Государство и право России в период утверждения и развития капитализма

Государство и  право России в период утверждения  и развития капитализма

 
 
РАЗДЕЛ III  
КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ СТРОЙ 
Глава десятая 
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО РОССИИ В ПЕРИОД УТВЕРЖДЕНИЯ И РАЗВИТИЯ КАПИТАЛИЗМА (1861-1904 гг.) 
 
§ I. ПЕРВЫЙ ШАГ ПО ПУТИ ПРЕВРАЩЕНИЯ ЧИСТО КРЕПОСТНИЧЕСКОГО САМОДЕРЖАВИЯ В БУРЖУАЗНУЮ МОНАРХИЮ 
 
В середине XIX в. кризис крепостного строя обострился до предела. Крепостная система хозяйства разваливалась. Россия все более отставала в своем экономическом развитии от стран капиталистического Запада. В то время, как в Англии переход от мануфактуры к фабрике завершился в основном в конце XVIII в., в России решающие сдвиги в этом отношении произошли лишь к 60 годам XIX в. Но совершавшийся, хотя и с большим опозданием, переворот в технике неумолимо требовал крутой ломки общественных отношений и в первую очередь отмены крепостного права, которое было главной преградой для дальнейшего роста производительных сил. Сила экономического развития неодолимо втягивала Россию на путь капитализма. После Крымской войны стало очевидным, что России совершенно необходима собственная крупная промышленность, которая могла возникнуть в то время только в капиталистической форме. 
Конфликт между новыми производительными силами и старыми, феодально-крепостническими производственными отношениями проявился в серьезном обострении классовой борьбы. Число крестьянских волнений росло год от году. Так, с 1826 по 1834 гг. произошло 148 волнений, с 1835 по 1844гг. — 216, с 1845 по 1854 гг.— 348, с 1855 по 1861 гг. — 744 (1). 
Обстановка в стране настолько накалилась, что в 1859—1861 гг. в России возникла революционная ситуация. Крепостное крестьянство и другие угнетенные слои населения, нужда и бедствия которых усилились выше всякой меры, не хотели жить по-старому и поднимались на борьбу. В то же время дворянство и его орудие — царское самодержавие, ослабленные поражением в Крымской войне, не могли жить по-старому, то есть сохранять свое господство в неизменном виде. 
Идеологами поднимавшегося на борьбу крестьянства выступили революционные демократы во главе с Н. Г. Чернышевским (1828—1889 гг.) и Н. А. Добролюбовым (1836—1861 гг.). Дворянский период революционного движения в России сменился революционно-демократическим. Круг борцов стал заметно шире. 
Они стремились установить связь с народом. Революционеры-демократы объявили смертельную войну крепостничеству и самодержавию. В трудах Н. Г. Чернышевского через все рогатки цензуры проходила идея крестьянской революции, свержения всех старых властей. Революционным демократам пришлось бороться не только с царской властью и ее многочисленными опричниками, но и против либералов. Последние были идеологами части помещиков, уже вставшей на путь капиталистического развития, и буржуазии, которая не могла мириться с крепостничеством, но, смертельно боясь революции, мечтала о реформе сверху. Стремясь сохранить помещичье землевладение и монархию, охранявшую их от ярости народной, либералы убеждали крепостников пойти на некоторые уступки крестьянству и спорили с ними лишь о мере и форме таких уступок. Настоящая борьба по крестьянскому вопросу шла, разумеется, не между либералами и крепостниками, а между крестьянами, чьи интересы выражали революционные демократы, и помещиками.  
-------------------------- 
1. См. «Крестьянское движение 1827—1869 гг.», вып. 1, Соцэкгиз, 1931 г.  
-------------------------- 
Главным объектом борьбы были крепостнические латифундии. Крестьяне добивались конфискации помещичьей земли, уничтожения всех прав крепостников и расширения свободного крестьянского землевладения. Требования крестьян хорошо выразил Чернышевский, вложив в уста одного из персонажей романа «Пролог» грозное предупреждение: «Вся земля мужицкая и выкупа никакого. Убирайся помещики, пока живы!» Но помещики цепко держались за свою землю и привилегии. Если дворянство соглашалось подчиниться неизбежности: пойти на превращение латифундий в юнкерские буржуазные хозяйства, то лишь постепенно, с обеспечением для себя всех выгод и преимуществ.  
Борьба крестьянства против помещиков объективно велась за революционный тип буржуазного экономического развития против реформистского, «прусского» пути буржуазного же развития. Основное содержание революционного типа буржуазной эволюции — это перерастание патриархального крестьянина в буржуазного фермера путем революционного удаления «нароста» крепостнических латифундий, их конфискации и раздробления, раздела между крестьянами-фермерами. Основное содержание «прусского» пути — постепенное превращение крупных помещичьих хозяйств в буржуазные, то есть медленная замена крепостнических методов эксплуатации капиталистическими, что осуждало крестьян на десятилетия самой мучительной экспроприации и кабалы, при выделении меньшинства кулаков. Борьба за тот или другой тип буржуазного развития проходила красной нитью через всю пореформенную историю России (1). 
В обстановке революционной ситуации, возникшей в ходе этой борьбы, стал вполне возможным революционный взрыв. Крестьянское восстание превратилось для помещиков в реальную опасность, которая вынудила самодержавие пойти на отмену крепостного, права, что было самой крупной уступкой царизма революционно-демократическому движению. Революционная ситуация не превратилась в революцию потому, что общественные элементы, кровно заинтересованные в ней, были крайне слабы, бессознательны, распылены. Вековое рабство так  
------------------------- 
1. См. В. И. Ленин, Соч., т. 13, стр. 215—219. 
------------------------ 
забило и притупило крестьян, что они оказались не в состоянии пойти дальше одиноких, раздробленных стихийных «бунтов» и не могли стать на путь широкой, открытой сознательной борьбы за свободу. Поэтому инициатива осталась в руках самодержавно-дворянского правительства, которое, однако, уже было не в силах сохранить старые, рушившиеся формы хозяйства. Ослабленное поражением в Крымской войне, показавшей гнилость и бессилие крепостной России, напуганное крестьянскими «бунтами» самодержавие в лице первого помещика и главного крепостника Александра II (1855—1881 гг.) открыто признало, что лучше освободить крестьян сверху, чем ждать, пока они сами освободятся снизу. 
«Освобождение» крестьян 19 февраля 1861 г. представляло собой проводимую крепостниками реформу, имевшую буржуазное содержание. 
19 февраля 1861 г. знаменовало собой «начало новой, буржуазной, России» (1), переход страны от феодальных производственных отношений к буржуазным при сохранении, однако, таких больших остатков крепостничества, как самодержавие и помещичье землевладение, служившее экономической основой политического господства помещиков. Реформы 60—70-х гг. явились, как установил В. И. Ленин на основе глубокого научного анализа пореформенной эпохи, «первым шагом по пути превращения чисто крепостнического самодержавия в буржуазную монархию» (2). 
Несмотря на массу крепостнических черт, «освобождение» крестьян создало условия для бурного развития в России капитализма. Разбудив многомиллионные массы крестьян от векового сна, «освобождение» показало им, что надо самим вести борьбу за землю, за полную свободу. Стержнем всей пореформенной истории России стала борьба крестьянства с помещиками за землю. 
Ответом на манифест 19 февраля, обманувший надежды крестьян и ограбивший их, было революционное движение 60-х годов — массовая борьба за «черный передел», то есть за передачу всей земли крестьянам, и за полное освобождение от власти помещиков. Только в 1861 — 1863 гг. произошло более 2000 волнений крестьян. Борьбу крестьян за землю и волю поддержало революционное движение разночинцев-демократов, группировавшихся вокруг лучшего, самого популярного и боевого в то время журнала «Современник», руководимого Чернышевским. 
Чернышевский был организатором, признанным идейным вдохновителем и руководителем революционного движения 60-х гг. Члены кружка Чернышевского создали тайное общество «Земля и воля» (1861 —1863 гг.), явившееся после разгрома декабристов первой крупной революционной организацией в России. 
В январе 1863 года вспыхнуло восстание в Польше, которое затем распространилось на ряд районов Украины, Литву и Белоруссию, где его возглавил легендарный Кастусь Калиновский. Герцен и Огарев всячески помогали восставшей Польше и заклеймили царских палачей, подавлявших в ней народное движение. Царизм потопил восстание в крови, но оно оставило глубокий след в истории освободительной борьбы трудящихся масс. 
Под давлением революционного натиска 60-х гг. царизм пошел на уступки: вслед за «крестьянской» в 1863—1874 гг. был проведен ряд других буржуазных реформ — земская, городская, судебная, военная. Характер их показывает, что дело не пошло дальше самого маленького «шага» по пути превращения феодальной монархии в буржуазную (3). Таким образом, политическая и правовая надстройка развивалась в том же направлении, что и базис, хотя значительно отставала от последнего. 
С 60-х гг. XIX в. капитализм в России стал расти значительно быстрее, чем до реформы. В деревне он развивался как в помещичьем, постепенно переходившем от барщины к капиталистической форме эксплуатации (наем батраков и т. п.), так и в крестьянском хозяйстве. Крестьянство расслаивалось: миллионы крестьян разорялись, становясь деревенскими пролетариями и полупролетариями, а из среды наиболее зажиточных выделялась деревенская буржуазия — кулачество. 
Значительно быстрее чем в сельском хозяйстве капитализм овладевал промышленностью. С 1865 по 1890 гг. число рабочих только на крупных фабриках, заводах и железных дорогах выросло более, чем вдвое, достигнув почти полутора миллионов человек. Капитализм прони- 
----------------------------- 
1. В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 96. 
2. Там же, стр. 99. 
3. См. В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 88 
---------------------------- 
кал и на окраины, в колонии России, хотя правительство и тормозило там рост промышленности, сохраняя колонии как источники дешевого сырья и рынки сбыта для русской промышленности. 
Развитию капитализма мешала узость внутреннего рынка, который расширялся сравнительно медленно из-за пережитков крепостничества. В погоне за рынками сбыта и за хлопком для русской текстильной промышленности самодержавие с 1865 по 1885 гг. завоевала одно за другим феодальные государства, существовавшие с XVIII в. в Средней Азии: Кокандское ханство, Бухарский эмират и Хивинское ханство. Несмотря на жестокий национально-колониальный гнет царизма, присоединение Средней Азии к более передовой в экономическом и культурном отношении России, ускорившее в среднеазиатских странах ломку патриархальной замкнутости, имело объективно прогрессивное значение. Русский капитализм втягивал Среднюю Азию, как и другие свои колонии, в мировой товарный оборот. Общение с русскими рабочими и интеллигенцией способствовало росту культуры и политическому пробуждению народов Средней Азии. 
Во второй половине 70-х годов в России вновь возникла революционная ситуация: усилилось движение крестьян за землю, вступил в борьбу с капиталистами русский пролетариат. На протяжении 70-х годов в России имели место 176 стачек и 49 волнений рабочих. 
В атмосфере массового рабочего движения создаются революционные рабочие кружки и организации. В 1875 году в Одессе возникла первая рабочая организация — «Южнороссийский союз рабочих». Через 8—9 месяцев правительству удалось разгромить ее. Но спустя три года, в Петербурге был образован «Северный Союз русских рабочих», поставивший своей конечной целью «ниспровержение существующего политического и экономического строя». 6 декабря 1876 г. состоялась знаменитая манифестация у Казанского собора, на которой с яркой речью выступил молодой Плеханов. В 1877 году в Сенате на процесс 50 прозвучала гневная речь рабочего-ткача Петра Алексеева. 1878—1879 гг. отмечены большими петербургскими стачками. Под влиянием массовых революционных выступлений рабочих заметно оживилось либеральное движение. 
Революционная ситуация вынудила самодержавие встать на путь лавирования между политикой белого террора и тактикой уступок либеральному «обществу». В январе 1881 года министр внутренних дел генерал Лорис-Меликов, известный как мастер политики «лисьего хвоста» и «волчьей пасти», представил Александру II «всеподданнейший доклад», в котором предлагал «прибегнуть к представительным формам для поддержания порядка в России». Доклад был рассмотрен и в основном одобрен специально для того созданным особым совещанием, в работах которого участвовал император. Но Александр III (1881 — 1894 гг.), сменивший на престоле своего отца, умерщвленного 1 марта 1881 г. народовольцами, отклонил этот проект. Правительство сумело отбить революционный натиск потому, что тогда в России не было еще силы, способной на серьезную борьбу. Александр III начал беспощадно уничтожать следы «паршивого либерализма», как он выражался. Наступила невероятно жестокая дворянская реакция. Был издан ряд крепостнических законов, получивших название «контрреформ» Александра III, которые имели целью сильно урезать буржуазные реформы 1860—1870 гг. Но переход к реакции отнюдь не являлся свидетельством укрепления мощи самодержавия. Он был безнадежной попыткой путем террора вернуть страну к изжитым общественным отношениям и предотвратить революцию. 
В 1883 году появилась первая русская марксистская группа «Освобождение труда», созданная в Женеве Г. В. Плехановым. Она теоретически основала Российскую социал-демократию и нанесла в 80-х гг. решающий удар народничеству. 
В 90-х гг. В. И. Ленин своей книгой «Развитие капитализма в России» завершил идейный разгром народничества, расчистив этим путь для создания революционной партии рабочего класса. В 1895 году В. И. Ленин создал в Петербурге «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», который послужил зачатком Коммунистической партии. 
 
§ 2. ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ 
 
Общественное устройство России во второй половине XIX в. претерпело существенные изменения, вызванные утверждением новой, капиталистической общественно-экономической формации. Под натиском народных масс было отменено крепостное право, ставившее большинство населения — помещичьих крестьян вне закона. Рядом с антагонистическими противоречиями между помещиками и крестьянами возникло еще более острое противоречие между пролетариатом и буржуазией. Все это говорит об огромных социальных сдвигах, которые тогда происходили в России. 
Крестьянство. 19 февраля 3861 г. Александр II подписал манифест, утвердивший «Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». «Положения» касались всех трех элементов крепостного права: 1) права помещика на землю, находившуюся в пользовании крестьян; 2) права помещика на труд крестьянина; 3) права помещика как полномочного представителя дворянского государства осуществлять в отношении крестьян полицейские, судебные и иные государственные функции. Но всех этих сторон крепостного права «Положения» коснулись так, что крестьянин вышел на свободу ограбленным. В итоге, перестав юридически быть зависимым от помещика, крестьянин попал к нему же в кабалу фактически. Как признал Александр II, «Положения» писались помещиками. «Самому дворянству предоставили мы, — говорится в царском манифесте, — по собственному вызову его, составить предположения о новом устройстве быта крестьян». Председателем редакционных комиссий, подготовлявших «Положения», был министр юстиции, граф В. Н. Панин — «глава самой дикой, самой тупой реакции», по свидетельству Герцена. 
«Освобожденным» крестьянам дали в постоянное пользование землю. Более того, их обязали взять ее для обеспечения своих нужд и для выполнения обязанностей перед правительством и помещиками. Но у крестьян отняли в пользу помещиков до 2/5 земли, которой они пользовались раньше. Эти земли крестьяне прозвали «отрезками». Лучшие угодья помещики забирали себе, а крестьян переселяли «на песочек». Помещичьи земли нередко клином вгонялись в крестьянские. Помещик мог «по хозяйственным соображениям» перенести усадьбы крестьян на другое место и имел «законную» возможность чинить крестьянам множество других препон, чтобы легче было кабалить их и сдавать им землю в аренду по ростовщическим ценам. Те же земли, которые были оставлены крестьянам, им пришлось выкупать по цене, значительно превышавшей рыночную. До 1905 года, когда под натиском революции выкупные платежи были отменены, крестьяне выплатили за перешедшие к ним земли (вместе с процентами) более полутора миллиарда рублей, что было в два с лишним раза больше ее рыночной цены. Фактически крестьяне выкупали не только земли, но и свою личность. Чтобы обеспечить получение казной выкупных платежей и исправность отбывания различных повинностей крестьян в пользу казны и помещиков, была введена круговая порука. Все сельское общество (то есть крестьяне, «водворенные на земле одного помещика»), материально отвечало за выполнение повинностей каждым его членом. 
Первые годы после реформы собственником земли, отходившей к крестьянам, оставался помещик. «Положения» установили, что до заключения выкупной сделки крестьяне были обязаны нести повинности и считались не свободными, а «временно-обязанными». В разряд крестьян-собственников «временно-обязанные» переходили только «по утверждении выкупной сделки». 
В качестве «временно-обязанных» крестьяне должны были нести два вида повинностей: барщину и оброк. К барщине привлекались мужчины с 18 до 55 лет и женщины с 17 до 50 лет. За каждый душевой надел требовалось отработать в год мужчинам 40 и женщинам 30 дней. На барщину крестьяне выходили со своим инвентарем. Оброк исчислялся в соответствии с размером крестьянских платежей накануне реформы, то есть независимо от доходности полученного крестьянином надела. По сути и это была плата не только за пользование землей помещика, а, как и в крепостную эпоху, за право распоряжаться своей рабочей силой. 
Закон объявил помещика попечителем сельского общества и сохранил в его руках вотчинную полицию, обязав сельского старосту «исполнять безотлагательно все законные требования помещика» и ограждать последнего и его домашних от всяких насильственных действий. 
Чтобы обеспечить полное и своевременное взыскание многочисленных податей и исправное выполнение множества повинностей крестьян, было создано так называемое крестьянское общественное управление. В этих целях несколько смежных сельских обществ, находившихся в одном уезде, объединялись в волость. Были учреждены: 1) сельское общественное управление, которое состояло из сельского схода и сельского старосты, и 2) волостное управление, в которое входили волостной сход, волостной старшина с волостным правлением и волостной крестьянский суд. 
Сельский сход составлялся из крестьян — домохозяев, принадлежавших к составу сельского общества, и из всех назначенных по выбору сельских должностных лиц. Ведению схода подлежали выборы сельских должностных лиц и назначение выборных на волостной сход, «накладка и скидка тягол» за землю, раскладка всех лежавших на крестьянах податей, оброка и натуральных повинностей, принятие мер к предупреждению и взысканию недоимок и т. п. 
В обязанности сельского старосты входили созыв и роспуск сельского схода, наблюдение за исправным отбыванием крестьянами податей и всякого рода повинностей, «понуждение к исполнению условий и договоров», заключенных крестьянами с помещиками, и т. п. Для взимания лежавших на крестьянах податей, денежных сборов и оброка, идущего в пользу помещика, избирался специальный сборщик податей. 
Волостной сход состоял из сельских и волостных должостных лиц и из крестьян, избиравшихся от селений или поселков, принадлежавших к волости, по одному от каждых десяти дворов. Сход выбирал волостных должностных лиц и судей волостного суда, ведал назначением и раскладкой сборов и повинностей, относившихся «до целой волости» и т. п. 
Волостной старшина отвечал «за сохранение общего порядка, спокойствия и благочиния в волости». Закон определял широкий круг его обязанностей «по делам полицейским». 
В волостное правление входили старшина, все сельские старосты и сборщики податей. К его компетенции относились продажа частного крестьянского имущества по взысканиям казны, помещика или частного лица; прием на службу и увольнение волостных должностных лиц, работающих по найму и т. п. 
Таким образом, в организации и деятельности органов «крестьянского общественного управления», как их демагогически именовал закон, на деле не было и следа действительного самоуправления. Их основным назначением являлось осуществление ряда административно-полицейских функций как низшей ячейки административного аппарата. 
Над крестьянским управлением были поставлены мировые посредники, которые назначались исключительно из местных помещиков — потомственных дворян и утверждались министром внутренних дел. Любые распоряжения мирового посредника были законами для органов крестьянского управления. Подчинялся он уездному съезду мировых посредников, где председательствовал уездный предводитель дворянства. Над съездом стояло губернское по крестьянским делам присутствие во главе с губернатором. Кроме того, должностным лицам волостного и сельского управления любые другие органы власти могли отдавать распоряжения. 
Зависимость крестьянских учреждений от государственной администрации еще более усилилась и приняла форму грубого надзора и стеснительной опеки в 1889 году, когда правительство Александра III, стремясь пресечь рост крестьянского движения, законом от 12 июля 1889 г. ввело институт земских участковых начальников и в качестве второй инстанции учредило уездные съезды земских начальников. Под их строгий надзор и практически неограниченную опеку были отданы крестьянские сходы, компетенция которых еще более ограничилась. Земский начальник получил право рассматривать все постановления сходов с точки зрения их законности и целесообразности. Всякий приговор схода в любое время (срока для протеста не устанавливалось) мог быть отменен по представлению земского начальника уездным съездом. Земские начальники являлись представителями дворянского землевладения и агентами правительства. Они наделялись большой дисциплинарной властью и, в частности, могли подвергать крестьян за невыполнение своих требований аресту до трех дней или штрафу до 6 руб. без какого-либо формального производства. Постановления об этом обжалованию не подлежали, что широко открывало дверь для произвола. Известны случаи, когда сход, не выносивший постановления, угодного земскому начальнику, поголовно присуждался последним к трехдневному заключению. 
В национальных районах крепостнические пережитки были особенно тяжелыми. Например, татарские крестьяне Казанской губернии получили на одну ревизскую душу земельный надел, не превышавший десятины, тогда как в губерниях с русским населением он составлял в среднем 3—4 десятины. 
«Крестьянская» реформа оставила крестьян в положении безысходной кабалы, нищими, забитыми, темными, вынужденными отрабатывать прежнюю барщину под видом аренды за отработки, подчиненными помещикам-крепостникам и в суде, и в управлении. Крестьянство продолжало быть «низшим» сословием, податным «быдлом», черной костью, над которой всячески измывалось поставленное помещиками начальство. Поэтому-то не оправдалась надежда, лицемерно высказанная в царском манифесте 19 февраля, что крестьяне «поймут и с благодарностью примут важное пожертвование, сделанное благородным дворянством для улучшения их быта». Крестьянские массы центральных губерний Украины, Белоруссии, Литвы и других национальных областей встретили такое «пожертвование» волной возмущения и восстаниями. В тех местностях, где у крестьянина меньше урезывалось земли, где она полнее отделялась от помещичьей, где ниже был размер выкупа за нее, там сильнее выступало наружу буржуазное содержание крестьянской реформы. Оно проявилось и в том, что крестьянин получил ряд личных и имущественных прав, превратился из объекта права в субъект права. «Положения» содержали специальный раздел «О правах крестьян», предоставлявший последним ряд гражданских прав: вступать в брак «без дозволения помещиков», заключать «на основании общих постановлений, всякие, законом дозволенные, договоры и обязательства». Крестьяне могли заниматься торговлей, открывать и содержать «разные промышленные, торговые и ремесленные заведения», записываться в цехи, вступать в гильдии, предъявлять иски, быть поверенными, подавать жалобы и охранять свои права всеми разрешенными законом способами, быть свидетелями и поручителями на общем основании. Крестьянам было разрешено при условии соблюдения правил, «в сем положении изложенных», поступать на военную службу, отлучаться от места жительства, отдавать своих детей в общие учебные заведения, владеть движимым и недвижимым имуществом. Несмотря на все оговорки «Положения», крестьянин перестал быть бесправным рабом, «крещеной собственностью» помещика, имевшего права покупать, продавать, бить крестьянина, распоряжаться его жизнью. Он превращался в личность, имеющую ряд предоставленных ей законом прав. Тем самым реформа 1861 года создала возможность для более интенсивного развития капитализма. 
Дворянство. После реформы 1861 года, подорвавшей главные устои крепостнической системы, помещики, хотя и остались основными собственниками земли, но в области экономики шаг за шагом уступали господство буржуазии. Но все же дворянство продолжало быть политически главенствующим классом.  
Самодержавие всячески поддерживало эту «опору трона», гальванизируя разлагавшийся корпус дворянства крупными подачками и привилегиями, стремясь укрепить его руководящую роль в государственном аппарате, армии, местном управлении. В полной силе сохранилась всемогущая корпоративная организация «сословия плантаторов» по уездам и губерниям во главе с предводителями дворянства. Глава I Свода законов о состояниях открывалась статьей, провозглашавшей, что «дворянское название есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в заслугу, приобрели потомству своему нарицание благородное». В главах II, III, IV и V (ст. 15—392) перечислялись многочисленные права и преимущества «благородных». 
Потомственные дворяне по-прежнему имели ряд личных привилегий: право иметь родовой герб, учреждать «заповедные», то есть неотчуждаемые, имения, помещать детей в закрытые учебные заведения (пажеские корпуса, лицей и др.) и т. п. Все дворяне освобождались от подушной подати. Однако и в политической области дворянству приходилось делать уступки, особенно в городах, быстро крепнувшей буржуазии. 
Буржуазия. Она составляла верхний слой городского сословия, как и в предыдущую эпоху делившегося на пять разрядов: почетные граждане (потомственные и личные), купцы двух гильдий, мещане, «цеховые», рабочие люди. 
К концу столетия буржуазия стала экономически господствующим классом и добилась первенства в городе, оттеснив здесь дворянство. Ее ряды быстро росли за счет кулаков, сельских ростовщиков, земельных спекулянтов, скупщиков-кустарей. В своей массе провинциальная буржуазия в первые десятилетия после реформы — это «чумазые» Колупаевы и Разуваевы, по выражению литераторов того времени, малограмотные богачи, не смевшие и мечтать о крупной общественной роли. Но к началу XX в. образовался влиятельный слой потомственной крупной российской буржуазии — Рябушинские, Морозовы, Путиловы, Крестовниковы и другие «капитаны промышленности», ворочавшие громадными состояниями, европейски образованные, нередко связанные с иностранным капиталом. Одновременно развивалась и национальная буржуазия других народов Российской империи, нещадно угнетавшая «своих» рабочих и крестьян. К концу изучаемого периода российская буржуазия являлась многонациональным классом, который выступал объединение в защиту своих интересов. 
По Своду законов правовое положение буржуазии не изменилось сколько-либо заметно. Купечество каждого города образовывало корпорацию — «купеческое общество», избиравшее сословного старшину, его помощников и управу. Все выборные лица числились на государственной службе. Купеческая корпорация могла подавать заявления министру торговли. Не довольствуясь укреплением и развитием этих сословных органов, буржуазия создала ряд новых представительных и общественных организаций: Общество для содействия развитию промышленности и торговли, Русское техническое общество, Постоянную контору железнодорожников, биржевые комитеты, Советы съездов нефтепромышленников, горнопромышленников, Всероссийских съездов фабрикантов и заводчиков и др. Ряд капиталистических организаций имели свои органы печати. 
Правительство неизменно поддерживало крупную буржуазию. Это откровенно признал министр Витте. Он заявил по поводу разногласий на третьем торговопро-мышленном съезде, где представители крупного капитала оказались в меньшинстве, что правительство будет не считать, а взвешивать голоса. Такое положение объяснялось не только тем, что правительство нуждалось в буржуазии, но и тем, что буржуазия в свою очередь поддерживала царя, так как смертельно боялась революционного пролетариата. В самодержавии с его армией, полицией, чиновничеством она видела защиту от революции. Если буржуазия и осмеливалась иногда робко выступить против «крайностей» царизма, то только из опасения, как бы они не усилили революционного движения. Российская буржуазия вступила в союз с самодержавием и помещиками для борьбы против пролетариата. 
Пролетариат. Реформа 1861 года дала могучий толчок для создания кадров юридически свободного промышленного пролетариата. После реформы началось «великое переселение» в города 4 млн. «душ обоего пола», освобожденных без земли: дворовых, месячников, крестьян казенных заводов, «рабочих с наделом», то есть получивших надел менее десятины, и др. Массовое обезземеливание разоренного реформой крестьянства обеспечивало капиталистическим предприятиям большой и постоянно растущий приток рабочей силы. Капиталисты получили в свое распоряжение миллионы пролетариев из числа вчера еще лично зависимых рабочих и крестьян, которые теперь вынуждены были идти на любые условия работы. Тем самым буржуазия приобрела возможность безудержной эксплуатации трудящихся масс. 
Первые десятилетия после реформы капиталистические формы эксплуатации тесно переплетались с крепостническими пережитками патриархальности и личной зависимости, что обрекало рабочих на нищенское и бесправное существование. Рабочий день длился 12,5—15 и даже более часов. Заработная плата была предельно низкой. Дети, труд которых применялся широко, работая столько же часов, сколько и взрослые, получали 1/10 их заработной платы. Женщины получали 3/4 платы мужчины за равный труд. До половины заработка отнимали у рабочего всевозможные штрафы. 
Рабочих штрафовали за шум в казарме, за явку в контору в неурочное время, за прогул, за «непослушание» и даже просто без указания причины. Более того, их заставляли покупать продукты в фабричных лавках, стоившие много дороже, чем на рынке. 
В 60-х годах XIX в. были случаи, когда рабочих даже секли. Рукоприкладство являлось обычным делом. 
К тому же рабочие не имели никаких политических прав. Закон лишил их даже тех мизерных прав, какие имели мещане, например, не дал рабочим права голоса в мещанских собраниях. Полукрепостническое состояние рабочих правительство пыталось закрепить законодательно. В 1870 году была создана под руководством министра Игнатьева комиссия для выработки общего для всех видов наемного труда закона о найме с тем, чтобы закрепить рабочего за нанимателем на все время найма, «не допуская его самовольного ухода». 
На смену движению крепостных рабочих, громивших фабричные помещения, ломавших машины или подававших челобитные, в 60-х, 70-х и особенно в 80-х гг. пришло специфически пролетарское средство борьбы — стачка. Только за пятилетие (1881 —1886 гг.) произошло около 50 стачек, в которых участвовало 80 тыс. человек. Во время знаменитой Морозовской стачки в 1885 году, сыгравшей особенно крупную роль в борьбе рабочих за свои права, рабочие потребовали, чтобы отношения между ними и фабрикантами регулировались «по изданному, государственному закону». Такое грозное выступление 11 тыс. рабочих, получившее громадный отклик в стране, чрезвычайно напугало правительство, и оно пошло на уступки. 
3 июня 1886 г. под непосредственным воздействием Морозовской и других стачек был издан закон о штрафах, указавший случаи, когда разрешалось штрафовать рабочих, определивший наивысшую величину штрафов и постановивший, что штрафные деньги должны идти не в карман фабрикантов, а на нужды самих рабочих. В то же время закон усилил ответственность за «самовольный уход» рабочего до истечения срока найма и повысил наказание за стачки до 1 года 4 месяцев тюремного заключения «зачинщикам» и до 8 месяцев прочим участникам. 
Во время промышленного подъема 90-х годов рабочее движение становится массовым. Созданный В. И. Лениным «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» осуществил соединение социализма с рабочим движением, развернул широкую агитацию среди рабочих, стал руководить их массовыми стачками. 
В последние десятилетия XIX в. усиливается формирование национального пролетариата на окраинах России — на Украине, в Азербайджане, Узбекистане и др. 
Русские пролетарии, работавшие в большом числе в национальных областях, несли в отсталые районы идеи освободительной борьбы. В жестоких схватках против капиталистов выковывалось классовое единство пролетариев всех наций России. Громадные стачки 1895—1896 гг., сопровождавшиеся предъявлением требований к правительству, показали ему, что оно не сможет сломить объединившихся и руководимых социал-демократами рабочих. 
Правительству пришлось снова уступить. 2 июня 1897 г. был издан закон о сокращении рабочего дня на фабриках и заводах и об установлении праздничного дня отдыха. Рабочее время было ограничено 11,5 час. в сутки. 
Во время промышленного кризиса 1900—1903 гг. капиталисты взяли обратно большинство сделанных ими незначительных уступок. Ответом на наступление капитала был подъем рабочего движения в 1901 —1904 гг., все более революционный характер выступлений пролетариата. От экономических стачек рабочие под непосредственным воздействием социал-демократов переходят к политическим стачкам и демонстрациям, к требованиям политических свобод, выставляют лозунг: «Долой самодержавие!». Рабочий класс становился гегемоном надвигающейся народной революции, призванной смести весь абсолютистский государственный строй. 
 
§ 3. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ 
 
Укрепление бюрократического централизма в государственном устройстве. «Государство Российское едино и нераздельно» — провозглашали Основные законы. Наличие в составе империи особых государственных образований — Царства Польского и Великого княжества Финляндского — не меняло ее унитарной формы. Основные законы зафиксировали это, указав, что «с императорским Всероссийским престолом нераздельны суть престолы: царства Польского и Великого княжества Финляндского». После подавления польского восстания 1863 года царское правительство уничтожило последние остатки автономии Польши. Финляндия, хотя и продолжала пользоваться известной автономией, по также рассматривалась как «нераздельная часть государства Российского» (ст. 20 Основных законов). 
Что касается Хивы и Бухары, то договоры, заключенные ими с Россией в 1873 году, закрепили их колониальное положение. В договорах хивинский хан и бухарский эмир были вынуждены признать себя «покорными слугами императора Российского». Таким образом, в период капитализма бюрократическая централизация в государственном устройстве Российской империи еще более усилилась. 
Изменения в системе органов государственного управления. Капиталистические производственные отношения требовали для своего полного развития преобразования в буржуазном духе всей государственной и правовой надстройки. Но в этом направлении был сделан только первый шаг в виде земской, городской, судебной, военной и других реформ 1863—1874 гг., в какой-то небольшой степени приспособлявших старую феодальную политическую надстройку к новому капиталистическому базису. Сравнительно незначительная степень изменений в государственном строе объясняется сохранением большого количества феодально-крепостнических пережитков. 
Россия осталась абсолютной монархией. Неограниченность власти императора-самодержца юридически «стеснялась» только двумя требованиями: он был обязан, во-первых, исповедовать православную веру и, во-вторых, соблюдать закон о престолонаследии. Но самодержавие, оставаясь политической формой диктатуры крепостников-помещиков, должно было уже при Александре II учитывать и классовые интересы буржуазии.  
Буржуазия в этот период не могла еще заставить царизм полностью их выразить. Она не имела тогда своей самостоятельной всероссийской классовой организации — партии. Однако переход в руки буржуазии господства в экономике вынудил самодержавие лавировать между интересами земельного дворянства и буржуазии. 
Система высших органов управления не претерпела во второй половине XIX в. существенных изменений. Она по-прежнему состояла из органов верховного и подчиненного управления. 
Государственный совет согласно основным законам считался важнейшим после императора государственным органом, где рассматривались все законопроекты, «восходившие» потом «на высочайшее усмотрение», и обсуждались те из правительственных мер, которые не были предусмотрены законами и превышали власть министров и Комитета министров. В Государственном совете был создан кодификационный отдел, образованный из второго отделения Собственной канцелярии царя. 
На практике, однако, роль Государственного совета и его департаментов была еще менее значительна, чем в предыдущий период. Все решения Государственного совета нуждались в утверждении царя, дававшегося в письменной или устной форме, Комитет министров превратился в высшее правительственное учреждение, занимающееся теми из вопросов текущего управления, которые не требовали личного участия царя в их обсуждении, но в то же время нуждались в его санкции — в «высочайшем разрешении». 
Совет министров — так назывался новый орган верховного управления, учрежденный в 1861 году. Он составлялся из министров и главноуправляющих, пользовавшихся правами министров, и из других лиц, назначенных царем. Заседал он под личным председательством царя. В компетенцию Совета входило предварительное рассмотрение различных «предположений к устройству и усовершенствованию разных частей» управления и законодательства и обеспечение большей солидарности и единства в деятельности министров. Совету сообщались важнейшие распоряжения всех министерств и главных управлений. Он должен был давать заключения на составленные отдельными министрами законопроекты до их представления в Государственный совет. Эти заключения публикации не подлежали и общественность к их обсуждению не привлекалась. 
При создании Совета рекламировалось, что он будет действенным средством контроля над работой отдельных министерств. Но Совет не имел ни определенной компетенции, ни сроков заседаний, которые назначались каждый раз по усмотрению царя, и довольно быстро проявил себя как фактически безвластное, мертворожденное учреждение. 
Сенат еще более упрочил свое значение высшего судебного органа. Правительственные же его функции были весьма неопределенны и несущественны. Он по-прежнему составлялся из членов по назначению и членов по званию. Первые назначались царем из высших сановников, вторыми были все министры, генерал-губернаторы и военные губернаторы во время их пребывания в столице. 
Министерства. В их структуре значительных изменений не произошло. В конце XIX в. существовали следующие министерства: 1) иностранных дел, 2) финансов, 3) земледелия и государственных имуществ, 4) Главное управление государственного коннозаводства, 5) внутренних дел, 6) путей сообщения, 7) военное, 8) морское, 9) народного просвещения, 10) юстиции. 
Наиболее серьезные перемены претерпела организация Министерства внутренних дел. Оно стало преимущественно министерством полицейским после того, как в 1881 году к нему перешла компетенция Третьего отделения канцелярии царя, ведавшего делами всей высшей и тайной полиции и имевшего в своем подчинении корпус жандармов. 
В Министерстве внутренних дел имелись совет, департаменты (полиции, хозяйственный, духовных дел, иностранных исповеданий, медицинский и общих дел), главные управления (тюремное, по делам печати, почт и телеграфов), земский отдел, технический строительный комитет, статистический совет и канцелярия министра. 
Министр внутренних дел, являясь шефом жандармов, имел в своем непосредственном подчинении корпус жандармов. При министре состояли два товарища. Один из них «под высшим руководством министра» заведовал полицией, командовал отдельным корпусом жандармов и осуществлял надзор за местами заключения, которые предназначались для содержания под стражей осужденных за государственные преступления. 
Сравнительно большие изменения произошли в местном управлении, хотя и они были невелики. Коренные сдвиги в экономике получили здесь свое отражение главным образом лишь в создании нескольких специальных губернских и уездных органов. 
Основными органами управления в губернии остались: 1) губернатор — «блюститель неприкосновенности верховных прав самодеожавия», 2) губернское правление — «высшее в губернии место», 3) управление государственных имуществ, включавшее управляющего государственными имуществами, губернских лесничих, начальников хозяйственных отделений, лесных ревизоров, землемеров и т. п.; 4) казенная палата, которая была органом Министерства финансов и состояла из управляющего и начальников отделений: казначейства, ревизского и канцелярии. 
Вновь были образованы: 1) губернские по крестьянским делам присутствия для руководства уездными съездами и земскими начальниками, а также для утверждения «мирских приговоров» — решений сельских и волостных сходов — по некоторым вопросам; 2) губернские по земским и городским делам присутствия для содействия губернаторам в осуществлении правительственного надзора за правильностью и законностью действий земских учреждений. В каждый такой орган входили губернатор (председатель), губернский предводитель дворянства, вице-губернатор, управляющий казенной палатой, прокурор окружного суда, председатель губернской земской управы, городской голова губернского города и один член от губернского земского собрания; 3) губернские по воинской повинности присутствия, осуществлявшие общий надзор за правильным ходом призыва лиц, подлежавших воинской повинности; 4) акцизные управления, заведывавшие сбором акцизных пошлин со спиртных напитков, табака и сахарного песка «туземного происхождения», а также наблюдавшие за исполнением правил производства таких товаров и торговли ими. Эти управления были органами министерства финансов; 5) Статистические губернские комитеты, в задачу которых входили установление правильных способов собирания точных статистических сведений о населении, землях, промышленности, проверка подробных описаний губерний и т. д.; 6) Контрольная палата, наблюдавшая за правильностью расходования государственных денежных средств в губернских и уездных правительственных учреждениях, за ведением учета доходов и расходов и т. п. 
Контрольная палата, будучи органом Министерства государственного контроля, была подотчетна только ему и являлась независимой по отношению к губернским властям. 
В уезде появились следующие новые должностные лица: акцизный надзиратель, податной инспектор и инспектор народных училищ. 
Более серьезным новшеством было создание на местах, помимо общих органов, особых управлений для заведования отдельными отраслями народного хозяйства и культуры, что требовалось развивавшимися буржуазными отношениями. Для таких управлений были созданы специальные территориальные округа: горные, путей сообщения, почтово-телеграфные, учебные (по делам народного просвещения).