Аграрная реформа

Значительная часть российского общества разделяет мнение о соборности россиян, о сохранении важной роли сельской общины. Ученые и политики учитывают это при выработке аграрной политики. Например, академики РАСХН И. Г. Ушачев, А. А. Шутьков и др. утверждают, что производственные кооперативы являются наиболее перспективной формой хозяйствования. "Для формирования современной многоукладной экономики в аграрном секторе необходим... постепенный переход от несвойственных агропромышленному производству формирований акционерного типа к кооперативным формам хозяйствования".

В начальный период аграрной реформы численность коллективных хозяйств сократилась: при реорганизации колхозов и совхозов в 1992- 1993 гг. создавались преимущественно общества с ограниченной ответственностью и закрытые акционерные общества. С 1995 г. пошел обратный процесс: ООО и ЗАО ликвидировались и вместо них стали возникать сельскохозяйственные производственные кооперативы.

Такая динамика численности кооперативов была обусловлена принятыми в 1995-1998 гг. законами об акционерных обществах, об обществах с ограниченной ответственностью, о сельскохозяйственных кооперативах. Первые два закона предусматривали ограничения по численности членов (до 50 человек), в последнем такого ограничения не было. Так как в большинстве сельхозорганизаций состояло более 50 членов, они вынуждены были перерегистрироваться в производственные кооперативы. Имелся и другой стимул: закон запрещал изымать в счет долга кооператива его имущество, включенное в неделимый фонд.

После реорганизации колхозов и совхозов в начале 1990-х годов практически все СХО, независимо от организационно-правовой формы, были, по существу, коллективными хозяйствами, потому что их уставные капиталы принадлежали коллективу работников предприятия, включая и бывших, то есть вышедших на пенсию. Что произошло в последующие годы? Являются ли нынешние сельхозорганизации коллективными?

Группировка крупных и средних СХО по числу учредителей показывает, что большинство хозяйств перестали иметь сотни учредителей. Появилась очень большая группа СХО (4, 2 тыс.) с одним учредителем. В 3 тыс. хозяйств единственным учредителем являются юридические лица, в 1, 2 тыс. хозяйств - физические. Еще около 4 тыс. хозяйств имели 2 - 5 учредителей и 2, 8 тыс. - 6 - 10 физических и юридических лиц. Таким образом, около 2/3 крупных и средних СХО имели 10 и менее учредителей. Именовать эти хозяйства коллективными не вполне корректно.

В сельском хозяйстве возможности для оппортунистического поведения существенно шире, чем в других отраслях, где предприятия огорожены забором или стенами помещения, где все работники на виду. В сельхозпредприятии работы ведутся на больших пространствах, при часто меняющихся из-за погоды условиях труда. Обеспечить контроль и объективную оценку труда намного сложнее; возможностей для обмана, введения в заблуждение, искажения и сокрытия истины, некачественного выполнения работ, завышения затрат гораздо больше. Именно для борьбы с оппортунизмом в сельском хозяйстве предпочтение отдается небольшим частным хозяйствам, в которых основные работы выполняют заинтересованный в конечных результатах хозяин и его семья, а привлеченные по найму работники находятся под их постоянным контролем.

В России крупнейшие СХО, агрофирмы, агрохолдинги используют тысячи, а иногда - десятки тысяч наемных работников. Владельцы этих компаний часто находятся за границей, в Москве или в столицах субъектов РФ и надеются, что нанятые ими армии наемных работников либо послушно выполняют свои обязанности, либо эффективно работают, так как действует хорошая система стимулирования. Оппортунистическое поведение будет преодолено благодаря созданным охранным фирмам и подразделениям, применяющим самые современные средства контроля. Например, на каждом тракторе, автомобиле, комбайне устанавливают устройство GPS, которое позволяет отследить из космоса маршруты их движения. Таким способом надеются уличить в воровстве водителя, который отвез зерно куму, а не на ток, или тракториста, слившего горючее проезжему автомобилисту.

Несмотря на то что затраты на контроль и охрану в этих компаниях стали главной статьей расходов, решить проблему оппортунистического поведения им не удалось. И вряд ли удастся, потому что это никому и никогда не удавалось за всю историю человечества. Только внеэкономическим принуждением (рабство, крепостничество, лишение колхозников паспортов и т. д.) можно заставить большое количество людей жить в селе и работать на одного хозяина. Но такой труд всегда был неэффективным. Даже на крупных фермах США, не говоря уже о малых, численность наемных работников невелика, а в расчете на одного оператора средняя численность постоянных наемных работников находится в пределах норм управляемости - семь человек.

В России в 2006 г. насчитывалось 4435 крупных и средних СХО с выручкой от реализации продукции и услуг более 1 млн. долл. (25 млн. руб.) в год. В этих хозяйствах было занято 1, 3 млн. среднегодовых работников, то есть в среднем 293 работника на одно хозяйство. Это в 6, 7 раза превышает общее число всех наемных работников на одну аналогичную по выручке ферму США и в 16, 3 раза - число постоянных работников11.

2.2. Итоги аграрной реформы

В 2005 г. совокупная бюджетная поддержка сельхозтоваропроизводителей в России составляла 15% от стоимости валовой сельскохозяйственной продукции. Такой же уровень совокупной поддержки был в США, чуть выше - в Канаде. В Австралии, Бразилии, Китае, Мексике он был ниже (4 - 13%), а в ЕС-25, Японии и Норвегии - значительно выше (32 - 67%).

Нет сомнения, что бюджетная поддержка сельскохозяйственных товаропроизводителей играет заметную роль в развитии сельского хозяйства. Однако при этом важно, доходят ли субсидии до сельскохозяйственных товаропроизводителей, как они распределяются между различными категориями и группами хозяйств.

Например, в 2006 г. на сельское хозяйство и рыболовство из консолидированного бюджета РФ было выделено 110, 8 млрд. руб., но только 42 млрд. получили непосредственно сельскохозяйственные организации, около 2 млрд. - малые формы хозяйствования, а все остальные средства достались посредникам, подрядчикам, поставщикам или ушли на содержание органов управления и их подведомственных структур.

Таким образом, прежде чем увеличивать бюджетные субсидии, нужно повысить долю сельхозпроизводителей в аграрном бюджете. Но и те средства, которые они получили, распределяются между ними крайне неравномерно. Малому бизнесу, который производит основную часть валовой продукции сельского хозяйства, достается лишь около 2% бюджетных средств. Остальное приходится на крупные и средние сельскохозяйственные организации. Однако и среди них распределение бюджетных средств характеризуется неравномерностью.

В 2006 г. 4, 2 тыс. (25%) СХО вообще не получили субсидий по основным мероприятиям государственной поддержки из консолидированного бюджета (растениеводство, животноводство, субсидирование процентной ставки и удобрений). Около 35% субсидий приходилось на 346 крупнейших СХО, дающих 16, 4% товарной продукции (группировка по базе данных СХО). Многомиллионные субсидии получали и те СХО, чьи хозяева находятся в заграничных оффшорах. Для сравнения: крупнейшие фермы США, на долю которых приходилось в 2002 г. около половины товарной продукции, получили лишь 12, 2% субсидий из бюджета (по переписи 2002 г.). Объясняется это тем, что в США существуют ограничения на максимальные размеры субсидий на ферму12.

Следовательно, при сложившемся механизме распределения субсидий в России они выделяются ограниченному кругу СХО и никакого влияния на развитие основной массы сельхозтоваропроизводителей не оказывают. Чтобы обеспечить доступность бюджетных субсидий для всех сельхозпроизводителей и поддерживать за их счет, прежде всего малый бизнес, необходимо изменить правила их распределения, установив верхние пределы сумм субсидий, направляемых крупнейшим агрофирмам и агрохолдингам.

В качестве доказательства этого утверждения, как правило, приводятся данные о сокращении площадей сельхозугодий, пашни, посевов, объемов использования других ресурсов, об уменьшении производства сельскохозяйственной продукции. Действительно, снижение указанных показателей - неоспоримый факт. Однако правомерно ли однозначно трактовать это как отрицательное явление?

Сокращение площади сельхозугодий, пашни и посевов. С 1990 по 2006 г. площади сельскохозяйственных земель в России изменились незначительно (уменьшились на 1, 7 млн. га, или на 0, 8%). Более существенно сократилась площадь сельхозугодий, закрепленная за сельхозпроизводителями (с 213, 8 млн. га на 1.01.1990 г. до 190, 6 млн. га на 1.01.2007 г., то есть на 23, 2 млн. га, или на 10, 9%). Однако эта земля не вся использовалась по целевому назначению. По данным сельскохозяйственной переписи, 23 млн. га закрепленных за ними земель вообще не использовались. Площадь пашни в 2006 г. была на 10, 7 млн. га меньше, чем в 1990 г., площадь посевов сократилась на 40, 2 млн. га.

Произошедшие изменения в использовании земель нельзя списывать только на аграрную реформу. В значительной мере они связаны с переходом сельского хозяйства на рыночные условия, при которых применение каждого ресурса зависит от его предельной отдачи. При централизованной экономике распашка и использование земель диктовались плановыми заданиями, а убытки покрывали из бюджета. При рыночной экономике предприниматели вывели из оборота в первую очередь земли в холодных северных, полупустынных южных регионах, обезлюженных районах Нечерноземной зоны, Сибири и Дальнего Востока.

Группировка административных районов России по изменению площади посевов в СХО в 2003 г. по сравнению с 1995 г. показала, что сокращение сельхозугодий, пашни и посевов происходило преимущественно в тех районах, где биоклиматический потенциал (БКП) и урожайность зерновых самые низкие. В первой группе (посевы сократились более чем на 50%) БКП составил 83 балла, урожайность зерновых - 8, 9 ц/га в 1995 г. и 12, 5 ц/га в 2003 г. Чем выше была урожайность зерновых и БКП, тем меньше сокращались сельхозугодья, пашни, посевы.

Отметим, что вывод наименее ценных земель из сельскохозяйственного оборота - обычная практика для стран с рыночной экономикой. Даже в малоземельной Европе в 1961-2003 гг. было выведено из оборота 25, 1 млн. га сельскохозяйственных угодий, в США - 35, 6 млн., в Австралии - 40, 8 млн., а в целом по всему миру - 223 млн. га.

Предложение увеличить площадь пашни в России тоже не учитывает мировой опыт. Распаханность сельскохозяйственных угодий в России в два раза выше, чем в малоземельной Германии. Вряд ли нам следует распахивать новые площади. Практика других стран свидетельствует о целесообразности использования значительной части сельскохозяйственных земель в виде культурных пастбищ и сенокосов.

Уменьшение производства сельскохозяйственной продукции. В России, как и в других постсоциалистических странах, в первые годы реформ произошло обвальное сокращение ее производства. Главная причина - неконкурентоспособность сельхозпроизводителей в новых условиях.

Таким образом, необходимо исходить из приоритета социальных целей и в соответствии с этими критериями решать экономические задачи. Принцип единства социального и экономического развития целей - это обеспечение доступа сельскохозяйственных производителей к земле, воде, другим природным и материально-техническим ресурсам, рынкам и сервису, участие в реформе широких слоев населения, развитие в сельских районах несельскохозяйственной деятельности, профессиональная подготовка фермеров, расширение сети консультационных служб.

Сущность современной аграрной реформы видится в переходе от централизованно планируемой системы аграрно-продовольственного комплекса к рыночно ориентируемой.

Следовательно, рассматривая аграрную реформу как явление, нужно иметь в виду, что13:

- она представляет собой временный  процесс с присущими ему закономерностями  и этапами;

- объекты реформы приобретают  новые системы отношений, внешние  и внутренние, которые обладают  изменчивым, неустоявшимся характером, несущим на себе печать прошлого и содержащим потенциал будущего.

Цель аграрной реформы - создание организационно-экономических, финансовых и правовых условий для эффективного ведения агропромышленного производства, сохранения и социального развития села.

Многообразие целей сельскохозяйственного развития требует адекватного подхода к аграрным преобразованиям. Они должны отвечать комплексному характеру сельского хозяйства и соответствовать экономическим, социальным и экологическим критериям эффективности.

К началу реформы на разных уровнях АПК имелось неясное представление о самой сути и рыночных отношениях применительно к конкретным условиям производства. Многие ученые и практические работники неоднократно отмечали необходимость поэтапного реформирования АПК снизу, на добровольной, а не на директивной основе.

Нынешняя аграрная реформа кардинально отличается от тех преобразований сельского хозяйства, которые предпринимались в предыдущие годы. Главное отличие современной аграрной реформы состоит в ее ориентированности на глубокие изменения в содержании аграрных отношений, в их переводе на рыночные основы. В процессе проведения аграрной реформы создаются многообразные формы собственности, различные организационно-правовые формы сельскохозяйственных предприятий, значительно расширяется хозяйственная самостоятельность сельских товаропроизводителей.

Накопленный в России опыт проведения аграрной реформы показывает, что она осуществлялась противоречиво, несистемно и не принесла ожидаемых результатов. Формирование рыночных отношений и использование движущих сил рынка в аграрном секторе происходят слишком медленно.

В ходе аграрной реформы практически не учитывались состояние и специфика агропромышленного комплекса и его базовой отрасли - сельского хозяйства, многообразие региональных особенностей.

На практике реформа в основном свелась к условному разделу земли, формальному преобразованию сложившихся форм хозяйствования. Ускоренное проведение земельного передела без достаточного правового обеспечения, решения вопросов ценовой политики, кредитования, налогообложения, страхования, совершенствования производственной базы и материального стимулирования работников сопровождалось спадом сельскохозяйственного производства.