Катарга на о.Сахалин

 

 

 

т/л

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

Введение                                                                                                               3

1. Образование и цели каторги                                                                          4
2. Экономическое освоение острова                                                                10
3. Упразднение каторги                                                                                    15

Заключение                                                                                                        16

Список использованной литературы                                                               17

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

История открытия и изучения Сахалина и Курил связана с  экономическим и культурным освоением  края. Приоритет России в открытии и исследовании островов неоспорим. На этой основе шло и хозяйственное  освоение этой окраины русскими людьми. Они обживали далекие острова, принося  немалые жертвы ради этого. Вначале  на островах русские промышляли лишь пушниной, а затем стали добывать сахалинский уголь, использовать другие местные богатства, поселяться и  заниматься сельским хозяйством. И  в этой области русские люди имели  несомненный приоритет.

Способом заселения и  хозяйственного освоения Сахалина царизм избрал создание там штрафной колонии - учредил каторгу и ссылку на острове. Конечно, подобный "метод" заселения и экономического развития Сахалина был несостоятелен. Но и  он имел некоторые (правда, весьма ограниченные) положительные последствия: основание  ряда малолюдных селений на острове, создание элементов хозяйственного развития - в промышленности, особенно угольной, и отчасти в сельском хозяйстве. 
Во второй половине ХIХ в. - начале XX в. главной чертой в экономической жизни Сахалина было сосуществование на острове двух начал - каторги и частнокапиталистического освоения богатств острова. Каторга тормозила освоение Сахалина, казенная карательная колонизация на основе принудительного труда каторжан в целом терпела неудачи. 
Но одно дело каторга на Сахалине, другое дело - Сахалин в годы каторги. В годы каторги (1869-1906) на Сахалине предпринимались попытки даже вольной, не связанной с каторжной колонией сельскохозяйственной колонизации острова путем добровольного переселения на Сахалин сотен сибирских крестьян. Нельзя не отметить некоторые успехи частнокапиталистической инициативы в промышленном освоении Сахалина в период каторги.

1.Образование и цели каторги.

Принудительная колонизация  о-ва Сахалина каторжанами и ссыльнопоселенцами во второй половине ХIХ.начале ХХ в. рассматривается как способ заселения данной территории, ее хозяйственного освоения и увеличения темпов экономического роста.

Во второй половине ХIХ.начале ХХ в. царское правительство рассматривало  Дальний Восток как источник сырьевых ресурсов и как место для  изоляции государственных и уголовных преступников [5]. Вот почему в этот период российской истории о-в Сахалин становится местом наибольшего сосредоточения преступного элемента.

Чем же руководствовались  при выборе территории для размещения всероссийской ссыльнокаторжной колонии? Сахалин был сильно удален от центральной  части России, а островное положение, по мнению царских чиновников, практически  исключало побеги осужденных, характерные  для тюрем Сибири. Сосредоточение большого количества ссыльнокаторжных со всей страны в одном месте позволяло  сократить финансовые расходы на их содержание. Большое количество бесплатной рабочей силы давало возможность эксплуатации богатейших недр острова, снабжения русского флота и экспорта в ближайшие страны. Кроме того, Сахалин имел для России важное военно-стратегическое значение, так как на протяжении почти тысячи километров он «прикрывал» материковую часть восточных рубежей Российской империи. Таким образом, причины образования каторги на Сахалине носили как политический, так и экономический характер [10, с. 12].

Примером устройства каторги  послужила организация английских, французских, испанских, португальских, бразильских каторжных колоний. В 1859 г. из Нерчинского горного округа на Сахалин впервые была отправлена экспериментальная партия каторжан (более 300 чел.) для выполнения работ  по добыче каменного угля [5, с. 126].

Учреждая сахалинскую каторгу, царское правительство наряду с пенитенциарными целями преследовало и экономические, намереваясь разработать природные богатства острова. И действительно, экономика Сахалина, культура производственного и земледельческого труда в период существования на острове всероссийской каторги получили определенное развитие, хотя и слабое. Тяжелым подневольным трудом осужденных были построены десятки населенных пунктов острова, освоены месторождения полезных ископаемых (железных руд, каменного угля), проведены телеграфные линии, обработаны большие площади земли, созданы сельскохозяйственные фермы, налажено дорожное сообщение, возведены морские причалы и т. п.

Вместе с тем каторжные  работы не ограничивались добычей каменного  угля, раскорчевкой леса, обработкой камня, строительством дорог, они охватывали практически весь быт населенных пунктов острова. Возведение хозяйственных  и административных зданий, осушка болот, ловля и засол рыбы, сенокос, погрузка-разгрузка морских судов, содержание в чистоте улиц и площадей, выращивание зерновых и овощных  культур, разведение скота, птицы, выполнение слесарных, сто-

лярных, кожевенных работ, обслуживание метеорологических станций, почтовые и пассажирские перевозки и т. п., все это являлось разновидностями каторжных работ, которые по необходимости «сливались» с жизнью штрафной колонии, поэтому нельзя говорить о них как о чем-то самостоятельно существующем на острове. Дореволюционный исследователь отечественной пенитенциарной системы профессор Д.А.Дриль считал, что: «На Сахалине, как и в других учреждениях для каторжных, каких-либо особых каторжных работ не существует». Наиболее тяжелыми, по его мнению, для каторжан были горные, дорожные работы, работы бревнотасков и дровотасков, а сравнительно более или менее легкими прислуги,рассыльных, сторожей, писцов, чертежников, некоторые ремесла [3, с. 87].

Разработка угольных месторождений, как правило, велась недобросовестно,хищническим  способом. Никаких технических приспособлений, облегчающих труд каторжан и повышающих его производительность, не было. Люди ползком таскали тяжелые нагруженные углем санки по темным, сырым коридорам подземных шахт. У выхода из шахты уголь погружался в вагонетки и по рельсам доставлялся на склады.

По мнению В.М.Дорошевича, самые тяжелые работы достались  тем каторжным, кто на угольных рудниках под землей в темноте, холоде и  сырости выполнял так называемые кривошейные работы, т. е. «... когда рабочий лежа, скривив шею,чтобы не ударить себя в голову, впереди себя продалбливал в каменноугольном пласту кайлою такую дыру, чтобы в нее можно было пролезть только одному человеку. Работы эти считались не только самыми трудными изо всех существующих, но и прямо убийственными!» [2, с. 147]. Каторжный труд на сахалинских каменноугольных рудниках был тяжел еще и потому, что осужденный на протяжении многих лет без перерыва видел только рудник, дорогу до тюрьмы и море.

Колонизация острова способствовала повсеместному возведению построек и возникновению новых поселений. Поэтому с наступлением зимы все  незанятые обязательными работами каторжане отправлялись в тайгу  на заготовку строительного материала. Вырубке подвергались лишь два вида пород деревьев: лиственница (она использовалась в основном для возведения фундаментов домов) и ель(ее применяли для кладки верхних венцов). Свои воспоминания об этом виде тяжелейших каторжных работ оставил бывший политкаторжанин И.П. Ювачев (Миролюбов): «... Мороз в тридцать градусов. Разгоряченные, вспотевшие, они (арестанты.Авт.) не должны останавливаться для отдыха, иначе на сильном морозе моментально промерзнут их плохие шубенки. Бревно тянут до тюремного двора,где его принимает надзиратель с аршином в руках. Если он забракует дерево, рабочие должны снова идти в тайгу... Навалив свое бревно на другие в штабель, измученные, голодные рабочие спешат пообедать и чаю напиться; и если уже поздно, то скорей спать - завтра опять надо подыматься в три часа ночи!» [6, с. 54.58].

В числе прибывших на Сахалин  арестантов были ремесленники, фабричные  рабочие, горожане, занимавшиеся в свое время торговлей и различными промыслами. Немало каторжного труда  они затрачивали и на удовлетворение потребностей самих тюрем. Здесь  каждый день работали кашевары, хлебопеки, портные, сапожники, водоносы, поломойки, дневальные, скотники и т. п.  Каторжным трудом пользовались также военное и телеграфное ведомства, лазареты, чиновники различных служб. Каждый чиновник, даже состоящий в чине канцелярского служителя, мог брать себе неограниченное количество прислуги. Однако в 1872 г. генерал-губернатор Восточной Сибири Н.П. Синельников запретил отдачу каторжан в услужение. Но это запрещение служащие бесцеремонно обходили. По этому поводу А.П. Чехов писал, что «это не каторга, а крепостничество , каторжный раб, зависящий от воли барина и его семьи, угождающий их прихотям, участвующий в кухонных дрязгах. Становясь поселенцем, он является в колонии повторением нашего дворового человека, умеющего чистить сапоги и жарить котлеты, но неспособного к земледельческому труду, а потому голодного, брошенного на произвол судьбы...» [18, с. 94, 95]. Использование каторжан в качестве домашней прислуги окончательно было ликвидировано приказом начальника Сахалина генерал-майора В.О.Кононовича от 31 октября 1888 г. за № 276: «...ссыльнокаторжных, как мужчин, так и женщин, в прислугу к чиновникам не назначать и платы за женщин никакой не взыскивать... О чем для надлежащего исполнения и объявляю» (РГИА ДВ. Ф. 1, оп. 1, д. 1114, л. 6).

По Уставу о содержащихся под стражей (изд. 1890 г.) осужденные к  каторжным работам пользовались правом оплаты своего труда в размере  1/10 части заработанной суммы. Одна половина от оставшихся денежных средств направлялась в государственное казначейство, а другая поступала в доход каторжной тюрьмы. Отчисления, идущие в доход тюрьмы, предназначались для оплаты внутренних тюремных работ, на которых были заняты каторжане, а также для вознаграждения заведующих этими работами, лиц тюремного управления и надзора. Из тех незначительных денежных средств, которые получал каторжанин, он мог воспользоваться только половиной причитавшейся ему суммы, а другая половина выдавалась ему после освобождения. Вместе с тем в качестве наказания осужденного лишали права пользоваться не только предназначенной частью денег, но и всем заработком.

Это положение было закреплено в ст. 366 Устава о содержащихся под  стражей и широко использовалось тюремной администрацией острова.

После окончания срока  каторжных работ в отряде исправляющихся осужденные переводились в разряд ссыльнопоселенцев  и получали право проживания в  селениях острова с обязательным ведением домашнего хозяйства. Через  несколько лет они переводились в разряд «крестьян из ссыльных», которые имели право навсегда остаться на Сахалине или, рассчитавшись  с кредитом, что брали у государства  для «домообзаводства», покинуть остров и поселиться на материковой части  Дальнего Востока и Восточной  Сибири, а затем, получив разрешение, могли выехать и в европейскую  часть России, но без права проживания в столичных и губернских городах. Однако «крестьяне из ссыльных» из-за неблагоприятных климатических  условий, не способствующих занятию  сельским хозяйством, не желали жить на острове. Получив право на выезд, они стремились как можно быстрее  покинуть ненавистное место. «Боже  сохрани, говорили бывшие ссыльнокаторжные, оставаться жить на Сахалине; живого в  гроб кладите - не хочу. Только дай Бог вырваться. Даже если бы мою хатенку посыпали золотом, то и тогда бы не пожелал остаться. Золото проживается, а место, где мне и моему потомству жить, не проживается» [3, с. 68].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.Экономическое  освоение острова

 

За оттоком ссыльнопоселенцев  последовало правительственное  распоряжение 1880 г., запрещающее выезд  отбывшим срок наказания ссыльнокаторжным и обязывающее их построить дома и заняться сельским хозяйством. Запрет на выезд возымел свое действие, и число населенных пунктов на Сахалине стало быстро расти. В конце 70.начале 80-х годов ХIХ в. были основаны селения: Малое Тымово, Рыковское  и Дербинское (Тымовское), село Владимировка и военный пост Александровский, ставший центром Сахалинской  каторги (вместо поста Дуэ); рядом  с постом Александровским вырос  поселок Корсаковка. В конце 80.начале 90-х годов ХIХ в. были основаны поселения: в 1889 г . Вальзе, Воскресенское, Усково; в 1890 г. . Малые Лонгари, Таулан; в 1891 г. . Верхний Поронай, Далдаган, Славо, Хамдаса-1; в 1892 г. . Онор, Хамдаса-2 и др. Таким образом, за 15 лет (с 1879 по1894 г.) на Сахалине появилось 79 новых  населенных пунктов [4, с. 52; 6, с. 192].

Для дальнейшего совершенствования  организации штрафной колонии и  экономического освоения острова администрация  каторги прилагала все усилия, чтобы привлечь к земледельческому труду всех освобождаемых на поселение  каторжан.

Им предоставлялась возможность  селиться в одном из округов острова  и обзаводиться собственным приусадебным хозяйством, для этого администрация  искала новые земельные участки (РГИА ДВ. Ф. 1, оп. 1, д. 1114, л. 7).

В.О.Кононович, который был  известен своими либеральными взглядами  на организацию тюремной системы  в России, с личного разрешения Приамурского генерал-губернатора  А.Н.Корфа принял беспрецедентное  решение о досрочном освобождении некоторых категорий ссыльнокаторжных, доказавших свое исправление «трудолюбивым  и добрым поведением», для их поселения  на Сахалине и обзаведения домашним хозяйством. Условия досрочного освобождения от наказания в виде каторжных работ подробно оговаривались в приказе начальника острова от3 ноября 1888 г. за № 294, оно предоставляло каждому, кто его заслужит, «полную возможность приготовить себе заблаговременно все, что нужно поселенцу для честной трудовой жизни, непременно сообразуется с видами правительства по отношению к распространению на острове новых поселений и устройству между ними дорог... Приступая к применению на деле предоставленного мне права, я ставлю непременным условием, чтобы все досрочно освобождаемые группировались в артели из вполне здоровых, знающих крестьянское хозяйство людей, и непременно отправлялись бы на совершенно новые места... Выбор людей, достойных этой милости, всецело возлагается мною на окружных начальников... Увольнять от каторжных работ, при соблюдении вышеозначенных условий, я буду за два, а в особо уважительных случаях, за три года до окончания полного срока работ... Досрочное освобождение не есть общее правило, а как милость предоставляется лишь тем, на кого можно положиться, и поэтому не всякому может быть дана... Я прошу окружных начальников серьезно отнестись к этому делу... и следить за тем, чтобы оно не сделалось одной формальностью и не попало бы в руки писарей» (РГИА ДВ. Ф. 1, оп. 1, д. 1114, л. 15).