Ленинград в блокаде

3 ноября начались занятия в  классах. Учиться детям было  невероятно трудно из-за морозов  и голода, из-за постоянных фашистских  бомбежек. Но дети старательно учились и,  что удивительно старались те ученики, которые не отличались особым прилежанием в мирное время. Ведь теперь учиться – значило не уступать ненавистному врагу.

Была ли польза от такой учебы? Наверно вы подумаете, что нет, какая может быть польза, если в голове мысли только о еде и тепле, но нет! Ребята старались изо все сил. Вот запись из дневника одиннадцатилетней Гали Комлевой: «В школе холод. Занимаемся в столовой. Наши шефы, моряки, принесли дрова. Мальчики таскали бревна в помещение, девочки пилили. Учатся все очень хорошо».

Но дети не только учились. Расчистка чердаков, борьба с “зажигалками”, тушение пожаров, разборка завалов, очистка города от снега, уход за ранеными, выращивание овощей картофеля, работа по выпуску оружия и боеприпасов – всюду действовали детские руки. Школьники собирали пустые бутылки, которые наполняли горючей жидкостью и отдавали бойцам, чтобы те уничтожали ими вражеские танки. Старшие школьники - комсомольцы работали в пригородных лесах, рубили деревья. То, что они заготовляли, предназначалось для электрической станции, чтобы она могла давать хоть немного энергии самым важным заводам, где делали оружие, снаряды и т.д. Еще дрова были нужны для паровозов, которые водили железнодорожные составы от Ладожского озера в Ленинград. Также дети-блокадники собирали железный лом, из которого были сделаны тысячи снарядов.

Ремесленные училища выполняли  заказы фронта. Ребята были очень голодны. Они съедали столярный клей, цветы, стоявшие в классах. Готовы были есть все, что можно разжевать и проглотить. Мастера следили за ними, чтобы не наелись какой-нибудь отравы. Но в труде подгонять никого не приходилось. Ведь трудились для фронта! Часто обессилевшие ребята падали у станка, но не соглашались уйти, пока не кончится их смена. А тех, кто упал, товарищи относили в сторонку, чтобы  те отлежались и пришли в себя. Но станки не останавливались. В комнате мастера сидели дежурные, которые становились на место тех, кто упал.

Весной 1942 года в опустевшие, обезлюдевшие цехи предприятий  пришли тысячи детей и подростков. В 12-15 лет они становились станочниками и сборщиками, выпускали автоматы и пулеметы, артиллерийские и реактивные снаряды. Чтобы они могли работать за станками и сборочными верстаками, для них изготавливали деревянные подставки.

В осажденном Ленинграде организовывались особые бытовые отряды из юных девушек. Парней оставалось совсем мало - почти все были на фронте. В  первом отряде было 80 человек. Их обязанности  были записаны в специально памятке: « Тебе, бойцу комсомольского бытового отряда, поручается забота о повседневных бытовых нуждах тех, кто наиболее тяжело переносит лишения, связанные с вражеской блокадой. Забота о детях, женщинах, стариках – твой гражданский долг…». И еще многое было сказано в памятке о том, как помогать людям.  Чего только не увидели юношеские глаза в квартирах замерзших домов! Находили детей, лежавших рядом с умершими матерями, находили обмороженных, обессиленных жителей. И помогали им, как могли. Девушки получали продукты и обеды тем, кто от бессилия не мог ходить  в магазины и столовые. Но комсомолки помогали не только физически, но и морально. Они возвращали тем, кто ослабел духом, надежду, волю, способность выстоять и бороться до конца. Так например однажды в пустой грязной квартире девушки нашли молодого парня, который даже не отгонял бегавших вокруг него крыс. Они отвезли этого парня в больницу, и вскоре он поправился и ушел на фронт воевать.⁶

У детей блокадников  было много дел. Они вместе с взрослыми рыли окопы, проверяли светомаскировку в жилых домах, дежурили на чердаках и крышах домов, тушили зажигательные бомбы и возникшие пожары, обходили квартиры и собирали цветной металлолом, необходимый для изготовления патронов и снарядов. Ленинградские заводы получили тонны цветного и черного металла, собранного школьниками.  Тысячи детей работали в госпиталях, ухаживали за ранеными, топили печки в палатах, мыли полы, устраивали самодельные концерты для поддержания духа людей. Зимой ленинградцы перестали получать почту с фронта, потому что не хватало почтальонов: одни ушли на фронт, другие умерли от голода и холода. За разборку почты взялись школьники. Они приходили в промерзшие комнаты почтовых отделений, обессиленными руками развязывали брезентовые мешки с письмами. Но почту нужно было доставить людям. И школьники отправлялись с толстыми сумками по домам. А так как сил подниматься по лестницам уже не было, они брали с собой горн, с помощью которого созывали жильцов во дворах.

Весной в  городе начал таять снег, которого за зиму накопилось много. А под снегом находилось  помои, грязь, трупы умерших людей, которые никто не убирал. Из-за этого в городе могли вспыхнуть болезни и начаться эпидемии. И здесь юные ребята были первыми: они убирали снег, кололи лёд, выгребали грязь. Но появилась новая проблема: не на чем было увозить все это. Но надо же было как – то выходить из положения. Подростки нашли листы фанеры, которые нагружали мусором, снегом, льдом, и вывозили подальше от домов.

Это был не просто труд, а истинный подвиг, равный воинскому. Даже под бомбами и огнем город выглядел чистым и красивым.

Глава 3.

Культурная  жизнь осажденного города.

 

Для поднятия боевого  духа жителей Ленинграда  в дни  блокады продолжали работать театры, выпускаться газеты, работало радио, некоторые музеи не были эвакуированы и продолжали работать.

 

3.1Театральная жизнь блокадного Ленинграда.

 

Все театральные  коллектив Ленинграда были эвакуированы вглубь страны, а Театр музыкальной комедии остался. Ленинградцы посещали театр, слушая музыку, шутки, на какое-то время освобождались от бремени тяжелых дум.

Фантастическая  картина встает пред глазами. Декабрь. На улице  мороз 25 градусов. В неотапливаемом помещении театра не намного теплее, и все же зал полон народа, все в верхней одежде, многие пожилые люди в валенках. В три часа дня начался спектакль. Шла оперетта «Роз-Мари». Послушать эту музыкальную композицию пришли Попков, Лазутин и я. Артисты играли в легких костюмах. Лица острые, бледные, но улыбающиеся, а балерины настолько худенькие, что казалось, вот-вот они переломятся в танце. В антрактах у наиболее ослабевших исполнителей наступало обморочное состояние, но воля побуждала: они вставали и продолжали играть.⁷

Безусловно, редко какой спектакль проходил без помех: пронзительные звуки сирен, предупреждающие об опасности, прерывали музыку. В таких случаях объявлялся перерыв, и публику выводили из театра в бомбоубежище, а артисты поднимались на крыши, где гасили зажигательные бомбы. После отбоя зрители возвращались обратно в зал и спектакль продолжался. По окончании спектакля публика в знак благодарности вставала без аплодисментов, потому аплодировать не хватало сил. Ленинградцы понимали, какой ценой артисты дарили им радость и вызывали забытый смех и дорожили ими.

Война явилась тяжелым испытанием для всех театров. Большой театр кукол был эвакуирован в Сибирь: на грузовике, кузов которого сколотили своими силами, коллектив театра через Ладогу увез своих кукол и оставшихся актеров. Артисты  выступали с представлениями для детей, сатирическими спектаклями для взрослых. Играли в ангарах аэродромов, на кораблях, в госпиталях и на заводах. Дважды они побывали в блокированном Ленинграде, под обстрелом, на катере, добирались до Кронштадта, выступали перед моряками. Большой театр кукол был одним из первых театров, вернувшихся из эвакуации в Ленинград.

Также из осажденного  города в Пермь был эвакуирован  Мариинский театр. Там он не переставал работать и выпускал новые спектакли. Некоторые артисты остались в Ленинграде и работали в концертных бригадах. Во время блокады  в здание театра попало более двадцати снарядов, но к осени 1944  года оно уже было восстановлено.

Также работали кинотеатры. Из воспоминаний жительницы блокадного Ленинграда: «— Кинотеатры работали? — Работали уже. Мы раз в кинотеатре «Молодежный» смотрели кинокартину «Свинарка и пастух», и была тревога. Сеанс прервали, зал затемнили, и мы немножко посидели там»⁸

3.2 Ленинградское радио в блокадное время.

 

Очень помогало ленинградцам в их нерадостной жизни  радио. Оно помогало жителям узнавать информацию о положении на фронтах, о событиях в городе. Люди слушали музыку, стихи, чтение художественной литературы и были благодарны поэтам, писателям и музыкантам за их труд. Ведь тогда многие жители не имели возможности читать дома из-за отсутствия света в домах.

 Радио опровергало  фашистскую пропаганду и рассказывало  об успехах советских солдат  на рубежах защиты Ленинграда. Как говорила Ольга Берггольц: «Нигде радио не значило так много, как в нашем городе в дни войны».

«Я думаю, что  никогда больше не будут люди слушать стихи так, как слушали стихи ленинградских поэтов в ту зиму голодные, опухшие, еле живые ленинградцы, — пишет Ольга Берггольц в предисловии к сборнику «Говорит! Ленинград». — Мы знаем это потому, что они находили в себе силы писать об этом в радиокомитет, даже приходить сюда за тем или иным запомнившимся им стихотворением; это были самые разные люди — студенты, домохозяйки, военные».

Журналисты  Ленинградского радио для записи репортажей выезжали на фронт. Их можно  по праву назвать пионерами фронтового репортажа.

9 августа 1942 года состоялась премьера Седьмой симфонии Дмитрия Дмитриевича Шостаковича, и Ленинградское радио вело трансляцию концерта из Большого зала Ленинградской филармонии. И за всё время трансляции Ленинградской симфонии на осаждённый город не обрушилось ни одной авиабомбы, ни разу не прозвучал сигнал воздушной тревоги

Даже если радио  не говорило, а только стучал метроном – и то было легче: это означало, что город жив, сердце его бьётся.

«Потом по радио  стали передавать стихи Ольги  Берггольц. Это я отлично помню, действительно было здорово, это было под настроение. Это очень встряхнуло от этого животного думанья об еде!» -  вспоминает жительница блокадного Ленинграда.⁹

 

 

 

 

3.3 Музеи блокадного Ленинграда.

 

В годы блокады  Ленинграда многие музеи были эвакуированы подальше от границы с немцами. Но увезти все коллекции музеев было нереально, поэтому работники музеев старались сохранить оставшиеся в городе коллекции.

Музейная коллекция  Центрального музея железнодорожного транспорта Министерства путей сообщения  РФ была эвакуирована в Новосибирск, откуда в марте 1944 г. после полного освобождения города, благополучно вернулась в музей.

Коллекции главного музея Ленинграда – Эрмитажа –  были эвакуированы. Но в музее находились очень старые картины, которые нельзя было перевозить. Их пришлось оставить и охранять. Вот что рассказывает одна из работниц Эрмитажа: «— А картины все увезены были? — Вообще ведь Эрмитаж вывез миллион сто семнадцать тысяч предметов, но тут уже выступает статистика, а это скучно и неинтересно. В залах картин практически не было. Но нельзя было эвакуировать фреску Анджелико, нельзя было эвакуировать огромный картон Джулио Романо — даже на валу он бы рассыпался, нельзя было эвакуировать роспись лоджии Рафаэля. Осталось и то, что могло само по себе сохраниться, рамы например. — Какой вид имели залы? — Пустые рамы! Это было мудрое распоряжение Орбели: все рамы оставить на месте. Благодаря этому Эрмитаж восстановил свою экспозицию через восемнадцать дней после возвращения картин из эвакуации! А и войну они так и висели, пустые глазницы - рамы, по которым я провел несколько экскурсий.— По пустым рамам? — По пустым рамам. — В каком году? — Это было весной, где-то в конце апреля сорок второго года. В данном случае это были курсы младших лейтенантов. Курсанты помогли нам вытащить великолепную ценную мебель, которая оказалась под водой. Дело в том, что мы не смогли эвакуировать эту мебель. Она была вынесена в помещение конюшен (в первом этаже, под висячим садом). В сорок втором году сверху прорвало воду, и мебель, великолепный набор: средневековье, французский классицизм — все оказалось под водой. Надо было спасать, перетащить, а как и кто? Эти сорок старушек, которые были в моем подчинении, из которых не менее трети было в больнице или стационаре? И остальные люди — это все инвалиды труда или те, кому семьдесят с лишним. А курсантов привезли из Сибири, они были еще более или менее сильные, их тут готовили на курсах младших лейтенантов. И они переволокли мебель в тот зал, где безопасно сравнительно, и тут до конца войны она стояла. Нужно было поблагодарить их. Выстроили их в зале (вот между этими колоннами), сказали им какие - то слова, поблагодарили. А потом я взял этих ребят из Сибири и повел по Эрмитажу, по пустым рамам. Это была самая удивительная экскурсия в моей жизни. И пустые рамы, оказывается, впечатляют».¹⁰

 

Глава 4.

Наука.

До Великой  Отечественной войны научный  потенциал Ленинграда был очень  высок. В Городе находилось 130 научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро, 60 высших учебных заведений и 106 техникумов. Но в годы блокады, многие университеты и научные центры были эвакуированы из осажденного города, а те, которые остались в городе работали в тяжелых условиях. Голод, холод и постоянные бомбежки не давали ученым работать в полную силу, но они все равно работали и помогали стране в борьбе с врагом.

Самоотверженная работа ученых помогла избежать эпидемий в блокадном городе. «Ни на один день не прекращал свою работу институт имени Пастера – своеобразный противоэпидемический штаб города. Здесь в тяжелых условиях блокады голодные люди сумели сохранить лабораторных животных для исследований и выпуска необходимых препаратов».¹¹

Ученые, отказавшиеся в свое время эвакуироваться, в  черную пору блокады переносили лишения, как и все граждане. Многие из них, особенно преклонного возраста, не выдерживали голода. Узнав об этом, А.А.Жданов попросил дать ему список ученых. Рассмотрев его, он направил список в городской отдел торговли с указанием выделять ученым дополнительно к пайку продукты с таким расчетом, чтобы они могли сохранить здоровье.¹²

 

4.1 Работа Всесоюзного института растениеводства.

 

Научные сотрудники Всесоюзного института растениеводства  в свое время собрали редкую коллекцию  зерновых культур из 118 стран мира. Коллекция насчитывала более 100 тысяч семян различных видов пшеницы, ржи, кукурузы и многих других культур. Изучение образцов помогало работникам сельского хозяйства решать ряд важных проблем растениеводства.

Война нарушила творческую деятельность института, многие сотрудники ушли на фронт, другие погибли от вражеских бомбежек. Во время обстрелов снаряды попадали в здания института, тем самым разрушая коллекцию. Сотрудники могли убежать и не спасать коллекцию, но нет, коллектив продолжал работать в тяжелейших условиях.

С приближением противника к Ленинграду институт подготовил коллекцию к эвакуации, но вывезти ее не успели: враг окружил город. Тогда сотрудники стали размещать зерна в помещении института на специально оборудованных стеллажах, установили круглосуточное дежурство по охране семян от всяких случайностей. Спасая коллекцию, они обезвредили десятки зажигательных бомб, упавших на крышу помещения. Но бомбы были не единственной проблемой. В Безлюдных помещениях института стали появляться крысы, которые грызли зерна. Но вскоре был найден способ сохранить зерно от нашествия грызунов: семена стали упаковывать не в мешки, а в металлические коробки. В первые три месяца борьба велась главным образом с бомбами и крысами, но вскоре пришел новый, более страшный враг – голод. Многие ученые, сотрудники уже не могли подниматься с кровати и идти на работу, их обязанности взвалили на свои плечи те, кто еще мог передвигаться. В итоге от голода погибли 28 работников института. Оставшаяся в живых небольшая группа ученых во главе с директором института И.Г.Эйхфельдом продолжала выполнять свой долг. Едва передвигая ноги, они каждый день приходили в институт и несли службу, чтобы, во что бы то ни стало сберечь коллекцию. И они смогли сохранить многолетние труды Н.И.Вавилова и других ученых.