Дворцовые перевороты: причины, сущность, историческое значение

Войсковая организация

Сохраняя почти неограниченную власть сатрапов над местным населением, Дарий вместе с тем подчинил все  военные гарнизоны, стоявшие в крупных  городах сатрапий, особым,военачальникам, не зависевшим от сатрапов. Таким образом  обеспечивался необходимый для  центральной власти взаимный контроль, о котором греческий историк  Ксенофонт сообщает следующее: «Если  военачальник недостаточно защищает страну, начальник [мирных] жителей и заведующий обработкой земли доносит, что трудиться  нельзя вследствие отсутствия охраны. Если же военачальник обеспечивает мнр, а у начальника обрабатываемая земля  мало населена, не обработана, тона последнего доносит военачальник». Такой контроль над деятельностью сатрапов должен был противодействовать их сепаратистским устремлзниям. Деятельность сатрапа  контролировалась также приставленным  к нему «царским писцом». В пограничных  наместничествах, например в Египте, Малой Азии, сатрап был одновременно и военачальником. В таких случаях  «царский писец» оставался единственным наблюдателем за деятельностью сатрапа. Военачальники отдельных сатрапий подчинялись пяти главным военачальникам. Каждому из последних были подчинены  основные военные силы нескольких сатрапий. Во времена Дария I надёжным ядром  армии являлась персидская пехота и  конница. Сознавая значение персидского  народа-войска (кары) для безопасности империи, Дарий завещал своим  преемникам: «Если ты так мыслишь: я не хочу бояться врага,— то оберегай этот народ (персидский)». Наряду с персами  армия пополнялась мидянами, затем  представителями восточно-иранских племён и, наконец, частями, набранными в других покорённых областях. Персидские военачальники следили за тем, чтобы  в гарнизоны крепостей сатрапий не включались местные уроженцы. До нас дошли многочисленные папирусы конца V в. %из Элефантины в Египте, где  была большая пограничная крепость. Папирусы написаны на арамейском языке  и представляют собой архив иудейской  общины, часть членов которой состояла в гарнмзоне местной крепости. Египтяне не входили в состав гарнизона  элефантинской крепости, а допуск египетских воинов в её пределы рассматривался даже как преступление. Число персов и вообще иранцев в Элефантине было невелико; они составляли преимущественно  командный состав гарнизона.

Пути  сообщения и торговля

Военных сил в сатрапиях  было достаточно, чтобы в нормальной обстановке держать население в  подчинении, но во время путешествовавший по этим дорогам и получивший, таким  образом, возможность познакомиться  с рядом областей Передней Азии, обстоятельно описал так называемую «царскую дорогу», соединявшую Эфес (на западном побережье Малой Азии) с Сузами, главной резиденцией  царя в далёком Эламе. На протяжении около 2 400 км были расположены, примерно через каждые 25 км, станции со служебными помещениями; сатрапы областей, через  которые была проложена дорога, обязаны  были следить за безопасностью передвижения путешественников, торговцев и т. д. и жестоко карать преступников, угрожавших их жизни и имуществу.

Кроме большой «царской дороги»  имелись ещё и другие дороги, пересекавшие в различных направлениях обширное Персидское государство. На определённом расстоянии друг от друга находились посты всадников, обслуживавших  царскую почту по принципу эстафеты. Геродот писал, что «среди смертных существ нет такого, которое достигало  бы места назначения быстрее персидского  вестника». Кроме царской почты  в Персидской державе, как и в  Ассирийской, в качестве средства связи  применялась сигнализация огнём.

Наряду с расширением  сети сухопутных дорог обращалось большое  внимание и на водные пути. В связи  с завоеванием Северо-Западной Индии  смелому мореходу Скилаку из Карианды в Малой Азии было поручено исследовать  устье Инда и установить возможность  непосредственной морской связи  со странами Запада. Корабли Скилака, отправившиеся от берегов Инда, на 30-м месяце путешествия по Индийскому океану прибыли к северо-западному  побережью Красного моря, откуда финикийские  моряки начали в своё время по повелению  фараона Нехао путь вокруг Африки. Удача экспедиции Скилака побудила Дария довести до конца начатые  Нехао работы по прорытию канала, соединяющего Нил с Красным морем. После  завершения этого грандиозного предприятия  вдоль берега канала были воздвигнуты  большие каменные плиты с надписями.

Денежное хозяйство державы  было упорядочено: введена была единая чеканная монета, причём право чеканки  золотой монеты принадлежало только царю. Сатрапы могли чеканить серебряную монету, а автономные города и области  выпускали медные деньги. Золотая  монета персидских царей, весом в 8,4 г и с изображением царя в виде лучника, называлась «дариком» и  имела хождение не только в самой  империи, но и в соседних странах, в частности в Балканской Греции, где она высоко ценилась.

Распространение в Персидской державе денег в монетной форме  облегчало развитие торговли и обусловило дальнейшее обогащение связанных с  нею кругов рабовладельцев, особенно в Вавилоне. На улицах Вавилона можно  было услышать речь всех племён и народностей, входивших в состав Персидской державы. Богатые торгово-ростовщические дома, как, например, род Эгиби, игравший крупную  роль ещё во время самостоятельности  Вавилонии, теперь значительно увеличили  свои операции. Подобные предприятия  были основаны не только в Вавилоне, но и в других городах Двуречья, а также в прочих сатрапиях  Запада. Таким был и упомянутый в связи с системой откупов  торгово-ростовщический род Мурашу в Ниппуре.Судя по документам архивов  родов Эгиби и Мурашу, их торговые дома обслуживали обширные районы державы  и имели в числе своих должников  даже представителей царской семьи.

Социальная  опора царской власти в покорённых странах

Социальной опорой царской  власти в покорённых странах были местные крупные рабовладельцы, которые в государственном аппарате Ахеменидов видели надёжную защиту против восстаний бедняков и рабов. Кроме  того, в сатрапиях выделялись крупные  земельные владения представителям персидской знати. Эти земли обрабатывались сотнями рабов, дома владельцев являлись мощными крепостями со стенами из восьми сырцовых кирпичей в толщину.

Дарий стремился привлечь на свою сторону местное жречество. В угоду жрецам Мардука он сделал Вавилон одной из столиц своей  державы наряду с Персеполем, Сузами и Экбатанами. В надписи Уджагорресента сообщается о восстановлении Дарием школы врачей в Саисе; при этом Уджагорресент особо подчёркивает, что Дарий включил в неё  «книжниками» «сыновей мужа» (т. е. знатных) «и не было среди них сыновей бедняков». Дарий реставрировал также ряд  египетских храмов и возвратил им те доходы, которые были отняты у  них Камбисом. Подобно фараонам, сатрап персидского царя назначал жрецов, следя затем, чтобы в их число  не попали нежелательные лица.

Не меньшую заботливость проявлял Дарий и по отношению  к греческим храмам в Малой  Азии. Когда наместник западной части  Малой Азии Гадат не посчитался с  привилегиями, дарованными царём  храмам, Дарий пригрозил ему своей  немилостью: «за то, что ты скрываешь  моё расположение относительно богов, ты, если не переменишься к лучшему, испытаешь мой справедливый гнев...».

Центральная власть нуждалась  в законодательных нормах, которыми должны были руководствоваться сатрапы  и их помощники. В надписях Дарий  подчёркивал, что установленный  им «закон» сдерживал страны, входившие  в его державу, и что этого  «закона» они боялись. Общегосударственное  законодательство должно было учитывать  законы покорённых стран, чтобы стать  приемлемым и для господствующих классов отдельных сатрапий. Есть сведения, что персидская царская  администрация собирала данные о  законах, действовавших в покорённых ими странах, в частности в  Египте. К сожалению, о самом сборнике законов для всей Персидской державы, если он был действительно составлен, мы ничего не знаем.