Автор работы: Пользователь скрыл имя, 08 Ноября 2015 в 15:26, биография
Курманджа́н Да́тка ( Курманджан Маматбай кызы) родилась в 1811 году в аиле Орок в Алайских горах, в семье кыргызов-кочевников из клана Монгуш. Она была - государственная и общественная деятельница, военная, предводительница и правительница алайских киргизов (1832 - 1876 г.) Также известна как «Алайская царица», «Королева Юга» и «Мать нации». Имела звание датка (генерал) в Кокандском ханстве и Бухарском эмирате. Полковник Российской императорской армии (1876).
Реферат
|
В 1832 году богатый алайский феодал бек Алимбек, имевший звание датки и возглавлявший племена алайских киргизов, освободил Курманджан от брачного договора и взял её в законные жёны. Она родила ему шестерых сыновей, была неизменной помощницей и советчицей. Их брак длился 29 лет и оборвался неожиданно: Алимбек, принимавший участие в многочисленных дворцовых интригах в Кокандском ханстве, в 1862 году во время одного из дворцовых переворотов попал в западню и был убит. Правление перешло к его пятидесятилетней супруге.
Сама Курманджан не только пользовалась уважением алайцев, но и фактически опиралась на преданное ей войско в составе 10 тысяч джигитов. Когда кокандский хан Худояр провозгласил алайских киргизов своими подданными и обложил их налогами, правительница не только воспротивилась этому, но и сумела заставить Худояра отказаться от обложения кочевников податями, признать её в качестве нового правителя Алая и присвоить ей почётный титул «датка». Хан, известный своей надменностью, был вынужден встречать Курманджан Датку как самого знатного бека — впервые в Средней Азии и на всём мусульманском Востоке в честь женщины был устроен официальный приём. Признал алайскую правительницу и эмир Бухары Музаффар: он был вторым правителем, пожаловавшим ей титул «датка». На сегодняшний день Курманджан Датка принадлежит к немногочисленной категории женщин, которые когда-либо вставали во главе мусульманского государства.
Ставка Курманджан Датки находилась в небольшом аиле Гульча. Русский учёный А. П. Федченко, путешествовавший по Туркестану и посещавший Алай в сопровождении киргизских джигитов, отметил, что Курманджан «пользуется огромным авторитетом, наши джигиты не говорили о ней иначе, как с великим уважением». С осторожностью и почтением относились к алайской правительнице и кокандские ханы, ценившие её способность сохранять власть над непокорным киргизским народом.
В 1876 году русские войска вторглись на территорию Кокандского ханства и захватили его. При этом южно киргизские районы, в частности, Алай, продолжали оставаться непокорёнными. Курманджан Датка, как и шестеро её сыновей, негативно отнеслась к появлению в Алайском регионе войск «Белого царя», настроившись на оказание им сопротивления и формально возглавив борьбу алайских киргизов против русских войск.
Абдылдабек, Оморбек, Мамытбек, Асанбек, Батырбек и Камчибек — сыновья датки Алымбека и Курманджан Датки — засели в горных районах южной Киргизии и начали борьбу против вступивших на территорию Памиро-Алая русских частей. Полторы тысячи джигитов, ведомых сыновьями Курманджан Датки, заняли позиции в труднодоступной высокогорной местности Жанырык в 25 верстах от Гульчи. 25 апреля 1876 года произошёл первый масштабный бой киргизов с русскими войсками, продолжавшийся целый день. Русскому отряду удалось вытеснить противника с занимаемых позиций: понеся значительные потери, алайцы были вынуждены отступить. Существенную роль в исходе сражения сыграло вмешательство сарыбагышского манапа Шабдана Джантаева (Шабдан-батыра) — российского ставленника, джигиты которого во главе с Баяке-батыром Кумтугановым активно действовали против повстанцев.
Во время ведения боевых действий Курманджан Датка со своими аилами перекочёвывала в долину Коксу, в пределы Кашгара, однако здесь все аилы Курманджан были в силу своей беззащитности разгромлены уйгурскими кочевниками. Потеряв большую часть скота, киргизская правительница возвратилась на Алай, предприняв попытку ухода в Афганистан. Эта попытка окончилась неудачей: 29 июля части Шабдан-батыра вышли на след Курманджан Датки, настигли и окружили её. Учитывая большое влияние царицы на алайских кыргызов, князь Витгенштейн препроводил Курманджан в штаб, находившийся в Маргелане, не как обычную пленницу, а с особыми почестями. Ей были гарантированы неприкосновенность и полная безопасность.
В штабе Курманджан Датку принимал первый военный губернатор Ферганы, будущий герой русско-турецкой войны генерал Михаил Скобелев. Российский генерал, соблюдая традиционный восточный обычай, угостил её сладостями, обращался к правительнице не иначе как «княгиня» и, согласно легенде, начал разговор с ней следующими словами: «О, мать стольких храбрых сыновей! Считай и меня своим сыном», чем весьма польстил Курманджан Датке. После беседы генерал собственноручно надел на «Королеву Юга» парчовый халат. Датка согласилась на просьбу Скобелева написать сыновьям письмо о прекращении сопротивления, но только взамен на обещание помилования для всех своих сторонников и, в первую очередь, сыновей, а также на назначение последних на правящие должности в новообразованных волостях Туркестанского генерал-губернаторства. Генерал согласился, и тогда Курманджан Датка официально объявила о присоединении земель алайских киргизов к Российской империи. За это российское правительство пожаловало ей чин полковника.
После присоединения к России на территории Алая было образовано пять волостей, четыре из которых: Кичи-Алайская, Наукатская, Гульчинская и Узгенская — согласно условию Курманджан Датки — перешли под управление её сыновей Камчибека, Мамытбека, Асанбека и Батырбека соответственно. Не вернулся в Алай лишь старший сын царицы, Абдылдабек. Он отправился для паломничества в Мекку, но по дороге умер от ран, полученных в недавних боях. Русский литератор и бывший народоволец Иван Ювачёв , интересовавшийся биографией Курманджан во время своего путешествия по Средней Азии и лично общавшийся с её родственниками, писал, что её сыновья часто злоупотребляли благосклонностью властей и серьёзно превышали свои полномочия.
В дальнейшем Курманджан Датка взяла курс на установление дружественных отношений с российскими властями. Во многом этому способствовал Шабдан-батыр, роль которого среди кыргызов в то время существенно возросла. Более того, есть сведения, что он пытался свататься давно овдовевшей Курманджан, но она ответила ему отказом.
Российские политические и военные деятели, лично знавшие Курманджан: Лев Костенко, Михаил Ионов, Константин Кауфман — отмечали её житейскую мудрость, несмотря на отсутствие грамотности, и необычайное уважение среди соотечественников. Многие чиновники лично обращались к Датке за советом. С майором (впоследствии — полковником) М. Е. Ионовым, первым начальником Ошского уезда, Курманджан Датка на протяжении долгих лет сохраняла дружеские отношения, вела длительную переписку, обменивалась подарками и фотографиями.
В 1881 году очередной туркестанский губернатор Кауфман ходатайствовал перед военным министром Дмитрием Милютиным о пожаловании Курманджан Датке пенсии в размере 500 рублей ежегодно, отметив, что царица Алая, потерявшая на границе с Кашгаром бо́льшую часть своего имущества во время бегства в 1876 году, «весьма стеснена в жизни». Однако министерство финансов сочло, что Датка не имеет права на пенсию от правительства и к тому же получает доход с небольшого участка земли. Поэтому размер пенсии был сокращён с 500 до 300 рублей.
Во время памирских походов русской армии Курманджан Датка отдала приказ своим людям доставлять провиант в отряд полковника Михаила Ионова. Она вела себя предусмотрительно и во время многочисленных восстаний на территории бывшего Кокандского ханства, предпочитая занимать пророссийскую или же нейтральную позицию.
В 1893 году в дом к одному из сыновей Курманджан Датки — Камчибеку — с обыском пришёл русский таможенный объездчик в сопровождении двух стражников, имевший сведения о том, что Камчибек только что получил контрабандный груз из Афганистана, переправленный через Кашгар. Хозяина в это время дома не было, он находился в Оше. Таможенники оскорбили его жену, отрубив ей косу под предлогом того, что в ней спрятаны драгоценности, и нукер Камчибека Ак-Палван решил отомстить за это без ведома своего бека, убив и объездчика, и обоих стражников.
Карасакал, сын старшего брата датки Алымбека, оклеветал Камчибека, сказав, что у того есть жорго (иноходец), способный за одну ночь обернуться из Оша в Алай и обратно. Проверка показала, что жорго уложился в срок. Это стало главной уликой против Камчибека. Вместе с Камчибеком арестовали его брата Мамытбека, племянника Арстанбека, а также Мирзапаяса (племянника жены Мамытбека) и нукера Ак-Палвана по обвинению в контрабанде и убийстве таможенных чиновников. Два года они сидели в тюрьме, ожидая приговора. Всего же по этому делу был арестован 21 человек.
Бывшая правительница поехала в Маргелан к генерал-губернатору Повало-Швейковскому и обратилась к нему с просьбой о помиловании сыновей и внуков. Она сумела спасти Мамытбека, Арстанбека и Мирзапаяса от гибели — смертную казнь заменили каторжными работами в Иркутской губернии. Любимого сына Курманджан, Камчибека, спасти не удалось. 3 марта 1895 года он был повешен вместе с Ак-Палваном на центральной площади города Оша в присутствии матери. Легенда гласит, что первая попытка повешения окончилась неудачей — порвалась верёвка, на что Курманджан сказала: «Всевышний против», попросив отменить наказание. Но чиновник, следивший за казнью, отдал повторный приказ.
Существует версия, что Камчибек всё-таки был помилован указом царя, но помилование якобы пришло слишком поздно, когда осуждённый уже был казнён. Смерть сына оказала сильное моральное воздействие на Курманджан: женщина оставила общественную жизнь, покинула свои владения и стала затворницей, поселившись в деревне Мады неподалеку от Оша.
Вскоре после того, как Курманджан Датка стала отшельницей, о ней доложили императору Николаю II, и он решил пожаловать ей специальный царский подарок — золотые дамские часы с изображением государственного герба империи с цепочкой и брошью, украшенные бриллиантами и розами. В сопровождении многочисленной конной стражи в селение Мады прибыл Ошский уездный начальник, торжественно вручивший «Королеве Юга» подарок императора.
В июне-июле 1906 года, за полгода до смерти Курманджан Датки, в ходе знаменитой Азиатской экспедиции через Алайскую долину проезжал русский путешественник и будущий маршал Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм. Он остановился в Оше и посетил юрту бывшей киргизской правительницы. В своих походных дневниках Маннергейм оставил воспоминания об алайских киргизах, о своём общении с сыном Курманджан Датки Асанбеком в его ставке и, конечно, о встрече с самой «Алайской царицей». Маннергейм был поражён тем, как просто 96-летняя мусульманка согласилась сфотографироваться, да ещё и верхом на лошади.
Курманджан Датка умерла 1 февраля 1907 года в своём доме в Мады. Она была похоронена в Оше рядом с сыном Камчибеком, казнённым в 1895 году.
Курманджан сочиняла стихотворения, подписывая их именем Зыйнат. Современники высоко ценили Зыйнат как поэтессу, ставя её в один ряд со знаменитыми поэтессами Средней Азии XIX века — Надирой, Дильшот, Махзурой. Царица сочиняла произведения не только на родном киргизском языке, но и на тюркском и фарси. До наших дней сохранилась лишь малая часть её поэтического наследия. Относительно широко известно её траурное стихотворение (кошок), посвящённое казнённому сыну Камчибеку. Оно было переведено на несколько языков, в том числе на русский М. Рудовым:
|
Сокол мой, сынок Камчибек, |
|