Автор работы: Пользователь скрыл имя, 19 Апреля 2013 в 16:24, контрольная работа
Авл Гелий (20.1.13) сообщает о некоем Верации, который «за удовольствие» ходить по улицам и раздавать прохожим пощечины; за ним шел раб с мешком денег и тут же выплачивал каждому потерпевшему 25 ассов. Этот случай послужил поводом к преторскому эдикту, изменившему порядок назначения штрафа инюриа (противоправное посягательство на личность).
Вариант II
Казус 1 :
Авл Гелий (20.1.13) сообщает о некоем Верации, который «за удовольствие» ходить по улицам и раздавать прохожим пощечины; за ним шел раб с мешком денег и тут же выплачивал каждому потерпевшему 25 ассов. Этот случай послужил поводом к преторскому эдикту, изменившему порядок назначения штрафа инюриа (противоправное посягательство на личность).
Расскажите об ответственности за инюриа по квиринскому и преторскому праву, опираясь на Законы XII и положение III книги «Институций»Гая. Какой ответственности может подвергнуть Верация претор? От чего будут зависеть размеры ответственности?
Решение :
Частным правонарушением (delictum), т.е. предусматривающим для его субъекта только гражданскую ответственность (в отличие от публичных правонарушений, или crimen), считалось причинение вреда отдельному лицу, его семье или имуществу вследствие прямого или косвенного нарушения прав этого лица с возникновением обязанности возместить вред; нарушение прав, в свою очередь, должно было носить внеправовой характер, не вызываться законоустановленным применением предписанных правом мер (например, принудительный привод в суд действительного должника, уничтожение имущества, с помощью которого кто-либо пытался совершить преступление, и т.п.).
Субъектом деликта могло выступать полностью гражданское правоспособное лицо; ущерб может нанести и лицо alieni juris (женщина, подвластный сын, сословно неполноправный индивид), но ответственность возлагается в любом случае только на полноправного римского гражданина, обязанного отвечать в том числе и за своих подвластных.
Деликт должен составляться строго материальным нарушением прав другого лица в отношении его личности и имущества; чистый умысел, покушение, посягательство никоим образом не рассматриваются в связи с деликтным правом — или деликт совершен и в этом он совершенен, либо правонарушения вообще, нет (покушался, но не поджег урожай, намеревался оскорбить, но промолчал и т.п.; однако не то же: замахнулся, но не ударил, потому что «замахивание» само по себе может быть квалифицировано как оскорбление).
Материальность деликта должна сопровождаться виновностью субъекта, его причинившего, причем виновностью особого, частноправового рода, отличающегося в римском праве от форм и видов вины, признанных для права уголовного.
Деликтом признавалось нарушение прав другого лица, но не всегда заранее определенное правом, т.е. сторона могла впервые обосновать, что в связи с теми или иными особенностями взаимоотношений, характера вреда и т.п. в отношении ее совершен деликт, хотя бы до того никогда юридически это действие не рассматривалось как правонарушение; иначе говоря, строгого принципа законности, подобно тому, что имел важное значение для уголовного права, не применялось. В некотором только отношении это широкое усмотрение ограничивало общее требование римского порядка правозащиты: чтобы быть признанным, право должно располагать для своей защиты специальными исками в конкретной квалифицированной форме. Однако в случае с деликтами и это ограничение ослаблялось возможностью прибегать к искам преторского права, «доброй совести», основанным на сиюминутных коллизиях.
Деликт предусматривал только имущественную возможную ответственность за причиненный вред — безразлично, личного или материального свойства. Эта ответственность могла распространяться на возмещение как прямого вреда, так и косвенного, прямых и косвенных убытков. Конкретные размеры устанавливались индивидуальными исками, причем нельзя было произвольно менять сумму и размеры возмещения в рамках субъективного требования. Ответственность выражалась либо в точно обозначенной законными предписаниями сумме, либо в кратной сумме ущерба (таким образом, по сути, это было соединение и возмещения вреда, и штрафа за правонарушение).
Надо отметить, что в круг частных правонарушений римское право включает и такие, которые, с современной точки зрения, являются уголовными преступлениями (например увечье, кража и другие).
Обязательства из правонарушений являются древнейшим видом обязательств. Система деликтных обязательств характеризовалась в Риме тем, что существовал перечень случаев, в которых возникали такие обязательства.
Виды частных деликтов:
- Iuiuria (неправомерное действие) - в специальном смысле - личная обида. Ещё по законам XII таблиц были известны отдельные виды личных обид. Таблица VIII: "Если причинит членовредительство и не помирится с потерпевшим, то идеть и ему самому будет тоже самое". "Если рукой или палкой переломит кость свободному человеку пусть заплатит штраф 300 ассов, если рабу - 150 ассов";
- Furtum (кража) - под эту категорию попадали и те деликты, которые в современном праве именуются кражей, и на, которые именуются потерь, присвоением растратой. Таким образом, к futrum относилась всякое противозаконное корыстное посягательство на чужую вещь;
- Damnum iniuria datum (неправомерное уничтожение или повреждение чужих вещей)
Условия деликта являлось следующее: 1) объективный вред одному лицу в результате противозаконных действий другого; 2) умысел или хотя бы неосторожность нарушителя; 3) отнесение данного деяния к частному правонарушению.
Деликтные обязательства, в отличие от большинства договорных обязательств, по аналогии с договорными обязательствами, где личность стороны была существенной (например, поручение), не переходили по наследству наследникам потерпевшего и нарушителя, кроме случая неосновательного обогащения наследника вследствие деликта; не предусматривали применение принципов солидарной ответственности или распределения ответственности в долях (штраф взыскивался с каждого виновного в полном размере); охватывали и несовершеннолетних (хотя они не несли договорных обязательств).
В классическом римском праве толкование инюриа и санкции за деликты этого рода изменяется. Деликт инюриа был обобщён. Теперь под инюриа стало пониматься всякое умышленное противоправное нанесение личной обиды. При этом с одной стороны, понятие деликта было расширено, поскольку инюриа больше не ограничивалось обидой действием, но охватывало всякое оскорбление, а с другой стороны – сужено, поскольку было выдвинуто в качестве необходимого элемента намерение обидеть. Изменилась и санкция деликта: вместо фиксированных сумм штрафа было введено определение штрафа судом в каждом отдельном случае в зависимости от обстоятельств дела.
Согласно Книге III «Институций» Гая: 220. «Нарушение права совершается не только тогда, когда кто-либо кулаком или палками будет бит и даже высечен, но и тогда, когда кто-либо бесчестен»; 224. «Претор позволяет нам самим оценивать обиду, и судья присуждает такую сумму, на которую мы оцениваем обиду или меньше согласно своему усмотрению»; 225. «Обида считается тяжкой или по действию, если кто, например, кем-либо ранен, высечен или побит палками; или по месту, если, например, обида нанесена на площади или в театре; или по личности, если, например, претерпит обиду магистрам или когда обида будет нанесена сенатору простым человеком».
Таким образом,
ответственность Верация по
Казус 2 :
Элен Леруа, получив с согласия мужа наследство, подарила ему (с его же согласия) дом, несмотря на то, что брачный договор запрещал дарение между супругами. Позднее, уже без согласия мужа, она составила завещание, по которому все свое имущество завещала одному из своих сыновей.
Правомерны ли действия Элен Леруа по Кодексу Наполеона?
Решение:
Элен Леруа в полном соответствии с Кодексом Наполеона получила наследство.
Книга первая. Титул V. О браке. Ст. 217: «Жена, даже не обладающая общностью имущества с мужем , или при наличии раздельности ее имущества, не может дарить, отчуждать, закладывать, приобретать, по безвозмездному или возмездному основанию, без участия мужа в составлении акта или без его письменного согласия».
Книга третья, Титул I. О
наследовании. Ст. 776: «Замужние женщины
не могут законно принять
Элен Леруа получила наследство с согласия мужа.
Затем Элен с согласия мужа подарила ему дом. Это действие неправомерно, т.к. дарение между супругами было запрещено брачным договором. Брачный договор - это соглашение между супругами, по Кодексу Наполеона «договор есть соглашение, посредством которого одно или несколько лиц обязываются перед другим лицом или перед несколькими другими лицами дать что-либо, сделать что-либо или не делать чего-либо» (Книга третья. Титул III. О договорах и договорных обязательствах вообще. Ст. 1101). Там же, в Третьей книге, III Титуле, в ст. 1134 говорится: «Соглашения, законно заключенные, занимают место закона для тех, кто их заключил. Они могут быть отменены лишь по взаимному согласию сторон или по причинам, в силу которых закон разрешает отмену». Но невозможно допустить, что Элен Леруа и ее муж изменили брачный договор, потому что согласно статье 1395 (Книга третья. Титул III. О договорах и договорных обязательствах вообще) «Брачные соглашения не могут ни в чем изменяться после совершения брака». Таким образом, акт дарения не является законным, и имущество Элен Леруа принадлежит по-прежнему ей.
Позднее, уже без согласия мужа, Элен составила завещание. Право замужней женщины составить завещание без согласия мужа закреплено несколькими статьями Кодекса Наполеона:
Книга Первая. Титул V. О браке. Ст.226. «Жена может совершать завещание без разрешения своего мужа».
Книга Третья. Титул II. О дарениях между живыми и завещаниями. Ст. 905. «Замужняя женщина не может совершать дарений между живыми без содействия или специального согласия ее мужа или без разрешения суда. Она не нуждается ни в согласии мужа, ни в разрешении суда, чтобы сделать завещание.»
Элен завещала все свое имущество одному из своих сыновей. В данном случае действия Элен Леруа неправомерны:
Книга Третья. Титул II. О дарениях между живыми и завещаниями. Ст. 913. «Безвозмездные предоставления (имущества),производимые посредством сделок между живыми или посредством завещания не могут превосходить половины имущества, которое принадлежит лицу, сделавшему распоряжение, если оно оставляет после своей смерти лишь одного законного ребенка; трети – если оно оставляет двух детей; четверти – если оно оставляет трех или большее число». Речевой оборот «одному из» подразумевает, что сын у Элен Леруа не один, следовательно, она не имела права завещать ему все свое имущество.
Итак, Элен Леруа в соответствии с законом получила наследство, став собственницей имущества. Акт дарения имущества мужу не имел законных оснований, следовательно, Элен по-прежнему являлась собственницей имущества, которым она распорядилась по личному усмотрению, т.е. без согласия мужа составила завещание, что Кодекс Наполеона допускает. Но в завещании она оставила все свое имущество только одному из своих сыновей. Это действие Элен Леруа неправомерно.
Список использованной литературы: