Франция 17 века

Конституция устанавливала  государственный строй, основанный на принципах разделения властей, ограничения  монархии, утверждения национального  суверенитета и представительного  правления.

 Провозглашалось унитарное  государственное устройство: «Королевство  едино и неделимо. В его состав  входят 83 департамента, каждый департамент  делится на дистрикты, каждый  дистрикт— на кантоны» (п. 1, разд. II). Соответственно четко формулировалось единство государственной власти, территории и правового пространства. Высшим органом законодательной власти становилось однопалатное Национальное собрание, которое избиралось на два года и не могло быть распущено королем. Депутаты наделялись правом неприкосновенности: они не могли быть подвергнуты уголовному преследованию и суду за мысли или действия, высказанные или совершенные ими при исполнении своих обязанностей. Для преследования депутатов за общеуголовные преступления требовалось согласие Национального собрания.

Политические  группировки:

Обострение борьбы ускорило размежевание политических сил в  антифеодальном лагере. Еще депутаты Учредительного собрания, придерживавшиеся схожих взглядов по важнейшим вопросам, собирались на фракционные совещания  для выработки единой линии. Вне  Собрания в тех же целях создавались  клубы, которые стали своеобразной формой объединения единомышленников. Особое значение приобретали парижские клубы, учреждавшие свои отделения в провинциальных городах и объединявшие сторонников определенного политического курса. Таким путем восполнялось отсутствие в то время во Франции политических партий.

  Ни одна из политических группировок не считала себя представительницей интересов какой-либо социальной группы. Большинство субъективно воспринимало свое участие в клубе как объединение с единомышленниками по претворению в жизнь определенных идей Просвещения. Но объективно во многом в силу своего социального происхождения они более или менее последовательно защищали позиции той или иной социальной группы.

  К 1791 г. сформировались три основные группировки: фельянов, представлявших главным образом интересы крупной конституционно-монархической буржуазии и либерального дворянства (получили название по имени монастыря ордена фельянов в Париже, где собирались их сторонники); жирондистов, представлявших в основном торгово-промышленную, главным образом провинциальную, среднюю буржуазию (многие руководители были депутатами от департамента Жиронды); якобинцев, объективно выражавших интересы мелкой, отчасти средней буржуазии, ремесленников, крестьянства, неоднозначность их политики во многом обусловливала изменение отношения к ним отдельных социальных групп (заседания Парижского клуба этой организации проходили в библиотеке монастыря св. Якоба). В 1789—1791 гг. в политической жизни страны доминировали фельяны⁶

 

 

 

 

Идейное течение:

Задолго до того времени, когда раздались первые рас­каты революции, французская буржуазия — третье сословие — уже составила себе понятие о том, какой политический организм должен был развиться, по ее мнению, на развалинах феодальной монархии. Весьма возможно, что английская революция помогла французской буржуазии понять, какую именно роль ей суждено будет играть в управлении обществом. Несомненно и то, что энергии революционеров во Франции был дан толчок американской революцией. Но уже с начала XVIII в. изучение государственных вопросов и того политического строя, который мог бы возникнуть на почве представительного правления (конституции), сделалось — благодаря Юму, Гоббсу, Монтескье, Руссо, Вольтеру, Мабли, д'Аржансону и др. — любимым предметом исследований, причем благодаря Тюрго и Смиту к нему присоединилось изучение экономических вопросов и роли собственности в политическом устройстве государств.

Вот почему задолго до того времени, когда вспыхнула револю­ция, идеал централизованного, благоустроенного государства под управлением  классов, обладающих земельною и  промышленною собственностью или же занимающихся свободными профессиями, намечается и излагается во множестве книг и брошюр, откуда деятели революции черпали впоследствии свое вдохновение и свою обдуманную энергию.

И вот почему французская  буржуазия, вступая в 1789 г. в революционный период, уже отлично знала, чего хочет. Правда, она тогда еще не стояла за республику (стоит ли она за нее теперь?), но она не хотела королевского произвола.

Идеалом буржуазии было дать Франции конституцию на манер  английской. Роль короля должна была быть сведена к роли инстанции, утверждающей волю парламента, иногда, впрочем, властью, удерживающей равновесие между партиями; но главным образом король должен был служить символом национального  единства. Настоящая же власть должна была быть выборною и находиться в  руках парламента, в котором образованная буржуазия, представляющая деятельную и думающую часть нации, господствовала бы над всеми остальными сословиями.

Буржуазии нужно было, одним  словом, то, что политэкономы называли «свободой промышленности и торговли», т. е., с одной стороны, освобождение промышленности от мелочного и мертвящего надзора государства, а с другой стороны, полной свободы в эксплуатации рабочего, лишенного всяких прав самозащиты. Уничтожение государственного вмешательства, которое только стесняло предпринимателя, уничтожение внутренних таможен и всякого рода стеснительных законов и вместе с тем уничтожение всех существовавших до того времени ремесленных союзов, гильдий, цеховой организации, которые могли бы ограничивать эксплуатацию наемного труда.

Хотя буржуазия 1789 г., несомненно, вдохновлялась идеями свободы, равенства (перед законом) и политического и религиозного освобождения, мы видим, однако, что как только эти идеи облекались в плоть и кровь, они выражались именно в той двойной программе, которую мы только что изложили: свобода пользования всевозможными богатствами в видах личного обогащения и свобода эксплуатации человеческого труда без всякой за­щиты для жертв этой эксплуатации. При этом такая организация политической власти, переданной в руки буржуазии, при которой свобода эксплуатации труда была бы вполне обеспечена. И мы скоро увидим, какая страшная борьба разгорелась в 1793 г., когда часть революционеров захотела пойти дальше этой программы для действительного освобождения народа⁷

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В Конституции получила дальнейшее развитие и концепция национального суверенитета, который "един, неделим, неотчуждаем и неотъемлем". Подчеркивая, что нация является единственным источником всех властей, осуществляемых "лишь путем уполномочения", Конституция на практике реализовывала передовую для той эпохи идею создания системы представительных органов власти.

Выборная законодательная и судебная власть находилась в руках представителей победившего третьего сословия, тогда как власть исполнительная, которая по Конституции вверялась королю, рассматривалась дворянскими кругами в качестве своего оплота. Тем самым был окончательно сломлен абсолютизм и создана конституционная монархия. Конституция подчеркивала, что король царствует "лишь в силу закона", и в связи с этим предусмотрела королевскую присягу "на верность нации и закону". Более скромным стал и сам королевский титул: "король французов" вместо бывшего "король милостью божьей". Расходы короля ограничивались цивильным листом, утверждаемым законодательной властью. Вместе с тем Конституция объявляла особу короля "неприкосновенной и священной", наделяла его значительными полномочиями.

Доктрина разделения властей, провозглашенная  еще в Декларации 1789 г. и проводимая в Конституции достаточно последовательно, создавала возможность организационно разграничить участие в осуществлении государственной власти двух политически господствующих групп, выражавших интересы, с одной стороны, большинства французского, общества, и, с другой стороны, дворянства, но с фактически сложившимся в ходе революции преобладанием первой.

Король рассматривался как верховный глава государства и исполнительной власти, на него возлагалось обеспечение общественного порядка и спокойствия; Он являлся также верховным главнокомандующим, назначал на высшие военные, дипломатические и иные государственные должности, поддерживал дипломатические сношения, утверждал объявление войны. Король единолично назначал и увольнял министров, руководил их действиями. В свою очередь королевские указы требовали обязательной контрасигнации (подписи-скрепы) соответствующего министра, что в известной мере освобождало короля от политической ответственности и перекладывало ее на правительство.

Король мог не согласиться с постановлением законодательного корпуса, имел право вето. Признанию этого права короля предшествовала острая и длительная борьба в Учредительном собрании. В конечном счете Конституция закрепила за королем отлагательное, а не абсолютное вето, как этого добивались сторонники сохранения сильной королевской власти. Вето короля преодолевалось лишь в том случае, если два последующих состава законодательного корпуса представят тот же законопроект "в тех же самых выражениях". Королевское вето не распространялось, однако, на законодательные акты финансового или конституционного характера.

Законодательная власть осуществлялась однопалатным Национальным Законодательным собранием, которое избиралось на два года. Оно, как это вытекало из принципа разделения властей, не могло быть распущено королем. В Конституции содержались положения, гарантирующие созыв депутатов и начало работы собрания. Члены Законодательного собрания должны были руководствоваться клятвой "жить свободными или умереть". Они не могли подвергаться преследованиям за выраженные словесно или письменно мысли или за действия, совершенные при выполнении ими обязанностей представителей.⁸

 

 

 

 

 

4. Декларация прав  человека и гражданина и Конституция  1793 г. Как выражение идеалов  и требований якобинцев.

Изменение соотношения социально – политических сил, приход к власти якобинцев создал предпосылки для внесения изменений в содержание Декларации 1789г. и Конституции 1791. в соответствии с идейно – политическими воззрениями якобинских вождей.

Народное восстание 31 мая — 2 июня 1793 г., во главе которого стоял повстанческий комитет Парижской коммуны, привело к изгнанию жирондистов из Конвента и положило начало периоду правления якобинцев. Французская революция вступила в свой завершающий третий этап (2 июня 1793 г. — 27 июля 1794 г.). Государственная власть, уже сосредоточенная к этому времени в Конвенте, перешла в руки вождей якобинцев — небольшой политической группировки, настроенной на дальнейшее решительное и бескомпромиссное развитие революции.⁹

3 июня Конвент, где  теперь доминировали якобинцы, принял  декрет о льготной продаже  крестьянам конфискованных у  контрреволюционеров земель. Был  разрешен раздел общинных земель  между жителями общины (декрет  от 10—11 июня 1793 г.).

Особое( значение имел декрет от 17 июня 1793 г., ликвидировавший все оставшиеся и наиболее защищаемые реакцией феодальные права.

 Принятые решения начали  немедленно претворяться в жизнь.  В результате значительная часть  крестьян превратилась в свободных  мелких земельных собственников.

Одновременно с этим и  столь же быстро (в течение первых трех недель) проводились важные преобразования в государственном строе. Была принята  новая Конституция.¹⁰

 

Конституция 1793 г.

Конституция якобинцев отвергла принцип  разделения властей, как противоречащий, по мнению Ж. Ж. Руссо, идее суверенитета народа, выступающего как единое целое. Она предусматривала простое  и, казалось бы, демократическое по тем временам устройство государства. В противовес проявившимся в годы революции планам регионализации Франции в ст. 1 подчеркивалось, что "французская республика едина и неделима".¹¹

Необходимость в новой конституции  возникла после свержения монархии (10 авг. 1792), когда фактически утратила силу Французская конституция 1791 (устанавливавшая  конституционную монархию). Проект Якобинцев был подготовлен Комитетом общественного спасения (при участии членов Комитета Эро де Сешеля, Л. А. Сен-Жюста, Ж. Кутона и др.) взамен проекта конституции, который был представлен Конвенту в феврале 1793 жирондистами и подвергнут резкой критике со стороны якобинцев. Предложенная на утверждение первичных собраний избирателей Якобинская конституция была одобрена подавляющим большинством голосов. Конституция состояла из новой Декларации прав человека и гражданина (в качестве преамбулы) и Конституционного акта. Идейным источником ее были демократич. учения просветителей, прежде всего Ж. Ж. Руссо. Якобинская конституция устанавливала во Франции республиканский строй. Провозглашала принцип народного суверенитета, политической свободы. По сравнению с Декларацией прав человека и гражданина, принятой в 1789, Декларация 1793 дополнила перечень свобод, включив право петиций, право сопротивления угнетению, право на восстание, "когда правительство нарушает права народа…" (ст. 35), свободу культов. За обществом признавалась обязанность обеспечить существование неимущих предоставлением работы или общественной помощи. Однако, как и Декларация 1789, Декларация 1793 подчеркивала неприкосновенность частной собственности. В отличие от конституции 1791, Якобинская конституция предоставляла избирательное право вне зависимости от имущественного положения, снизила возрастной ценз до 21 года, ценз оседлости с года до 6 месяцев; но женщины избирательного права не получили. Высшая законодательная власть вверялась одногодичному однопалатному Законодательному собранию, исполнительная - избираемому им Исполнительному совету. Важнейшие законы подлежали утверждению первичных собраний всех граждан, имевших право голоса.¹²

Исполнительный совет являлся высшим правительственным органом республики. Он должен был состоять из 24 членов, избираемых Национальным собранием из кандидатов, выдвинутых списками от первичных и департаментских собраний. На Исполнительный совет было возложено "руководство общим управлением и наблюдением за ним" (ст. 65). Совет нес ответственность перед Национальным собранием "в случае неисполнения законов и декретов, а также в случае недонесения о злоупотреблениях" (ст. 72).