Реферат по картине К. Брюллова "Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581г"

Героическая оборона Пскова сорвала наступательные планы Речи Посполитой. Н.М. Карамзин писал: «То истина, что Псков или Шуйский спасли Россию от величайшей опасности, и память сей важной заслуги не изгладится из нашей истории, доколе мы не утратим любви к Отечеству».

Тот замысел, который преследовал  Брюллов, который казался таким выразительным в размашисто написанном эскизе, в картине не являлся удачным. Карл Брюллов видел в эскизе какое-то светло-небесное воинство, прогоняющее врагов, некий момент чуда, который спасет. В нем художника занимала только творческая экспрессия: на фоне золотистого цвета контражур затененных фигур первого плана создавал эффект чудесного видения. Художественная идея эскиза мастера, где некая чудная сила поднимает защитников, в картине получилась в виде обычной суеты.

Автор изобразил лишь стремление к битве, но сама битва осталась за кадром. Автор картины просто пытался  уйти от традиционного иконографического  типа баталий. Ему не хотелось изображать битву, как это делает всякий. В  конечном итоге вся энергия, которая  должна была отразиться натиском, лишь проваливается за пределы композиции. В отличие от композиционного  плана Помпеи.

Карл Брюллов лишь пытался  показать движение толпы, изображенной на картине, внутрь, он предлагал зрителям стать соучастником всех действий. Но в картине оказался незыблем способ разворачивания действий. Все персонажи  выходят из левой стороны полотна, они описывают полукруг и возвращаются на другую сторону картины. Нижний угол ничем не отличается от обычных принципов  построения. Здесь расположена фигура раненого и неподвижная женщина. В центре картины изображен монах  на лошади со спины, у него в руках  поднятый крест. Существует такой факт, что живописью монаха довольно часто  восхищался Репин, знаменитый художник. Он говорил об умении Карла Брюллова действительно живописно выполнять  фигуры в ракурсе и движении. Видимо, поместив сюда этого героя полотна, художник пытался добиться ассоциаций с посланным Сергеем Радонежским  на Куликовское поле.

Один из современников  автора полотна говорил ему о  том, что у него получился крестный ход. Карл чувствовал свою неудачу, а  вскоре вовсе охладел к картине. Картина так и осталась незаконченной. Девизом картины можно было бы назвать наименование драмы Кукольникова «Рука всевышнего отечества спасла». В объяснение неудачи Карла Брюллова можно привести несколько внешних и внутренних примеров. Вначале стоит указать недостаточную обработку сюжета и композиций в этюдах. Существовал лишь единственный масляный эскиз с его чистой живописью, образностью и отсутствием повествовательности.

Различные противоречия между  эскизом и картиной заключалось  в том, что в композиции многометровой  картины необходимо было материализовывать  и детализировать разные красочные  эфемерности эскизного письма. Быстрота и широта эскизной манеры, взятые на вооружение живописцами, преследователями романтизма, в качестве художественного  средства для выражения текучести, переменчивости жизненных явлений, сами по себе не могли отменить законов  и условностей картинного построения. Теоретически можно, конечно, сказать, что, пробуя варианты в эскизах, художник обнаружил бы коварство этого  соединения религиозной процессии  и битвы.

В знаменитой картине Помпее Карл Брюллов пришел к тому, что  бегущую толпу необходимо «остановить» перед зрителем для того, чтобы  запечатлеть их в статуарных группах, призванных замедлить зрительское  созерцание. Хотя многие показывали Карлу  на однообразие на лицах, повествовательный характер групп переводил мотив бегства в картинное «повествование». В картине, о которой мы говорим сейчас, вовсе нет разделения на группы, но зато тут присутствует однообразие движения. Показанный на картине крестный ход должен был быть неким подкреплением духа защитников, она должна была вдохновлять людей на бой.

Может быть, картина могла  стать самостоятельной темой, но, скорее всего, это другая тема. Момент вытекания крестного хода в драку, что и получилось в конечном итоге  у Карла Брюллова, не добавило картине  преимуществ. Которые были первоначально  заявлены. Но в последнюю степень  это было связано с неспособностью Карла расстаться с наваждением  «Последнего дня Помпеи», которое  так и преследовало Карла Брюллова. У Карла Брюллова было навязчивое желание повторить тот давний успех, но не хотелось раскрывать весь секрет своего мастерства. Тайна эта  заключалась в обладающей заразительным  эффектом зрелищной патетике.

Кажется, что автору не хватает  именно катастрофической воли, в своей  запредельности аналогичной чудесному  вмешательству. В картине «последний день Помпеи» это являлось роком, которое олицетворяло пламя Везувия. Здесь же, в Осаде Пскова, - это  благое провидение, которое символизирует  хоругвь веры, которые осеняют  шествие духовенства. В любом  случае, как и положено всему чудесному, данное видение представляет собой  видение этой движущей ход событий  «силы». Она показана в верхней, небесной, зоне, она изображает все и в  глубине событий и в тылу основных действующих лиц. Это внешнее  совпадение определило сходство композиционного  плана обеих картин. Но то было лишь некое сходство, которое мистифицировало  существенные разновидности. Ведь в  первом случае действие этой сверхчеловеческой  силы исчезает, дезорганизует, лишает людей воли.

В картине «Осаде Пскова»  изображение перерастает просто в батальную сцену, где смысл  «небесного видения» является лишь в  укреплении воли православного воинства перед иноверцами. Именно в этом случае все перед лицом этой небесной силы одинаково терпят одинаковое поражение, в другом - ею даруется победа одной  из сторон. Карл оказался вовсе не готов  к такой трансформации, которую  диктовало преобразование сцены  чудесно-мистической в сцену историко-батальную. Он оказался в плену не сюжетных прерий, а невозвратимого аспекта. Здесь  и назначались границы, пределы  Брюлловского гения: ему свойственны стремительность, артистизм, виртуозность, но не склонность к «обдумыванию строжайшему» (выражение Александра Иванова). Брюллов обнаружил недостатки в своей работе над сочинением уже на стадии писания большого полотна. Можно сказать, что он пал жертвой своего стремления к изображению быстро совершающегося действия, некогда быстро промелькнувшего в начальный момент замысла.