Польская политическая ссылка в Енисейской губернии во второй половине XIX – начале ХХ вв

Все повстанцы  делились на пять групп: первую и вторую составляли лица, признанные действительными  или возможными инициаторами и предводителями восстания; третью - рядовые исполнители; четвертую - лица, активно сочувствовавшие повстанцам, и, наконец, пятую - лица, на которых распространялась мартовская амнистия (1863). Для двух первых групп предусматривался смертный приговор или каторга с лишением гражданских прав и конфискацией имущества. Меры наказания для остальных трех категорий определялись их социальной принадлежностью. Лиц шляхетского происхождения ссылали на проживание в глубь России, а крестьян и мещан - в арестантские роты сроком от года до 5 лет.

Ссылка в  каторжные работы являлась наиболее тяжелым видом наказания. На каторгу  в основном отправляли в Восточную  Сибирь, где были сосредоточены каторжные тюрьмы и заводы. В Енисейской губернии местом отбытия каторги являлись Троицкий  солеваренный завод и ремесленный дом в Красноярске. Срок  каторжных работ мог варьироваться от 1,5 до 15, а то и 20 лет. Освободившиеся с каторги переходили в разряд переселенцев и выходили на поселение.

Поселение в  Сибирь классифицировалось как наказание за преступление с обязательными работами, лишением всех прав состояния и являлось мерой пожизненной. Через десять лет поселенец мог приписаться в крестьянское общество. Ссылка на поселение обычно следовала за каторгой, но могла быть и самостоятельным наказанием.

В 1860 - 1870-х  гг. водворение или ссылка «на житье» рассматривается как отдельный  вид ссылки и  активно применяется  по отношению к польским повстанцам 1863 года.

Ссылка на житье по суду и административно  лишала всех прав и преимуществ, лично и по состоянию присвоенных, распространялась только на привилегированные сословия и назначалась после отбывания наказания в исправительных арестантских отделениях и тюрьмах. Ссылка на житье относилась к исправительным наказаниям, но была практически бессрочным наказанием, которое не оставляло надежд на улучшение участи ссыльных.

Административная  ссылка в отношении польских повстанцев стала применяться помимо приговора  и делилась на два раздела: 1) ссылка по политическим мотивам; 2) ссылка по приговорам крестьянских и мещанских обществ по уголовным делам. Административная ссылка в 1860-1870-е гг. «по политической неблагонадежности» была превращена властями в основную репрессивную меру против участников польского национально-освободительного движения.

Все поляки, сосланные  в Сибирь, попадали под полицейский  надзор, гласный или негласный, в  зависимости от степени виновности. Устанавливалось деление надзора  на гласный и секретный, при этом гласный подразделялся на обыкновенный и  строгий.

На всех политических ссыльных распространялся ряд ограничений. К первым относились запреты на отлучки. Вторая группа ограничений включала в себя запреты на ряд профессий  для  поднадзорных: ограничения «по  правам службы государственной, общественной и частной, по производству торговли и промыслов». К третьей группе относились ограничения в ведении переписки.

Ключевым  моментом нормативно-правового положения  ссыльных в местах поселения является отношения с местной властью. Это был одним из основных аспектов, влиявших на жизнедеятельность польских ссыльных,  их психологическое состояние и отношение с местным населением. В ссылке и на поселении так называемый «коэффициент успешности» поляка зависел от местной власти, которая выступала в качестве главного фактора при решении вопросов хозяйственно-бытового и морально-психологического  плана. Жизнь ссыльного была наполнена примерами зависимости решения незначительных бытовых вопросов от представителей администрации местного и высшего уровня. Архивные дела польских политических ссыльных пестрят прошениями о пособии, просьбами о временной отлучке, трудоустройстве, переселении, решении вопросов личного характера и подобными обращениями к власти.

Одним из направлений  в процессе разработки законодательства о польских ссыльных было определение размера пособий, выдача которых стала определяющим моментом в хозяйственно-бытовом положении ссыльных. С началом массовой ссылки поляков размер пособия был определен не выше 1 руб. 15 коп. квартирных и 15 коп. суточных в месяц на взрослого и в половину меньше на ребенка.

Однако в  Енисейской губернии, как по всей Сибири, получение кормовых денег сопровождалось частыми задержками и неполной выплатой. Управление по надзору за политическими ссыльными в Восточной Сибири в феврале 1867 г. сделало анализ хозяйственно-бытового положения ссыльных и пришло к выводу, что "одной из причин неуспешного водворения в места причисления политических ссыльных, желающих заняться хлебопашеством, была ... несвоевременная выдача им пособий и ссуд". Исходя из этого, местным властям предписывалось беспрепятственно выдавать пособия и ссуды всем нуждающимся в них политическим ссыльным, при этом ответственность за это несли земские исправники.

Положение ссыльных было настолько тяжелым, что обсуждение этого вопроса занимало значительное место в ведомственной переписке царских чиновников, опасавшихся волнений в местах ссылки.

В третьей главе рассматривается хозяйственная и общественно-культурная деятельность ссыльных поляков, их вклад в развитие Приенисейского края.

Социальная  и психологическая адаптация  польских ссыльных напрямую зависела от выбора профессиональной деятельности. Среди ссыльных, чей профессиональный состав определен точно, 660 человек  до ссылки были заняты сельскохозяйственным трудом; 103 были профессиональными военными; 67 – учащиеся; 63 – рабочие; 57 – чиновники; 56 – относились к духовному званию, 8 - представители интеллигенции, 3 – занимались торговлей. Однако условия ссылки ограничивали возможность реализовать свои профессиональные навыки. Основная часть ссыльных (47%) были заняты в сельском хозяйстве.

В области  земледелия поляки практиковали методы рационального ведения  хозяйства, используя более совершенные  орудия труда, передовые методы агрикультуры. В огородничестве под их влиянием были введены некоторые новые культуры. Польские хозяйства служили  образцом для окрестного населения и выполняли роль практических сельскохозяйственных школ.

Поскольку интеллектуальные профессии были запрещены, то довольно распространенным занятием ссыльных стали ремесла. В Енисейской губернии в силу аграрного характера ее экономики традиционно ощущался недостаток в квалифицированных ремесленных кадрах. Поэтому ссыльные поляки, среди которых было немало мастеров разных ремесленных профессий, быстро заняли свое место в хозяйственной жизни, завоевав у местного населения признание и успех. Известный общественный деятель губернии, житель Енисейска Н.В. Скорняков вспоминал, что именно польские ссыльные познакомили сибиряков с такими ремеслами как колбасные, кондитерские, переплетные. Поляки также занимались производством свечей, мыла, изготовлением сигар, начали выделку курительных трубок из березы, развили гончарное производство, изготавливая высокохудожественные изделия из глины, намного улучшили производство масло из кедровых орехов, благодаря чему обеспечили сбыт этого продукта даже в России, научили сибиряков готовить польские и швейцарские сыры и другие.

Довольно  представительную группу среди ссыльных поляков составляли работавшие по найму. Рабочими профессиями (плотники, мастеровые, гончары и пр.) владели около 8 % (350 человек). В Канском округе в разных отраслях промышленного производства было занято 140 поляков (11,5%), в Минусинском около 300 поляков (примерно 20%). Так, например, на Абаканском железоделательном заводе А.Г. Кольчугина ядро рабочих составляли польские политические ссыльные. Среди них были механики, кузнецы, пудлинговщики, литейщики, вагранщики. При заводе также работали учителя, врачи, музыканты и специалисты других профессий. Например, заведующим Абаканской заводской больницей в 1872 по 1897 гг. был польский политический ссыльный И.Н. Рожанский. Польские ссыльные работали и на заводе М. Гусевой. В частности, Нарцыз Войцеховский являлся управляющим этого завода.

Поляки находились в услужении на приисках енисейский золотопромышленников Окулова, Семеновой, Франковского, Хомутникова, на заводе Репиловых и других. На приисках золотопромышленника И.Ф. Базилевского было занято 36 ссыльных поляков, и он очень дорожил ими. Некоторые из поляков самостоятельно занялись золотопромышленностью, как, например, Т. Мерло, И. Бжезовский, М. Машковский, С.Т. Туанеллий, Б. Поплавский, А.Л. Климантович.

Торговля  являлась одним из распространенных видов деятельности польских ссыльных. Практически во всех городах Сибири были лавки с надписью «Варшавский магазин», которые открывали ссыльные поляки. В Канском округе торговлей занимались 18 человек, в Минусинском – 16, в Енисейском – около 40 человек. Успехи в этой сфере деятельности современники объясняли тем, что польские предприниматели обладали предприимчивостью и умением  вести коммерческие дела. Им легко было наладить деловые контакты с партнерами на родине, что также помогало их успешному бизнесу. Не случайно обозреватель «Восточного обозрения», отмечая деловые качества поляков-предпринимателей, писал, что их деятельность содействовала развитию русской торговли в целом и сибирской в частности

Весьма заметным было участие поляков в развитии здравоохранения в Сибири. В губернии занимались медицинской практикой А.О. Пекарский, Л. Пекарский, С. Михалевич, А. Одаховский, Т. Мендшей. Большой признательностью среди жителей Ачинского округа пользовался врач А.О. Пиотровский, внесший вклад в организацию оспопрививания в губернии.

Большой вклад  внесли поляки в научное изучение Енисейской губернии. Так М.О. Маркс, в течение 12 лет производил метеорологические наблюдения в Енисейске для Главной физической обсерватории в Петербурге,  составил таблицу времени для городов Енисейской губернии, занимался по поручению профессора А. Норденшельда наблюдением за космической пылью и доказал ее существование.

Заслуживает внимания подвижническая деятельность М.Е. Киборта. За 24 года жизни в Красноярске  он описал 219 видов птиц, обитавших  в окрестностях города. Он был блестящим  знатоком в области орнитологии, его коллекции по орнитологической фауне экспонировались в музеях Академии наук, Берлина, Вены, Лондона. 

Большой вклад  в археологическое изучение Приангарья внес Н.И. Витковский. Его находки  обратили внимание научной общественности, послужив основой для классификации и выделения особого типа Ангарской культуры. Научный резонанс вызвала его статья «Каменный период в долине р. Ангары» (1886), в которой он предположил, что бассейн р. Енисея в районе его притока р. Чадобец являлся магистралью, по которой шла миграция древних людей с Енисея на Лену и обратно.

Неоспоримое значение для изучения этнографии хакасов  и тувинцев имели научные экспедиции Ф.Я. Кона. Он объездил почти всю территорию Тувы, собрав уникальные экспонаты  для Этнографического отдела Русского музея в Петербурге, ознакомился с архивом Усинского пограничного управления. Труд ученого получил высокую оценку, он был удостоен золотой медали Общества любителей естествознания. Материалы экспедиции были обобщены ученым в труде «Усинский край» (1914), который по отзыву рецензента представлял «ценный вклад в науку о Сибири». Научная деятельность Кона была тесно связана с Минусинским музеем, которому ученый посвятил специальную работу «Исторический очерк Минусинского местного музея за 25 лет. 1877-1902» (Казань, 1902). История старейшего музея в Сибири была представлена автором в широком контексте истории Минусинского края.

Во втором параграфе главы рассматриваются  вопросы социо-культурной адаптации  поляков в сибирском обществе. На первом этапе, когда польские ссыльные большими группами стали поступать в Сибирь, среди них еще сохранялась высокая степень политической и идейной консолидации. Это и послужило благоприятной почвой для создания политических организаций в Сибири. Их целью была организация вооруженного восстания для освобождения ссыльных. Одной из самых многочисленных и активных стала Красноярско-канская организация.

Внимательное  изучение истории деятельности организации  не подтверждает бытовавшую в советской  историографии точку зрения о совместной революционной деятельности польских ссыльных и деятелей русских народнических организаций 1860-х годов. Главная задача, стоявшая перед польскими ссыльными, заключалась в том, чтобы вырваться из Сибири и на родине продолжить национально-освободительную борьбу. Однако, потерпев поражение, основная масса ссыльных вынуждена была приспосабливаться к новым социокультурным условиям.

Находясь  в иной этнокультурной среде, поляки находили возможность следовать  национальным традициям и ревностно  оберегали их от чужого влияния. Но это касается, прежде всего, духовной сферы (религия, язык), тогда как в сфере материальной культуры (одежда, жилище) взаимовлияние с инокультурной средой шло более динамично.

Одной из основных составляющих в формировании коммуникативного пространства польских ссыльных в Енисейской губернии были взаимоотношения поляков с русскими политическими ссыльными, с которыми они оказывались в одинаковых жизненных условиях. Жизнь и взаимоотношения ссыльных в колониях были организованны по типу общественных и производственных кооперативов, что облегчало существование в ссылке, способствуя удовлетворению физических и духовных нужд. На этой почве, конечно, могли развиваться интернациональные связи, однако, думается преувеличивать их революционный характер не следует.