Династия Прохоровых

«Династия Прохоровых»

Введение

Истинная история Российского  предпринимательства, до недавнего  времени не известная нам, чрезвычайно  интересна и поучительна. Мудрая древняя пословица утверждает: «Все новое - это хорошо забытое старое». Следуя этой заповеди, рассмотрим истории  династии Прохоровых, основателей и  владельцев Трехгорной Мануфактуры - крупного промышленного предприятия России конца XIX - начала XX века.

1. История мануфактуры за время с 1799 по 1812 г. и ее основатели

Фабрика Прохорова и Рязанова, впоследствии Товарищество Прохоровской Трехгорной Мануфактуры, основана была в июле 1799 года Василием Ивановичем Прохоровым и Федором Ивановичем Рязановым.

Основатели фабрики, как и большинство  позднейшего московского купечества, вышли из крестьянской среды.

Отец Василия Ивановича принадлежал  к монастырским крестьянам Троице-Сергиевой  лавры, в которой он занимал должность  штатного служителя. Ему нередко  приходилось с митрополитом бывать в Москве, и здесь, как человек  предприимчивый он пробовал торговать  кустарными изделиями Троице Сергиевого посада.

В 1764 году, когда у монастырей были отобраны вотчины, он освободился от крепостной зависимости, и вскоре же с семьей переехал в Москву на постоянное жительство и приписался к мещанам  Дмитровской слободы.

Чем в первое время в Москве занимался  Иван Прохорович - неизвестно, но, вероятно, что никакого прибыльного и надежного  обоснованного дела он не имел, что  и заставило его сына своего, Василия  Ивановича, определить приказчиком  к одному старообрядцу, занимавшемуся  пивоварением. Таким образом, Василий  Иванович Прохоров начал самостоятельную  жизнь.

Семье Прохоровых пивоваренное производство не нравилось, как противоречащее их мировоззрению, поэтому Василий  Иванович Прохоров искал все время  случая переменить его на какое-либо другое занятие. Да и Екатерина Никифоровна  нередко с грустью говорила: Не могу я молиться об успехе твоего дела, не могу желать, чтобы больше пил  народ и через то разорялся».

Случай этот представился. Василий  Иванович знакомится с будущим вторым основателем фирмы - Резановым, а впоследствии, и родниться, выдав за него одну из своих родственниц. Федор Иванович Резанов был сын пахотного солдата Стрелецкой слободы города Зарайска Рязанской губернии. Он рано лишился отца, и чтобы подержать существование престарелой матери и свое , отправился в Москву. После немалых скитаний энергичный и предприимчивый юноша попадает на одну из ситценабивных фабрик. Здесь приходится исполнять ему множество трудных, нередко непосильных работ. Как человек даровитый, Резанов выучился грамоте, в совершенстве знакомится с ситценабивным производством и начинает подумывать о выходе из своего зависимого положения. Но трудно было подняться- у него не было ни средств, ни промышленных связей. Прохоров в то время занимал видное общественное положение. Благодаря капиталу Прохорова и его связям в промышленной среде, Резанов нашел возможным применить свои знания к делу, а Прохоров, благодаря знаниям Резанова, вложил деньги в производство, которое ему нравилось.

В июле 1799 года они заключили словесный  договор на устройство в Москве ситценабивной  фабрики. Договор заключался в том, что они дали друг другу слово  работать вместе пять лет и девять частей прибыли делить пополам, а  десятую часть Резанову за его знания и умения.

Свою мануфактурно-промышленную деятельность Прохоров и Резанов начали в наемных помещениях, это были фабричные помещения во владения князей Хованских, находившихся за речкой Пресней. Ровный скат на южную сторону, близость Москвы-реки, пруд с чистой водой - благоприятствовали устройству ситценабивной фабрики.

Ситценабивное дело было новым не только в Москве, но и во всей России. Набрать и научить штат мастеровых рабочих было нелегким делом.

В то время, когда в Западной Европе с лихорадочной быстротой развивалась  хлопчатобумажная промышленность, дающая более дешевый и наиболее удобный  в обработке продукт, у нас  говорили, что льна нам не извести. Очевидно, и взгляды правящих сфер на хлопчатобумажное производство были одинаковы со взглядами помещиков, производивших лен, тем не менее хлопчатобумажная пряжа и бумажные ткани проникали в Россию. Они, несомненно, были известны у нас и раньше, чем в Западной Европе: мы их получали с Востока уже в XV и XVI столетиях. Как пряжа, так и ткани приходили к нам из Азии частью суровыми, частью окрашенные в ярко-пунцовый цвет, кумач.

До 1764 года в России, кроме татарских  фабрик, была одна только фабрика Чемберса и Козенс близ Петрограда. На развитие ситценабивного дела в России эта фабрика не имела почти никакого влияния; зато фабрика Лимана, открытая в 1764 году, с разрешения Сената, занимает видное место в этом отношении.

Другое дело, предприимчивые крестьяне  села Иванова, издавна занимавшиеся торговлей и набоечным производством. У них в Иванове искони существовали набоечные фабрики по холсту и процветало резное дело.

Тем не менее, дело развивалось очень  медленно; так, в 1792 году в Петрограде, Москве и Иванове было всего 8 ситценабивных  фабрик, производивших в год 55 тысяч  штук ситца.

Прохорову и Резанову открыть фабрику в то время было нелегко: почти невозможно было найти специально знающих это дело рабочих. Пришлось нанимать людей, ничего общего с ситценабивным делом не имеющих, и самолично, главным образом Резанову учить их всем специальностям.

Убедившись в прибыльности и  прочной постановке нового дела, Василий  Иванович привел в исполнение давно  задуманное: ликвидировал дела пивоваренного  завода и в 1803 году переехал с семьей на Пресню.

Разногласия между компаньонами, возникавшие  в первое пятилетие, имели место  и в период времени с 1804 по 1812 год. Прямым доказательством того, что  компаньоны рано или поздно должны будут разойтись, служило основание  Резановым независимо от Прохорова бумагопрядильной фабрики. В 1812 году раздел произошел бы. Но вступление французов в Москву изменило все расчеты компаньонов. Василий Иванович со старшим сыном остался в Москве для охраны от грабежа и пожара фабрики и всего имущества.

На том месте, где В.И. Прохоров спасался во время французского нашествия, он заложил камень в честь чудотворного спасения.

Фабрика Прохорова и Резанова при нашествии французов пострадала менее, чем другие московские фабрики. Кроме самоотверженной заботливости самого хозяина о сохранности имущества, в этом сыграло большую роль еще то обстоятельство, что фабрика была расположена в западной окраине Москвы, через которую вступили французы в Москву и расположились до начала пожаров.

По выходе французов из Москвы компаньоны приступили к разделу имущества. Много споров вызвали земельные  владения, находящиеся у Москвы-реки: ни тот ни другой ни хотел от них отказываться. Поэтому они решили владеть этой землей совместно, но с тем условием, чтобы Прохоров мог застраивать ту часть ее, которая расположена вверх по течению реки, а Резанов - вниз. Окончательный же раздел фабрики был совершен только к 1820 году.

2. История фабрики за время управления Тимофея Васильевича Прохорова. (1813-1833 г.)

По оставлении французами Москвы, Ф.И. Резанов возвратился на Пресню, быстро учел выгодность положения своего производства, и потому усиленно принялся возобновлять уцелевшие от пожара фабричные здания и оборудовать мастерские. Чтобы скорее пустить в ход фабрику, он не стал дожидаться полного раздела с Василием Ивановичем Прохоровым, а пустил в оборот деньги, удачно вырученные им от продажи ситцев и платков в 1812 году.

Дела же Василия Ивановича были накануне полного упадка. Он совершенно не был знаком с технической стороной ситценабивного производства, при том был уже в преклонных летах и жаловался на слабое здоровье, так что сам не мог вести предприятие. Старший сын его, Иван Васильевич, хотя и был в годах и в силе, но специальностью своей имел другое занятие. Поэтому устройство, ведение всех дел фабрики было возложено на второго сына Василия Ивановича, почти ребенка, шестнадцатилетнего Тимофея Васильевича. В бытность свою учеником в лаборатории, Тимофей Васильевич ознакомился с «секретами» составления красок и вообще выказывал выдающиеся способности, и к тому же имел некоторый опыт в ведении ситценабивного дела.

Возвратившись в Москву, Тимофей  Васильевич нашел дела фабрики отца в страшно расстроенном виде. Пожар  Москвы оставил свои следы и на принадлежащих Прохорову зданиях: их пришлось ремонтировать. Наличного  капитала кое-как хватило только на приведение в порядок зданий, набойщицких столов, лабораторий и красильни. Успешно решив вопросы с кредиторами, Тимофей Васильевич с первого же раза выделяется изделиями своей фабрики из ряда других, превосходя их как чистотою отделки, так и красотою и оригинальностью рисунка. Начали поступать заказы, число которых быстро увеличилось.

Тимофей Васильевич Прохоров 1797-1854 г.

Попутно с этим расширялась и  фабрика. Успеху способствовало и то, что в Москве Прохоровым совсем не было конкуренции: все ситценабивные  фабрики после нашествия французов  находились в полном разрушении. Центром  этой промышленности стал Иваново-Вознесенск.

В это время за счет Москвы мелкие кустари Иванова делались крупными фабрикантами, а Тимофей Васильевич через какие-нибудь два года увеличил свое производство в десять раз.

После смерти отца в 1815 году, Тимофей  Васильевич становится полным руководителем  предприятия при деятельном участии  своих братьев.

Тем временем российское правительство  в 1819 году сделала попытку перейти  к свободной торговле и издало новый тариф на пошлину. По этому тарифу освобождался от пошлины только хлопок-сырец. На остальные же товары была наложена незначительная пошлина. Таким путем предполагалось дать более сильный толчок развитию отечественной промышленности, вяло двигавшейся по пути прогресса. Но результат получился обратным. Разрешение беспрепятственного ввоза в Россию хлопчатобумажных изделий вызвало небывалое насыщение на наших рынках. Механическая Европа задавила ручную Россию. Число заказов на всех фабриках значительно сократилось, в коммерческом мире произошла масса неплатежей и банкротств.

Для Прохоровых наступил критический  момент. Тимофей Васильевич при всей своей изворотливости не знал, что  предпринять. Он решил все отдать, только бы расплатиться честно. В эту  тяжелую минуту его выручил тот  авторитет, которым он пользовался  в обществе благодаря своей честности  и трудолюбию. Кредиторы не захотели довести его до полного разорения  и отсрочили платежи на неопределенное время. Не имея возможности бороться с надвинувшейся конкуренцией в  ситценабивном производстве, братья Прохоровы сосредоточили главным  образом свое внимание и энергию  на развитии ткацкого дела. Вскоре условия  на рынке изменились в пользу ситценабивных  фабрик. В целях урегулирования ввоза  и вывоза и для поднятия нашей  промышленности, правительство в 1822 году снова воспретило ввоз бумажных набивных тканей в страну, а на белые  наложило пошлину от 60% до 100% их стоимости. Ввоз в Россию хлопка и пряжи значительно  увеличился.

До начала двадцатых годов Прохоровы  свои товары сбывали в Москве и  отчасти в Скопине и Зарайске. С ростом производства и с появлением конкурентов в столице нужно  было позаботиться о приобретении новых  рынков для своих товаров вне  Москвы. Для этого они едут на ярмарки в Украину, заводят там  торговые связи и в результате блестяще ведут свою торговлю. Считаю интересным отметить весьма любопытный факт вывоза товаров на Лейпцигскую  ярмарку.

Хлопчатобумажная промышленность двинулась вперед. Технические познания и энергия иностранцев, безусловно, содействовало подъему русской  промышленности. На фабрики начинают проникать новые способы обработки, начинается выписка из-за границы  усовершенствованных машин и  образцов модных товаров. Число ситценабивных  фабрик в Москве с 1822 -1829 год выросло  с 28 до 100.

В семье Прохоровых к тому времени  подросло еще два надежных помощника, братья Тимофея Васильевича, Яков и  Константин Васильевичи. Они оба  были специалистами в области  своего производства и много помогали брату.

Развитие ткацкого производства требовало  постройки все новых и новых  корпусов. На это требовалась затрата  значительного капитала, которым  братья не располагали. Пришлось прибегнуть к аренде фабричных зданий. В 1821-31 годах Прохоровы арендуют ткацкую  фабрику у Недоброго в Серпухове и устраивают там 140-150 станов. Кроме того у них в то же время была в аренде земля у Крестцовой заставы. По обороту товара и по числу занятых людей ткацкое дело в тридцатых годах у Прохоровых было даже больше, чем ситценабивное.

В начале своей промышленной деятельности умный юноша ясно видел, что русскому рабочему при врожденной его сметливости не достает общего развития для усвоения технических знаний; он понимал, что без образования рабочей массы не может развиваться наша промышленность. Для этого в 1816 году он основывает при своей фабрике ремесленную школу для детей.

Учебно-воспитательное дело в школе  было организовано просто и практично: дети часть дня обучались в  фабричных мастерских различным  мастерствам и производствам и часть дня проводили в школе. В течение второго и третьего десятилетия в школе обучались до тридцати мальчиков - детей рабочих и бедных жителей Москвы, которые принимались по контракту на четыре - пять лет. В 1830 году во время холеры, в Москве осталась масса осиротевших детей, обреченных на полную гибель. Прохоровы, чтобы хотя некоторой части их облегчить участь и обеспечить будущее, набрали в свою школу до ста человек общего пола. Устроив так школу, Тимофей Васильевич получил от нее блестящий результат. Жизнь вполне оправдала его ожидания.

За всякого рода усовершенствованиями, нововведениями в ткацком, красильном, ситценабивном и особенно в платочном  деле как в России, так и заграницей Прохоровы следили очень внимательно. Все, что появлялось в этой отрасли промышленности нового, немедленно заводилось ими на своей фабрике. На это они не жалели ни средств, ни труда. Благодаря этому по прочности и яркости красок, по изяществу и разнообразию рисунков на набивном товаре Прохоровская фабрика принадлежала к числу первоклассных.