Кыргызстан в составе Российской Империи

Во 2-й пол. 18 в. во внутреннем и внешнеполитическом положении Киргизстана происходят значительные изменения. Прежде всего, стабилизируются и далее развиваются этнические признаки киргизской народности. Окончательно определилось территориальное расселение отдельных групп. Киргизстан полностью становится независимым. Восточный Туркестан был захвачен цинским Китаем, который предпринял попытку подчинить киргизские земли, но получил решительный отпор со стороны киргизов, выступавших совместно с другими народами. Так, источники 1760 сообщают, что при занятии цинскими войсками Яркенда, в Фергану «послано было 9 тысяч цинского войска, но Буруты (киргизы) обще с Узбеками, побили их до 7 тысяч». С 1760 феодальные круги Среднего казахского жуза, нарушив многовековую традицию совместной с киргизами борьбы против захватчиков, стали нападать на Киргизстан. Аблай-хан (ещё в 1740 принявший подданство России), объединив Средний и западную часть Старшего жузов, в 1770 вторгся в районы Чу и Таласа, но ему не удалось утвердить свою власть в Киргизстане.

Во 2-й пол. 18 в. сложилось  Кокандское ханство, начавшее угрожать Киргизстану. С последней четверти 18 в. устанавливаются посольские связи Киргизстана с Россией. В 1785 в Россию с просьбой о покровительстве прибыли послы Абдырахман и Шергазы, и к их просьбам благосклонно отнеслась императрица Екатерина II. Российская империя была наиболее сильным и экономически развитым соседом Киргизстана, она могла оградить Киргизстан от угрозы со стороны Китая и Коканда и давно уже поставляла сюда промышленные товары. Сложная внешнеполитическая обстановка, неустойчивое внутреннее положение и торговые интересы склоняли Киргизстан искать покровительства России. В 18 в. разрозненные родоплеменные группы киргизов кочевали на территории от Ходжента на западе Ферганской долины до равнинной части Кашгарии на востоке, от бассейнов среднего течения pp. Чу и Талас на севере до Памиро-Алая на юге. Феодальный способ производства стал уже господствующим в Киргизии. Но родоплеменная раздробленность и прочно укоренившиеся в быту патриархально-родовые отношения у киргизов тормозили общественное развитие и препятствовали их государственному объединению. Всё это привело к тому, что соседние гос-ва — сначала Джунгария, затем Цинская империя и Кокандское ханство смотрели на Киргизию как на удобный объект для завоеваний. С нач. 18 в. от Бухарского ханства стали обособляться и отпадать несколько мелких бекств в Ферганской долине. Одно из них — Кокандское, власть в котором у ходжей перехватил Шахрух-бий (1709/10— 1721/22) из узбекского племени минг, начало проводить активную внешнюю политику, постепенно поглощая соседние владения. Тогда в Фергане активной политической силой выступают кирг. феодалы, которые в источниках упоминаются как независимые, равноправные с кокандскими. «Есть ещё в соседстве с Во-дохшанскою (Бадахшан) землёю малая провинция киргиз, где собственный их хан»,— отмечается в русском документе 1734. П. И. Рычков в рукописи 1749 называл как самостоятельный народ «алатай-киргизов», которые кочевали около городов Ходжент, Наманган и Маргалан, «в горах каменистых и неприступных». Время кокандского владетеля Абд ал-Карима (1734/? — ок. 1750/51) отмечено в источниках («Тарихи Шахрохи») союзом с кирг. племенами и совместным отпором одному из джунгарских походов против Ферганы, что было крупным политическим успехом узбеков и киргизов. Позже, в 50-х гг. 18 в., кирг. феодал Кубат-бий выступал равноправным союзником и соперником кокандского правителя Ирданы, активно участвуя в междоусобной борьбе белогорских и черногорских ходжей за власть в Кашгаре и создание в Вост. Туркестане феодально-теократического буферного государства, в к-ром реальную силу имели лишь кирг. феодалы (сообщение Мухаммед-Садыка Кашгари в его соч. «Тазкира-и-Ходжаган»). Кокандские владельцы, занимаясь внутренним «собиранием» земель до 60-х гг. 18 в., не покушались на кирг. территорию.

В 1758—59 под ударами цинского Китая пало Джунгарское ханство, ослабленное внутренними феодальными раздорами, непрекращавшейся борьбой киргизского, казахского и др. народов за свою независимость. На территории Джунгарии и Вост. Туркестана Китай создал свой военный форпост — имперское наместничество Синьцзян (букв. «Новая территория»). Цины подвергали жестокой налоговой эксплуатации и национальному гнёту коренные местные народы: уйгуров, киргизов, казахов и др. Манчжуро-цинские власти предприняли также попытку расширить свои экспансионистские притязания и на территорию киргизов, но встретили их решительное сопротивление.

Китайские отряды, стремившиеся проникнуть на Иссык-Куль и Тянь-Шань, где никогда не было каких-либо пунктов  цинской администрации, получили вооружённый отпор местного киргизского населения. Сами китайские источники считали Киргизию «соседним владением», лишь «смежным» с империей («Пинчжунь» — «Описание умиротворения джунгаров», 1772). Потерпев провал с демонстрацией силы, манчжуро-цинский двор завязывает с кирг. феодалами дипломатические отношения, принимает в Пекине их посольство, к предложениям наиболее ретивых военных чиновников относится сдержанно. Когда синьцзянский наместник Юй Линь собирался было выступить па Коканд, император Мин-нин предостерегал его: «Этот план (похода на Коканд) давно (лелеем) в нашей душе. Поступая, как ты (Юй Линь) предлагаешь, (мы) нанесём удар в самое сердце. Однако, легко говорить и трудно сделать... Представь себе, сколько нужно средств на военные нужды. Ведь за кордоном что ни шаг — то не наша земля, что ни местность — то не наши люди...». Это одно из самых авторитетных документальных признаний территориальной независимости киргизов, сделанное самим китайским императором. В то же время исторические факты свидетельствуют о видной роли киргизов в политической жизни Вост. Туркестана, поддержке ими национально-освободительной борьбы местных народов против манчжуро-цинского гнёта.

В нач. 19 в. Омар-хан (ок. 1810—22), воспользовавшись усобицами между двумя кирг. родами, натравливая один на другой, силой и хитростью подчинил в 1821 сарыбагышей, кочевавших между городами Ош и Кашгар. Завоевание южной части Киргизии Кокандским ханством длилось более полувека (с 1762 по 1821) и было отмечено упорным сопротивлением кирг. народа, его непрекращающейся борьбой за независимость. В то же время кокандским правителям приходилось серьёзно считаться со своими новыми подданными: они были источником военной силы и ополчением, почти всегда находившимся в боевой готовности, располагались на традиционных торговых путях между Ср. Азией и Вост. Туркестаном, далее — с Индией. Поэтому, несмотря на зависимость от Коканда, киргизы часто восставали против ханско-феодального гнёта.

Продвижение кокандских границ к северным кирг. кочевьям вызвало установление на краткий период стабильных связей иссыккульских киргизов с западно-сибирской администрацией. В 1813 и 1824 кирг. посланцы посетили Омск и Тобольск, «изустно» высказались за расширение торговли, настаивая на принесении присяги «от себя и своего народа» на подданство России. Но к желаемым практическим результатам: принятию российского подданства это не привело. Царские власти лишь ограничились обещаниями покровительства, направив к Иссык-Кулю в 1825 ответное посольство Ф.К. Зибберштейна и Т. В. Нюхалова. Объективные условия не позволили России в первой четверти 19 в. принять иссыккульских киргизов в подданство. Тем временем Кокандское ханство активизировало свою политику. Мадали-хаи (1822—42), воспользовавшись феодально-родовыми распрями чуйских киргизов, направил свои войска в долину р. Чу, а затем в Центральный Тянь-Шань и на озеро Иссык-Куль, подчинив к началу 30-х гг. 19 в. кочевавших там киргизов.

По ходу продвижения кокандских войск в Киргизию ими воздвигались укрепления, оставлялись гарнизоны: на Памиро-Алае — Таш-Коргон, Дароот-Коргон, Сопу-Коргон и Кызыл-Коргон; на Тянь-Шане и в верховьях

Нарына — Джумгал и Куртка; в Иссыккульской котловине — Конур-Олён, Барскон, Котмалды, Каракол; в Чуйской долине — Кара-Балта, Ак-Суу, Пишпек, Токмак. В результате этого территория расселения киргизов с юга и востока была окружена цепью крепостей, не только закреплявших границы ханства, но и ставших серьёзной преградой на пути возможного повторения цинской агрессии. «Кокандцы,— писал Ч. Валиханов в середине 19 в.,— подчинив дикокаменных киргизов, опоясали границы Вост. Туркестана до самого Хотана» (Ч. Ч. Валиханов, Соч., т. 2, с. 326). Оценивая стратегическое значение Киргизстана для соперничавших государств — Кокандского ханства, цинской империи и России, западно-сибирский генерал-губернатор Г.Ф. Гасфорд с полным основанием писал: «Выгодное же положение Дикокаменной орды в углу трёх смежных держав, крепкая природная местность, ею занимаемая, и более воинственный их дух, нежели других кирг. (казахских) племён, делают преобладание сею ордою предметом весьма важным для каждой из трёх держав». В результате отпора кирг. народом цинской агрессии при пассивности российской дипломатии, несмотря на просьбы киргизов о подданстве, верх одержала завоевательная политика кокандских ханов. Вся территория Киргизии попала во временную зависимость от Кокандского ханства.

Завоевание Киргизии Кокандским ханством в 1-й трети 19 в. было вызвано политическими мотивами, а также расширением его торговых интересов в Восточном Туркестане и России. Торговые пути Вост. Туркестана проходили через Киргизию, и правители Кокандского ханства стремились установить свой контроль над ними, а заодно превратить Киргизию в рынок сбыта, источник скотоводческого сырья и доходов от обложения населения различными видами податей и сборов. На территории ханства жили узбеки, таджики, кипчаки, киргизы и часть казахов, жестоко эксплуатировавшиеся местными феодалами и ханской властью. В период господства Кокандского ханства в Киргизии стал усиленно распространяться ислам. Первое время киргизы платили кокандскому хану в основном 3 вида податей: тюндюк-зекет — по овце с юрты, алал-зекет — по одной голове с 40 голов скота и харадж — земельный налог. Кроме того, время от времени взималась военная подать в размере одной тилли (кирг. дилде — золотая монета) или 3-х баранов с юрты. Тяжёлой повинностью для киргизского населения южной части Киргизии и Таласской долины был также обязательный набор мужского населения в ханскую армию.

В первой половине 19 в. и позже, особенно во время войн против Хивы и Бухары, кокандский хан Худояр (кирг. Кудаяр) призывал всё мужское население кочевых районов Киргизии в ополчение.

Кокандское завоевание принесло трудящимся массам Киргизии тяжёлый феодальный гнёт и нищету. Кирг. народ неоднократно поднимался на борьбу против деспотизма кокандских ханов: в 1832 вспыхнуло восстание нарынских, в 1843 — иссыккульских, в 1845 — ошских киргизов, в 1857 произошло восстание аулиэатинских казахов и таласских киргизов. В 40—60-е гг. 19 в. в них участвовали мелкие и средние скотоводы, рядовые земледельцы, обнищавшие и разорённые в результате грабительской политики кокандских властителей, а также некоторая часть феодальной киргизской знати. Весной 1873, не выдержав насилия и тяжёлого налогового бремени, против Худояр-хана выступили жители Юга Киргизии. Кокандский хан вначале попытался подавить волнение, но зверски убив 40 кирг. и кипчакских старшин, прибывших на переговоры с ним, вызвал открытое народное восстание. В июле 1873 восставшие киргизы взяли Узген и хорошо укреплённый стратегич. пункт в горах Сук, в котором хранилась секретная казна Худояр-хана. Далее кирг. и кипчакские повстанцы взяли Уч-Коргон, Ош, Сузак и Булак-Башы. К восставшим присоединились и оседлые узбекские народности, ок. 3 000 кокандских сарбазов перешло на сторону повстанцев.

Осенью 1873 киргизы южных  районов края приняли решение  стать подданными Российского гос-ва и тем самым избавиться от ига Кокандского ханства. Пример северных киргизов, ещё в 50—60-е гг. 19 в. добровольно вошедших в состав России, оказывал большое влияние на население Юга Киргизии. Но после превращения Кокандского ханства в 1868 в вассала России представители царского правительства отрицательно отнеслись к восстанию и переходу южных киргизов в пределы Токмакского уезда. 4 мая 1874 доверенные лица племени мундуз вновь обратились к представителям царской администраций с просьбой принять 2 тыс. кибиток киргизов в подданство России. Но местные царские военные власти опять отказались принять южных киргизов в российское подданство.

На втором этапе народного  восстания 1875—76 против жестокости Худояр-хана совместно выступили киргизы и узбеки. Тираническим правлением Худояр-хана были недовольны не только трудящиеся массы узбеков, киргизов и кипчаков, но и ряд представителей имущих классов. Особенно усилилось недовольство Худояр-ханом в связи с увеличением налогов, что признавали даже высшие ханские чиновники. Новый подъём восстания высшие ханские военачальники решили использовать для свержения Худояр-хана и провозглашения ханом его сына Насреддин-бека, правителя Андижана. В ночь с 21 на 22 июля 1875 половина ханского войска — ок. 4 000 чел. пехоты ушли из Коканда и присоединились к восставшим. Худояр-хан, лишившись остатков своих войск, бежал в Ходжент под защиту русских властей. 24 июля 1875 духовенством, сановниками и населением г. Коканда на ханский престол был избран Насреддин-бек. 4 авг. 1875 туркестанский генерал-губернатор Кауфман послал письмо Насреддину с официальным признанием его кокандским ханом, а 9 окт. 1875 в Коканде произошёл новый переворот. Молодой хан Насреддин с сотней приверженцев бежал из Коканда от восставших киргизов и узбеков, подобно своему отцу, в Ходжент, под покровительство России.

ричинами поражения восстания явились разрозненность и слабая организованность повстанцев, оказавшихся не в состоянии противостоять регулярным, хорошо вооружённым царским войскам. Опасаясь нового народного восстания, царизм принял решение ликвидировать Кокандскее ханство. 19 февр. 1876 был издан официальный указ царя о присоединении Кокандского ханства к России и об образовании Ферганской обл. Кокандское ханство не могло существенно изменить социально-экономич. положение кирг. народа, однако определённое влияние на развитие хозяйства, аграрные отношения и формы эксплуатации, а также быт, культуру оно, несомненно, оказало.

Восстание кирг., узбекского и др. народов Ср. Азии против феодального гнёта и деспотизма кокандских ханов в 1873—76 ослабило мощь ханства и ускорило присоединение его к России. В результате присоединения Кокандского ханства южная часть Киргизии вошла в состав России. В совместной борьбе против Кокандского ханства крепли связи киргизского и узбекского народов.

В первой половине 19 в. в экономике России происходило разложение крепостнич. хоз-ва и развитие капиталистич. отношений. После отмены крепостного права, с ростом крупной каппталистич. промышленности, ей больше, чем прежде, стали необходимы рынки сбыта и источники сырья, одним из к-рых могла стать Ср. Азия. Важные экономич. связи были выгодны и среднеазиатским народам, к-рые нуждались в необходимых промышленных товарах. Царскую Россию Ср. Азия интересовала и как область колонизации, и как источник гос. доходов. Царизм намеревался, присоединив Ср. Азию к России, начать широкую эксплуатацию трудящегося населения этого региона; русские дворяне, со своей стороны, рассчитывали на получение там имений и доходных должностей.

Одним из существенных обстоятельств, ускоривших присоединение Ср. Азии, в т.ч. и Киргизии к России, было её стремление противодействовать агрессивной  политике Великобритании, к-рая ещё во второй половине 18 в. захватила большую часть Индии и прочно там обосновалась. В дальнейшем, под предлогом защиты своих индийских владений, Великобритания предприняла ряд попыток захвата соседних территорий Афганистана, Ирана, западных провинций Китая, а также Бухары, Хивы и Коканда, что создало потенциальную угрозу и для России. Ещё с 1783, когда шло наступление на Киргизию Кокандского ханства, киргизы начали ориентироваться на Россию. Этому способствовал ряд причин. Историч. обстановка того времени, сложное внутреннее и внешнеполитич. положение киргизов определяли дружескую позицию кирг. народа по отношению к России. Основными факторами, обусловившими эту позицию, были: ухудшение положения народа под игом кокандских ханов и феодалов, разорительные междоусобные столкновения кирг. манапов, постоянная военная угроза со стороны соседних казахских, узбекских и др. феодалов, опасность полного раздробления территории Киргизии между несколькими гос-вами, заинтересованность кирг. племён в установлении и развитии непосредственных торговых экономич. связей с Россией.