Борьба за власть при жизни Сталина

БОРЬБА  ЗА ВЛАСТЬ ПРИ ЖИЗНИ  СТАЛИНА

Обстоятельства  политической борьбы, развернувшейся в высших политических кругах после  победы в Великой Отечественной  Войне, практически остаются малоизвестными современному обществу.

В ходе политических баталий не стоял вопрос о том, кто будет во главе государства: после победы над троцкистско-зиновьевской оппозицией и Бухариным позиции  Сталина были незыблемы. Теперь в  борьбе участвовали группировки  вокруг «вождя», который, умело манипулируя  людьми и руководствуясь обстановкой, выдвигал на ведущие позиции тех, кто был ему выгоден.

Первый звонок к начавшемуся вскоре переделу сфер влияния прозвенел в октябре 1945г., когда со Сталиным случился инсульт. Его заместителем на время реабилитации после болезни стал В. М. Молотов, занимавший пост наркома иностранных  дел. Он был старым партийцем, преданным  делу коммунистического строительства  и верным соратником Сталина.

Поскольку еще  раньше Сталин стремился не допустить  усиления кого-то из фаворитов, то и  во время болезни все вопросы  государственного правления Молотов  был вынужден решать после совещания  с другими членами так называемой «четверки» - Маленковым, Берией и Микояном.

Однако Молотов  допустил две роковые ошибки за короткое время своего правления, которые  ослабили его позиции среди высших руководителей государства. В ноябре 1945г. Молотов дал санкцию газетам  опубликовать выдержки из интервью Черчилля, в котором английский политик  признавал большую роль Советов  и лично Сталина в победе над  нацизмом. Сталин был в гневе, поскольку  «восхваление это нужно Черчиллю, чтобы успокоить свою нечистую совесть  и замаскировать свое враждебное отношение к СССР», а публикация таких фрагментов является «угодничеством перед иностранцами». Второй, более  существенной ошибкой, стала попытка  поднять «железный занавес», разрешив западным журналистам отправлять корреспонденцию  из Москвы без дополнительной цензуры. Такой шаг был встречен на Западе с понимаем и одобрением, однако уже вскоре в некоторых западных газетах прозвучали предположения, что больной Сталин более не способен управлять Советским Союзом, а  реальная власть находится отныне в  руках Молотова.

После того, как Сталин узнал о факте таких  публикаций в западной прессе, влияние  и позиции Молотова были сведены  на нет. Сталин написал «четверке» две  телеграммы, в которых жестоко  обличал недальновидность Молотова и потворство «тройки». Теперь старая, связанная пуповиной с революцией, гвардия большевиков, лидером которой  был Молотов, отошла на второй план. Отныне за реальную власть боролись другие люди.

Во главе  первой группировки стали Г.М. Маленков и Л.П. Берия. Маленков был видным партийным деятелем и занимал  ключевой пост в аппарате ЦК - заведующего  Отдела руководящих парторганов. Выгода этой должности, как и раньше позиция  Сталина в ходе борьбы за власть в конце 20-начале 30-х.гг., состояла в  тесной связи с партийным аппаратом, которым можно было манипулировать при решении соответствующих  политических задач. Берия же руководил  НКВД.

Берия и Маленков в силу служебных обязанностей тесно  взаимодействовали с 1938г., что позволило  им впоследствии максимально политически  сблизиться. И хотя после Пленуме  ЦК ВКП (б) в марте 1946г. Маленков вроде  бы достиг большой власти, но уже  через два месяца в результате политических интриг он начал терять влияние и утратил все ключевые посты. Такая же судьба ждала Берию. Это было связано в первую очередь  с тем, что после войны Сталин постарался «осадить» генералитет  и в первую очередь самого влиятельного маршала - Жукова. Но он не забыл и  тех, кто «курировал» генералов  в тылу. Ослабление группировки Маленкова-Берии  было неизбежно связано с усилением  другого видного партийца и соперника  Маленкова - А.А. Жданова.

После убийства С.М. Кирова, которое стало поводом  для больших чисток 30-х гг., на вершину партийной организации  в Ленинграде взошел Жданов. В 1939г. он стал членом Политбюро. Вокруг него образовалась целая группа влиятельных лиц, которые  с 1946-1949гг. занимали ключевые посты  в СССР, среди которых в первых рядах значился талантливый экономист, руководитель Госплана и первый заместитель  Председателя Совмина Н.А. Вознесенский, а также видные партийцы - А.А.Кузнецов и М.И. Родионов. Особенно важным в  партийной борьбе был Кузнецов, который  занимал важнейший пост в аппарате - начальника Управления кадров ЦК. Он лично контролировал деятельность спецслужб, репрессивных органов и  юстиции. Группа Жданова-Вознесенского  по сути контролировала верхушку властных структур СССР. Есть все основания  полагать, что в эти годы Сталин видел в Жданове или Вознесенском возможного преемника.

В отличие  от Вознесенского и Кузнецова  Жданов был публичной фигурой, поскольку  его непосредственной функцией было формирование партийной идеологии. Именно с его именем связаны скандальные  «культурные» постановления. В августе 1946г. вышло постановление «О журналах «Звезда» и «Ленинград», в результате которого под градом критики оказались  Зощенко и Ахматова. Позже началось «развенчание» профессуры и композиторов, в первую очередь Прокофьева и  Шостаковича. Но «счастье» ленинградской  группы было недолгим. 30 августа 1948г.

О привязанности  главного идеолога партии Жданова к  алкоголю было хорошо известно. Это  сказалось на постоянных проблемах  с сердцем и гипертонией. В  августе 1948г. Жданов скончался. 
 
После смерти идеолога вновь усилились позиции группы Маленкова-Берии. Маленков вернул себе пост начальника Управления кадров. Теперь он находился в открытой конфронтации с Вознесенским, поскольку они оба считались возможными наследниками «вождя». Но в этой борьбе Маленков смог надавить на самое уязвимое место «ленинградской группировки». 
 
Сталин был ярым борцом с любой фракционностью в партии. По его мнению, сила ВКП (б) заключалась в четко выраженном и поддерживаемом всеми членами партии магистральном пути. А поскольку все основные члены группы Жданова-Вознесенского были выходцами из ленинградской парторганизации, то у Маленкова были все основания указать Сталину на возможную внутрипартийную оппозицию. «Вождь», видимо, сам был не вполне доволен растущим влиянием ленинградской группы на всех фронтах, поэтому позволил начать расследование. 
 
В феврале 1949г. Политбюро занимался обсуждением вопроса «об антипартийных действиях» «ленинградцев», после чего в «оппозиционный» город был отправлен Маленков. В результате допросов, проходивших при помощи хорошо известных всем способов, ему удалось выбить показания, что в городе бушевали «английские шпионы» и «великодержавные шовинисты». Это позволило накрыть всю ленинградскую группу. Сразу были арестованы Кузнецов, Родионов, Попков и другие видные партийные деятели. Одновременно были предъявлены явно надуманные обвинения Вознесенскому о намеренном искажении отчетности и утере документов Госплана. Отныне официально дело ленинградской партгруппы и дело Госплана были объединены. После крайне жестоких пыток родственников и друзей «подозреваемых» были добыты все необходимые показания. 1 октября 1950г. был оглашен приговор, заранее утвержденный Сталиным: Вознесенского, Кузнецова, Родионова и их ближайших сподвижников приговорили к расстрелу. Примерно через час приговор был приведен в исполнение. 
 
Внешне падение «ленинградцев» означало победу Берии и Маленкова. Но такое утверждение обманчиво. Борьба, режиссером которой был Сталин, только начиналась.

В послевоенные годы чрезвычайно возросла роль Министерства Государственной Безопасности (МГБ) и лично его начальника - В.С. Абакумова. Уже в конце 1945 года Л.П. Берия  был освобожден от поста наркома  внутренних дел, что неизбежно вело к росту влияния другого «силового» ведомства - МГБ. За 1946-1947 гг. к МГБ  перешли многочисленные функции, ранее  относившееся к деятельности МВД. Руководитель же МГБ был непосредственным исполнителем всех крупных процессов, которые  состоялись после войны. Он вел расследование  «дела авиаторов», готовил расправу над Жуковым, собирал компромат  на Маленкова (что отразилось на ослаблении позиций последнего после 1946 года) и, наконец, курировал уничтожение  «ленинградцев». Абакумов был верным псом Сталина, который преданно выполнял все поручения своего прямого  начальника. 
 
В декабре 1947 года МГБ получило новое задание. Были арестованы сотрудник Института экономики Академии наук СССР Гольдштейн и сотрудник Института экономики Академии наук СССР Гринберг, которые были активными участникам Еврейского антифашистского комитета, возникшего еще в годы войны по прямому поручению советского руководства. Причиной их задержания послужила дружба с родственницей Сталина Е.А. Аллилуевой, которую «вождь» также велел заключить под стражу, поскольку она «на протяжении ряда лет устраивала антисоветские сборища, на которых распространяла гнусную клевету в отношении главы Советского правительства». Сталин всячески скрывал любую информацию о своей семье и после того, как в конце 1947 года в западной прессе появились публикации о его родственниках, взбешенный «глава правительства» приказал найти информаторов. На допросах Аллилуева призналась, что Гольдштейн спрашивал ее о Сталине и его семье. После этого судьба Гольдштейна и всего Еврейского антифашистского комитета была решена. Никакое «вмешательство» в личную жизнь Сталина не считалось допустимым, а для уничтожения Комитета было достаточно обвинения об антисоветской деятельности и шпионаже, ведь еще в годы войны по заданию советского правительства ЕАК напрямую контактировал с евреями Америки с целью получить значительные денежные средства на военные нужды. 
 
Руководителем ЕАК был знаменитый театральный режиссер С.М. Михоэлс, который имел достаточный личный авторитет и харизму. Именно его Сталин поручил Абакумову уничтожить первым. В Минске, куда в январе 1948 года, собирался выехать Михоэлс, было решено инсценировать несчастный случай. После нескольких неудачных попыток был разработан план, по которому поздним вечером 12 января Михоэлса приглашали в гости. Для этого МГБ прислало за режиссером специальную машину, а сопровождать его до места назначения должен был агент Министерства Голубов. Их вместе привезли на дачу на окраине Минска, где сотрудники МГБ убили не только режиссера, но и своего коллегу: их бросили под грузовой автомобиль. После этого обезображенные тела Михоэлса и Голубова были выброшены на одной из окраинных улиц города. Чуть позже всем участникам этой операции Сталин вручил государственные награды. 
 
В конце 1948 года ЕАК был распущен. Некоторые видные сотрудники Комитета была арестованы; им вменяли «традиционное» обвинение в измене родине и шпионаже. Антисемитизм стал важным фактором в политической борьбе вокруг Сталина. Кагановича освободили от политически значимых должностей; под ударом оказались Ворошилов и Молотов, женатые на еврейках. Жену последнего - П.С. Жемчужину - даже арестовали. Для Ворошилова, Кагановича и Молотова подобная антисемитская кампания грозила в лучшем случае потерей позиций, в худшем - преследованиями и расстрелом. 
 
Однако МГБ не удалось насытить формальную сторону обвинения хоть какими-то фактами. В этом даже не помогали систематические пытки. Расследование зашло в тупик. И тогда Сталин нашел фантастический по своей жестокости выход. 
 
Очевидно, что расширение полномочий МГБ и растущее его влияние на политическую жизнь в стране беспокоили Сталина. Не будем забывать о том, что отношения между всесильным МГБ и ослабленным МВД были, мягко говоря, непростыми. Во всяком случае хорошо известно, что руководство МВД в личных письмах неоднократно указывало Сталину на «неблагонадежность» МГБ и его руководителя. В падении Абакумова были также заинтересованы многими партийные деятели, например, Маленков, поскольку собранный Абакумовым на него компромат всегда мог быть использован в самый неподходящий момент. И тогда Сталин решил связать дело ЕАК с Абакумовым. 12 июня 1951 года Абакумова привезли в «особую тюрьму», где под стражей сидели «партийные преступники». Тогда еще даже не существовало формального предлога для преследования Абакумова. Но вскоре он обнаружился. 
 
Сотрудник МГБ и непосредственный подчиненный Абакумова М.Д. Рюмин написал донос на своего шефа. Рюмин утверждал, что Абакумов специально тормозил расследование дела о «еврейском националисте» враче Этингере. Из доноса Рюмина следовало, что Этингер и другие «еврейские» врачи могли заниматься террористической деятельностью, направленной на подрыв политической стабильности внутри СССР. После этого судьба МГБ и его руководства была решена. В Министерстве начались масштабные чистки, с помощью пыток и других приемов следователи выбивали показания из своих бывших товарищей. На Абакумова «повесили» и нераскрытые дела, и применение «несудебных» методов ведения допроса, и традиционный шпионаж. Вместе с ним были арестованы высшие чины Министерства. Но для полноты картины Сталину не хватало одной маленькой детали. В 1952 года он вспомнил о письме Л. Тимашук. 
 
Донос Тимашук о том, что при лечении Жданова мнение врачей не было единым, послужило главным «медицинским» доводом обвинения. Получалось, что врачи-«националисты», за которым стоял Абакумов, специально убили Жданова. А уже после этого не было ничего легче, чем объяснить все смерти видных коммунистов террористическими происками «врачей-вредителей». После этого следователи обрушились на чекистов-евреев. Особенно ценными для составления нужной им картины оказались показания Л.Л. Шварцмана, который сломался после многочисленных пыток. Он сдал всех своих товарищей и заявил, что в МГБ при помощи «врачей-вредителей» планировали уничтожить все высшее политическое руководство страны, прежде всего Маленкова. Усердное исполнение приказаний Сталина и полная преданность «вождю» обернулись против МГБ. 
 
В октябре 1952 года Сталин провел свой последний, XIX, партийный съезд. На нем он не касался «дела Абакумова-Шварцмана» и «дела врачей», однако обрушился с критикой на старую большевистскую гвардию, прежде всего на Молотова и Микояна. После такого публичного унижения над ними нависла угроза репрессий. В опале также оказались Ворошилов и Маленков. Удивительным для соратников Сталина прозвучало предложение расширить состав Президиума ЦК и Секретариата, включив в него новых людей. Скорее всего «вождь» хотел создать альтернативу сложившейся после войны группе партийных функционеров и впоследствии заменить их на новых верных ему людей. Что-то похожее происходило в 30-х гг., когда старые соратники Сталина были расстреляны и уничтожены, а на их место вступили те же Маленков, Берия и другие. Теперь уже над ними навис дамоклов меч, а о возможных последствиях репрессий они знали слишком хорошо. Больше всего за свою судьбу должен быть беспокоиться Берия, поскольку в начале февраля 1953 года новый руководитель МГБ Игнатьев отправил Сталину протоколы допросов министра госбезопасности Грузии Рухадзе. В них содержались достаточные сведения для того, чтобы начать преследование самого Берии. Более того, скорее всего это так называемое «мингрельское дело» было напрямую связано с прямым заказом Сталина против Берии. Однако новым кровавым планам Сталина не удалось сбыться. 5 марта 1953 года режиссер этого жуткого спектакля скончался. 

Надежды советского народа, перенёсшего невиданные тяготы военного времени, на коренное улучшение  своей жизни, не оправдались. Не подтверди-лись чаяния советских людей, их вера, что  будет покончено с политическими и идеологическими ограничениями, мечта крестьян о роспуске колхозов, интел-лигенции - об ослаблении идеологического контроля. Ответом на стремление к демократии, свободе были новые репрессии. Диктатура, основанная на наси-лии, не могла существовать без репрессий. О новом ужесточении режима сви-детельствовала участь репатриированных военнопленных, из которых (всего 2 млн. 270 тыс.) только 20% получили разрешение вернуться домой, остальные отправлялись в лагеря. 
На территориях, включенных в СССР в 1939-1940 гг. и оставшихся в оккупации, развились национальные движения против советизации, вооруженное сопротивление. На Западной Украине была создана мощная подпольная вооруженная организация - ОУН (Организация украинских националистов), затем возникла Украинская повстанческая армия (УПА), численность которой достигла в 1944 г. более 20 тыс. человек. Окончательно Западная Украина была покорена только в 1950 г. после проведения коллективизации, переселения целых деревень, депортации, ссылки или арестов около 300 тыс. человек. Массовая депортация проводилась и в прибалтийских республиках: около 400 тыс. литовцев, 150 тыс. латышей и 50 тыс. эстонцев. 
Политика репрессий против некоторых наций и народностей и игнорирование их национальных чаяний, чрезмерное прославление прошлого русского народа означали ревизию национальной политики СССР, истории межнациональных отношений. Сталин поднимал тост в честь победы не за советский, а за русский народ, объяснив, что последний - «руководящая сила Советского Союза», сыграл решающую роль в войне, называл наиболее выдающейся нацией. Историкам особо рекомендовалось показывать влияние Киевской Руси на Западную Европу, исторический вклад русского народа в развитие человечества. Заодно показывалось превосходство русской науки: ей был приписан приоритет открытия радио, создания лампы накаливания, трансформатора, самолета, парашюта, передачи электроэнергии. В целом конец 40-х-начало 50-х годов отмечены утверждением имперской идеологии, идеи русской государственности, весьма выгодной для укрепления режима деспотической власти. 
Если русское прошлое превозносилось во всех своих аспектах (древность происхождения, уровень цивилизации, достижения в области науки и искусства, военные победы и т.д.), то на этом фоне история и культура нерусских народов затушевывались. Царская империя представала уже не «тюрьмой народов», а как оазис крепнущей дружбы между народами. Зато имам Шамиль, предводитель движения за независимость Кавказа, был признан «английским шпионом», а движение - «реакционным». Критике из центра был подвергнут национальный эпос мусульманских народов - азербайджанский, узбекский, казахский, а также татарский эпос «Едигей», башкирский - «Идугей и Мурадым». 
Для сохранения советского режима, для борьбы с богатейшей державой мира - США диктатор воссоздал атмосферу, позволяющую держать народ в страхе, изолировал его «железным занавесом» от остального мира. Делалось все это под аккомпанемент шовинистической, антиамериканской,антисемитской пропаганды. Россия была провозглашена родиной чуть ли не всех изобретений и открытий, а современные открытия в западных странах провозглашались ложными. Была объявлена реакционной лженаукой кибернетика, подвергнута критике квантовая физика, теория относительности и т.д. В июле-августе 1948 г. завершился разгром генетики, означавший торжество Лысенко. Его победа связана не только с обещаниями добиться небывалых урожаев с помощью «ветвистой пшеницы», что было блефом. Дело было в идеологии: власти не хотели признавать существование единицы наследственности гена, влияющего на качество человека. В случае признания получалось, что не все в человеке подвластно партии и государству. С этим не смогло смириться советское руководство, претендовавшее на абсо-лютную власть над человеком.

В 1946 г. власти развернули широкую кампанию против любого проявления интеллектуального  творчества, где обнаружились так называемые «заграничное влияние», «западное  упадочничество», «мелкобуржуазный индивидуализм», «искусство для искусства», космополитизм, низкопоклонство  перед Западом. Идеологическое руководство этой кампанией осуществлялось лично Ждановым, поэтому  её окрестили «ждановщиной». ЦК КПСС обрушился  прежде всего на журналы  «Ленинград» и  «Звезда» (второй был  закрыт), обвиненные в проведении чуждой идеологии, особенно после публикаций произведений поэтессы А.Ахматовой и  сатирика М.Зощенко. Этих авторов исключили  из Союза писателей. В рассказе Зощенко  «Приключения обезьяны»  Жданов увидел нарочито уродливое изображение  жизни советских  людей, что видно  в словах, вложенных  в уста обезьяны: «в зоопарке жить лучше, чем на воле, и  что в клетке легче  дышится, чем среди  советских людей». 
Другим постановлением ЦК подверг критике «безыдейные» фильмы - «Большая жизнь», «Адмирал Нахимов» и «Иван Грозный». Эйзенштейна упрекнули в том, что он показал величавшего, по мнению Сталина, русского государя Ивана Грозного «слабохарактерным человеком». Была объявлена борьба против «декадентских тенденций» в театре, против включения в репертуар пьес зарубежных драматургов. В 1948 г. те же тенденции обнаружились в музыке. Представителями формалистического направления в музыке были названы А.Прокофьев, Д.Шостакович, А.Хачатурян, В.Мурадели и др. 
Вскоре последовал запрет на контакты и вступление в брак советских граждан с иностранцами. Критика космополитизма быстро приобрела все более откровенный антисемитский характер: многий интеллигенты - евреи были об-винены в «антирусском космополитизме», сионистской деятельности в интере-сах империализма. Преследования начались после того, как советские евреи поддержали создание Израиля в 1948 г. Сталин поначалу оказывал Израилю во-енную и дипломатическую поддержку, рассчитывая иметь свой форпост на Ближнем Востоке. С помощью советского оружия Израиль взял верх над ара-бами. Затем израильтяне сделали выбор в пользу США, резонно полагаясь на поддержку более богатой страны и дотации многочисленной американской ев-рейской общины. Теперь Сталин и в советских евреях увидел потенциальных вражеских агентов. По указанию вождя на рубеже 1948 и 1949 гг. был распу-щен Еврейский антифашистский комитет, его председатель народный артист СССР С.М.Михоэлс был убит агентами госбезопасности, (а официально сооб-щалось о том, что он сбит автомобилем). 13 членов Комитета были казнены. Несколько сот еврейских интеллигентов были арестованы, отправлены в лагеря или расстреляны. К пяти годам ссылки была приговорена жена Молотова П.С.Жемчужина, которая была освобождена после смерти вождя. Были закры-ты еврейские театры, музеи, издательства, газеты, проводились массовые увольнения евреев и т.д. Такая кампания нужна была Сталину для того, чтобы «промыть мозги» населению и подготовить его к массовым репрессиям, буду-щей войне. Органы безопасности получили установку считать каждого еврея потенциальным шпионом США и врагом советской власти (учитывая роль ев-реев в США). 
В январе 1953 г. было объявлено о разоблачении «террористической группы врачей», работников Кремлевской больницы. Было арестовано 9 высокопоставленных врачей, в большинстве евреев, в том числе личный врач Сталина академик В.Н.Виноградов. Он поплатился за то, что посоветовал уже старому и больному вождю уйти на покой. Они были обвинены в том, что действуя по заданиям американской и английской разведок, умерщвлялируководителей партии и государства путем заведомо неправильного лечения, в том числе Жданова, готовились убить Конева, Василевского. Разоблачительницей «вредителей» была врач Кремлевской больницы Л.Ф.Тимашук, которую наградили орденом Ленина (после смерти Сталина она была лишена ордена). Врачи были подвергнуты истязаниям с целью добиться от них нужных признаний. В марте все обвиняемые должны были быть приговорены к смертной казни; привести её в исполнение предполагалось на одной из площадей Москвы. Тем временем участники организованных митингов требовали смертной казни для «врачей-убийц».