: 45].

За счет нарицательных  существительных конкретной семантики, выражающих объект притяжательного  отношения и обозначающих капитал, в высказываниях (17), (18) формируется соответствующий притяжательный смысл «принадлежащий субъекту капитал».

Поскольку владельцем собственности, собственником, обычно является человек, при формировании смысла «собственность»  субъекта притяжательного отношения выражается существительным конкретной семантики, обозначающим человека.

Были выявлены также  случаи формирования притяжательного  смысла «недвижимое имущество», когда  объект притяжательного отношения  выражается нарицательным существительным конкретной семантики, обозначающим неодушевленный объект (restaurant, hotel, shop и т.п.):