Битва под Москвой

Но шли дни, недели, а победы все не было. Усилия гитлеровцев  наталкивались на мужественное сопротивление воинов Красной Армии, советского народа. Армии Западного и Резервного фронтов были окружены, и казалось, что кратчайшие пути к Москве открыты, но двинуться вперед главные силы группы армий «Центр» не могли, ибо они были скованы боями у Вязьмы.

Окруженные армии, атакуемые со всех сторон танками  и пехотой, находясь под массированными ударами авиации и артиллерии, лишенные снабжения боеприпасами, продолжали неравную героическую борьбу. 19-я  армия генерала М. Ф. Лукина и фронтовая  оперативная группа генерала Н. В. Болдина с первых дней боев наносили удары по 3-й танковой группе противника. Они уничтожили много немецких танков и живой силы, сражаясь до последней возможности, 107-я мотострелковая дивизия полковника П. Г. Чанчибадзе с боями пробилась из окружения и вышла к своим, сохранив большую часть личного состава и боевой техники. Сумели прорваться из-под Вязьмы 2-я Московская дивизия народного ополчения комбрига В. Вашкевича и 45-я кавалерийская дивизия полковника А. Стученко.

Эта героическая  борьба имела большое оперативно-стратегическое значение: противник нес потери в  людях и боевой технике и терял  время, в течение которого советское  командование подводило резервы, создавало  новые очаги обороны, а затем  и сплошной фронт.

4 октября решением  Ставки был образован Тульский  боевой участок. 6 октября Ставка  отдала директиву остановить  противника на Можайской линии обороны. 10 октября войска Западного и Резервного фронтов были объединены в один Западный. Командующим фронтом был назначен генерал Г. К. Жуков. В связи с приближением боевых действий к Москве по решению ГКО от 12 октября создавалась еще одна линия обороны на непосредственных подступах к столице, в строительство которой приняли активное участие трудящиеся города и области. 17 октября был образован Калининский фронт под командованием генерала И. С. Конева. Несмотря на всю сложность обстановки, было вновь организовано твердое управление войсками со стороны фронтовых командований и Ставки. Все эти критические дни и ночи неустанно формировались резервы, которые без промедления выдвигались на важнейшие участки обороны.

В условиях, когда  не было сплошного фронта обороны, а  в глубину ее прорывались немецкие танки, исключительную роль сыграли  советские танкисты.

Бригады были только что сформированы и имели на вооружении наряду с танками Т-34 машины устаревших конструкций. Не было у них своей  зенитной и противотанковой артиллерии. Они не успели установить взаимодействие с другими родами войск и сражались  с обнаженными флангами и неприкрытыми тылами. Но танкисты знали, что надо остановить врага, и, проявляя высокое воинское мастерство, стояли насмерть.

В течение первой недели, последовавшей после окружения  наших войск, танковые бригады были основной маневренной наземной силой, способной сорвать темп немецкого  наступления. Но это была далеко не единственная сила обороны.

Ко второй половине октября, когда армии группы «Центр», сломив сопротивление окруженных у  Вязьмы частей, двинулись на Москву, они опять встретили организованный фронт обороны и вынуждены  были снова его прорывать. С 13 октября  развернулись ожесточенные бои на рубежах  Можайского и Малоярославецкого, а с 16 октября и Волоколамского укрепленных районов.

Отборным дивизиям Гитлера оказали упорное сопротивление  героические дивизии Красной Армии: 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И. В. Панфилова, покрывшая себя славой в боях у Волоколамска; 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, ранее прославившаяся в боях у озера Хасан и теперь умножившая свою славу в боях на Бородинском поле; 1-я мотострелковая дивизия Героя Советского Союза полковника А. И. Лизюкова, остановившая противника у Наро-Фоминска. Подходили 82-я мотострелковая дивизия, отличившаяся в боях на р. Халхин-Гол, 93-я стрелковая дивизия и другие части и соединения.

На Можайской  линии обороны приводились в  порядок войска, отошедшие из района Вязьмы. Развернулись пока еще немногочисленные вновь сформированные армии: 16-я под командованием генерала К. К. Рокоссовского — у Волоколамска, 5-я под командованием генерала Д. Д. Лелюшенко (а после его ранения — генерала Л. А. Говорова) — у Можайска, 33-я под командованием генерала М. Г. Ефремова — у Наро-Фоминска, 43-я генерала К. Д. Голубева — у Малоярославца, 49-я генерала И. Г. Захаркина — у Серпухова.

В течение пяти дней и ночей войска 5-й армии отражали натиск моторизованного и пехотного армейского корпусов. Лишь 18 октября танки противника ворвались в Можайск. В тот же день пал Малоярославец. Положение под Москвой обострилось. Враг понес невосполнимые потери в людях, боевой технике и во времени, но его силы по-прежнему намного превосходили силы Западного фронта.

Первые же грозные  сообщения с подмосковных фронтов  мобилизовали всех трудящихся столицы. Сотни тысяч москвичей вступили в дивизии народного ополчения, истребительные отряды, строили укрепления. На усиление опасности Москва ответила новыми десятками тысяч добровольцев. Женщины и подростки — около шестисот тысяч москвичей — были заняты строительством оборонительных сооружений на подступах к Москве. Их героическим трудом под бомбежками, под обстрелом с самолетов было сделано больше 400 километров противотанковых рвов, эскарпов, контрэскарпов, надолб и проволочных заграждений, сотни командных и наблюдательных пунктов, больше двух тысяч артиллерийских и пулеметных дотов и дзотов. Это, не считая оборонительных сооружений в самом городе.

На пространствах  Ярославской, Московской, Рязанской  и Ивановской областей был сооружен стратегический завал леса. Он протянулся сплошной полосой на 1400 километров.

Может быть, только в те трагические дни люди до конца  поняли, как любят Москву — столицу  СССР, ее древние дома, новые улицы, ее небо, ее шум, ее сердечность, ее справедливость. Чтобы не отдать город на поругание  врагу, люди не жалели своей жизни. Мы должны с великой благодарностью склонить головы перед памятью тех, кто до последней возможности стоял, преграждая путь врагу, кто с тяжелейшими боями выходил из окружения. В ту пору каждый день значил больше, чем неделя или месяц в последующих сражениях. Ведь каждый день давал новых бойцов взамен тех, кто погиб, получил раны, попал в плен или смертельно устал в жестоких боях, и каждый день давал новые самолеты, орудия, танки взамен тех, что сложили свои железные тела на полях сражений от Бреста почти до самой Москвы.

С 20 октября по решению  Государственного Комитета Обороны  столица и прилегающие к ней районы были объявлены на осадном положении. К тому времени Москва преобразилась, стала прифронтовым городом, ощетинилась стальными противотанковыми «ежами» и надолбами. Баррикады преградили улицы и въезды в столицу. Шла массовая эвакуация населения, учреждений и предприятий, и в то же время в цехах эвакуированных заводов снова налаживался выпуск военной продукции. Москва стала надежным тылом фронта. Она не только снабжала его оружием, боеприпасами, резервами, но и вдохновляла воинов на подвиги, укрепляла их веру в победу. И чем ближе подходил враг к Москве, тем упорнее становилась ее оборона.

На защиту Москвы поднималась вся страна. Из ее глубин — с Урала и Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии — шли  с большой скоростью поезда с резервами. Все шире развертывалось формирование новых частей и соединений.

С каждым днем наступление  противника становилось все медленнее, он нёс все большие потери. После  успеха под Можайском гитлеровцы захватили Дорохов, под встречным ударом подоспевших полков 82-й мотострелковой дивизии были отброшены, и, в конце концов, далее подступов к Кубинке 5-я армия не отошла. Противнику удалось захватить и Волоколамск, но развить успех ему не дали войска 16-й армии. Точно так же 33-я армия, не позволив врагу продвинуться далее Наро-Фоминска, закрепилась на р. Паре.

Весь центр Западного  фронта устоял. Хотя враг и пытался  обойти Москву с севера, но это оказалось невозможным, потому что Калининский фронт сковал обороной и контратаками 9-ю немецкую армию и угрожал северному флангу группы армий «Центр». Не удалось прорваться к советской столице и с юга. 2-я танковая армия Гудериана, которая 23 октября снова повела наступление на Тулу, к исходу этого месяца понесла тяжелые потери и была остановлена героическими действиями защитников города, что обеспечило устойчивость левого крыла обороны столицы.

Большую роль в защите Москвы сыграли Военно-Воздушные  Силы и войска ПВО. С первого и  до последнего налета фашистской авиации столица Советской страны оставалась недоступной ее массированным ударам. Отдельные асы Геринга, проникавшие в небо Москвы, находили там свою гибель. В дни прорыва танковых дивизий противника в глубину нашей обороны, когда терялось управление войсками и наземная разведка не могла осветить обстановку на фронтах Подмосковья, авиация помогала советскому командованию добыть необходимые данные и порой была единственным средством для быстрых ударов по вражеским танковым колоннам. На воздушных подступах к Москве советские летчики и войска ПВО проявили высокое мастерство и героизм.

В ходе оборонительных боев с 30 сентября по 31 октября советские  летчики совершили 26 тыс. самолетовылетов, в том числе до 80% на поддержку  и прикрытие своих войск. В  октябре фашистская авиация произвела  на Москву 31 налет, в которых участвовало до 2 тыс. самолетов, но к объектам бомбометания смогли прорваться лишь 72. При отражении этих налетов было сбито средствами ПВО 278 немецких самолетов.

К концу октября  — началу ноября группа армий «Центр»  стала выдыхаться. Ее наступление на Москву было остановлено железной стойкостью наших воинов.

В начале ноября в  боях наступила небольшая передышка, и у И. Сталина появилась неожиданная  мысль — провести традиционный военный  парад. Как вспоминал маршал Г. Жуков, 1 ноября Сталин вызвал его и спросил: «Мы хотим провести в Москве кроме  торжественного заседания по случаю годовщины Октября и парад войск. Как Вы думаете, обстановка на фронте позволит нам провести эти торжества?». Жуков отвечал: «В ближайшие дни враг не начнёт большого наступления...».

Заседание по случаю годовщины Октября состоялось 6 ноября в необычном месте — в подземном  зале станции метро «Маяковская», одной из самых глубоких станций. На нём выступил И. Сталин. В своей речи он высмеивал нацистов: «И эти люди, лишённые совести и чести, люди с моралью животных, имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации, нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворова и Кутузова!».

7 ноября на запорошенной  первым снегом Красной площади состоялся военный парад. Немцы, в том числе и сам Гитлер, были неприятно поражены, услышав по радио, что на Красной площади проходит парад. Германское командование срочно отдало приказ своей авиации бомбить Красную площадь, но немецкие самолёты не сумели прорваться к Москве.

Парад произвёл огромное впечатление и на советских граждан. То, что И. Сталин присутствовал на параде в Москве и приветствовал красноармейцев с трибуны мавзолея, вселяло в них уверенность и бодрость. С Красной площади они шли прямо на фронт. Вся страна по радио слушала речь Сталина на параде. В ней он также обращался прежде всего не к коммунистическим, а к патриотическим идеям.

«Война, которую  вы ведёте, — сказал он красноармейцам, — есть война освободительная, война  справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»

Торжественное заседание, посвященное 24-й годовщине Великого Октября, и парад 7 ноября на Красной  площади продемонстрировали всему  миру, что Советский Союз является единственной силой, способной не только остановить врага, но и нанести ему поражение.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. НОЯБРЬСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВНИКА НА МОСКВУ

 

Советский народ  знал, что противник остановлен, но не разбит, что он готовит силы для нового, еще более грозного удара по столице нашей Родины, что нужны новые усилия для  того, чтобы отразить этот удар. К  решительному отпору врагу готовилась вся страна — на фронте и в  тылу.

После октябрьского наступления группе армий «Центр»  потребовалась двухнедельная пауза для подготовки нового наступления. В течение этого времени войска противника были приведены в порядок, пополнены, произвели перегруппировку, были усилены из резерва людьми, танками, артиллерией. Они стремились занять выгодные для наступления исходные позиции. Гитлеровское командование готовилось сломить, наконец, сопротивление советских войск и овладеть Москвой.

В ноябрьском наступлении  непосредственно на Москву участвовала 51 дивизия, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных, имевших на вооружении достаточное количество танков, артиллерии и поддерживаемых авиацией.

Советское Верховное  Главнокомандование, правильно оценив обстановку, решило укрепить Западный фронт. С 1 по 15 ноября ему были переданы стрелковые и кавалерийские дивизии, танковые бригады. Всего фронт получил 100 тыс. бойцов, 300 танков и 2 тыс. орудий. Калининскому и Юго-Западному фронтам Ставка приказала «не допустить переброски войск противника с этих направлений к Москве».

Западный фронт  в это время имел уже больше дивизий, чем противник, а советская авиация в 1,5 раза превосходила вражескую. Но по количеству личного состава и огневых средств наши дивизии значительно уступали немецким.

В целом фашистскому  командованию удалось обеспечить численное  превосходство над советскими войсками в людях, в танках, в орудиях  и минометах. На направлениях главных  ударов это преимущество противника было еще большим. На клинском направлении, например, против 56 танков и 210 орудий и минометов 30-й армии гитлеровцы имели до 300 танков и 910 орудий и минометов. На истринском направлении против 150 танков и 767 орудий и минометов 16-й армии фашисты сосредоточили 400 танков и 1030 орудий и минометов. На каширском направлении враг имел около 400 танков и 810 орудий и минометов против 45 танков и 315 орудий и минометов 50-й армии.