Михаил Кольцов – советский журналист, публицист, редактор

НОУ ВПО «Институт телевидения,

бизнеса и дизайна»

Факультет телерадиожурналистики

 

 

 

 

 

Реферат по истории  отечественной журналистики.

Тема: Михаил Кольцов  – советский журналист,

публицист, редактор

 

 

 

 

 

Выполнила: студентка 4 курса

Антропова А.П.

Преподаватель: док. ист. наук,

канд. пед. наук, проф. Базанов  П.Н.

 

 

 

 

 

 

 

2011-2012 уч. гг.

 

 

Оглавление

 

Введение______________________________________________________ 3

1. Жизнь М. Кольцова _____________________________________4
2. Творчество и работа_____________________________________7

Заключение___________________________________________________14

Список использованной литературы_______________________________15

 

Введение

М.Е. Кольцов был выдающимся журналистом и фельетонистом  советского периода. Он стоял в ряду таких выдающихся деятелей, как M Булгаков, А. Зорич, М. Зощенко, И. Ильф и Е. Петров. Все они писали замечательные  фельетоны.

Однако, помимо того, что  Кольцов серьёзно занимался фельетонами, он так же был известным журналистом, прозаиком, очеркистом, попробовал себя в создании кинохроники, а также  занимался редакторской деятельностью.

Актуальность данной темы состоит в том, что всё чаще встаёт вопрос о справедливости Сталинских репрессий, которые погубили и Кольцова. Также необходимо правильно оценить  значимость личности Кольцова в советской  журналистике и его вклад в  неё.

Цель данного исследования - изучение фигуры М. Е. Кольцова с выделением главных моментов его биографии и творчества.

Главными источниками  в реферате являются книги «Михаил  Кольцов (1898-1940). Статьи и материалы», Овсепян Р.П. «История новейшей отечественной  журналистики (февраль 1917 – 90-е гг.)», «История отечественной журналистики XX века».

Не менее важным и интересным источником являются воспоминания современников  Кольцова из книги «Михаил Кольцов, каким он был. Сб. воспоминаний».

В работе также были использованы и электронные версии некоторых  источников и литературы.

 

 

 

1. Жизнь М. Кольцова

Кольцов Михаил Ефимович (настоящая  фамилия - Фридлянд). Родился 31 мая (12 июня) 1898 в Киеве, сын ремесленника. В 1901–1915 с семьей жил в Белостоке, учился в реальном училище, в 1915 поступил в  Петроградский психоневрологический институт. Со школьной скамьи вместе с  братом, будущим художником-карикатуристом Б.Е.Ефимовым, составлял сатирические листки. Публиковал статьи с 1916 в журнале  «Путь студенчества».

Кольцов был писателем, журналистом, публицистом, фотографом, партийным  деятелем. Член-корреспондент Академии наук СССР (1938). Наиболее известный журналист  Советского Союза в 20-30-е года.¹ Кольцов был женат дважды. Первая жена — актриса Вера Юренева; вторая жена — Елена Полынова. С 1916 начал сотрудничать с прессой.

Активно участвовал в революции 1917 года. Во время Февральской революции  находился среди солдат и матросов в Таврическом дворце, вместе с  дружинниками принимал участие в  арестах царских министров.

В 1918 вступил в РКП (б). В начале 1918 года возглавлял группу кинохроники Наркомата просвещения. С 1919 года служил в Красной Армии, сотрудничал в одесских газетах и в киевской армейской газете «Красная Армия». С 1917 по 1919 года опубликованы статьи Кольцова в газетах «Вечер» (18г., Киев), «Вечерняя жизнь» (19г., Киев), «Киевское эхо» (18г.), журнале «Куранты искусства, литературы, театра и общественной жизни» (19г., Киев).²

Первые очерки и фельетоны: «Война войне» (18 г.), «Москва-матушка» (18г.).³

 

С 1920 года работал в отделе печати Наркомата иностранных дел. С 1920 жил в Москве. В 1920 работал в "Правде", в основном в стиле политического фельетона. Часто выступал с сатирическими материалами. Был тесно связан с руководителями НКВД Г.Г. Ягодой и Н.И. Ежовым, участвовал в провокациях, организованных НКВД за рубежом. С 1937 депутат Верховного Совета СССР. Некоторое время пользовался покровительством И.В. Сталина. В качестве корреспондента "Правды" был направлен в Испанию во время Гражданской войны в августе 1936 года. По результатам поездки опубликовал "Испанский дневник" (1938). Выполняя "задание партии", участвовал в кампании против троцкистов, обвиняя их в том, что они находились на службе у Ф. Франко (что абсолютно не соответствовало действительности). Сталин Кольцова не любил: слишком прыток, слишком много знает и понимает. Талантлив. Не вписывается в новую, окаменевающую политическую систему. Особенно ясно это стало вождю после гражданской войны в Испании, где Кольцов исполнял далеко не только журналистские обязанности.

Кольцов был отозван из Испании. После возвращения из Испании  внешне ничего не изменилось – Кольцов  оставался одним из редакторов «Правды», председателем Иностранной комиссии Союза писателей, руководителем  «Жургаза», редактором «Огонька», «Крокодила»  и «За рубежом».⁴

В конце 38 года открыто следственное дело на Кольцова по ст. 58-11 УК РСФСР.⁵ Был приговорен к смертной казни по обвинению в антисоветской и террористической деятельности.

В дополнительном томе второго издания  Большой советской энциклопедии обозначен год смерти Кольцова – 1942-й. На самом деле его расстреляли  в Лефортовской тюрьме 2 февраля 1940 года. На слушание «дела» понадобились стандартные 20 минут.

 

 

 

2. Творчество и работа

Кольцов - этапная фигура в истории отечественной журналистики. Он явился создателем нового типа проблемного  фельетона, построенного главным образом  на сопоставлении и монтаже фактов, литературных и житейских аналогий, как своеобразный синтез статьи и  новеллы, а также очерка, основанного  на личном опыте и, как и фельетоны  Кольцова, на осмыслении широких общественно-исторических процессов. Яркости и впечатлительности  своих сатирических и разоблачительных фельетонов он добивался каким-либо острым и неожиданным сравнением или сопоставлением с фактом из какой-либо другой области («Акробаты кстати», «В знак почтения»).⁶

В 20–30-х годах не было в стране более популярного и авторитетного  журналиста, его называли «журналист № 1». Он был хорошо известен и на Западе. Обладал уникальной работоспособностью, инициативностью, энергией. У него был широкий круг интересов. Он систематически выступал на страницах «Правды», самой распространенной и влиятельной газеты страны, со злободневными фельетонами, очерками, корреспонденциями.

Кольцов учился в Петроградском  психоневрологическом институте. Ему  было 17 лет, когда он окунулся в сложную, взбаламученную действительность предреволюционной  столицы. Врожденные литературные способности  влекли его к журналистике. Первые его статьи, очерки, интервью начинают появляться в газете «Путь студенчества». Это были серьёзные работы, которые повествовали о важнейших проблемах российского студенчества страны. Среди его интервью нельзя не отметить беседу с А.Ф. Керенским, депутатом Государственной Думы, где он возглавлял крохотную фракцию «трудовиков».

Кольцов активно участвовал в февральской революции, свергнувшей 300-летнюю монархию. Он принимал участие  в арестах министров и других царских сановников, в разоружении  городовых. Слушал речи Родзянко, Милюкова, Чхеидзе, наблюдал, как быстро растут популярность и влияние Керенского. Менее восторженно Кольцов встречает  октябрьский переворот. С естественным интересом и любопытством начинающего, но уже определившего свое призвание  журналиста он следит за происходящим вокруг. Ему, по-видимому, трудно сразу  определить свое отношение к новой  власти. Кольцов невольно увлекается революционной дерзостью немногочисленной партии, смело взявшей в свои руки власть в огромной взбудораженной, бушующей стране. На время он оставляет  журналистику, заинтересовавшись документальной кинохроникой, работает в так называемом Скобелевском комитете. С 1917 по 1921 года работает в кино. Руководитель киногруппы Кольцов производит хроникальные съёмки в революционной Финляндии, на Западном фронте, под Двинском. К работе привлекает своего школьного товарища – Дзигу  Вертова (который впоследствии стал кинорежиссёром-документалистом).⁷ Там он снимает эпизоды гражданской войны, братание русских солдат с немецкими на фронте. Во время съёмок у него появляется возможность заехать в родной Киев, после долгой разлуки повидать родителей и младшего брата Бориса. Тем временем политические и военные события развиваются настолько стремительно, непредсказуемо и не всегда благоприятно, что Кольцов «застревает» в Киеве. И надолго. С детства знакомый родной город предстает в совершенно новом облике. Между «сытым» Киевом и «голодной» Москвой в ту пору целая пропасть.

Неугомонную журналистскую  натуру Кольцова интересует всё –  и порядки немецкой оккупации, и  скрытое, а иногда и явное ей сопротивление  и многое другое.

В октябрьские дни Кольцов  насмотрелся на Троцкого, и его  поразил ораторский дар этого  человека, который способен был повести  за собой тысячи людей. Но в Киеве  Кольцову открывается другая, доселе ему неизвестная сторона Троцкого. Это Троцкий – «патриот», рьяно  выступающий в своих корреспонденциях из Франции на страницах газеты «Киевская  Мысль» под псевдонимом Антид  Ото за «войну до победного конца!». Так Кольцов, к немалому своему удивлению, обнаружил, что политические воззрения  Троцкого-журналиста существенно отличаются от идей, провозглашаемых Троцким  – большевистским вождем. И в  своей статье «Красный Китеж» он высказал убеждение, что по самой своей  природе и сути Троцкий был  и остался журналистом, приверженным, прежде всего к сенсационным драматическим  событиям и остросюжетным ситуациям, дающим возможность развернуть в  полную силу присущие ему незаурядные  литераторские, ораторские, организаторские  и агитаторские таланты. В сложной, противоречивой, впечатляющей личности Троцкого Кольцов увидел своего рода олицетворение «Красного Китежа».

Киевский период 1918 года был в  жизни Кольцова своеобразным и судьбоносным рубежом. Перед ним стояла проблема определить в буквальном смысле слова  свое будущее. Далеко не всё нравилось  ему в действиях и нравах большевистской власти, хотя многие исходившие от неё  возвышенные революционные лозунги  и призывы находили в нём живой  отклик и поддержку. Но ему были совершенно чужды и неприемлемы идеи белых, деникинской Добровольческой армии, конечной целью которых являлось восстановление царского режима. Уйти в эмиграцию, оставить родную страну Кольцов считал для себя невозможным. Его долгом и призванием было служить  своей стране пером журналиста, бороться в ней с засоряющими и омрачающими  её жизнь безобразиями и уродствами. На протяжении последующих 18 лет Кольцов  неутомимо выступал в печати против тупоумия и черствости бюрократов, против наглости зажравшихся партийных  вельмож, против безудержного казенного  бахвальства на тему о том, что  все советское – «лучшее в  мире», против маниакальной «бдительности» и патологической подозрительности в поисках неведомых «внутренних  врагов», против всех других отравляющих  жизнь людей качеств установившейся в стране административно-командной  системы.

Кольцов основал крупнейшее журнально-газетное объединении («ЖУРГАЗ»). В рамках этого  объединения  он задумал и осуществил издание журналов «Огонек», «За рубежом», «Советское фото», «За рулем», «Изобретатель», «Женский журнал», сатирический журнал «Чудак». Создал разнообразные книжные  серии, в частности «Жизнь замечательных  людей», отдельные необычные издания  типа «День мира» и многое другое. Именно в «Жургазе» Кольцов, игнорируя  крайнее неудовольствие и сопротивление  некоторых сугубо партийных руководителей  Союза писателей, выпустил впервые  при советской власти полное собрание сочинений А.П. Чехова. Он внимательно  следил за проблемами быта, повседневной жизни людей и для отражения  этих проблем в «Правде» преображался то в таксиста, то в работника  ЗАГСа, то несколько дней преподавал в школе.

Почти одновременной с  «Советским фото» Кольцов организовал  первое в России фотоагентство для  зарубежной прессы «Унион-фото».⁸

Кольцов – политический художник. Даже пейзаж у него проникнут  политикой. Он работает в следующих  жанрах: ежедневный фельетон, путевой  политический очерк, ретроспективный  историко-революционный очерк-фельетон, политический портрет, сатирическая новелла.⁹

Фельетон Кольцова всегда является монологом, носит резко  выраженный субъективный характер, иной раз он звучит как лирическое «стихотворение в прозе». Эта лирика в основе имеет точный факт. Она политична, направлена на познание объективной  действительности.¹⁰ Кольцов почти всегда, хотя бы мимоходом указывает на социальные, классовые, исторические корни тех явлений, с которыми он борется.

Очень часто среди сатирических приёмов встречается примитивизация. Ещё один приём – похвала, в  которой содержится не только похвала, но и критика, недовольство, осуждение. Другой приём состоит в употреблении советских терминов, выражений и  оборотов речи при описании чужой  действительности. Также Кольцов  использует приёмы кинообразности, поэтому  фельетоны написаны как сценарии для кино.

В фельетонах Кольцова целый  ряд деталей, которые переносят  в социально-психологическую атмосферу  целой эпохи, целого периода революции.¹¹

Своим творчеством Кольцов  выполняет функцию воспитания нового человека.¹²

Естественно, такое направление  публицистики популярнейшего журналиста не могло прийтись по вкусу тому, кто стоял в государстве на вершине неограниченной самодержавной  власти. Сталина несомненно раздражали отдельные фельетоны Кольцова. К  тому же он очень не любил людей  слишком самостоятельно мыслящих, имеющих  свое собственное мнение, проявляющих  чрезмерную «несогласованную» инициативу, к числу которых явно принадлежал Кольцов. Он терпел журналиста до поры до времени, как человека нужного и полезного в делах международных, не считая, видимо, необходимым торопиться с его уничтожением. Но Кольцов был обречен и чувствовал это. Ждал. И неистово, лихорадочно работал, стараясь заглушить внутреннюю тревогу. 12 декабря 1938 года в своем кабинете главного редактора «Правды» он был арестован. Характерно для стиля Сталина, что буквально за два дня до этого он вызвал Кольцова, весьма дружелюбно с ним разговаривал и в заключение беседы спросил, не согласится ли он сделать доклад для писателей столицы по поводу недавнего выхода в свет Краткого курса истории партии. Такой доклад состоялся в переполненном зале Центрального Дома литераторов, после чего Кольцов поехал в редакцию, где его уже ждали. Надо сказать, что в конце 30-х годов массовые аресты видных партийных деятелей, писателей, дипломатов, хозяйственников, людей любых профессий, рангов и положений стали обыденным бытовым явлением и уже никого не удивляли. Но арест столь популярного и прославленного человека, как Михаил Кольцов, буквально ошеломил Москву. Убедительное свидетельство тому мы находим в книге Константина Симонова «Глазами человека моего поколения». Приведу несколько строк из этой книги: «...Самым драматическим для меня лично из событий был совершенно неожиданный и как-то не лезший ни в какие ворота арест и исчезновение Михаила Кольцова. Он был арестован в самом конце тридцать восьмого года, когда арестов в писательском кругу уже не происходило, арестован после выступления в большой писательской аудитории, где его восторженно встречали. Прямо оттуда, как я уже потом узнал, он приехал в «Правду», членом редколлегии которой он был, и там его арестовали».¹³