Петр 1

Мы знаем как было устроено служилое сословие в Московской Руси. Оно  состояло из «дворян Московских»  и «дворян городовых». Первые бывали на внешних придворных должностях, управляли приказами, ездили в посольства, сидели на воеводствах, начальствовали войсками – словом, составляли правительственный класс и считали себя знатью: назывались людьми «родословными», «с отечеством», «отецкими детьми». Вторые – городовые дворяне и дети боярские – были людьми «обычными», не родословными: они служили в городских конных ополчениях, составляни главное полевое войско Московского государства.

Городское сословие («посадские люди», «торговые люди») до Петра представляло собой очень малочисленный и бедный класс. Городской жизни с ее торговым и промышленным оживлением почти не существовало в Московском государстве. Только в 1649 году закон отделил г8орожан от прочей массы податного  народа в особое сословие.

Крестьянство при Петре Великом пережило очень крупную реформу. Издавна прямая подать на Руси платилась с недвижимого имущества. Сначала брали ее с «паханой земли» которую исчисляли в «сохи»; в ХVII веке подати стали брать со «двора», разумея под ним крестьянское хозяйство.

Итак, в конце царствования Петра  Великого очень многое изменилось в  жизни сословий. Дворяне стали  иначе служить. Горожане получили новое  устройство и льготы. Крестьянство сало иначе платить и на частных  землях слилось с холопами. Но государство при Петре продолжало смотреть на свои сословия так же, как смотрело ранее. Оно определяло их жизнь повинностью, а не правом.

 Петр постепенно упразднил  войска старого типа. Он уничтожил  стрелецкие полки сразу после знаменитого стрелецкого розыска в 1698 году. Он постепенно упразднял дворянские конные ополчения, привлекая дворян к службе в регулярных полках. Он постепенно преобразовал гарнизонных пушкарей, казаков и стрельцов в регулярные гарнизонные войска.

Петр увеличил число  регулярных полков, сделав их единственным видом полевых войск. На комплектование этих полков были учреждены «рекрутские наборы» с податных сословий. Словом, была введена всеобщая воинская повинность, кроме семей духовенства были избавлены от солдатчины.

Наконец, Петр приобщил к своей армии казачьи войска и в качестве постоянной составной части.

Результаты военных  преобразований Петра были поразительны: в конце его царствования он располагал армией, в которой было около 200000 регулярных войск и не менее 756000 казачих иррегулярных; кроме того, во флоте считалось 28000 человек, 48 кораблей и до 800 мелких судов.

В московской Руси система  управления отличалась значительною простотою. Во главе всех дел стояла боярская дума, в которой бояре и думные люди, в присутствии царя и без него одинаково, слушали дела и «приговаривали», причем боярский приговор «по государеву приказу» обращался в закон. Под руководством думы действовали приказы, которые ведали либо определенный круг дел, либо определенный круг лиц, либо, наконец, определенную часть государства. Всех приказов было до40, в них сидели бояре и дьяки – сколько было нужно по количеству дел. Выходило так, что кождый житель имел над собою своего окладчика или старосту: те повиновались воеводе; воевода – приказу; приказ – боярской думе с государем во главе. Такова была нехитрая лестница властей в Московском государстве.

Петр перестал созывать боярскую думу и все важнейшие  дела и законы обсуждал сам, в своем  «кабинете», с доверенными лицами и любимцами. Для руководства же всем управлениям и для высшего суда Петр в 1711 году учредил правительствующий Сенат. При Сенате Петр учредил в 1722 году особую прокуратуру для надзора за законностью действий администрации.

Взамен старых приказов с 1718 года стали действовать коллегии, из которых каждая имела определенный круг дел. Петр везде старался насадить именно коллегиальные учреждения, так как твердо верил, что коллегиальный способ ведения дел есть наилучший.

В 1708 году Петр впервые  ввел в своем государстве деление на губернии. По несколько прежних уездов соединялись в «провинцию», а несколько провинций – в «губернию». Сначала было образовано 8 губерний, а затем число их стало постепенно расти. Во главе губернии стоял губернатор, подчиненный Сенату; во главе провинций и уездов – воеводы.

Но во всяком случае остались в силе основания старого административного порядка, как прежде, до Петра  Великого, так и при нем каждый житель уезда или города имел над собой свою выборную власть и через них подчинялся воеводе и губернатору. Словом, дело управления значительно усложнилось и не во всех частях было одинаково выработано.

До Петра московское правительство одну половину своих  доходов получало в виде прямых податей, а другую собирало в виде пошлин и доходов от продажи казенных товаров. Петр I изменил прямую подать, сделав ее подушной и распространив ее на холопов, Петр увеличил это податное поступление значительно. В результате Петру удалось очень поднять государственные доходы. До него казна получала до 2,5 мил.рублей в год (старой монетой), а в конце царствования Петра Великого доходы возросли до 10 миллионов с лишком (новой монетой).

Петр сознательно и  деятельно искал средств народного  обогащения и желал подъема производительности в своем народе. Для этой цели он применил принятую в то время в Западной Европе систему протекционизма, опекая каждый шаг народной торговли и производства. Рядом указов и распоряжений Петр предписывал, как обрабатывать руду: приказывал косить, а не жать хлеб; беречь леса; разводить табак, шелк и вино; улучшить породу скота; ткать холсты; публиковать заграничные цены на товары, «дабы знали, где что дешева или дорого». Петр всему хотел указывать и все хотел направлять к общей пользе государства.

Реформа состояла в том, что патриаршество было упразднено вовсе и заменялось «соборным управлением». Учреждена было из лиц, принадлежащих к духовенству, духовная коллегия, названная Синодом. Состав Синода был такой же, как и прочих коллегий: президент, два вице-президента, советники, ассесоры и секретари. При Сеноде состоял и обер-прокурор. В делах веры Синод имел силу и власть патриаршескую, но вместе с тем он стоял в ряду прочих коллегий, подчиняясь надзору генерал – прокурора и Сената. Так разрешил Петр вопрос о церковном управлении, коренным образом уничтожив возможность столкновения представителей царской и церковной власти.

При Петре было очень  сокращено, можно даже сказать, почти  уничтожено еще существовавшее в ХVII веке церковное общество. Право церковного суда было ограничено: многие дела были переданы в ведение светского суда, а в церковном суде стали участвовать представители светской власти. Наконец, в 1724 году Петр издал особый закон о монашестве, который ставил иноков под строгий надзор и вовсе уничтожал состояние перехожих, бродячих монахов. Таким образом при Петре государственная власть сильно ограничивала состав церковного общества, взяв из него государственное подчинение большую часть составляющих его лиц, и установила большой контроль над внутреннею жизнью и деятельностью церкви.

Петр искренне стремился  к благу своего государства, и  поэтому на протяжении всей Северной войны не прекращалась его преобразовательная деятельность. Уникальное своеобразие  этого периода в истории России состоит в том, что тяжелая война осуществлялась одновременно с множеством реформ, охватывающих всю жизнь русского общества. Войны нередко служили катализатором социального, экономического и политического развития. В первое десятилетие войны издается около 500 разных указов Петра, а во второе 1238 и примерно столько же за четыре года, от 1720 до смерти императора. Реформы охватывали все области жизни: от организации высших органов власти до мелких правил быта и труда крестьян.

Не случайно, одновременно с учреждением сената Петр создал институт фискалов – зародыш контрольного аппарата за соблюдением законов.

А в 1718 году, после изучения положения, анализ0а множества проектов налоговой реформы, знакомства с зарубежным опытом, Петр проводит всероссийскою податную реформу. Теперь вместо «двора» налогом облагалась «душа» мужского пола. Единая подушная подать в 74 копейки в год заменяла десятки разных налогов. В результате был достигнут поразительных эффект: государственный доход увеличился в три раза! Увеличилась крестьянская запашка, а значит, и количество производимых в стране продуктов сельского хозяйства. Производительные силы страны возросли, но она имела и отрицательные последствия. Подушная подать не распространялась на дворянство и служилое духовенство, в результате произошло четкое разделение та тех, кто работает, и тех кто пользуется этим трудом. Реформа закрепила и ускорила: крепостное право – главный тормоз социального развития, основную причину отставания, правда промышленность возросла. К концу царствования Петра работали около двухсот заводов, фабрик, мануфактур. Россия освободилась от опасной иностранной зависимости в производстве многих товаров. В некоторых областях промышленности она вышла на одно из первых мест в мире, например в производстве металла. Изменился и характер промышленности. Сначала она была целиком казенной, государственной. теперь появляется гораздо больше частных предприятий. Однако их было еще очень мало, и производство на них подчинялось жесткой государственной регламентации. Трудовые, творческие, предпринимательские потенции страны не получили простора. Этого и не могло случиться, пока на плечах России лежало тяжкое крепостное право, которое тормозило, давило, душило все.

Старые московские приказы  давно обанкротились, и в конце 1717 года Петр создает коллегии, своего рода министерства. Но только в 1720 году они начинают работу. Несколько коллегий ведали финансами, другие призваны были руководить экономикой: коммерц коллегия (внешняя торговля), Берц- и Мануфактур коллегия (тяжелая и легкая промышленность). Дело было новое, людей не хватало, и организация коллегий, налаживание их работы растянулось на многие годы. Правда, ряд коллегий унаследовал дела старых приказов: военная, адмиралтейская и, конечно, коллегия иностранных дел.

Петр ждал окончания  Северной войны, чтобы начать решение проблемы безопасности южных границ. Играли свою роль и экономические, торговые интересы. До этого монополия на торговлю с Азией находилась в руках Англии, Голландии, Португалии. Европейские купцы с величайшей выгодой использовали Россию в качестве транзитного пути. Теперь когда удалось приобрести выход к Балтике, Россия должна была взять посредническую торговлю со странами Азии в свои руки. Соловьев писал о Петре, что «приобретение каспийского побережья он считал необходимым дополнением к приобретению побережья Балтийского».

В 1692 году из Москвы в  Пекин отправилась миссия Елизария Избранта. Она не имела успеха: привезенную им царскую грамоту и подарки даже не приняли. Но зато развивались торговые отношения, которые оказались настолько выгодным делом, что им занялось государство, точнее его Сибирский приказ. С 1699 года по 1717 год через Иркутск в Пекин прошло семь больших караванов. В 1706 году Петр издал указ о полной государственной монополии на торговлю с Китаем, которая достигла вскоре огромного оборота в 200 тыс.рублей в год. Но продолжалась частная полулегальная торговля через торг в Урге. Чтобы совершить выгодную поездку в Пекин, купцы часто отправлялись туда под видом дипломатов.

В китайских архивах  хранятся документы о том, что  за период с 1689 по 1730 год в Пекина было приято 50 русских посольств. В действительности же Россия за это время направляла 3 послов и 14 торговых караванов.

В момент когда Петр взял власть, Россия находилась под угрозой  экономической колонизации, от которой правительство и русские купцы должны были защищаться.

В результате в конце  ХVIII и в самом начале ХIХ века начинают все больше ощущаться последствия вновь резко усилившегося отставания в экономическом развитии страны, которая сделала такой скачек в перед при Петре.

А между тем большинство населения планеты стоит сейчас перед той же самой проблемой, которая поглощала все внимание и энергию Петра. Это прежде всего глобальная проблема ликвидации экономической и технической отсталости многочисленных стран так называемого «третьего мира». Ведь это – та же самая задача, перед которой оказалась Россия при века назад.

Лишь немногие ученые, такие, например, как С.М.Соловьев, отдавали пальму перевенства «экономическому  перевороту» в комплексе целей  внутренней политики Петра. Тем не менее петровская «экономическая политика» часто рассматривается как сравнительно автономная и при этом довольно последовательная, хотя обычно отмечается, что экономические мероприятия царя, особенно в первые годы его правления, диктовались потребностями ведения войны. Типичным для этой точки зрения является мнение В.О.Ключевского о том, что на втором месте по важности после армии для Петра стояли промышленность и торговля и что деятельность преобразователя обнаружила в экономической области необычайную масштабность и дальновидность.

Исходя из общераспространенного  мнения, что экономическая политика Петр I отличалась определенной систематичностью и последовательностью, историки весьма широко обсуждали возможность влияния на нее меркантилистских доктрин, господствовавших в тогдашней Европе. При этом исследователи, отвечавшие на этот вопрос положительно, доказывали свою правоту, опираясь на соответствие экономической политики Петра и теории меркантилизма в совершенно различных областях. Если некоторые авторы выдвигали на первый план в качестве типично меркантилистских фискальные аспекты петровских преобразований, то другие указывали на чрезвычайно активную промышленную политику царя, а третьи – не его типично монетарские мероприятия, на интерес, который Петр проявлял к внешней торговле, и его стремление добиться положительного сальдо внешнеторгового баланса.

Некоторые западные исследователи  полагают, что экономическую политику Петра I можно определять как меркантилистскую, лишь учитывая при этом характерные для нее черты принудительности и «политики с позиции силы». Эти особенности позволяют говорить не о меркантилистской, а, скорее, об ультрамеркантилистской политике царя.

Некоторые советские  историки категорически отрицали, что  петровская политика вдохновлялась идеями меркантилизма. При этом приводились, например,  такие аргументы: Петр, в противоположность западным государственным деятелям, не считал промышленность подчиненной интересам внешней торговли; в отличие от европейских экономистов – практиков он не думал о денежном обороте и роли драгоценных металлов, зато обнаруживал глубокий интерес к сельскому хозяйству и внутренней торговле. Эти авторы изображают царя как оригинального мыслителя, выдающегося экономиста, который в лучших традициях российской мысли ХVII века творчески развил совершенно новые доктрины, исходя при этом из насущных потребностей государства.

Из всех отраслей петровской экономики наибольший интерес историков вызывает промышленность. Большая часть открытий, совершенных на основе эмпирических исследований в этой области, принадлежит советской историографии: поэтому весьма неожиданным может показаться тот факт, что главные проблемы в научной полемике по истории промышленности были сформулированы еще до 1917 года. Сказанное касается, в частности, сохраняющего актуальность и в наши дни вопроса об «искусственности» петровской промышленности.