Грюнвальдская битва

Грюнвальдская битва 1410 г. – решающая битва Великой войны 1409 – 1411 гг. 
      (Посвящается 600-летию великой победы славян и их союзников над Немецким орденом под Грюнвальдом) 
 
      Решающая битва Великой войны 1409 – 1411 гг. между Великим княжеством Литовским (далее - ВКЛ) и Королевством Польша с одной стороны и Немецким (Тевтонским) орденом с другой - Грюнвальдская битва - произошла 15 июля 1410 г. около населенных пунктов Грюнвальд и Танненберг на территории ордена (сейчас Варминско-Мазурское воеводство, Республика Польша). Она явилась главным этапом войны [1; с. 554], план которой был разработан польским королем Ягайлой  (в православии Яков, в католичестве Владислав; 1352? – 1.6.1434 гг.; великий князь ВКЛ в 1377 – 1381, 1382 – 1392 гг.; король Польши в 1386 – 1434 гг.; основатель династии Ягеллонов [2; с. 285]) и великим князем литовским Витовтом (1344 или 1350 г., Троки – 27.10.1430 г., Троки [3; с. 79]; великий князь с 1392 г. по 1430 г. [4; с. 304]) - двоюродным братом Ягайло - в декабре 1408 г. на встрече в Новогрудке [5] и в декабре 1409 г. на Берестейской встрече [1; с. 554]. 
 
      Великая война 1409 – 1411 гг. ВКЛ и Польского королевства против Немецкого ордена началась из-за спорных территорий (Добжиньская земля, Поморье, Новая Марка, Жмудь), захваченных или находящихся под угрозой захвата крестоносцами в результате агрессивных устремлений Ордена, его непрекращающейся территориальной экспансии [6; с. 474]. 
 
       В развязывании Великой войны одну из главных ролей сыграл двадцать шестой великий магистр Тевтонского Ордена Ульрик фон Юнгинген (1407 – 1410 гг.). Он родился около 1360 г. в Швабии, в молодом возрасте вступил в Орден. Его старший брат Конрад фон Юнгинген был великим магистром в 1393 – 1407 гг. Перед своей смертью он просил рыцарей не выбирать великим магистром его брата - командора замка Балга. Но рыцари, зная воинственный характер Ульрика, избрали его главой Ордена. И сразу же новый магистр стал готовиться к войне с Польшей [3; с. 52]. 
 
       Непосредственным поводом развязывания войны стало жмудинское восстание против власти немецких рыцарей, которое началось в конце мая 1409 г. [6; с. 474]. Ранее, в 1401 г. Витовт заключил с Польшей Виленско-Радомскую унию, создав тем самым условия для борьбы с Тевтонским орденом. Увеличив свои силы возобновлением связей с Польшей, Витовт думал о возвращении Жмуди, начал возбуждать жмудинов к восстанию [7; с. 126]. Жмудины, которых силой принуждали платить непомерные подати и нести различные повинности в пользу орденского государства, поднялись с оружием в руках против крестоносцев [8; с. 61]. Витовт давал им помощь, затем открыто вступился за них [7; с. 126]. Как сообщал великому магистру орденский шпион, инициатором войны был именно Витовт, который склонял к ней польского короля Ягайло, умело используя обострение отношений Ордена с Польшей из-за споров за город Дрезденок [3; с. 51]. Сам Витовт выступал третейским судьей в споре между Польшей и Орденом за этот город. Великий магистр Тевтонского ордена Ульрик фон Юнгинген через посольства уверял Витовта в приязни к нему: «После Господа Бога Орден имеет только одного благодетеля и отца – Витовта», «Все, что скажет Витовт, то будет святым для Ордена». Витовт не поддался на лесть магистра и присудил спорный город Польше. Это вызвало приступ гнева у Юнгингена и ускорило войну [3; с. 52]. Опытный политик и военный стратег, Витовт понимал, что Жмудь это связующее звено, мост между Тевтонским и Ливонским орденами, через которое они могут соединить свои силы и с удвоенной мощью напасть на земли ВКЛ. Кроме того, через Жмудь Литва могла иметь выход к Балтийскому морю в районе Паланги. В экономической мощи Ордена, паразитирующей в том числе и на международной торговле ВКЛ и Польши по торговым путям через Балтику, была бы пробита хотя небольшая, но ощутимая брешь.  
 
       Когда Польша в конфликте заняла сторону Витовта, великий магистр Тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген 6 августа 1409 г. объявил Ягайле войну. Орденское войско вошло в Добжиньскую землю и северные Куявы и быстро овладело ими. Польша проиграла этот этап войны. Армия ВКЛ, воюя отдельно, заняла Жмудь, оставленную немецкими рыцарями [6; с.475]. Великий магистр Ульрик фон Юнгинген не отважился воевать одновременно и с Польшей, и с Литвой. Через посредничество чешского короля Венцеслава (Вацлава) он начал переговоры с Польшей с целью заключения перемирия [3; с. 51]. 8 октября 1410 г. Королевство Польша и Орден подписали перемирие до 26 июня 1410 г. (по другим данным, с 8 сентября 1409 г. по 14 июня 1410 г. [3; с. 51]). На ВКЛ оно не распространялось, договор о перемирии с Витовтом орден подписал только 26 мая 1410 г.). Стороны использовали время для активной военной и дипломатической подготовки для решающей битвы. Одновременно конфликт пробовали решить через международный суд [6; с.475], чешский король Вацлав IV как третейский судья обещал рассудить споры между сторонами [3; с. 51], однако решение судьи от 15 февраля 1410 г. оставило Ордену права на спорные земли, поэтому Ягайло и Витовт не согласились с таким решением и не признали его [6; с.475]. 
 
       8 – 10 декабря в Бресте тайно прошел военный совет Витовта и Ягайло, на котором был разработан стратегический план летней кампании. Было решено объединить силы и направить удар на столицу Ордена Мариенбург (современный польский город Мальборк), чтобы принудить орден принять генеральную битву в поле и, пользуясь большим количественным превосходством, разгромить его армию [6; с.475]. Надо указать, что еще в декабре 1408 г. на встрече в Новогрудке Ягайло и Витовт планировали эту войну, а в Бресте подвели итоги первого этапа боевых действий, откорректировали и уточнили планы [5]. При этом Витовт потребовал признания за ВКЛ Подолья. Ягайло вынужден был принять это условие. На совете присутствовал и сын свергнутого и погибшего хана Золотой Орды Тохтамыша – Джелал-ад-Дин. В обмен на помощь он попросил у великого князя содействия в своем желании стать ханом Золотой Орды [3; с. 51]. 
 
      Витовт, для приготовления к походу, убыл в Троки, а Ягелло, воспользовавшись осенним временем, поехал на охоту в Беловежскую пущу. Всю осень и зиму Ягайло, сопровождаемый многочисленным охотничьим отрядом, убивал зверей, солил мясо, коптил его и складывал в бочки [9; с. 20]. Ягайло, «занимаясь охотой […] в продолжении восьми дней, добыл много лесных зверей и, засолив в бочках […], приказал сохранить запас для будущей войны», - пишет польский хронист XV века Ян Длугош [8; с. 61]. Весною заготовленный провиант сплавили по рекам Нареву, Западному Бугу и Вислу в Плоцк, где были устроены склады для предстоящего похода. В интендантских целях охотились на крупного зверя: тура, зубра, оленя, лося, кабана. В то же время выловили немало диких лошадей [9; с. 20]. В Плоцке также складировалось вооружение и другое военное имущество [10; с. 22]. Поляки построили «никогда еще не виданный навесной мост на лодках», позволявший войску переправляться через Вислу [8; с. 61]. Это был понтонный мост, который строился по частям в течение нескольких месяцев и должен был сплавляться по реке к установленному времени в назначенный район переправы [10; с. 22]. Такой уровень приготовлений был невиданным ранее в польской военной практике [10; с. 23]. Даже крестоносцы не осуществляли таких далеко идущих и глубоко разработанных планов, хотя их военная организация считалась наилучшей [11; с. 399]. 
 
       Окончательную развязку ускорили события, которые имели место в апреле 1410 года. Крестоносцы, ведомые все тем же великим магистром, ворвались в Волковыск и учинили там жестокую резню, перебив большую часть населения [5]. 
 
       Готовясь к войне, Ульрих фон Юнгинген 20 декабря 1409 г. подписал в Буде антипольский договор с венгерским королем Сигизмундом Люксембургским, однако не получил от него никакой помощи. Лифляндский орден также уклонился от участия в генеральной битве и прислал свои силы с опозданием [6; с. 475]. Однако ошибочно полагать, что такая мощная религиозно-воинская сила, исповедующая «дранг нах остен», как Немецкий (Тевтонский) орден, на поле под Грюнвальдом была исключительно немецкой. Под ее знамена стекались искатели легкой наживы, считай, со всей тогдашней Европы, или старого света. В столицу крестоносцев Мариенбург накануне Грюнвальдской битвы устремились рыцари из Австрии, Баварии, Швабии, Бургундии, Франции, Дании, Фландрии, Англии и даже Испании [5]. Крестоносцев поддержали многие рыцари Западной Европы, поверившие их лживым призывам к крестовому походу против язычников [8; с. 61]. Орден также активно вербовал наемников, используя развитые дипломатические связи [10; с. 23]. 
 
       Польский король призвал добровольцев и наемников из Венгрии, Чехии и Моравии, а Витовт - татар [8; с. 61] и валахов (молдаван) [11; с. 399] и хоругви из русских земель. Чехи и моравы устремились на грюнвальдское поле под командованием выдающегося полководца, будущего предводителя чешского восстания против Священной Римской (Германской) империи и национального героя Чехии Яна Жишки. В битве на стороне союзников участвовали также словаки, сербы и другие западные славяне [5]. В Польшу начали возвращаться польские рыцари, служившие при других королевских дворах [10; с. 23]. Польское войско собиралось в районах городов Коло и Вальбош, а также в Плоцке. Витовт выступил в поход из Гродно, во главе хоругви своего родового княжества. Горожане и гости города Гродно, многочисленные экскурсанты хорошо знают мощный камень-памятник, установленный на холме возле древней Борисоглебской (Коложской церкви) XII века. Именно здесь, по преданию, собирались воины гродненской хоругви перед походом на Грюнвальдскую сечу. Затем наши предки следовали запутанными лесными дорогами к истокам Нарвы, на правый берег Буга. Согласно плану, сюда подходили волковысская, лидская, пинская, стародубская, смоленская и другие хоругви Великого княжества. Собравшись вместе, они двинулись на соединение с польскими ратниками, с которыми соединились 30 июля соединились неподалеку Вислы, возле города Червеньск [5] (в Мазовии).  
  
       Военные действия союзников начались сразу же после окончания перемирия (26 июня 1410 г.), но по предложению Ульриха фон Юнгингена его время было продлено до 4 июля 1410 г. Ягайло и Витовт, соединив под Червиньском свои военные силы, переправились через Вислу на территорию Ордена и двинулись в направлении Мальборка [6; с. 475]. 
 
       Под Червиньском епископ Якуб, отслужив торжественную обедню, обратился с проповедью на польском языке ко всему войску Польши и ВКЛ. Он много рассуждал о войне справедливой и несправедливой, многими и очевидными соображениями доказывая, что война, предпринятая королем против крестоносцев, будет справедливейшей, и своим удивительным даром убеждения воодушевил сердца всех внимавших ему рыцарей на защиту королевства и родины, на мужественный бой с врагами [8; с. 62]. Только одно упоминание о более чем 60 битвах, походах, набегах, вооруженных стычках с крестоносцами, что имели место лишь в XIV веке, настраивали на вывод: противостояние не может тянуться бесконечно. Пришло время окончательно ответить на вопрос: Кто кого?: или расправиться с неуемным агрессором, или попасть под его владычество [5]. 
 
       Командование ордена было дезориентировано маневрами противника и не ожидало появления его объединенной армии на своей земле. Тем не менее великий магистр успел своевременно перевести силы на юг Пруссии, чтобы преградить путь на столицу. 10 июля 1410 г. он встретил армию союзников на укрепленной переправе возле Кужентника, но Ягайло уклонился от битвы и отвел силы назад, чтобы затем вновь повернуть на Мальборк. Ульрих фон Юнгинген пошел наперерез и 15 июля столкнулся с союзниками недалеко от Стемборка (Танненберга) и Грюнвальда (Грюнфельда), на поле между которыми и состоялась генеральная битва [6; с. 475]. Теперь это Ольштынское воеводство Польши. 
 
       Разные авторы по разному оценивают войска сторон, которые сошлись в битве 15 июля 1410 г. на открытой местности в поле под Грюнвальдом. Так, специалист по военной истории ВКЛ доктор исторических наук Ю.Н. Бохан оценивает войска союзников в 30 – 40 тысяч человек, а войско крестоносцев в 15 – 20 тысяч человек [1; с. 555]. Гродненский историк-публицист Витольд Ивановский считает, что соединенное войско Короны и ВКЛ насчитывало в своих рядах порядка 32-х тысяч воинов [5]. Такую же цифру сообщает военный энциклопедический словарь, войска Ордена словарь оценивает в 27 тысяч человек [12; с. 412]. По оценке польских историков А.Дыбковской, М. и Я. Жарын, каждая из армий включала около 20 тысяч воинов [8; с. 62]. Профессор Кароль Олейник - руководитель отдела военной истории Института истории Познаньского университета имени Адама Мицкевича - считает, что силы союзников состояли из около 29 тысяч кавалерии и 10 тысяч пехоты, а силы крестоносцев – из 21 тысячи всадников и 6 тысяч пехоты, при этом неравенство сил уравновешивалось большим удельным весом тяжеловооруженных рыцарей Ордена [10; с. 23].  Кроме того, у поляков и войск ВКЛ значительные силы оставались во время битвы на защите своих обозов. Всего же в Ордене, как и в Польше вместе с ВКЛ, количество войск оценивают в 50 тысяч человек [11; с. 399]. По количеству участников Грюнвальдская битва стала одной из самых крупных битв Средневековья [13; с. 118].  
 
       В отличие от войск Ордена, армия ВКЛ состояла по большей части из хоругвей легкой кавалерии, вооруженной пиками, мечами и луками. В качестве защитного вооружения чаще выступал кожаный кафтан, чем кольчуга. Литовская кавалерия, таким образом, уступала тяжелой кавалерии ордена в ударной силе, но была выше ее по скорости действий [10; с. 22]. В то же время в битве участвовала и тяжелая конница ВКЛ в составе хоругвей Витовта. По реконструкции Ю.Н. Бохана, голову такого воина защищал шлем с забралом, а туловище – кольчуга и одетая на нее «бригантина» - доспехи, собранные из прямоугольных металлических пластин. Они крепились заклепками с внутренней стороны. Вооружение составляли меч и длинное копье [3; с. 51]. 
 
      В начале XV столетия Тевтонский орден был самой мощной военной силой в Центральной Европе [14; с. 367]. Его армия состояла из орденских рыцарей – братьев, входивших в тяжелую кавалерию. Легкую кавалерию составляли пруссы, в пехоте и обозе служили крестьяне – кнехты. Кроме того, во время крестовых походов в орденскую армию поступали европейские паломники. Каждый, кто участвовал в крестовом походе, становился крестоносцем и за подвиги во имя Христа получал отпущение всех грехов. Под свои знамена орден призывал многочисленных рыцарей из Европы. На стороне братьев Тевтонского ордена выступали «гости из Германии, Франции, Англии, Фландрии [3; с. 50], Швейцарии, Чехии и других государств [1; с. 555], а также польские рыцари из Хелминской земли [3; с. 50]. Войско крестоносцев при Грюнвальде состояло из 51 хоругви [1; с. 555]. 
      
       Крестоносцы имели превосходную военную тактику. В походах своевременно определялся порядок движения хоругвей, проводилась разведка местности и маршрута. Впереди шел авангард, тыл прикрывал арьергард. Суровая дисциплина держала воинов ордена в строгом подчинении своим командирам. Без разрешения командира никто не мог покинуть строй или снять доспехи. Перед боем «рыцари Христовы» давали обет сражаться во славу бога. Они не боялись смерти, так как верили, что их души попадут в рай, и поэтому сражались мужественно и героически. В бою крестоносцы действовали в построении по фронту в 3 - 4 шеренги. Бой начинали лучники обстрелом неприятеля. Затем в атаку вступала тяжелая рыцарская конница с наставленными копьями. Закованные в броню рыцари прорывали неприятельский фронт, после чего в бой вступала пехота и оруженосцы, которые добивали раненых и брали в плен сдавшихся. В случае неудачи войско отступало, перестраивалось и возобновляло атаку [3; с. 50]. 
 
       Войска ВКЛ и Польши состояли из 91 хоругви [10; с. 23], из них ВКЛ принадлежали  40 хоругвей: трокская, виленская, ковенская, медницкая, городенская (гродненская), волковысская, лидская, новогородская (новогрудская), берестейская (брестская), дорогичинская, мельницкая, пинская, витебская, мстиславская, полоцкая, оршанская, слуцкая, магилевская, смоленская, стародубская, киевская, кременецкая и другие, воины из Несвижа, Кобрина, Крево, Лукомля, Ошмян [1; с. 555, и 3; с. 52, и 17; с. 119]. В их числе было 10 хоругвей с гербом «Колюмны», которые выставил лично Витовт, остальные были под гербом «Погоня», а также хоругви князей Семена Лигвения Мстиславского, Юрия (возможно, пинского князя Юрия Носа или Юрия Заславского), Жигимонта Корибутовича. Украинские земли, помимо указанных выше, выставили 7 хоругвей, которые находились в польском войске. К войску ВКЛ присоединились хоругви Великого Новгорода, Молдавии (сестра Витовта была замужем за молдавским господарем), татарского хана Джелал-ад-Дина [3; с. 52]. 
 
       Войско ВКЛ включало воинские формирования всех земель государства. Главной формой войсковой мобилизации в то время было феодальное ополчение (посполитое рушение), в которое землевладельцы выставляли вооруженных воинов. Ранее не существовало устойчивой нормы выставляемого отряда в зависимости от величины земельных владений и количества крестьян, нюансы службы оговаривались персональными соглашениями между сеньором и вассалом. Однако накануне Грюнвальдской битвы Витовт приказал выставить от каждой территориальной единицы в Жмуди по 300 человек. Основными категориями воинов в посполитом рушении были конные копейщики и стрельцы (лучники и арбалетчики). Мельчайшей организационно-тактической единицей войска было «копье», в состав которого в идеале входили 1  копейщик и 2 стрельца. Копья соединялись в хоругви, которые организовывались по территориальному принципу или велись крупными феодалами. Количественный состав хоругвей зависел от мобилизационных возможностей региона. Во время битвы хоругви действовали зауженными вперед колоннами – клинами. Впереди колонны размещались копейщики, за ними – стрельцы, которые стреляли навесом поверх голов передних линий [15; с. 107]. 
 
       Войска крестоносцев и хоругви Ягайло и Витовта уже 14 июля 1410 года построили боевые порядки неподалеку от Грюнвальда и Танненберга, нынешнего польского Стенбака. Это были не просто две мощные по тому времени воинские силы, а встали друг против друга две идеологии, две политики, два противоречивых взгляда на жизнь. Это была Европа крестоносцев – агрессивная, беспощадная и воинственная. А напротив – Европа славянская, которая защищала свое достоинство, свою честь, свободу и независимость [5]. При примерном равенстве сил за спиной у славян была своя земля, дома и семьи, поэтому их боевой дух был куда выше [13; с. 119]. Высоким был и полководческий талант и решимость к победе князя Витовта и других предводителей союзного войска. 
 
       Крестоносцы заняли более удобную для атаки позицию на возвышении, построив свои полки в несколько линий. Перед боевыми порядками крестоносцев стояли пушки и арбалетчики. Войска союзников размещались тремя линиями на берегу реки Марша [1; с. 555]. 
 
       Во главе польского рыцарства, основы армии Ягайло, стоял Зындрам из Машковиц (Машкова) – мечник Краковский, вспомогательными отрядами командовал Земовит Мазовецкий [7; с. 126]. Витовт лично руководил войсками ВКЛ. Польские хоругви составили левое крыло, хоругви ВКЛ - правое [10; с. 23]. В стратегии союзников были синтезированы военное искусство рыцарей и тактика монголо-татар [11; с. 399], русское военное наследие. Главнокомандующим союзных войск в Грюнвальдской битве был Ягайло [2; с. 286]. 
       
       На грюнвальдском холме сегодня посетителям демонстрируют необычную, расположенную на небольшом пятачке земли оригинальную схему. Различными по форме и цвету камнями показано расположение войск обоих сторон накануне битвы и во время нее. Видно, как войска Ордена выстроились по фронту в два километра между Грюнвальдом и Танненбергом. На протяжении же более двух с половиной километров между Грюнвальдом и Людвигсдорфом видны боевые порядки славян. Западные славяне, а это поляки, чехи, словаки, моравы, сербы и другие, под командованием коронного маршалка Збигнева из Бжезя сосредоточились в основном на левом фланге боевых порядков. Войска ВКЛ под руководством Великого князя Витовта вместе с легкой татарской конницей видим на правом фланге [5].   
      
      Нельзя не обратить внимание на такой факт, что войско ВКЛ, принимавшее участие в этой битве, многими историками настойчиво именуется как литовское или литовско-русское.  В своей книге «Славные отвагой на войне» белорусский автор С. Церохин, ссылаясь на различные источники, считает, что соотношение белорусов и этнических литовцев в войске того времени равнялось примерно как 23 к одному. Да и этнический состав населения ВКЛ подтверждает резкое преобладание именно белорусов [5]. Здесь необходимо указать, что понятия "белорусы" в то время еще не существовало и население будущих земель Белоруссии называло себя русскими или русинами. На землях нынешней Белоруссии проживало около 400 тысяч человек, на землях этнической Литвы, включая Жмудь, около 100 - 200 тысяч. Всего же в ВКЛ проживало до одного миллиона человек [16; с. 55]. Население в пределах современной Белоруссии в то время включало значительное число балтов (в том числе пруссов, нашедших убежище на землях ВКЛ, преимущественно на Гродненщине) и других народов, впоследствии ассимилированных, а также переселенцев из Псковской и других земель Руси. Таким образом, можно утверждать, учитывая число хоругвей с белорусскими наименованиями, что предки белорусов в Грюнвальдской битве составили около половины войска ВКЛ. Остальную долю составили предки современных россиян (вспомним героическую смоленскую, а также стародубскую и новгородскую хоругви), литовцев и даже поляков, а также татары и другие народы ВКЛ. Тянуть на себя знамя победителей Грюнвальда со стороны как "свядомых" белорусов, так и литовцев некорректно и с моральной точки зрения, ведь именно благодаря славянскому братству и была достигнута великая победа, в этом и заключается урок Грюнвальда, который подтвердился в XX веке в ходе ожесточенной борьбы с гитлеровской Германией. Потомки всех народов и жители всех территорий, принявших участие в Грюнвальдской битве, имеют законное право и должны гордиться своими славными предками, и обязаны благодарить друг друга за вклад в общую победу. 
    
      Битву начал Витовт атакой первой линии своего правого крыла и размещенных на правом фланге татар. Хронист Ян Длугош отмечает: «Войско же литовское, по приказу Александра (Витовта), не терпевшего никакого промедления, еще ранее начало сражение». Конница стремительно атаковала левый фланг орденского войска. Немецкие пушкари успели дать по ним два залпа из бомбард, но их стрельба не остановила литвинов [3; с. 53]. Наши предки не испугались, не дрогнули, сохранили спокойствие. Да и ядра, пролетев со свистом над головами литвинов, упали позади их боевых порядков [5]. Сначала атакующие смяли легкую пехоту, преимущественно лучников и арбалетчиков вместе с пушкарями в предполье. В ходе этой атаки конница понесла значительные потери по причине «волчьих ям», выкопанных крестоносцами. В одну из них попал князь Иван Жадевид, «и еще многим людям большой вред от тех ям был» [13; с. 119]. 
 
       Затем сошлись в бою основные силы. Крестоносцами на этом фланге командовал главный маршал Фридрих фон Валенрод. Ян Длугош писал: «Когда же ряды сошлись, то поднялись такие шум и грохот от ломающихся копий и ударов мечей о доспехи, как будто рушилось какое-то огромное строение. И такой резкий лязг мечей, что его отчетливо слышали люди на расстоянии даже нескольких миль. Нога наступала на ногу, доспехи ударялись о доспехи и острия копий направлялись в лица врагов; когда же хоругви сошлись, то нельзя было отличить робкого от отважного, мужественного от труса, так как и те и другие сгрудились в какой-то клубок и было даже невозможно ни переменить места, ни продвинуться ни на шаг, пока победитель, сбросив с коня или убив противника, на занимал место побежденного. Наконец, когда копья были переломаны, ряды той и другой стороны и доспехи с доспехами настолько сомкнулись, что издавали под ударами мечей и секир, насаженных на древки, страшный грохот, какой производят молоты о наковальни, и люди бились, давимые конями; и тогда среди сражающихся самый отважный Марс мог быть замечен только по руке или мечу» [17; с. 101]. Эти строки настолько реально передают накал сражения, что, читая их, будто бы сам становишься свидетелем битвы [3; с. 54]. 
 
       Однако бешеная атака русинов, татар и литвинов должного эффекта не произвела. Строй крестоносцев выстоял, лишь немного дрогнул. А острые татарские стрелы отскакивали от прочных рыцарских доспехов. В ответ крестоносцы сами двинулись в контратаку. Легкая кавалерия не могла противостоять натиску железных рядов и бросилась бежать. На помощь ей устремились вторая и третья линии литовского войска. Однако и они не смогли противостоять натиску крестоносцев и стали отходить. А вот виленская и трокская хоругви продолжали удерживать свои рубежи. Но и они не выдержали, начали отход [5]. Как оказалось, основные силы магистр направил на правый фланг союзного войска, где против крестоносцев сражались воины ВКЛ: литвины, русины и татары [3; с. 54]. 
 
       Военный историк Ю.Н. Бохан считает, что верные своей излюбленной тактике, татары организовали притворное бегство. Вслед за ними побежала 1-я линия войска ВКЛ, кроме 3 хоругвей из Смоленской земли (мстиславской, смоленской и еще одной, неясной принадлежности [11; с. 399], по В.Чаропко и П.А.Лойко – оршанской [3; с. 56 и 13; 119]) во главе с мстиславским князем Лугвеном [11; с. 399]. Один полк был полностью уничтожен, и его стяг враг втоптал в окровавленную землю. Но два оставшихся сражались с удивительной храбростью и мужеством. «И только они одни в войске Александра-Витовта стяжали в тот день славу за храбрость и геройство в сражении», - отметил Ян Длугош [3; сс. 56 - 57]. Эти три хоругви заслоняли от возможного маневра крестоносцев в тыл польских войск, которое в этом случае попадало в окружение [13; с. 119]. Вскоре отошедшие войска собрались и вернулись в бой. Как записал в письме один из руководителей Ордена после окончания битвы, «и в новой битве враги могут преднамеренно вызвать бегство нескольких отрядов, чтобы привести к разрыву боевых порядков тяжелой конницы, как это случилось в «великой битве» [18; с. 111]. Действительно, согласно описаниям свидетелей битвы, после преднамеренного отхода части великокняжеского войска отряды крестоносцев, «считая, что они уже одержали победу, отдалились от своих знамен, чем нарушили строй своих отрядов. Затем, когда они хотели вернуться к своим людям и знаменам… были пленены или погибли от меча» [18; с. 111]. 
 
       Натиск крестоносцев остановили вторая и третья линии войск Витовта. Одновременно первая линия поляков атаковала правое крыло крестоносцев. Наступил второй этап битвы, и именно польские войска решали его исход. Необходимо отметить, что польское войско на два часа позже войска Витовта вступило в битву [13; с. 119]. Атака поляков была неудачная, крестоносцы едва не захватили великий королевский стяг. Положение исправилось с введением второй польской линии [1; с. 555]. Таким образом, выдержав натиск, союзное войско перешло в наступление, которым руководил Витовт, и опрокинуло крестоносцев [3; с. 57]. 
        
       После 6 часов напряженной битвы силы ордена начали откатываться к своему лагерю. Стремясь переломить ход сражения, великий магистр ордена Ульрих фон Юнгинген повел в наступление 16 хоругвей резерва [1; с. 555] (примерно треть войска крестоносцев). Он считал, что силы союзников на исходе, и сам повел войска, как он считал, на разгром противника, но просчитался, так как и Ягайло, и Витовт имели еще неиспользованные резервы [13; с. 120]. Крестоносцы прорвали фронт и вышли в тыл польского войска [1; с. 555].  Поляки с одной стороны, войска ВКЛ с другой ударили по войскам великого магистра [13; с. 120]. На этом решающем этапе битвы отборные отряды Ордена были окружены -  «обложеные отовсюду, были повержены и раздавлены, почти все воины, что сражались под шестнадцатью знаменами, были перебиты или взяты в плен» [17; с. 107], погиб и сам великий магистр [1; с. 555]. Крестоносцы были разбиты и бросились убегать с поля битвы.  
 
       В руки союзников попал укрепленный лагерь крестоносцев и все их знамена [1; с. 555]. Погибло или попало в плен 2/3 армии Ордена [6; с. 475]. Погибло около 18 тысяч крестоносцев, в том числе 203 орденских рыцаря, в том числе, помимо великого магистра и великий маршал Фридрих Валенрод [3; с. 58]. В битве уцелело только 1400 рыцарей [11; с. 399]. «Один день Грюнвальда уничтожил хвалу и силу Ордена. Был это день его высшей славы, рыцарского мужества, героизма духа, но вместе с тем последний день величия, мощи и счастья. С утра этого дня начались его недоля, его позор, его падение на все времена», так отметил немецкий историк Е.Вогт поражение крестоносцев в Грюнвальдской битве [3; с. 59]. 
 
       Исторические источники указывают на значительную заслугу Витовта в победе и его личное мужество. Ян Длугош отмечал: «Во все время битвы князь действовал среди польских отрядов и клиньев, посылая взамен усталых и измученных воинов новых и свежих и тщательно следя за успехами той и другой стороны». Другой польский хронист Бернард Воповский отмечал: «Витольд, ве6зде поспевая, сердце своим придавал, разорванные отряды свежими отрядами заменял» [3; с. 57]. «Благодаря прежде всего доблести смолян и таланту Витовта и разбиты были немцы наголову» - признал известный историк М.Коялович [3; с. 59]. Белорусская «Хроника Быховца» также говорит о главной роли князя Витовта в победе. В то время как польский король Ягайло слушал имшу (католическую церковную службу) в своем шатре, Витовт сражался на поле брани. Когда большая часть его войска полегла, он прискакал к Ягайло и попросил о помощи. Ягайло послал резерв на помощь литвинам. Витовт перешел в наступление, и «немцев наголову поразили, и самого магистра, и всех командоров его до смерти побили, и бесчисленное множество немцев поймали и побили, а иные войска польские ничего им не помогали, только на то смотрели» [3; сс. 57 - 58 ]. На самом деле польские хоругви сражались мужественно.  В тот день каждый был героем. А Ягайло сорвал голос, командуя войском. Но лавры победителя достались Витовту [3; с. 58]. 
 
      Помимо Витовта, на Грюнвальдском поле отличились многие славные рыцари: Казимир, князь Щетина; рыцарь Якуб Скарбек; Зындрам из Машкова, мечник краковский; рыцарь Николай Скуначовский; Конрад Белый, князь Олесницы; чех Ян Жижка, рыцарь Мартин Вротимовский; рыцарь Завиша Черный; князь Жигимонт Корибутович [3; с. 56].  Они изображены на знаменитой батальной картине польского художника Яна Матейко «Грюнвальдская битва», написанной в 1878 г. Многие из них погибли в сражении. 
 
      Поражение Тевтонского ордена в Грюнвальдской битве обусловило исход войны в целом [1; с. 555]. Но в полной мере воспользоваться своей победой Ягайло и Витовт не смогли [3; с. 58]. После недолгого отдыха на поле битвы армия Витовта и Ягайлы двинулась на Мальборк, по дороге занимая прусские голода и замки [6; с. 475]. На известия о победе союзников раскрывались ворота укрепленных поморских городов, а их жители сдавались на милость победителей. «И если бы Владислав, король польский, быстрым переходом приступил к Мальборку […], он в первый же день по прибытии овладел бы замком […]. Крестоносцы, духовные, светские и прочие защитники Мальборкского замка, как безумные, бегали по дворам, домам и горницам много дней и ночей, предаваясь плачу и скорбным жалобам», - написал не жаловавший Ягайло хронист Ян Длугош [8; с. 63]. С падением Мальборка пал бы окончательно и Тевтонский орден [3; с. 59]. Но только 25 июля 1410 г. столица была взята в осаду [5; с. 475], и комтур Генрих фон Плауэн, спасшийся бегством от смерти на Грюнвальдском поле и сменивший погибшего под Грюнвальдом Ульрика фон Юнгингена на посту великого магистра Тевтонского ордена (в 1410 – 1413 гг.) [3; с. 59], успел подготовить ее к обороне, собрав около 4 тысяч рыцарей [6; с. 475]. 
   
       Мощные оборонительные укрепления орденской столицы были не по силам даже каменным ядрам бомбард, из которых вели обстрел Мальборкского замка [3; с. 59]. 
 
       На помощь крестоносцам поспешили рыцари Лифляндского ордена и Германской империи. С лифляндским маршалом Б.Гевельманом, который привел к Мальборку 2 тысячи рыцарей, 8 сентября 1410 г. [6; с. 475]. Витовт, который не был заинтересован в окончательном разгроме Ордена, потому что возвысилась бы Польша, вступил в сепаратный договор с ливонским магистром. Видимо, тот обещал уступить Витовту Жмудь. Витовт стал требовать от Ягайло снять осаду Мальборка, но услышал отказ [3; с. 59]. Он заключил перемирие, а 19 сентября 1410 г. снял осаду и направил армию ВКЛ домой. 22 сентября начал отводить свою армию и Ягайло [6; с. 475], поддавшийся на уговоры своих рыцарей, уставших от длительной и трудной осады сильно укрепленного города [8; с. 63]. Так, несмотря на 2-месячную осаду, Мальборк выстоял и Тевтонский орден избежал полного разгрома. Защитив столицу, Орден смог быстро вернуть все свои замки в Пруссии, занятые союзниками после битвы под Грюнвальдом, и восстановить военные силы. В октябре 1410 г. Витовт вновь собирал войска для дальнейших действий, однако до нового похода в Пруссию не дошло. Перед угрозой войны на 2 фронта (с орденом и его союзником Сигизмундом Люксембургским, ставшим к тому времени германским императором [6; с. 475], и двинувшим свои войска в Малую Польшу [7; с. 126]) Ягайло и Витовт согласились на временное примирение с орденской державой [6; с. 475]. 1 февраля 1410 г. был подписан Торуньский мир [19; с. 660]. 
 
       Орден пошел на значительные территориальные уступки: отказался от Жмуди и ятвяжских земель в пользу ВКЛ (только на период жизни Ягайло и Витовта), а Польскому королевству вернул Добжиньскую землю и обязался выплатить 100 тысяч коп чешских грошей в качестве выкупа за пленных. Вопрос принадлежности спорных городов Дрезденка и Сантака передавался на международное арбитражное рассмотрение, но Гданьское Поморье и Хелминская земля оставались в границах орденской державы [6; с. 475]. Польский король должен был вернуть замки крестоносцев, захваченные во время войны [8; с. 63]. 
 
       Мир от имени Королевства Польского 11 февраля 1411 г. в Торуни заключал Витовт, и понятно, что он прежде всего думал о выгоде ВКЛ. Витовт, всю жизнь соперничавший с Ягайло, хотел помешать Польше воспользоваться плодами победы, а также стремился не допустить окончательного ослабления Ордена как вероятного союзника. Поэтому Витовт не особенно отстаивал польские интересы и согласился на возвращение Ордену занятых городов, а это была половина Пруссии. Как говориться, равновесие сил было восстановлено, а Витовт одержал блестящую дипломатическую победу, заключив этот договор, выгодный для Литвы, но постыдный для Польши. Поэтому Длугош прискорбно отметил, что «Грюнвальдская битва сошла на нет и обратилась почти что в насмешку, ведь она не принесла никакой выгоды Королевству Польскому, но больше пользы Великому Княжеству Литовскому» [3; с. 60]. 
 
       Таким образом, замечательная грюнвальдская победа не была полностью использована политически, но сокрушила военную мощь тевтонских рыцарей [8; с. 63]. В результате войны орден утратил свое доминирующее положение в Балтийском регионе, его военный и особенно экономический потенциал был подорван [6; с. 475]. Грюнвальдская битва предопределила историческое развитие многих европейских народов и стала финалом в страшном, более чем двухсотлетнем противостоянии двух мощных сил: славянства и завоевателей-крестоносцев [13; с. 118]. Не удалось Ордену заковать славянство в те кандалы, которые были найдены победителями после битвы в лагере крестоносцев [13; с. 120]. Был остановлен натиск немецких феодалов на польские, литовские и восточно-славянские земли [3; с. 58]. Удар был настолько ошеломляющим для тевтонцев, что земли восточных славян 5 столетий не знали немецкой агрессии [13; с. 120]. Начался политический упадок Тевтонского ордена.  
 
       Победа под Грюнвальдом, явившаяся плодом унии 1401 г., послужила поводом к укреплению ее в Городельском акте 1413 г. [7; с. 126], в результате которой укрепился союз Польши и Литвы в борьбе с крестоносцами, закончившейся в конечном итоге ликвидацией ордена и созданием вассального польскому королю светского Прусского государства.