PR в чистом виде

 «Изучая древнюю и средневековую Русь IX–XVII веков, мы видим в ней великих правителей, великих воинов и великих пиарщиков, - пишет Мединский. - Они тогда и понятия не имели, что занимаются PR в чистом виде! Но занимаясь информационными войнами, манипулируя внутренним общественным мнением и ведя сложную информационную интригу с внешними врагами-союзниками, переписывая летописи в угоду «текущему политическому моменту», давая «политзаказы» церковным идеологам, они создавали события и образы, которые до сих пор живут на страницах учебников».

Это книга о пиаре в  Древней Руси, в том числе и  враждебном. Вот, например, об «оранжевой революции» XVII века. 
 
«Оранжевый» Лжедмитрий для Москвы 
 
Когда в Вашингтоне задумывали череду «цветных революций» на просторах СНГ, то помимо плана «А», был и план «В». Документов на руках у нас нет (пока :), но говорить можно с полной уверенностью: все секретные операции строятся по одним и тем же правилам. Согласно плану «Б», «революция» перекидывалась на Россию. Концепция ее была той же, что на Украине и в Грузии. Объявление «нечестными» очередных выборов – то есть признание нелегитимности существующего режима, – организация волнений - выдвижение новых, нескомпрометированных фигур, которые при одобрительной поддержке «всего прогрессивного человечества» берут власть. 
 
Любопытно, что у обоих крупнейших американских советологов – Збигнева Бжезинского и Ричарда Пайпса, советников американских президентов по России, польское происхождение. Еще любопытнее то, что самую первую «цветную революцию» по описанной выше схеме затеяли 400 лет назад на территории нашей страны именно поляки!  
 
А чем еще, как не «цветной революцией» был проект «Лжедмитрий»? 
 
Итак, давайте «поворошим летописцы»… 
 
Происхождение Лжедмитрия туманно. Долго считалось, что это был беглый монах, сын мелкого дворянина Юрий Отрепьев, в иночестве Григорий. В Москве он служил холопом у бояр Романовых. «Потом принял монашество, за книжность и составление похвалы московским чудотворцам взят был к патриарху в книгописцы и здесь вдруг с чего-то начал говорить, что он, пожалуй, будет и царем на Москве, - пишет Ключевский. - Ему предстояло за это заглохнуть в дальнем монастыре; но какие-то сильные люди прикрыли его, и он бежал в Литву в то самое время, когда обрушились опалы на романовский кружок» (при Борисе Годунове). 
 
Но это только одна из версий. Хотя она самая популярная, но популярность ведь еще не делает ее абсолютно правдивой. Версия эта, скорее всего, порождена московской контрпропагандой XVII столетия. Сначала контрпропагандой Бориса Годунова, потом - Романовых. И правды в этой версии, похоже, не больше, чем в словах Лжедмитрия о том, что он царский сын и законный наследник трона московских государей – чудесным образом спасшийся царевич Дмитрий Иванович. 
 
Вообще, смерть 9-летнего сына Ивана Грозного царевича в Угличе в 1691 г. точно специально была подстроена, чтобы потом породить волну самозванцев.  
 
Через два года после смерти отца маленький наследник отправлен Борисом Годуновым в Углич – город, доставшейся ему в удел. Живет себе не тужит. А через семь лет отрок Дмитрий Иванович зарезался ножом во время эпилептического припадка. Были ли у него вообще до этого хоть раз эпилептические припадки – история умалчивает. Всех свидетелей страшного происшествия сразу же уничтожила разъяренная толпа – за то, что якобы «не уследили» . Расследованием инцидента занимался самолично будущий царь Василий Шуйский, «честнейший» человек, вошедший в поговорку благодаря пушкинскому «Нет, Шуйский, не клянись». Кстати, может, это и был тайный организатор убийства мальчика? А помимо всего прочего вскоре выяснилось самое удивительное: почему-то спустя некоторое время стало невозможно найти никого, кто лично видел бы наследника мертвым. 
 
Смерть Дмитрия Ивановича для России того времени - такая же мучительная загадка, как для Америки - убийство Кеннеди. Древнерусское общество было поражено столь же жестоко, как американское общественное сознание 60-х годов прошлого века. И так же, как с убийством Президента Кеннеди, точно не известно ни-че-го…  
 
Как я уже упомянул, не имеем мы достоверных сведений и о происхождении самозванца.  
 
Но условия, на которых он объявился в Московии, подтверждены документами .  
 
Изложим их коротко. Особенно для тех, кто умудрился посмотреть красочно снятую историческую клюкву – фильм «1612» (в народе названным «шестнадцать-двенадцать») . Итак, вот они. Сначала с самозванцем в Польше познакомились русские православные князья Вишневецкие. Поверили. Стали вводить «наследника престола» в «общество». После того как с ложным царевичем ознакомилась польская аристократия, сам король Речи Посполитой Сигизмунд III допустил его к себе, объявил, что верит, будто он царский сын, назначил ему содержание 40 000 злотых в год и пообещал военную помощь для утверждения на московском царском престоле. Но не задаром. С Лжедмитрия взяли обещание, что, став царем, он передаст польской короне Смоленск и северскую землю, разрешит строить в Русской земле костелы, запустит к нам иезуитов, а также поможет Сигизмунду в войне со Швецией. Так некто - Лжедмитрий - стал политическим PRпроектом.  
 
Достаточно дорогим и амбициозным. 
 
Увы, он себя оправдал. Когда «царь» во главе пятитысячного войска перешел границы России, русские города стали сдаваться без боя. Патриотически настроенные граждане вступали под его знамена, и вскоре у самозванца уже было 15 000 воинов. В Москве его называли беглым монахом Гришкой Отрепьевым, но это был слабый контрпиар, потому что Лжедмитрий возил с собой «настоящего Гришку» и всем его охотно демонстрировал. Хитрый, кстати, ход. Понятно, что доказать отрепьевскую идентичность было невозможно, но на людей этот прием действовал. 
 
По мере приближения самозванца к Москве свою верность «природному царю» стали выказывать представители элит. Вел себя «царь» с кающимися грамотно. 
 
Бояр Лжедмитрий сначала журил, потом брал с них присягу, а затем отпускал восвояси - уже как своих агентов влияния. Его поход все меньше напоминал военное предприятие, и все больше - триумфальное возвращение государя. 
 
Тут как нельзя вовремя умер царь Борис Годунов. Как он умер, – тоже вопрос не однозначный. У царя хлынула кровь одновременно изо рта, носа и ушей. Врачи говорят, что такое кровотечение бывает только в одном случае – при переломе основания черепа. Кто на этот раз «окончательно решил вопрос» – история умалчивает до сих пор.  
 
В Серпухов (этот эпизод, кажется, есть в помянутом опусе «1612») привезли из Москвы огромный богато разукрашенный шатер. Одновременно с шатром прибыла из Москвы царская кухня и множество прислуги. В шатре шумел пир, на котором собралась вся московская верхушка. Самозванца известили, что Годуновы отравили себя ядом, он изъявлял сожаление (!) и обещал помиловать приверженцев Годуновых. Почти всегда ДО прихода в Москву Лжедмитрий I действовал безошибочно. Словно чувствовал, какие PR-ходы сейчас необходимы.  
 
Дальше в Москву он ехал уже в богатой карете и в сопровождении «всего бомонда». Глядя на это, народ мог воспринимать его только как царя. А Лжедмитрий раздавал обещания: «Я не царем у вас буду, а отцом, все прошлое забыто. И вовеки не помяну того, что вы служили Борису и его детям (подразумевалось, что Борис – убийца царевича Дмитрия… хотя, если он вот, едет в карете – то кого же убивал Борис?!); буду любить вас, буду жить для пользы и счастья моих любезных подданных».  
 
В июне 1605 года он торжественно въехал в Москву. 
 
В Кремле, припав к гробу Ивана Грозного, он так плакал, так рыдал, что никто не мог допустить сомнения в том, что это не истинный сын Ивана. Актерское дарование, оцененное его польскими хозяевами, произвело соответствующее впечатление на русских. Мне порой кажется, что он настолько вошел в роль, что сам искренне поверил в свое царственное происхождение.  
 
Не зря же давно высказывалось мнение, что будущего самозванца готовили с детства, что он и сам был уверен в себе, как сыне Ивана Грозного. Вот только «тайную лабораторию» создателей этого опаснейшего человека называют разную: кто московских бояр, а кто иезуитов…  
 
Спектакль продолжался. В нем последовательно разыгрывался акт за актом. Один из приближенных самозванца взошел на лобное место, снял с себя образ и сказал: «Православные! Благодарите Бога за спасение нашего солнышка, государя царя, Димитрия Ивановича. Как бы вас лихие люди не смущали, ничему не верьте. Это истинный сын царя Ивана Васильевича. В уверение я целую перед вами Животворящий Крест и Святого Николу Чудотворца».  
 
Как тут было не поверить? Разве можно русскому человеку ТАК прилюдно солгать? Народ отвечал громкими восклицаниями: «Боже, сохрани царя нашего, Димитрия Ивановича! Подай ему, Господи, здравия! Покори под ноги его супостатов, которые не верят ему». Как водилось на Москве (и не на одной Москве), среди народа ходили суфлеры, подсказывавшие нужные реплики.  
 
А колокола Москвы звонили без умолку целый день. Прибывшие с самозванцем иезуиты дивились русскому варварскому энтузиазму и думали, что оглохнут. 
 
Кульминацией всего дела должна была стать встреча царя с матерью – инокиней Марфой. За вдовой Грозного послали в монастырь, а тем временем боярин Василий Шуйский затеял заговор, распространив слухи, что царь - самозванец, и на самом деле он все тот же Гришка Отрепьев. Заговорщиков, включая Шуйского, быстро схватили, столь же быстро осудили и намеревались по обычаю было быстро казнить, но новый царь прямо у плахи помиловал их, заменив казнь ссылкой. Его милосердие вызвало новую волну народного умиления. Да, повторимся, он до поры до времени действовал безошибочно, управляя чувствами толпы как гуру PR .  
 
О потрясающей в своей циничности встрече «царя» с «матерью» прекрасно рассказано многими историками, и нам нечего добавить к этому описанию. Можно только напомнить, что у любого PR-проекта должны быть какие-то границы, очерченные моралью. И посетовать, что эти границы столь безоглядно нарушаются, когда речь идет о власти. То, что творилось в июле 1656 года в Москве, было, конечно, запредельно. 
 
«18 июля прибыла царица, инокиня Марфа. Царь встретил ее в селе Тайнинском. Бесчисленное множество народа побежало смотреть на такое зрелище. Когда карета, где сидела царица, остановилась, царь быстро соскочил с лошади. Марфа отдернула занавес, покрывавший окно кареты. Димитрий бросился к ней в объятия. Оба рыдали. Так прошло несколько минут на виду всего народа.  
 
Потом царь до самой Москвы шел пешком подле кареты. Марфа въезжала при звоне колоколов и при ликованиях народа: тогда уже никто в толпе не сомневался в том, что на московском престоле истинный царевич; такое свидание могло быть только свиданием сына с матерью. Царица Марфа была помещена в Вознесенском монастыре. Димитрий ежедневно посещал ее и при начале каждого важного дела спрашивал ее благословения» (Костомаров).  
 
30 июля самозванец был повенчан на царство.  
 
Кто бы ни стоял за PR-проектом «Лжедмитрий», надо признать: этот проект был блестяще реализован.

 
 
«Особенности  национального пиара. PRавдивая история Руси» поступила в книжные магазины

Историческое исследование на равных соревнуется с самыми популярными  романами. Что ж, еще одно доказательство, что наш народ лучше, умнее, чем  принято считать. Чем мы сами о  себе думаем. Представляем читателям  отрывок из главы «Цари и разбойники пиара» про приход к власти династии Романовых. Между прочим, довольно скоро будет 400 лет. 
на следующей странице..