Эпитет в современном английском языке

Что касается повествовательной манеры Уайльда-романиста, то она весьма традиционна и распространена в литературе ХIХ века: автор ведет свой рассказ от третьего лица и, если не принимать во внимание короткое предисловие, в романе он объективирован. «To reveal art and conceal the artist is art`s aim .» Этот тезис, заявленный в предисловии, получает в самом романе воплощение. Однако здесь Уайльд отнюдь не оригинален, в этом требовании он близок к своим антиподам в эстетике – натуралистам. Словом, ни пространственно-временная организация, ни метод повествования сами по себе еще не передают своеобразие уайльдовского эстетизма. Рассказы, опубликованные в 1887 г.: «Кентервильское привидение», «Преступление лорда Артура Сэвилла», «Сфинкс без загадки», «Натурщик-миллионер» - создают далеко не полное представление об этой стороне его таланта. Уайльд не любил записывать все, что приходило ему на ум, многие рассказы, которыми он очаровывал слушателей, так и остались ненаписанными. «Кентервильское привидение»-самый удачный из напечатанных рассказов. В нем все основано на парадоксе: не привидение пугает новых владельцев старинного замка, а наоборот, семейство современных американцев наводит ужас на фамильный призрак и доводит его до нервного расстройства. На этом и основан комический эффект рассказа. Невозмутимость всех членов семейства Отисов не имеет предела. Их непоколебимое здравомыслие и служит источником комизма. Веселое остроумие, тонкая ирония, блестящий слог, характеризующие «Кентервильское привидение», получают дальнейшее развитие в творчестве Уайльда. “Сказки.” Его сказки (сборники «Счастливый принц и другие сказки», 1888 и «Гранатовый домик», (1891) раскрыли читателю нового Уайльда. Споря с самим собой, с бездумными принципами этой эстетики, он, порой греша сентиментальностью, защищал мораль простых, но истинно благородных и честных людей. Счастливого принца и Ласточку, пожертвовавших красотой и жизнью ради человеческого счастья, он противопоставил богачам, глухим к красоте и добру, и ограниченным пошлым мещанам («Счастливый принц»). Однако создавая свои красивые небылицы, Уайльд так и не смог убежать от реальности. Действительность присутствует в его сказках, неповторимая ироническая манера повествования определенно является реакцией на нее. Палитра оттенков иронии Уайльда чрезвычайно богата: от горьких и грустных тонов - до озорных и язвительных. Но в целом она всегда утончена и изящна, как и сами сказки. Роман «Портрет Дориана Грея» (1891) был задуман, судя по предисловию автора, как апофеоз' искусства, стоящего над жизнью, как гимн гедонизму - философии наслаждения. В парадоксальных афоризмах предисловия Уайльд повторил известные положения своей эстетики: «художник - тот, кто создает прекрасное», «художник не моралист», «искусство - зеркало, отражающее того, кто в него смотрится, а вовсе не жизнь». От теоретических положений он переходит к трагической. истории Дориана Грея. Мир знает многих героев, отдавших душу дьяволу в обмен на богатство, трон, знание истины, обладание любимой женщиной. Дориан Грей жертвует душой во имя вечной молодости и красоты. Безвольный Дориан становится послушной игрушкой в руках многоопытного циника лорда Генри. Поверив его речам о всесилии красоты, о неподвластности ее каким-либо законам, Дориан отдается чувственным наслаждениям, скользя в бездну разврата и преступлений. Низменные страсти, однако, не оставляют следа на нем, проходит много лет, но лицо его сияет свежестью юности, ее неповторимой чистотой. Портрет же чудовищно изменяется, ибо душа Дориана, воплотившаяся в нем, стала порочной, лживой и грязной. Не выдержав мучительных встреч со своей запятнанной совестью, Дориан всадил в портрет нож, чтобы избавиться от этого ужасного свидетеля, тот самый нож, которым он прежде убил художника Бэзила, написавшего этот портрет. Вбежавшие слуги увидели великолепный портрет своего хозяина во всем блеске его дивной молодости и красоты. А на полу лежал омерзительный труп, в котором, лишь по кольцам на руках, они узнали Дориана Грея.

Уайльд создавал не реалистический роман, хотя многие сцены вполне правдоподобны. «Это ведь чисто декоративный роман! «Портрет Дориана Грея» - золотая парча!» - доказывал сам автор. Уайльд не задавался целью создать многогранные характеры, каждый его герой- воплощение одной идеи: Дориан - это стремление к вечной юности, лорд Генри-культ философии наслаждения, Бэзил - преданность искусству. Главное внимание писатель уделяет не действию, не характеристикам, а тонкой игре ума, которую ведет лорд Генри, в чьих смелых парадоксах воплощены заветные мысли автора. В свою интеллектуальную игру Принц Парадокс вовлекает Дориана, поражая его воображение необычными и дерзкими речами. А слова для Уайльда гораздо важнее, чем факты, он, а с ним и его герои, полностью отдаются словесным поединкам. Уайльд хотел прославить героя, принесшего душу в жертву красоте и искусству, но художественная правда оказалась сильнее этого замысла. Он показал, что Дориан загрязнил себя, что красота, лишенная вечности, становится уродством. «Пытаясь убить свою совесть - Дориан Грей убивает себя», - так сформулировал мораль романа сам автор. Уайльд спорит с Уайльдом и своими руками разрушает возведенное с таким изяществом и легкостью здание своей ложной философии. Однако Уайльд далеко не последователен в ее осуждении: Дориан вызывает в нем больше сочувствия и сострадания, чем жертвы его страстей. В его судьбе Уайльд раскрыл трагедию реального противоречия: наслаждение, ставшее самоцелью, порождает не радость, а муки.

Уайльд для противостояния официальной идеологии использует метод контраста как способ отражения действительности, ключом к пониманию которой становятся притчи и парадоксы. Метод контраста и парадокса становится его оружием в борьбе с уродливостью жизни. Тщательно продуманный, оригинальный подбор слов помогает Уайльду передать своё отношение к предмету или явлению, выразить своё мнение по поводу описываемых событий и направить читательскую мысль по избранному им руслу. Это обусловлено связью парадокса с ассоциативным мышлением, границы которого зависят от контекста, определяющего выбор слова для создания значения и передающих его образов

2.2«Портрет Дориана Грея» написан в эстетическом стиле. Детали отличаются изысканностью и манерным изяществом. Роман начинается словами: «The studio was filled with the rich odour of roses, and when the light summer wind stirred amidst the trees of the garden there came through the open door the heavy scent of the lilac, or more delicate perfume of the pink-flowering thorn». Три вида цветов: розы (roses), сирень (lilac) и шиповник (pink-flouring thorn); и три синонима слова «запах», «аромат»: «odour», «scent», «perfume» - с первых же строк дают представление об изяществе слога автора и его тяге ко всему утонченному и красивому

Страсть Дориана Грея к драгоценным камням изображена следующим образом: «He loved the red gold of the sunstone, and the moonstone`s pearly whiteness, and the broken rainbow of the milky opal.» - автор использует троекратную конструкцию в перечислении, употребляет красочные эпитеты, выраженные метафорой “pearly whiteness”, “broken rainbow”, “milky opal”.

Очень часто в романе встречается детальное изящное описание костюмов. Вот как, например, Дориан Грей описывает Сибилу Вэйн: «When she came on in her boy`s clothes she was perfectly wonderful. She wore a moss-coloured velvet jerkin with cinnamon sleeves, slim brown crossgartered hose, a dainty little green cap with a hawk`s feather caught in a jewel, and a hooded cloak lined with dull red. She had never seemed to be more exquisite.»

«She had all the delicate grace of that Tanagra figurine that you have in your studio», - автор использует сравнение, приравнивая Сибилу Вэйн к изысканной статуэтке, употребляет эпитет “delicate” для того, чтобы дать читателю представление о том впечатлении, которое произвела на Дориана девушка.

Вместо того чтобы написать «…the (…) ticking of the clock…», автор непременно вставляет «…the (…) ticking of the Louis Quatorze clock…», вместо «…placed the book on the little table…» он пишет «…placed the book on the little Florentine table». Автор вставляет неважные для фабулы романа, но совершенно необходимые для его стиля детали, без которых бы он утратил свое изящество и утонченность. Здесь автор использует эпитеты , которые выражены именем собственным.

К тому же предметный мир становится одним из способов передачи эстетической оценки действительности повествователем. Эпитет «exquisite» (изысканный) встречается в романе десятки раз и является одним из самых частотных. Во всех описаниях, строго говоря, нет ничего невероятного, но экзотичность описываемых предметов и явлений очевидна и более того – поразительна, как поразительны вариативность этой экзотики и то место, которое она занимает в тексте книги. К примеру, слово «beauty» (красота) и производное от него «beautiful» (прекрасный) встречаются в тексте 98 раз, слова синонимического ряда «delightful», «marvellous», «fascinating», «wonderful», «charming», «subtle», «refined», «picturesque» - в общей сложности 258 раз; в книге находим 39 наименований драгоценных камней, 23 наименования музыкальных инструментов, включая весьма редкие.

Уже в первых абзацах первой главы «Портрета Дориана Грея» дает себя знать стремление автора к передаче разнообразных запахов, цветов и звуков; при этом осознанное тяготение к изображению изысканному заставляет прозаика тщательно выверять значения различных слов, принадлежащих одному синонимическому ряду.

Вот, например, некоторые образные и сравнительные эпитеты, дающие понятие об экзотике изобразительных приемов. «..the gleam of the honey-sweet and honey-coloured blossoms of a laburnum, whose tremulous branches seemed hardly able to bear the burden of a beauty so flame-like as theirs; and now and then the fantastic shadows of birds in flight flitted across the long tussore-silk curtains that were stretched in front of the huge window, producing a kind of momentary Japanese effect... The sullen murmur of the bees shouldering their way through the long unmoun grass, or circling with monotonous insistence round the dusty gilt horns of the straggling woodbine, seemed to make the stillness more oppressive.» Сочетание в одном отрывке таких выражений как “gleam”, “honey-sweet”, “honey-coloured”, “tremulous branches”, “burden of a beauty”, “flame-like”, “fantastic shadows”, “in flight”, “flitted across”, “momentary Japanese effect”, “murmur of the bees”, “circling with monotonous insistence”, “dusty gilt horns”, “straggling woodbine” создает эффект изящной красоты и движения в тишине (stillness), в неподвижной траве (long unmown grass). Автор тщательно изображает образы цветов, пчел, птиц – подвижных на фоне неподвижного.

«The wind shook some blossoms from the trees, and the heavy lilac-blooms, with their clustering stars, moved to and fro in the languid air.» - автор метафорично называет цветки сирени звездочками (stars).

В описании библиотеки лорда Генри фигурируют «a luxurious armchair», «a charming room», «panelled wainscotting of olive-stained oak», «cream-coloured frieze», «silk long-fringed Person rugs», «a statuette by Clodion», «a copy of «Les Cent Nouvelles», bound for Margaret of Valois by Clovis Eve», «large blue china jars» - атрибуты роскоши и изящества.

Уайльд умело использует различные стилистические приемы, которые придают его стилю изящество, а повествованию образность и метафоричность.

Например, очень часто автор использует прием сравнения с целью более точно охарактеризовать предмет или явление: “The dim roar of London was like the bourdon note of a distant organ.” “Talking to him was like playing upon an exquisite violin.” “Then it became louder, and sounded like a flute or a distant hautbois.” “ She makes them as responsive as a violin.” В приведенных выражениях Уайльд прибегает к сравнению с музыкальными инструментами. Далее даны примеры сравнения с цветами и сравнение самих цветов, что особенно характерно для Оскара Уайльда. “The tulip-beds across the road flamed like throbbing rings of fire.” “His nature had developed like a flower, had borne blossoms of scarlet flame.” “Her hair clustered round her face like dark lives round a pale rose.” “The huge sunlight flamed like a monstous dahlia with petails of yellow fire.” “A faint blush, like the shadow of a rose in a mirror silver, came to her cheeks.” “Her body swayed, while she danced, as a plant sways in the water.” “The curves of her throat were the curves of a white lily.” “She trembled all over, and shook like a white narcissus.” “She flung herself at his feet, and lay there like a trampled flower.”

Произведение пронизано эпитетами, выраженными метафорами с использованием драгоценных металлов, камней, цветов, птиц и зверей. Пример некоторых из них: “Don`t squander the gold of your days...” – “gold” ассоциируется с богатством, что приравнивает оставшиеся дни молодости к богатству. “...as though it were sweeter than honey to the red petals of her mouth...” – “sweeter” употреблено метафорично в значении «приятно», метафора “the red petals of her mouth” означает «губы», она придает выражению экспрессивность и красочность, создает яркий образ. Следующему описанию метафора также придает объемность и выразительность “...lights were still burning from three flickering jets: thin blue petals of flame they seemed, rimmed with white fire.” – здесь “petals” употреблены в значении «язычков пламени», применение оксюморона “rimmed with white fire” позволяет писателю дать более точное описание. В следующих предложениях автор употребляет слова в их метафоричном значении. “Gold” означает «золотой цвет волос», “red and white roses” обозначают «румянец и белизну кожи». “My heart shall never be put under thier microscope.” – эта метафора основана на ассоциации микроскопа (microscope) с пристальным и тщательным изучением и сердца (heart) с тайными чувствами и мыслями человека.

Что касается образов главных героев, то в центре образной системы романа находится образ портрета. С ним читатель встречается в первой главе «In the centre of the room, clamped to an upright easel, stood the full-length portrait of a young man of extraordinary personal beauty…», тогда как с самим Дорианом Греем – всего лишь во второй главе.

«It is your best work, Basil, the best thing you have ever done».

«It was certainly a wonderful work of art, and a wonderful likeness as well».

«It is the finest portrait of modern times».

«It is one of the greatest things in modern art».

«…the finest piece of work I have ever done…»

Постоянное употребление превосходной степени сравнения прилагательного «the best», «the greatest», «the finest» - лучше всякого подробного описания (которого, кстати, в романе нет) дает понять, что портрет – прекрасен и безупречен. Но за красотой, по мысли Уайльда, всегда скрывается трагическое.

Немалое внимание уделяется книге – той самой «отравляющей книге» (poisonous book), которую дарит юному Дориану лорд Генри. В самом выражении “poisonous book” заключена метафора. Автор сравнивает воздействие этой книги на мировоззрение Дориана с действием яда на человеческий организм, т.е. автор хочет сказать, что действие книги губительно.

Описание книги состоит из множества стилистических приемов, что делает ее образ объемным и изящным. Автор использует метафору “as monstrous as orchids”, сравнивая метафору из книги с орхидеями, употребление слова “monstrous” основано на принципе полисемии, поэтому читатель может понять «метафоры огромны как орхидеи» или «метафоры чудовищны как орхидеи» и в том и в другом случае автор оставляет место для читательской фантазии, дает право понимать так, как больше нравится. Однако эпитет “monstous” несет в себе негативную окраску, тогда как “orchids” ассоциируется с прекрасным и изящным, в итоге метафора производит впечатление чего-то одновременно чудовищного и прекрасного. “As subtle in colour” добавляет утонченности и изящности. Вообще, сравнение словесных образов из книги с формой и цветом орхидей говорит о том, что метафоры производили такое же впечатление, какое могли бы произвести изящные причудливые цветы. О метафоре “poisonous book” уже сказано выше. В предложении «The heavy odour of incense seemed to cling about its pages and to trouble the brain.» автор использует сравнение. «Густой аромат фимиама, льющийся со страниц этой книги и тревожащий разум» дает представление о том, насколько пленила мозг эта книга и насколько искусно она была написана, раз Дориану казалось, что он чувствует дурманящий запах, исходящий от ее страниц. Далее автор использует музыкальные термины “the mere cadence”, “subtle monotony of their music”, “complex refrains and movements”- это тоже метафора, т.к. в размеренности написания автор видит музыкальную гармонию, которая совершенно поглощает Дориана. Выражение “malady of dreaming” описывает состояние Дориана, в которое погрузила его прочитанная книга, состояние мечтательности, болезненного сна. Здесь автор снова использует метафору, называя это состояние болезнью “malady”. Книга делает Дориана “unconscious”, т.е. бессознательным, не сознающим окружающее. В общем, описание книги производит чарующее и несколько гнетущее впечатление. Именно такое действие впоследствии и произвела на жизнь Дориана эта книга.