Иван III правитель и полководец

Иван III правитель и полководец

Рубеж ХV и ХVI столетий – новая  страница отечественной истории, эпоха  образования могучего Российского  государства.

Завершалось объединение русских  земель под властью «государя  всея Руси» Ивана III Васильевича, создавалось  общерусское войско, которое пришло на смену княжеским дружинам и  феодальным ополчениям.

Время складывания единого государства  было одновременно временем формирования русской (великорусской) народности. Росло  самосознание русского народа, объединенного  великой исторической целью –  свергнуть ненавистное ордынское  иго и завоевать национальную независимость. Даже само название «Россия» появилось именно в этот период, заменив прежнее – «Русь».

Было свергнуто ордынское иго, больше двух столетий тяготевшее над  русскими землями. Россия начала успешную борьбу за возвращение западнорусских земель, захваченных литовскими феодалами, нанесла серьезные удары своим  извечным врагам – ливонским рыцарям-крестоносцам. Казанский хан фактически стал вассалом великого московского князя.

Россия получила международное  признание как большое и сильное  государство. В западноевропейской генеалогии многие авторы вообще начинали родословную русских правителей «от Иоанна III» , а известный английский поэт, публицист и историк Джон Мильтон в своем трактате «История Московии» подчеркивал, что «Иван  Васильевич первый прославил русское  имя, до сих пор неизвестное» .

Очень высоко оценил государственную  и военную деятельность Ивана III и Карл Маркс: «В начале своего княжения Иван III все еще был данником татар; власть его все еще оспаривалась другими удельными князьями; Новгород... господствовал на севере России; Польша, Литва стремились к завоеванию Москвы, а ливонские рыцари все еще  не были сокрушены.

К концу своего княжения Иван становится совершенно независимым государем; женою его делается племянница последнего императора Византии. Казань лежит  у его ног, и остатки Золотой  Орды стремятся к его двору. Новгород и другие народоправства приведены  к повиновению. Литва ущерблена, и великий князь ее – игрушка  в руках Ивана. Ливонские рыцари побеждены.

Изумленная Европа, которая в  начале царствования Ивана III едва подозревала  о существовании Московского  государства, затиснутого между  литовцами и татарами, вдруг была огорошена внезапным появлением колоссальной империи на ее восточных  границах. Сам султан Баязет, перед  которым трепетала Европа, вдруг  услышал однажды высокомерную речь от московитянина» .

Ясно, что для достижения всего  этого потребовались огромные военные  усилия, целая серия победоносных войн с ордынцами, ливонскими и шведскими  рыцарями, литовскими и польскими  феодалами, собственными удельными  князьями. Большие походы великокняжеских  полков и стремительные рейды  конных ратей, осады и штурмы крепостей, упорные полевые сражения и скоротечные  пограничные стычки – вот чем  заполнены страницы русских летописей  второй половины ХV–начала ХVI столетий. Обстановка военной тревоги была повседневным бытом, служилые люди почти  не слезали с коней.

Казалось бы, правитель государства, «государь всея Руси» Иван III Васильевич должен непрерывно находиться в походах, возглавлять полки в больших  сражениях, руководить осадой неприятельских городов. В действительности же так  не случилось. Немецкий посол Сигизмунд  Герберштейн с удивлением писал: «Лично он только раз присутствовал  на войне, именно, когда подвергались захвату княжества Новгородское и Тверское; в другое время он обыкновенно никогда не бывал  в сражении и все же всегда одерживал  победу, так что великий Стефан, знаменитый палатин Молдавии, часто  вспоминал про него на пирах, говоря, что тот, сидя дома и предаваясь сну, умножает свою державу, а он сам, ежедневно сражаясь, едва в состоянии защитить свои границы» .

Да что чужеземец, германский посол! Не понимал этого и кое-кто  из соотечественников, современников  первого «государя всея Руси!»  По традиции, складывавшейся столетиями, идолом полководца был князь-витязь, лично водивший полки в бой, как  Александр Невский, или даже сражавшийся  мечом в боевом строю простых  ратников, «на первом ступе» , подобно  князю Дмитрию Донскому в Куликовской  битве. Великий же князь Иван III личного  участия в сражениях не принимал, часто во время войны вообще оставался  в столице или в каком-нибудь другом, стратегически важном городе. Это давало повод его политическим противникам упрекать великого князя  в нерешительности и даже сомневаться  в его личном мужестве – к сожалению, эти упреки повторили и некоторые  историки, представляя Ивана III только как государственного деятеля и  искусного дипломата.

К Ивану III нельзя подходить с мерками  «удельного периода» , когда князья выходили в бой со своим «двором» и дружинами «подручных князей» , только своим авторитетом обеспечивая  единство действий и руководство  боем. На рубеже ХVI и ХVI столетий происходило  то, что известный военный историк  А. Н. Кирпичников называет крутой ломкой традиционной системы вооружения и  тактики боя. Сущность этой ломки  заключалась в переходе от феодальных ополчений к общерусской армии.

Основу армии теперь составляли «государевы служилые люди» , дворянская поместная конница, объединенная в  полки под командованием великокняжеских  воевод. Все назначения тщательно  фиксировались в разрядных книгах, там же указывались цели похода. Дворянская конница имела хорошее  защитное вооружение («дощатые брони» ) , удобные для рукопашного боя  сабли, даже легкое огнестрельное оружие – «ручницы» .

Появились новые для средневековья  военные формирования – отряды «огненных  стрельцов» , или «пищальников» , и  «наряд» (артиллерия) . «Пищальники» набирались из горожан и тоже ставились под командование великокняжеских воевод. Пехоты, вооруженной ручным огнестрельным оружием, было уже достаточно. Например, Новгород и Псков обязаны были выставлять по приказу великого князя по одной тысяче «пищальников» . Из сельского населения в пехоту набиралась «посошная рать» .

Была разработана четкая система  сбора ратных людей. Неизмеримо усложнилась  вся военная организация. В этих условиях непосредственное ведение  военных действий возлагалось на великокняжеских воевод, которые  практически воплощали стратегические и тактические планы, разработанные  великим князем Иваном III и его  военными советниками.

«Большим воеводам» перед походом  вручался «наказ» , подробная инструкция, где поименно перечислялись полковые воеводы, указывалось, где и как  поставить лолки, как организовать их взаимодействие, как поступить  в той или иной конкретной ситуации. Вот, например, какой «наказ» был  дан «угорским воеводам» (то есть воеводам, посланным с полками  оборонять «берег» пограничной  реки Угры от ордынцев) : «... Пищальников  и посошных людей князю Михаилу  Ивановичу Булгакову и конюшему Ивану Андреевичу разделить по полкам, сколько где пригоже быть на берегу. А воевод им расставить по берегу, вверх  по Угре и вниз по Угре, и до устья, по всем местам, где пригоже. А будет  коли пригоже, посмотря по делу, отделив  им воевод с людьми от себя, послать  за Угру, и им тогда велеть итти за Угру – князю Ивану Михайловичу  Воротынскому да окольничему Петру  Яковлеву, да князю Федору Пронскому, да князю Андрею Курбскому, да Алешке Кашину и иным, которым пригоже, а  людей с ними послать из всех полков, сколько пригоже. А посмотря по делу, будет им пригоже всем итти за Угру с людьми, и им оставить тогда  на Угре князя Тимофея Тростенского да князя Андрея Оболенского, да князя  Семена Романовича Мезецкого, а людей  им оставить детей боярских не по многу, и пищальников, и посошных людей...»  Казалось бы, в «наказе» все четко  расписано и предусмотрено, но его  составители отнюдь не сковывали  самостоятельности и инициативы воевод, наоборот, непрерывно подчеркивали, что полки следует ставить «где пригоже» , поступать «посмотря по делу» . Полное доверие к воеводам, поощрение самостоятельных, активных действий в рамках общего плана обороны!

Конечно, это не случайно. Русская  армия эпохи образования Российского  государства, национальная по составу (в армиях западноевропейских государств преобладали тогда наемники-иностранцы) , решавшая глубоко национальные задачи по обороне Отечества от внешних  врагов и по возвращению ранее  захваченных соседями русских земель, выдвинула немало способных полководцев, в верности и военных способностях которых «государь всея Руси»  мог быть уверен. Это делало необязательным личное присутствие Ивана III на театре военных действий. И естественно, что он выступает в первую очередь  как военный руководитель огромной страны, передоверяя своим воеводам проведение отдельных операций или  даже целой военной кампании. Как  верховный командующий, Иван III должен был охватывать своим руководством всю страну, и часто это было удобнее делать из столицы, чем из какого-нибудь пограничного города. К  тому же в связи с выходом Российского  государства на мировую арену  увеличилось значение дипломатической  подготовки войны. Создание выгодной внешнеполитической ситуации требовало постоянных забот  со стороны правителя государства, и это было порой важнее, чем  непосредственное участие в военных  действиях. Заботой великого князя  являлось также то, что военные  историки называют политическим обеспечением войны. Не следует забывать, что централизация  еще только началась, в стране сохранялись  остатки феодальной раздробленности, внутреннее сплочение было решающим условием победы над внешними врагами. А это внутреннее сплочение должен был обеспечить «государь всея Руси» , и бывали моменты, когда чисто  военные дела как бы отодвигались на второй план.

Видимо, поэтому многие историки и  представляют Ивана III только выдающимся государственным деятелем и дипломатом. На самом деле он был и выдающимся военным деятелем России, который  оставил заметный след в развитии военного искусства.

Сигизмунд Герберштейн ошибался, когда  писал, что великий князь Иван III лично только раз присутствовал  на войне – во время присоединения  Новгородской земли. Но именно в этом походе 1471 года прослеживаются многие черты военного искусства Ивана III.

Поход планировался с тщательным учетом внешнеполитической ситуации. Антимосковская боярская группировка Новгорода  во главе со вдовой посадника Марфой Борецкой сумела заручиться поддержкой польско-литовского короля Казимира IV, который обязался «всестина коня за Великий Новгород, и со всею своею  радою литовскою, против великого князя, и боронити Великий Новгород» . Иван III выбрал момент, когда вмешательство  короля казалось наименее вероятным. Резко  обострились польско-венгерские отношения, которые отвлекли внимание Казимира 4 от новгородских дел. В этих условиях объявить «посполитое рушение» , то есть привлечь к походу польскую шляхту, было невозможно. Оппозиционное новгородское боярство оказалось в международной  изоляции.

Не менее важной явилась и  политическая подготовка похода, который  проводился Иваном III под лозунгами  борьбы против «измены» , против мене за короля, а архиепископа сново поставити  им у его митрополита Григория латынина суща» . Леред выступлением из Москвы Иван III «прием благословение  от митрополита Филиппа и от всего  святейшего собора» . Все «латинства» . С самого начала великий князь  постарался придать походу общерусский  характер. «Князь великий разослал по всю братью свою, и по все епископы земли своея, и ло князи и по бояри свои, и по воеводы и по вся воя своя; и якоже вси  снидошася к нему, тогда всем возвещает  мысль свою, что ити на Новгород ратию, понеже бо и всем измениша и  накоежды правды обретеся в них не малоз. В грамотах, посланных в  Псков и Тверь, Иван III перечислил «вины» новгородцев: «Отчина моя Новгород Великий отступают от эти шаги способствовали сплочению войска, оправдывали в глазах народных масс военную акцию против Новгорода, обеспечивали прочный тыл.

Сам поход был тщательно спланирован. Стратегическая идея Ивана III заключалась  в том, чтобы охватить ратями Новгород с запада и востока, перекрыть  все пути, ведущие в Литву, и  отрезать город от его восточных  владений, откуда могла подойти помощь. Осуществление этого плана поручалось воеводам, которые должны были действовать  самостоятельно, на значительном удалении друг от друга. Сам великий князь  намеревался выступить с главными силами в благоприятный момент, когда  воеводы по сходящимся направлениям будут приближаться с разных сторон к Новгороду.

Начало военных действий тщательно  скоординировали по времени. Раньше других, в конце мая, начала «воевать»  восточные окраины Новгородской земли та рать, которой предстояло совершить самый дальний поход. В июне из Москвы выступила вторая рать во главе с воеводами Холмским и Пестрым-Стародубским. Она должна была подойти к реке Шелони, соединиться  там с псковскими полками и  вместе наступать на Новгород с запада. Третья рать под командованием князя  Оболенского-Стриги вышла на Вышний Волочек, чтобы дальше идти на Новгород вдоль реки Мосты с востока. Главные  силы во главе с самим великим  князем начали поход 20 июня и медленно двигались через Тверь и Торжок к озеру Ильмень.

Приближение великокняжеских полков с разных направлений вынудило новгородских военачальников раздробить свои силы. Двенадцатитысячное новгородское войско поспешило на восток, для обороны  Заволочья. Отборная «кованая рать»  вышла к реке Шелони, против полков князя Холмского, туда же поплыла  по озеру Ильмень новгородская «судовая рать» . Для новгородцев это были вынужденные решения: по словам летописца, московские воеводы шли на город «разными дорогами со всех рубежей» . Стратегический замысел Ивана III, направленный на разъединение сил противника, начал приносить плоды.