Реферат по книге А. Грациози "Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917-1933"

Эссе по книге  Грациози А. «Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917-1933»,                         Тукбаева Евгения, ОтИК. группа 145

Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917-1933: Пер. с англ. М., 2001.

Наиболее близкой нам по времени, но в то же время наименее полно интерпретированной (из-за своей «свежести», а также ввиду большого количества разнообразнейших необработанных архивных материалов) эпохой для нас является XX век, ставший переломным моментом в истории человечества во многих отношениях – это и технический прогресс, и стремительное развитие культуры, и значительные преобразования экономик мира, но главное – это эволюция отношений власти и общества в большинстве крупных странах мира.

Ярким примером, иллюстрирующим, как менялись власть и общество под  воздействием друг друга, может стать история отношений советской власти в первые годы своего становления с подавляющей частью населения России начала века – крестьянством. Именно этот вопрос представляет наибольший интерес для известного итальянского историка-советолога Андреа Грациози, придающего большое значение данному периоду, как определившему вектор развития страны на полвека вперед, в частности, такому историческому явлению, как крестьянская война 20-ых годов XX столетия. Исследования в области изучения архивных данных, проведенные им во время совместной работы  над российско-французским проектом публикации сельсводок ВЧК-ОГПУ-НКВД, позволили А. Грациози составить наиболее общую картину этой войны и проследить на ее примере эволюцию отношений власти и общества. Свои исследования ученый обобщил в курсе лекций, прочитанных им в Гарвардском университете в 1995 году.

 На основе этих лекций  с некоторыми дополнениями был  написан очерк «Великая крестьянская  война в СССР. Большевики и  крестьяне. 1917-1933», представляющий  собой беглый обзор картины  войны большевиков и крестьянства. В своей книге автор воспроизводит хронологическую последовательность ключевых событий периода Тридцатилетней войны в России и делает сравнительный анализ ее этапов. Данное название предлагается самим автором; он считает, что хронологические рамки войны могут быть расширены с 1917-1933 гг. до 1912-1956 гг. Автор детально рассматривает предпосылки зарождения конфликта, факторы, его усугубляющие и итоги противостояния. А. Грациози  выделяет разрушительное влияние Первой мировой войны в главный фактор, способствовавший формированию в российском обществе непримиримых группировок с жестко выраженной антиправительственной установкой, оппозиционный настрой которых стал  катализаторам «гражданской войны», которая переросла в крестьянскую и растянулась на много лет.  По мнению автора, эта война стала "величайшей европейской крестьянской войной" начала двадцатого века.

К сильным сторонам данного  очерка следует отнести ту детальность, с которой Грациози изображает катастрофический упадок на селе, вызванный режимом террора периода крестьянской войны. 

Нельзя сказать, что данный очерк лишен недостатков, возможно, обусловленных заявленным форматом. Так, автор не затрагивает такой ключевой момент, как принятие первого пятилетнего плана на XVI партийной конференции и правительственные соображения, согласно которым он был одобрен. А ведь именно план первой пятилетки стал точкой невозврата, с которой началась индустриализация, форсированная безжалостными мерами.

Работа А. Грациози разделена на 5 небольших частей, названия которых вызывают ассоциацию с развитием действия на сцене театра: «Фон», «Увертюра 1917», «Акт первый, 1918-1922», «Интерлюдия (Перемирие), 1922-1927», «Акт второй и последний, 1928-1933».

 В первой главе автор делает обзор общего настроения крестьянства в период после проведения реформы 1861 года до начала Первой мировой войны. В отличие от традиционных представлений о крестьянстве как о все беднеющем классе, «задавленном налогами и индустриальными проектами Витте» (стр. 9), Грациози видит в освобожденном крестьянстве  источник мощной энергии и импульса, приводя в доказательств индикаторы эволюции – среди прочих демографический взрыв, рост производительности сельского хозяйства, жизненного уровня и дохода на душу населения, распространение грамотности среди населения, увеличение числа кооперативов.

Вторая глава посвящена  подведению итогов Первой мировой войны в контексте изменений отношений российского государства и деревни. Война обострила отношение деревни к государству и правящим классам как к чуждым силам. Призыв до 40% трудоспособного мужского населения, налоги, инфляция, исчезновение сельскохозяйственного кредита, конец эволюции деревни – все это автор относит к негативным явлениями, вызванными кризисом военного режима. К тому же ситуация усугублялась тем, что постоянные поражения подрывали авторитет правящей власти (стр. 14). На последней стадии распада государства крестьянство проявило инициативу по противостоянию беспомощному режиму императорского правления. Крестьяне требовали уменьшения роли присутствия государства в деревне, передела земель, мира. Кроме того, протест выразился в том, что они практически перестали уплачивать налоги, являться на призывные пункты, разрушали владения буржуазии. Автор называет этот процесс гомогенизацией социальной структуры деревни, «середнякизация» (стр. 14).

Это стало причиной парадокса, который наблюдает автор: кризис, вызванный войной, привел к власти самую «этатистскую  политическую группу в стране» (стр.13). Парадокс воплотился в двух большевизмах: крестьянско-солдатском (или плебейском) и «истинном» большевизме немногочисленной политической элиты, состоящей из выходцев из народа с неформальным образованием (лидером среди которых стал Ленин). Меры, применяемые плебейским большевизмом, отличались стихийной жесткостью и неразборчивостью. В нем проявлялись черты национал-большевизма, который в особой мере проявился на нерусских окраинах. «Истинный» большевизм отличался агрессивностью при несомненных политических способностях. Его представители хватались за любую возможность отстоять свою новую строящуюся государственную структуру.

Истинный и плебейский большевизмы вскоре претерпели эволюцию отношений: «новое «Советское» государство  вступило в борьбу с массами, которые, по идее, должны были его поддерживать» (стр. 16-17). Другими, словами, режим, провозглашавший своей главной и основной задачей защиту интересов крестьян и рабочих как самого бесправного класса в императорской России, придя к власти в 1917 году, сам занял эксплуатирующую позицию по отношению к тем представителям деревни, которые были независимы от государства в своих доходах (были достаточно состоятельны, или, выражаясь термином той эпохи, «зажиточны»)  и не желали мириться с «уравниловкой» и «обезличиванием», которые вместе с падением царской власти принес режим большевиков.

В третьей части автор  дает анализ первого этапа крестьянской войны, принятого официальной хронологией, а именно период 1918-1922 гг. Автор указывает, согласно известным фактам, что причиной нового конфликта государства и  деревни, вспыхнувшего весной 1918 года, стало начало кампании по введению массовой продразверстки,  сопровождавшейся жестокостью со стороны большевиков. В стремлении установить неограниченную власть над зерном и другими продовольственными товарами, большевики проявляли необузданную энергию и агрессию по отношению к крестьянам, чьи интересы они обещались защищать.  Радикальный характер аграрной реформы, направленной на утверждение государственной власти в деревне, основными составляющими которой были централизация,  создание комбедов, продразверстка, антирелигиозная борьба, обуславливался так же личной инициативой и рвением местных руководителей, назначенных из числа образовавшегося слоя «верных»    (стр. 18-19).

 Конфликт еще более  усугубился новой мерой партии, предпринятой для войны с белыми. Ею стало формирование многочисленной  крестьянской армии путем введения  всеобщей воинской повинности. Ответом  крестьян было массовое дезертирство, имевшее дальнейшее развитие  в форме повстанческих банд  между Волгой и Уралом (стр. 24). Партия не делала никаких скидок на то, что деревня, ослабленная Первой мировой войной, испытывала дефицит рабочей силы, требующейся для восстановления разрушенного хозяйства. Вместо этого партия изымала остатки  как трудовых ресурсов, так и продовольственных, обрекая крестьян на зависимое существование в личине слепого подчинения, лишь бы выжить. Параллельно событиям, разворачивающимся в деревни в Советской России в этот период, автор описывает ситуацию, сложившуюся на Украине, считая необходимым проследить взаимозависимость и взаимодополняемость процессов, связанных с установлением большевистского режима в обоих государствах. Так, весной 1918 года на Украине зародилось первое крестьянское национально-социалистического освободительное движение 20 века, сумевшее набрать силу лишь к 1919 году, когда регрессия и варваризация общества достигли своего апогея в рассматриваемый период. Самым страшным событием автор видит восстание на Дону, вызванное так называемым расказачиванием, сопровождавшимся кровавыми репрессиями (стр. 26).

 В этой же части автор отмечает, что, несмотря на явные различия в установлении режима большевиков в европейской части России, на Украине, в Сибири и в казачьих районах (как охват территорий, затронутых  событиями 1918-1919 гг., так и сама политика большевиков), общие требования, выдвигаемые крестьянами в ходе мятежей 1918-1919 гг., были однородны по своей сути. К ним относились требования черного передела, отмены продразверстки и монополии государства на зерно и другие продукты питания, возвращение к свободному рынку, введение самоуправления,  ликвидация совхозов и коммун, навязанных «сверху», уважение религии, местных традиции и обычаев (стр. 26-27).

Подводя итоги данного  периода, Грациози подчеркивает эволюцию как отношений партии и деревни, которой способствовало пришедшее осознание необходимости примирения государства с деревней в преддверии ожидания европейской революции и решение выставить новую армию, набранную из крестьян, против белых, так и эволюцию внутри самой партии, которая переживала трансформацию идеологии под воздействием «гражданской войны». Ужесточение партийной структуры и направление всей энергии режима на борьбу с проявлением любых форм демократии стало приоритетными задачами, выдвинутыми большевиками. Особое место автор отводит роли Сталина, который, будучи еще наркомом по делам национальностей, не только работает над своим статусом потенциального лидера милитаризированной партии, но также формирует окружение, которое впоследствии станет главным исполнителем проводимой им политики террора (стр. 37).

Четвертая часть рассматривает  переходный период между первым и  вторым этапами крестьянской войны, выделенный автором как 1922-1927 гг. Этому  предшествовал голод 1921 –1922, унесший  жизни, по разным подсчетам, 1-3 млн. человек. Причиной голода стала не только засуха, но и проводимые в предыдущие годы реквизиции, вызвавшие снижение производительности и размеров посевных площадей, а  так же жесткое подавление восстаний, опустошившее целые районы. Рабочие  и крестьяне возлагали ответственность  за голод полностью на режим, что  породило новую волну восстаний  и беспорядков (Стр.39).  Автор склонен  считать, что голод явился неотъемлемой  частью войны государства с деревней и завершил собой первый период крестьянской войны, начавшийся в 1918 году (или скорее в 1914, как предлагает автор).

Наибольший интерес вызывает представленная автором интерпретация  такого ключевого явления в жизни  страны в тот период, как нэп. Отталкиваясь от принятой точки зрения, нэп можно  рассматривать как экономическую  уступку крестьянству, компромисс между  властью и деревней для укрепления социальной основы Советского государства. На самом деле, по мнению автора, государство ничуть не ослабило своей власти, а лишь дало почувствовать крестьянам, что «их утопия работает» (М. Конфино), притом, что «крестьяне стали делать то же, что и до 1917 года». Грациози отмечает, что, несмотря на относительно спокойствие, царившее в середине 20-ых годов, враждебность деревни по отношению к власти, пусть и скрыто, но существовала, отчуждение  и недоверие среди крестьянства стали главными последствиями проводимой политики (стр. 41-42).

Далее, в этой же главе  начинается анализ истоков второго  этапа крестьянской войны. Автор  указывает, что поводом к началу конфликта стала сталинская инициатива по подавлению всякого рода оппозиции, а также, что «Сталин сознательно  решил вернуться к конфликту, замятому в 1921 году». Национальное коммунистическое руководство поддержало антикрестьянский поворот Сталина, зная, что он спровоцирует новые восстания и вызовет искусственный голод, потому, как считает автор, что оно разочаровалось в собственном крестьянстве во время «гражданской войны» и надеялось, что быстрая индустриализация вкупе с урбанизацией создаст более прочную основу для национального развития (стр. 43-44).

Пятая часть и заключительная представляет собой экскурс в  события третьего этапа (1928-1933 гг.) крестьянской войны. Автор сравнивает их с событиями первого этапа (1918-1922 гг.), прослеживая преемственную связь между ними (Автор приводит аналогии с комбедами, расказачиванием, подавлением антоновщины…) (стр. 48). Главные шаги, предпринятые сталинским режимом на этом этапе, имели установку на нейтрализацию крестьянства путем уничтожения его верхушки (раскулачивание) и проведения коллективизации. Этот период – 1928-1933 – стал самым жестоким и разрушительным за всю историю крестьянской войны, автор доказывает это, опираясь на данные сводок ОГПУ. В Приведенные им данные в таблицах свидетельствуют о трагедии огромного масштаба – речь идет о демографической катастрофе, вызванной государственным террором - раскулачиванием, репрессиями, ссылками, национализацией. В 1933 гг., когда коллективизация и раскулачивание достигли своей кульминации в жестокости и произволе власти, смертность превзошла рождаемость в 2 раза и составила 11450 млн. человек.

В главе подробно описываются  причины крестьянских восстаний  в этот период, – к главным автор относит протест против коллективизации, высылки «антисоветских элементов», закрытия церквей, нехватки продовольствия; крестьяне также требовали свободные выборы сельских советов, роспуск комсомола, возвращение реквизированного имущества (стр. 52). Ответ сталинской политики на эти требования был предсказуем – еще более жестокие массовые репрессии, когда вырезались целые деревни, увеличение плановых показателей за счет нажима на деревню, еще больше арестованных, ссыльных, убитых… Но вместе с тем, Сталин опасался единого мощного бунта, как это произошло в 1919-1921 гг., и умело маневрировал между ролями тирана и заботливого отца народа. В напечатанной в «Правде» статье он выступает в защиту крестьян, перекладывая вину за «перегибы» на местных руководителей. Эта статья подействовала успокаивающе на крестьянство, «дала выпустить ей пар», волна восстаний пошла на спад.