Гладиаторские бои

Подогретые этими представлениями  зрители в амфитеатре с нетерпением  ожидали кульминации игр –  первого боя настоящим оружием. И вот раздавались глухие звуки  труб, означавшие начало резни, и под  барабанный бой, резкие звуки рожков, визг, свист и трели флейт, иной раз и под величественные звуки  водяного органа, а то и пение  появлялась первая пара, вступавшая в  бой не на жизнь, а на смерть.

Под музыкальное сопровождение  на арену выходили все новые пары с самым различным вооружением, что позволяло держать публику  в постоянном напряжении. Пока гладиаторы неспешно прощупывали друг друга, на трибунах то и дело вспыхивали споры и заключались пари зрителей, со всей страстью бравших то одну, то другу сторону. Они то подбадривали своего героя возгласами, то криками подсказывали ему тактику боя.

Обычно гладиаторы дрались попарно, но часто устраивались и групповые  бои. Но горе гладиатору, недостаточно смелому и решительному! В этом случае каждый из сидящих на скамьях  чувствовал себя чуть ли не оскорбленным лично, и ярость толпы тут же обрушивалась на медлительного и не слишком  желавшего собственной смерти бойца.

“Режь, бей, жги! Почему он так робко бежит на клинок? Почему так несмело убивает? Почему неохотно умирает?”

все эти реплики, требования и возгласы, зафиксированные Сенекой в одном  из его писем, толпа, недовольная  происходившим на арене, выкрикивала  надсмотрщикам, тренерам и мастерам боя, стоявшим наготове для того, чтобы  в любой момент заставить гладиаторов почувствовать, чего желает народ. Просто словами они не удовлетворялись, но бросали краткие страшные приказы подчиненным им рабам, чтобы те бичами подстегнули недостаточное воодушевление гладиаторов, не желавших убивать или умирать. И их жертвам не оставалось ничего иного, как броситься в гущу боя. Тех же, кого так и не удавалось воодушевить, прижигали раскаленным железом. Как устроитель, так и зрители считали себя вправе требовать от бойцов настоящей резни.

Каждый удар толпа на скамьях  сопровождала дикими возгласами. При  каждом ранении, наносимом гладиатору, на победу которого делалась ставка, раздавались  крики отчаяния и разочарования, ведь многим приходилось дрожать  за собственные деньги – ставки были не малые. То, отчего один вешал  голову, у другого вызывало буйну. Радость – это когда падал  на песок сраженный насмерть гладиатор.

Однако отнюдь не всегда бои заканчивались  смертельным ударом. В большинстве  случаев побежденный оказывался всего лишь без чувств или, обессиленный от ран, опускался на колени. Если он не желал биться до последнего вздоха, то он отбрасывал щит и оружие в  сторону, ложился на спину и просил о пощаде, поднимая левую руку и  вытягивая большой или указательный палец.

Право рокового решения принадлежало, собственно говоря, устроителю, однако же во времена Империи существовал  обычай, в соответствии с которым  зрители могли требовать пощады или смерти побежденного.

Если гладиатор бился смело  и даже в безвыходной ситуации оказывал сопротивление противнику, то зрители поднимали большой  палец, махали платками, порой выкрикивая при этом “Пусть бежит!” Побежденный боец мог покидать арену помилованным, если свой большой палец поднимал и император.

Если же публика считала, что  побежденный заслуживает смерти, потому что он вел себя как трус и стремился уклониться от боя, то большой палец опускался вниз. Судьба гладиатора была решена, если и большой палец императора указывал вниз. В этом случае побежденный должен был подставить победителю собственную шею для последнего удара.

Если же поединок заканчивался ничьей, что также порой случалось, то обычно оба бойца живыми покидали сцену. Никто не победил, ни и никто  не проиграл. Такой вид пощады ценился, конечно, ниже, чем победа, но выше, чем  милость, оказанная побежденным.

 Случалось, но довольно редко,  что организовывались гладиаторские  игры, на которых милость к  израненным гладиаторам исключалась  с самого начала и бой неизбежно  продолжался до тех пор, пока  в живых оставался лишь один  из гладиаторов.

Довольно часто случалось и  так, что победа не означала еще окончания  боя, особенно в тех случаях, когда  публика была недовольна победителем  или же на арене выступал преступник, оставлять жизнь которому не желала никто. Поэтому в тот же день он дрался против следующего определенного жребием противника или даже третьего, заступавшего на место второго.

Для удаления с арены павших была придумана особо отвратительная процедура. Служители в масках, изображавших бога подземного царства Меркурия, с помощью раскаленного железа проверяли, действительно ли пресеклась нить жизни  лежащего перед ними гладиатора, или  же он еще вздрагивает. Таким образом находили и тех, которые лишь притворялись мертвыми от страха и отчаяния. И они, конечно, не уходили от своей судьбы. Их уносили с арены вместе с трупами, а иной раз и утаскивали крюками. Служители в масках и одеянии этрусского божества – спутника мертвых Харона с молотком, знаком его, в руке провожали их сквозь “Ворота смерти”, ведшие в украшенную венками мертвецкую. Тех же, кто подавал признаки жизни, добивали.

Во время пауз между боями  мальчики и африканские рабы, а  также другие слуги прибирали  арену, перекапывали и разравнивали песок, подсыпая новый так, где он был пропитан кровью. Хоровод смерти мог продолжаться.

Победивший гладиатор в знак своего успеха получал пальмовую  ветвь, которой он гордо размахивал перед зрителями. В грекоязычных областях Римской империи вместо нее или наряду с нею он получал  также и венок либо корону, которой  увенчали его. Хорошо показавшим себя популярным бойцам доставались солидные премии, дома и прочие ценные дары. Финансировал раздачу призов, проходившую по окончании “спектакля” под громовые овации и возгласы зрителей, устроитель.

Вечером праздничного дня играм  подводился итог. Служитель амфитеатра отмечал в списке имена гладиаторов, проставляя напротив имени убитого  латинскую букву “Р” – начальную литеру слова “periit” – павший, “V” – vicit – напротив имени победителя и “M” – missus (помилован) – напротив того, кого пощадили толпа и император. Последние, кстати, покидали арену через специальные ворота – Porta Sanavivaria, с тем чтобы через короткое время вновь биться на очередном народном празднестве.

Счастливчиками считались немногие бойцы, которые добыли rudis – “меч свободы”, а тем самым одновременно и освобождение от гладиаторской службы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

III. Заключение.

Изучая гладиаторские бои, нам становится понятнее, каким же образом миллионы жителей империи начинали ощущать себя римлянами – народом, призванным господствовать над всем миром, даже если речь шла о провинциальных крестьянах, никогда не бывавших дальше ближайшего городка, в котором, может быть, и не было риторских школ и библиотек, но зато наверняка высился величественный амфитеатр, многократно превосходивший размерами все храмы богов – как римских, так и местных!

Таким образом, красочные и в  то же время страшные эпизоды, рассказанных гладиаторских игр, очень существенным и сокровенным образом связаны с самыми основами древнеримской цивилизации, пышно расцветшей на фундаменте, скрепленном совершенной военной организацией и боевой доблестью граждан Вечного города, а также их многочисленных “друзей” и союзников. Победа, добытая в честном бою, - вот лейтмотив римской истории и идеологии. А разве не то же прославляли гладиаторы, даже если они и были самыми презренными рабами?

Гладиаторские игры – один из самых  захватывающих этапов истории древнего Рима. Ими интересуются многие ученые и исследователи Римской цивилизации.  О гладиаторских боях пишут книги, снимают фильмы. Это доказывает, что они являлись и являются самым  ярким и популярным видом зрелищ. В своем реферате я рассмотрела  лишь малую часть этого увлекательного зрелища.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

IV. Список использованной литературы:

1. Кнабе Г.С. Древний Рим – история и повседневность: Очерки.- М., 1986.
2. Кузицин В.И. Культура Древнего Рима. Т. I-II. – М., 1985.
3. Орлов О.Л. Праздники и зрелища Древней Греции и Древнего Рима.- Ленинград., 1991.-41, с.
4. Хефлинг Г. Римляне, рабы, гладиаторы: Спартак у ворот Рима/Пер. с нем.; Послесл. и коммент. Е.В.Ляпустиной.- М.: Мысль, 1992.-270, с.

 

 

 

¹ Римляне возводили начало своей истории к основанию Города в 753 г. до н.э. 

² В ходе трех Пунических войн (264-241, 218-201, 149-146 гг. до н.э.) решался спор Рима и Карфагена (Северная Африка) о господстве над Западным Средиземноморьем. В конечном итоге Карфаген был разрушен, а Рим создал огромную мировую державу. 

³ Тит Ливий (59 г. до н.э. – 17 г. до н.э.), крупнейший римский историк.

⁴ селевкидский правитель Антиох IV Эпифан правил со 175 по 164 г. до н.э. царством Селевкидов – государством, образовавшимся в конце IV в. до н.э. после распада державы Александра Македонского.

⁵ Самоуправляющиеся городские общины в римской Италии, а позже и в провинциях, получали тот или иной правовой статус, определявший пределы правоспособности их жителей с точки зрения римского права. Так, жители римсих колоний являлись полноправными римскими гражданами.

⁶ Эмилий Павел (228 – 160 г. до н.э.) – римский полководец, политический деятель и ритор.

⁷ Квестор - магистрат-казначей. Городские квесторы заведовали казной, провинциальные – финансовым управлением провинций.

⁸ Бессменный фламин – жрец определенного божества, в данном случае Нерона.

⁹ Римляне обозначали дни месяца по их отношению к календам, нонам, идам. Иды – середина месяца (совпадали с полнолунием и приходились на 15-й день марта, мая, июля и октября и на 13-й день остальных месяцев).

¹⁰ Квинвеннал – городской магистрат, избиравшийся на пятилетний срок.

¹¹ Принцепс – так назывался римский император в I – III вв.н.э.