Коллективизация России

2

Министерство науки и образования Республики Казахстан

Колледж Арна

Реферат

На тему: Коллективизация России

Подготовила:студентка 1 курса

группы НОО-12 Андамасова Айнура

г. Кокшетау

2012

Тема коллективизации и раскулачивания – пожалуй, одна из тех, к которым постоянно будут обращаться историки. И это естественно – ведь почти вся Россия была крестьянской и всю её ломали, гнули в бараний рог с тем, чтобы поставить сельское хозяйство на социалистические рельсы.

Интерес к процессу коллективизации резко возрастает при каждом значительном повороте нашей общественной жизни. Так было после XX съезда КПСС, когда историки развернули большую и довольно успешную работу по исследованию этого глубочайшего переворота в жизни основной массы населения страны.

              Многие исследователи задаются вопросом: в чем исторический смысл аграрного переворота, совершенного Великой Октябрьской социалистической революцией? Понимание этого факта имеет значение для того, чтобы оценить все последующие события, связанные с переустройством сельского хозяйства.

Россию долгое время называли крестьянской страной – накануне Октября и даже спустя десятилетие после его победы в деревне еще жило, и было связано с сельским хозяйством свыше 4/5 всего населения. Революция Октября победила потому, что в России пролетарская революция против буржуазии слилась с крестьянской революцией против помещиков – об этом многократно говорил В.И.Ленин. Именно крестьянская аграрная революция, поддержанная российским пролетариатом, смела помещичье и вообще частное землевладение, а вместе с ним всю систему помещичье-самодержавного гнета в деревне. Это был важнейший момент, поворотный момент в судьбах крестьянства. Коллективизация сельского хозяйства означала коренные изменения не только в судьбах многомиллионного крестьянства, но и в жизни всей страны.

В марте 1921 года X съезд РКП (б) одобряет замену продразверстки натуральным продналогом, разрешает  торговлю – тем самым началось строительство НЭПа, который часто испытывал кризисы из-за командно-административного давления. Поэтому вполне естественно то, что среди широких слоев населения появилось недовольство НЭПом. Он не достиг своих целей из-за действий системы, поэтому его свернули. Решено было взять курс на индустриализацию. Она открыла для всей страны возможность преобразования всей экономики.

Все же, не смотря на все это, восстановление крестьянских хозяйств на основе НЭПа позволило возобновить хлебный экспорт. Однако он оставался вынужденным, поскольку производство хлеба в стране удовлетворяло собственные потребности на минимальном уровне – на уровне обеспечения потребностей населения в хлебе как продукте питания. Поэтому и объемы его вывоза были очень невелики: около 22 млн. центнеров. Не забудем и о том, что в первые годы НЭПа государство получало хлеб в порядке продналога. Налог взимался в обязательном порядке. И хотя был весьма умеренным по сравнению с продразверсткой, тем не менее для несостоятельных хозяйств оборачивался и описями имущества и даже его изъятием, и т.п. Вполне «благополучная» картины уплаты продналога изображалась в одной частушке тех лет:

                    Сто процентов отдала – все до капельки!

                                   Не придет ко мне отряд отбирательный.

«Только с восстановлением крестьянского хозяйства, с заменой натурального продналога денежным сельскохозяйственным налогом в 1924 году сложился (и то лишь в основном!) НЭП как система экономических отношений между городом и деревней, исчезли «отбирательные» отряды и некоторые другие средства прямого «стимулирования» товарности. Чудес не было, была трудная и сложная работа».

Беднота не могла прокормиться собственным хозяйством и была вынуждена сдавать землю в аренду и наниматься на работу к зажиточным крестьянам и кулакам, арендовать у них рабочий скот и инвентарь, чаще всего на кабальных условиях. Наем и сдача в наем средств производства, аренда земли и наемный труд – вот три наиболее распространенных разновидности эксплуататорских отношений в мелкокрестьянском производстве, которые составляли основу существования  и кулачества в деревне 20-х годов.

Идея коллективного земледельческого хозяйства как основы социальной справедливости, свободы и равенства, уничтожения эксплуатации человека человеком родилась в далеком прошлом. В ней всегда находил выражение протест трудящихся против разделения общества на собственников и несобственников, богатых и бедных, угнетателей и угнетенных. Мечта о свободе и равенстве всех людей давно стала связываться с общим трудом на общей земле. Идея коллективного земледелия была исходной в системе утопического социализма, особенно в проектах Шарля Фурье и Роберта Оуэна, а затем и в программах основателей русского крестьянского социализма Герцена, Чернышевского и их последователей. Горячим сторонником и пропагандистом коллективного, артельного земледелия был, например, выдающийся русский ученый, публицист А.Н.Энгельгардт, создавший образцовое сельское хозяйство на Смоленщине (впоследствии опытная станция). Он был убежден, что будущее принадлежит хозяйствам тех людей, которые будут сами обрабатывать свою землю и вести хозяйство не единолично, каждый сам по себе, а сообща.

Обдумывая пути деревни к социализму, В.И.Ленин еще осенью 1918 года говорил, что «пытаться вводить дектретами, узаконениями общественную обработку земли было бы величайшей нелепостью».

Он подчеркивал, что эта задача должна решаться «..терпеливо, рядом постепенных подходов, пробуждая сознание трудящейся массы крестьянства и идя вперед лишь в меру пробуждения этого сознания», что «… здесь мы рассчитываем на длительное, постепенное убеждение, на ряд переходных мер».

Однако эти указания не были в полной мере усвоены практиками. Впечатляющий рост коллективных хозяйств многим деятелям революции казался достаточным, чтобы думать о коллективизации основной массы крестьянских хозяйств в течение трех-четырех лет, не останавливаясь перед принуждением.

Хотя, конечно, нужно учесть, что в эпоху революции такие понятия, как «постепенность» и «длительность» воспринимаются несколько  иначе, чем в период мирной эволюции.

Задачам и способам социалистического преобразования мелкокрестьянского сельского хозяйства было уделено много внимания на VIII съезде РКП (б), который состоялся в марте 1919 года. Перегибы при организации коллективных и советских хозяйств были решительно осуждены. «Действовать здесь насилием – говорил на съезде Ленин, - значит погубить все дело. Здесь нужна работа длительного воспитания…Задача здесь сводится не к экспроприации среднего крестьянина, а к тому, чтобы…учиться у крестьян способам перехода к лучшему строю и не сметь командовать!».

              В решениях съезда были определены основные принципы коллективизации: добровольность, убеждение практическим примером, создание материальных условий, самодеятельность. Эти важнейшие идеи и решения получили в дальнейшем развитие в ленинских работах первых лет новой экономической политики и в совокупности с ними составили кооперативный план перехода крестьян на путь социализма.

              Что же произошло? Почему так круто стал меняться курс в вопросах социалистического переустройства деревни? Как известно, Сталин назвал 1929 год «годом великого перелома». Что это значило на деле?

              Применительно к 1929 году говорить о «великом переломе» можно лишь в одном смысле: Сталин впервые получил возможность навязывать партии, стране свои собственные оценки, взгляды, методы, политические решения. С наибольшей наглядностью и наиболее тяжелыми последствиями такой «перелом» появился в политике коллективизации.

              Безоглядное форсирование коллективизации, нараставшее осенью 1929 года изо дня в день, отражало позицию Сталина и его ближайшего окружения (Молотова, Кагановича и др.). В основе этой позиции лежало пренебрежение к настроениям крестьянства, его неготовности, нежеланию отказаться от собственного мелкого хозяйства, игнорирование ленинских принципов, партийных решений о недопустимости и пагубности торопливости и насилия при кооперировании деревни.

              В этих условиях обсуждение задач дальнейшего развития колхозного строительства на пленуме ЦК ВКП (б), который состоялся в ноябре того же года, проходило в однозначном плане. В решениях пленума признавались серьезные трудности в процессе коллективизации, связанные с низким уровнем технической базы, слабой организованностью и низкой производительностью труда в колхозах, острым недостатком подготовленных кадров. Однако в резолюции пленума говорилось: «Колхозное движение ставит уже задачу сплошной коллективизации перед отдельными областями».

              5 января 1930 года было принято постановление ЦК ВКП (б) «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», в котором зерновые районы были разграничены на две зоны по срокам завершения коллективизации. Но эти сроки в результате внесенных Сталиным поправок были резко сокращены. Северный Кавказ, Нижняя и Средняя Волга должны были в основном завершить коллективизацию осенью 1930 года или во всяком случае весной 1931, а остальные зерновые районы – осенью 1931 года или во всяком случае весной 1932. из постановления оказались исключенными положения о степени обобществления скота и инвентаря, о порядке образования неделимых фондов и т.д. Не было дано рекомендаций по этим вопросам и в Примерном уставе сельскохозяйственной артели, опубликованном к тому же с большим опозданием – только в феврале 1930 года.

              Под сильнейшим нажимом сверху выносились решения завершить коллективизацию в течение весенней посевной компании 1930 года. Разъяснительная и организационная работа в массах подменялась грубым нажимом, угрозами, демагогическими обещаниями. Раскулачивать стали не только кулаков, но и середняков – тех, кто еще не хотел вступать в колхозы. Грубейшие извращения допускались при обобществлении средств производства. ТОЗы в административном порядке переводились на уставы артелей и коммун. В артелях добивались максимального обобществления хозяйства, включая не только единственную корову, но даже и последнюю курицу.

              Уровень коллективизации стремительно повышался: к началу января 1930 года в колхозах числилось свыше 20 процентов крестьянских хозяйств, к началу марта – свыше 50 процентов. Конечно, среди них было немало «дутых», значившихся лишь на бумаге. Нереальность директив, угрозы за их неисполнение, парадная шумиха толкали многих местных работников на путь очковтирательства (именно со времен коллективизации оно стало непременным элементом всякого рода отчетов, докладов, рапортов). Однако главным последствием насилия при создании колхозов стало массовое недовольство и открытые протесты крестьян, вплоть до антисоветских вооруженных выступлений. С начала января до середины марта 1930 года их было зарегистрировано 1678 на территории СССР  без Украины. С учетом данных по Украине число антиколхозных восстаний окажется намного больше двух тысяч. Росли случаи расправ над коммунистами и колхозными активистами. Истребление скота приобрело массовый характер и наблюдалось уже повсеместно.

              Неверно было бы отрицать наличие в это время в деревне сторонников коллективизации, ее подлинных энтузиастов, борцов за колхозы. Они были представлены беднотой и сознательной частью середнячества. Без их активной поддержки ни коллективизация, ни ликвидация кулачества были бы просто невозможны. Но и самый убежденный сторонник коллективного земледелия не мог понять и принять того разгула бюрократического насилия, который ворвался в деревню зимой 1929-30 года.

              В конце концов, под давлением обстоятельств сталинскому руководству пришлось принимать срочные меры. Следует заметить, что о происходившем в деревне на первом этапе сплошной коллективизации, разумеется, знали все, включая и Сталина и его непосредственное окружение. Не говоря уже о сообщениях по обычным каналам партийной и государственной информации, известно, что за осень и зиму на имя Сталина и Калинина  из деревни поступило около 90 тысяч писем с жалобами и протестами, с описанием творившихся безобразий. И, тем не менее, нажим на местные организации продолжал нарастать.

              Только во второй половине февраля 1930 года ЦК партии дал директивы  о ликвидации спешки при организации колхозов и прекращении раскулачивания там, где сплошная коллективизация еще не началась, о необходимости учета местных условий в национальных республиках.

              В марте-апреле 1930 года ЦК ВКП (б) принял ряд важных документов, направленных на преодолений извращений в коллективизации и нормализацию общей обстановки в деревне. Исчезли «бумажные» и насильственно созданные колхозы. Уже к августу этого же года, когда прекратился выход крестьян из хозяйств, колхозы объединяли 21,4 процента крестьянских хозяйств.

              А с осени началась новая волна нажима, связанная с хлебозаготовками и дальнейшим развертыванием сплошной коллективизации. На решении этих задач вновь сосредоточились все сила партийных, государственных и общественных организаций. Возрастали масштабы технической реконструкции в сельском хозяйстве. Уровень механизации тяговой силы, не достигавший в 1928 году и двух процентов, в 1932 году поднялся до 19,6 процента. (при этом нужно учесть и сокращение почти вдвое поголовья лошадей за те же пять лет). Был упорядочен процесс обобществления крестьянских средств производства, хотя «недоразумения»  с крестьянкой из-за коровы еще продолжались. Только в марте 1932 года было принято постановление ЦК, которое обязало местные организации не только прекратить принудительное обобществление скота, но и помочь колхозникам в обзаведении скотом.

              Раскулачивание, проведенное в ходе сплошной коллективизации, представляло собой один из самых трагических фактов в разыгравшейся тогда деревенской драме. В системе сталинских стереотипов оно изображалось как классический образец ликвидации эксплуататорского класса, осуществленного в ходе социалистического преобразования.