Берлинский кризис 1961 г

МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

УО  «БРЕСТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ  ИМЕНИ А.С. ПУШКИНА»

 

 

 

 

 

    исторический факультет

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 

 

по  предмету: Новейшая история Европы и Америки

 

 

на тему: «Берлинский кризис 1961 г.»

 

 

 

 

 

                                                              Выполнила:

                                                                  студентка 4 курса

                                                                          исторического ф-та

                                                                              заочной формы   обучения

                                                                Кошевская Н.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Брест, 2011

Содержание

 

 

Введение

1. Берлинский  кризис 1961 года………………………………………….4

1.1 Причины  и предпосылки кризиса……………………………………4

1.2 Берлинский  кризис и начало забастовки…………………………….5

1.3 Итоги  и последствия Берлинского кризиса………………………….9

2. Сооружение  берлинской стены и ее падение………………………..12

Заключение

Список  использованных источников

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Берлинский  кризис 1961 года – один из наиболее напряжённых моментов холодной войны.

После того как Советский Союз фактически передал свою часть Берлина ГДР, западный сектор в нарушение Потсдамских соглашений 1945 г. по-прежнему оставался под властью оккупационных войск США, Англии и Франции. С точки зрения СССР эта ситуация ставила под сомнение государственную самостоятельность ГДР и тормозила вхождение Восточной Германии в международное правовое пространство.

В связи  с этим СССР потребовал окончания  четырёхдержавного управления Западного  Берлина и превращение Западного  Берлина в демилитаризированный свободный город. В противном  случае, согласно ультиматуму, Советский  Союз был намерен передать контроль доступа к городу властям ГДР и заключить с ней сепаратный мирный договор.

Германский  вопрос продолжал оставаться камнем преткновения в отношениях между  СССР и странами Запада. В этот период он сводился в основном к проблеме статуса Западного Берлина. В феврале 1958 г. Хрущёв предложил созвать конференцию «четырёх великих держав» и пересмотреть статус Западного Берлина, объявив его демилитаризованным вольным городом. После отрицательной реакции Запада он согласился отодвинуть сроки и в сентябре 1959 г. во время визита в США добился принципиальной договорённости с Эйзенхауэром о созыве такой конференции в Париже в мае 1960 г. Однако конференция оказалась сорвана из-за того, что 1 мая 1960 г. над СССР был сбит американский самолёт-разведчик Lockheed U-2.

17 апреля 1961 г. Хрущёв выдвинул новый  ультиматум по берлинскому вопросу,  объявив, что СССР ещё до  конца года заключит мирный  договор с ГДР и передаст  ей всю полноту власти над  восточной частью Берлина. В  развитии этой идеи Политический  Консультативный Комитет ОВД 5 августа 1961 г. призвал ГДР принять меры против «подрывной деятельности» Западного Берлина.

Уровень жизни в  Западном Берлине не шёл ни в какое  сравнение с социалистической частью города, эмиграция из Восточного Берлина  усиливалась, власти ГДР не могли конкурировать с искусственно созданным процветающим оазисом. Немецкие коммунисты действовали решительно: по тревоге были мобилизованы все рядовые члены партии, которые создали живое оцепление вдоль границы Восточного и Западного Берлина. Они стояли до тех пор, пока весь Западный Берлин не был окружён бетонной стеной с контрольно-пропускными пунктами. Это было нарушение Потсдамского соглашения, предусматривавшего свободное передвижение по городу. Берлинская стена на долгие годы стала символом конфронтации, именно здесь теперь была граница враждующих блоков.

 

 

1. Берлинский  кризис 1961 года.

1.1 Причины  и предпосылки кризиса.

 

В июле 1952 года на II конференции Социалистической единой партии Германии её генеральный секретарь Вальтер Ульбрихт провозгласил курс на «планомерное строительство социализма», что сводилось к последовательной советизации восточногерманского строя: усилению роли полиции и государственной безопасности, форсированной коллективизации, мерам против мелких собственников и частной торговли, массовой национализации предприятий. Одновременно было радикально реформировано традиционное территориальное деление (вместо 5 исторических «земель» было введено 14 округов). По советскому же образцу усиленно развивалась тяжёлая промышленность, что привело к серьёзному дефициту продовольствия и потребительских товаров, причём в продовольственном кризисе пропаганда обвиняла «спекулянтов и кулаков». Наконец, было объявлено о создании Народной Армии, и милитаризация, соединённая с репарациями, тяжело сказывалась на бюджете страны: военные расходы составляли 11 % бюджета, а вместе с репарациями - 20 % непроизводительных трат [3, c. 189]. В такой ситуации происходило массовое бегство жителей в западную зону, прежде всего, высококвалифицированных кадров - «утечка мозгов» (только в марте 1953 года бежало 50 тысяч человек), которая, в свою очередь, создавала новые экономические проблемы. Нарастали также политические и антицерковные репрессии. В частности, были разгромлены и арестованы в полном составе две молодёжные евангелические организации – «Молодая община» и «Евангелическая студенческая община».

Однако  смерть Сталина в марте 1953 года приостановила  давление власти и привела к ослаблению советского оккупационного контроля: была расформирована советская Контрольная комиссия, заменённая Верховным комиссаром.

В апреле 1953 года, за два месяца до восстания, произошло повышение цен на общественный транспорт, одежду, обувь, хлебопродукты, мясо и содержащие сахар продукты. Одновременно нехватка сахара привела  к дефициту искусственного мёда и мармелада, служившего одним из основных компонентов стандартного завтрака большинства немцев. По свидетельству участника тех событий, это уже тогда вызвало у немецких рабочих волну возмущения. Возмущение по поводу подорожания мармелада встретило у советского руководства, не имевшего представления о роли мармелада в питании немецких рабочих, недоумение и непонимание, и было воспринято как «мармеладный бунт». В русской исторической литературе встречается тезис, что началом развития кризиса 1953 года во многом явился именно «мармеладный бунт». Но большинство русских историков, как и историки других стран, термин «мармеладный бунт» не используют.

Продолжая курс на либерализацию своей политики после смерти Сталина, 15 мая советское МВД вручило руководству ГДР меморандум с требованием прекращения коллективизации и ослабления репрессий. 3 июня руководители ГДР были вызваны в Москву, по возвращении из которой объявили (9 июня) о прекращении планомерного строительства социализма, провозгласили «Новый курс», публично признали, что в прошлом совершались ошибки, для улучшения снабжения населения наметили замедление темпов развития тяжёлой промышленности, отменили ряд мер экономического характера, вызвавших резкое недовольство населения.

В то же время не было отменено ранее принятое решение ЦК СЕПГ «о повышении норм выработки для рабочих в целях борьбы с экономическими трудностями». Это решение о повышении норм на 10 % (а в некоторых областях - до 30 %) выработки было принято на пленуме ЦК 14 мая 1953 года и опубликовано 28 мая в следующей формулировке: «Правительство Германской Демократической Республики приветствует инициативу рабочих по повышению норм выработки. Оно благодарит всех работников, которые повысили свои нормы, за их большое патриотическое дело. Одновременно оно отвечает на пожелание рабочих по пересмотру и повышению норм»      [3, c. 191].

Повышение норм предполагалось вводить постепенно и завершить к 30 июня (в день рождения В. Ульбрихта). Это вызывало очередное  сильное недовольство у рабочих.

В поддержку  повышения норм высказалось и  руководство (коммунистических) профсоюзов, теоретически призванное стоять на страже интересов рабочих. В исторической литературе утверждается, что появившаяся 16 июня 1953 года в профсоюзной газете «Трибуна» статья в защиту курса на повышение норм выработки стала последней каплей, переполнившей чашу народного недовольства.

 

1.2 Берлинский кризис и начало  забастовки.

 

После того, как рабочие получили зарплату и обнаружили в ней вычеты, как  за недоработку – началось брожение. В пятницу 12 июня среди рабочих крупной берлинской стройки (больницы в районе Фридрихсхайн) возникла идея объявить забастовку. Забастовку назначили на понедельник 15 июня. Утром 15 июня строители Фридрихсхайна отказались выйти на работу и на общем собрании потребовали отмены повышенных норм.

Утром 16 июня среди рабочих распространился  слух, что полиция занимает больницу во Фридрихсхайне. После этого около 100 строителей со строек элитного партийного жилья на Сталин-аллее двинулись  к больнице, чтобы «освободить» своих коллег. Оттуда демонстранты, к которым присоединилась часть строителей больницы, уже в количестве около 1500 человек двинулись к другим стройкам. Затем демонстрация, численность которой дошла до 10 000 человек, направилась к зданию коммунистических профсоюзов, но, найдя его пустым, к полудню подошла к Дому министерств на Лейпцигерштрассе.

Демонстранты, кроме снижения норм выработки, требовали  снижения цен и роспуска Народной Армии. Перед Домом министерств  начался митинг. Выступивший перед забастовщиками министр промышленности Фриц Зельбманн пытался успокоить толпу и обещал возвращение прежних норм выработки (соответствующе решение тут же было принято на экстренном заседании правительства; но это не возымело успеха. Оратор на митинге стал выдвигать политические требования: объединения Германии, свободных выборов, освобождения политических заключённых и т. д. Толпа вызывала Ульбрихта или Гротеволя, но они не появились. После этого демонстранты двинулись к стройплощадкам Сталин-аллее, призывая к всеобщей забастовке и к тому, чтобы на следующее утро собраться на митинг протеста на площади Штраусбергер. Для успокоения толпы были направлены автомобили с громкоговорителями, но демонстрантам удалось овладеть одним из них и с его помощью распространять собственные призывы.

О происходящем регулярно сообщала западноберлинская  радиостанция РИАС («Радио в американском секторе»). При этом журналисты намеренно  нарушали инструкции американских хозяев станции, требовавших не вмешиваться  в происходящее и ограничиться сухими репортажами о событиях. Редактор радиостанции Эгон Бар (впоследствии – видный социал-демократический политик) даже помогал бастующим выбрать лозунги и чётко сформулировать требования для передачи по радио. Требования сводились к четырём пунктам:

1. Восстановление  старых норм зарплаты.

2. Немедленное  снижение цен на основные продукты.

3. Свободные  и тайные выборы.

4. Амнистия  забастовщиков и ораторов.

Вечером лидер западноберлинского отделения  Германской Федерации Профсоюзов Эрнст Шарновский в выступлении по радио призвал западных берлинцев поддержать протестующих: «Не оставляйте их одних! Они борются не только за социальные права рабочих, но за общие человеческие права всего населения восточной зоны. Присоединяйтесь к движению восточно-берлинский строителей и занимайте свои места на Штраусбергской площади!» [1, c. 125].

Передачи  РИАС сыграли важную роль катализатора. Сам Бар до сих пор считает, что если бы не РИАС, всё могло  бы завершиться 16 июня. Благодаря этим передачам, известие о событиях в Берлине и планах на 17 распространилось по всей Восточной Германии, в свою очередь подстрекая тамошних рабочих к выступлениям.

В то же время существует противоположная  западная точка зрения, что радиостанция РИАС, наоборот, предала восставших, сообщив о провале мятежа ещё до того, как глава советского сектора Берлина ввёл чрезвычайное положение, и это значительно снизило накал восстания.

Вечером 16 июня к  всеобщей забастовке в ГДР призвала также западноберлинская газета «Дер Абенд».

Утром 17 июня в Берлине забастовка была уже всеобщей. Рабочие, собиравшиеся на предприятиях, там же строились в колонны и направлялись в центр города. Уже в 7 часов на площади Штраусбергер собралась 10-тысячная толпа. К полудню численность манифестантов в городе достигла 150 000 человек. Лозунгами манифестантов были: «Долой правительство! Долой Народную Полицию!» «Мы не хотим быть рабами, мы хотим быть свободными!». Большую популярность приобрели лозунги, направленные лично против В. Ульбрихта: «Бородка, брюхо и очки – это не воля народа!» «У нас нет иной цели – Козлобородый должен уйти!». Также выдвигались лозунги, направленные против оккупационных войск: «Русские, убирайтесь вон!». Впрочем, антисоветские лозунги, с энтузиазмом выдвигавшиеся присоединившимися к демонстрантам жителями Западного Берлина, не нашли особой поддержки у восточноберлинцев [1, c. 128].

Были разгромлены  пограничные знаки и сооружения на границах советского и западного  секторов города. Толпа громила полицейские  участки, здания партийных и государственных органов и газетные киоски, продававшие коммунистическую прессу. Участники волнений уничтожали символы коммунистической власти – флаги, плакаты, портреты и пр. Были осаждены полицейские казармы; восставшие также попытались освободить заключённых из тюрьмы. Дом Министерств был разгромлен; оттуда толпа двинулась к театру Фридрихштадтпаласт, где шло заседание актива СЕПГ, и партийное руководство спешно эвакуировалось под защиту советских войск в Карлсхорст. Город фактически оказался в руках участников волнений.