Одновременно лидеры
правых социал-демократов в противовес
Исполнительному комитету Берлинского
рабочего Совета наспех организовали
в здании правления своей партии
«Рабочий и солдатский Совет»,
стремясь этим способом создать
впечатление, что Социал-демократическая
партия стоит на позициях поддержки
Советов. Этот маневр имел роковые
последствия для всего хода
революции. Пользуясь тем, что
подавляющее большинство рабочих
доверяло Социал-демократической
партии, оппортунисты захватили
руководство в Советах и через
них стали оказывать давление на
рабочий класс.
10 ноября в цирке Буш
состоялось собрание Советов
Берлина. Состав его был весьма
пестрым, проверка мандатов не
производилась. Это был скорее
открытый митинг, нежели заседание
представителей Советов. Большинство
принадлежало солдатам, находившимся
под влиянием правых социал-демократов.
Либкнехт выступил с речью,
в которой призывал к бдительности,
указывая, что контрреволюция проникла
и в ряды собрания. Однако большинство
присутствующих встретило это выступление
враждебно.
Собрание в цирке
Буш приняло манифест «К трудящемуся
народу». В нем заявлялось, что
Германия стала социалистической
республикой и политическая власть в ней
принадлежит рабочим и солдатским Советам.
Манифест приветствовал русских рабочих
и солдат, которые пошли вперед по пути
революции, и выражал «чувство гордости
немецких рабочих, последовавших примеру
рабочих России». В этом отношении манифест
отображал чаяния и надежды немецких трудящихся.
Однако правые социал-демократы рассматривали
принятие этого документа как политический
маневр, необходимый для усыпления бдительности
рабочих.
Собрание избрало Исполнительный
комитет Берлинского Совета в
составе 6 правых социал-демократов,
6 независимцев и 12 представителей солдатских
Советов, большинство которых также находилось
под влиянием правых социал-демократов.
На этом же собрании
было утверждено новое правительство
Германии - Совет народных уполномоченных.
В него вошли правые социал-демократы
Эберт, Шей-деман, Ландсберг и незазисимцы
Гаазе, Дитман, Барт. Совет народных уполномоченных
взял на себя функции «политического кабинета»,
оставив на своих местах почти всех статс-секретарей
в качестве «министров-специалистов».
Правительство Эберта - Гаазе назвало
себя «социалистическим», что свидетельствовало
о мощном давлении масс и их тяготении
к созданию социалистической республики.
Но на самом деле новое правительство
относилось к социалистической революции
враждебно и по своей сути являлось буржуазным.
В первые дни революции
старый государственный аппарат
был временно парализован. В
ряде мест власть оказалась
в руках рабочих и солдатских
Советов. В Бремене, Брауншвейге,
Лейпциге и некоторых других городах Советы
очищали государственные учреждения от
реакционных, милитаристских элементов.
На отдельных промышленных предприятиях
рабочие устанавливали свой контроль
над производством. Так, в Рейнской области
рабочие заняли несколько предприятий
и изгнали директоров, которым только
с помощью английских оккупантов удалось
затем вернуться на свои посты. В Гамбурге
и Бремене были созданы отряды Красной
гвардии. Однако подавляющая часть Советов
не боролась за уничтожение старого, реакционного
государственного аппарата. Над рабочим
классом тяготело наследие социал-демократических
иллюзий парламентаризма. Вследствие
длительного господства оппортунизма
в рабочем движении Германии большинство
рабочих не имело ясного представления
о средствах и путях достижения социализма
и верило, что с окончанием войны, свержением
монархии, установлением республики и
введением всеобщего избирательного права
завершается подготовка к установлению
социализма. Эберту и Шейдеману при поддержке
лидеров Независимой социал-демократической
партии удалось обмануть массы, внушить
им, что революция в Германии закончена.
Программа правительства Эберта -
Гаазе
Провозглашение республики
и образование Совета народных
уполномоченных не означало ликвидации
власти эксплуа-таторских классов.
Свободы собраний и печати, отмены закона
о трудовой повинности рабочий класс добился
явочным порядком. Под давлением народной
революции правительство было вынуждено
ввести всеобщее избирательное право,
предоставив право голоса и женщинам.
Но программа правительства Эберта - Гаазе
не выходила за пределы социальных реформ
в рамках буржуазного строя. Весь монархический
реакционный государственный аппарат
остался в целости, позиции немецкого
милитаризма не были затронуты, экономическое
господство оставалось по-прежнему в руках
помещиков и буржуазии. Правительство
даже не поставило вопроса о земельной
реформе.
Уже 10 ноября Эберт
заключил тайный союз с Гинденбургом для
борьбы против дальнейшего развития революции.
Поэтому соглашению контроль над вооруженными
силами полностью сохранялся за генеральным
штабом. Эберт впоследствии признал, что
он хотел «с помощью верховного командования
армии создать правительство, способное
восстановить порядок». 12 ноября Совет
народных уполномоченных опубликовал
«Обращение к народу». В нем демагогически
утверждалось, что в Германии создано
социалистическое правительство, которое
будет осуществлять социалистическую
программу, но тут же говорилось, что правительство
будет защищать собственность от всяких
покушений и соберет Учредительное собрание
для решения вопроса о государственном
строе Германии. О рабочих и солдатских
Советах, о командовании армией не было
сказано ни слова.
Стремление ограничить
германскую революцию свержением
монархии и проведением некоторых
демократических реформ определяло
и внешнюю политику правительства
Эберта-Гаазе. Ноябрьская революция испугала
всю мировую буржуазию, опасавшуюся возможного
союза революционной Германии с Советской
Россией.
Поэтому контрреволюционные
силы Германии с самого начала
ориентировались на помощь империалистических
держав, главным образом Соединенных
Штатов Америки. Американские
империалисты угрожали, что в
случае свержения капитализма
в Германии державы-победительницы
откажутся от перемирия и оккупируют
германскую территорию. Правящие
круги Соединенных Штатов, Англии,
Франции готовились задушить
германскую революцию голодом
и всемерно вдохновляли контрреволюцию.
Условия Компьеньского
перемирия дали возможность немецким
войскам на Западном фронте беспрепятственно
отступить и увезти с собой значительную
часть военного имущества. Отведя войска
на правый берег Рейна, Гинденбург произвел
демобилизацию основной массы солдат,
а оставшиеся воинские части пополнил
офицерами и унтер-офицерами, чтобы иметь
нужные силы для подавления революционного
движения.
Одновременно новые
правители Германии, стремясь обеспечить
себе поддержку держав-победительниц,
демонстрировали перед ними свое
враждебное отношение к Советской
России. 5 ноября правительство Макса
Баденского по инициативе Шейдемана порвало
дипломатические отношения с Советской
Россией и выслало советское посольство
из Берлина. Одним из важнейших лозунгов
рабочего класса Германии в ходе Ноябрьской
революции было требование о восстановлении
дипломатических отношений с Советской
Россией, к чему стремилось и Советское
правительство. И ноября Всероссийский
Центральный Исполнительный Комитет принял
постановление направить два эшелона
хлеба германским рабочим и приступил
к созданию постоянных фондов продовольствия
для помощи им. Однако Гаазе от имени Совета
народных уполномоченных отклонил помощь
Советского правительства. Проводя ожесточенную
антисоветскую кампанию, правительство
Эберта - Гаазе вместе с тем заискивало
перед правящими кругами Соединенных
Штатов, униженно просило у них помощи,
обещая навести в стране «порядок».
Правительство Эберта-Гаазе
намеревалось включиться и в вооруженную
интервенцию империалистов против Советской
России. 16 ноября 1918 г. германское верховное
командование в своем приказе немецким
войскам на Востоке заявило, что «быстрое
оставление всех восточных областей, в
особенности Украины и балтийских территорий,
противоречит национальным и хозяйственным
интересам Германии». Через некоторое
время, в декабре 1918 г., германское правительство
направило державам Антанты официальную
ноту с предложением организовать совместный
поход против Советской России. В ноте
говорилось: «Мы и наша армия видим в большевизме
большую опасность и делаем все, чтобы
эту опасность ликвидировать».
Германские милитаристы
лелеяли надежду на сохранение
своего контроля над Советской
Украиной и Прибалтикой. Однако
борьба советского народа заставила
интервентов отступить. Украина,
Белоруссия и Крым были очищены
от немецких войск. Только в
Прибалтике германские милитаристы,
опираясь на специально созданные
ими белогвардейские банды, еще
удерживали некоторые позиции.
Правительство Эберта - Гаазе сговорилось
с Антантой о посылке туда новых немецких
войск для подавления развернувшегося
революционного движения и для подготовки
наступления на Петроград.
Реорганизация буржуазных партий
Революция побудила
буржуазию произвести реорганизацию
своих старых политических партий.
20 ноября слились Прогрессистская
партия и левое крыло национал-либералов.
Новая партия, назвавшая себя
Немецкой демократической партией,
отражала интересы торговых кругов,
собственников предприятий легкой
промышленности, оанкиров и биржевиков,
главным образом провинциальных. Она пользовалась
также поддержкой городской мелкой буржуазии
и буржуазной интеллигенции.
22 ноября магнаты тяжелой
промышленности, финансисты, крупные
землевладельцы, ранее состоявшие
в рядах консерваторов, свободных
консерваторов и Христианско-социальной
партии, объединились в Немецкую
национальную народную партию. Реорганизовалась
и партия национал-либералов,
приняв 23 ноября название Немецкой
народной партии. В нее также
входили магнаты тяжелой промышленности,
крупные банкиры и часть крупных
землевладельцев, связанных с
промышленностью и торговлей.
Католическая партия
Центра стала называться Христианско-демократической
народной партией (Центр). Эта
партия и после падения монархии
сохраняла свои монархические
взгляды, временно скрывая их
и приспосабливаясь к новой
ситуации. Она имела прочные позиции
и большое влияние главным
образом среди католического
населения в южных, юго-западных
и отчасти в западных областях страны.
Все буржуазные партии
поддерживали правительство Эберта-Гаазе
и настаивали на скорейшем созыве Учредительного
собрания.
«Союз Спартака»
В первые же дни революции
вышли из тюрьмы руководители спартаковцев
Роза Люксембург, Лео Иогихес, приехал
из Голландии Вильгельм Пик. Вместе с освобожденным
еще ранее из заключения Карлом Либкнехтом
они составили основное руководящее ядро
легальной организации спартаковцев.
9 ноября 1918 г. революционные
рабочие и солдаты заняли помещение
буржуазной газеты «Берлинер Локаль-Анцейгер»
(«Берлинский местный вестник») и объявили
о переходе ее в руки рабочих. Новая газета
стала выходить как центральный орган
спартаковцев под названием «Роте Фане»
(«Красное знамя»). Она провозгласила лозунг
борьбы за единую социалистическую Германскую
республику, призывала рабочих укреплять
Советы, оборонять революцию, очищать
государственный аппарат от контрреволюционеров.
На состоявшемся 11 ноября
совещании было принято решение
о переименовании группы «Спартак»
в «Союз Спартака» и избран
Центральный Комитет в составе
13 человек (Карл Либкнехт, Роза
Люксембург, Лео Иогихес, Франц Меринг,
Вильгельм Пик, Герман Дункер и другие).
В результате образовался организационный
центр, способный руководить ячейками,
которые стали создаваться по всей стране.
Однако процесс создания самостоятельной
революционной партии германского рабочего
класса тогда не был доведен до конца.
Спартаковцы имели свои членские билеты,
но не платили по ним взносов и оставались
одновременно членами Независимой социал-демократической
партии. Организационное подчинение спартаковцев
руководству этой партии тормозило их
революционную деятельность, мешало росту
«Союза Спартака», задерживало высвобождение
рабочих из-под влияния центристов.
КАРЛ ЛИБКНЕХТ.РОЗА ЛЮКСЕМБУРГ.ЛЕО
ИОГИХЕС.ФРАНЦ МЕРИНГ. ВИЛЬГЕЛЬМ ПИК.
Слабость «Союза Спартака»
сказалась и в том, что, выдвигая
правильные, боевые революционные
лозунги, он, однако, не сумел повести
за собой народные массы. Спартаковцы
не имели широких связей с
провинцией, не создали своих
групп в Советах, не возглавили
борьбу масс „за непосредственные
демократические задачи. Недооценивая
значение союза рабочего класса
с крестьянством, они почти
не вели работы в деревне.
«Союз Спартака» выдвинул задачу
конфискации помещичьих земель,
но не сформулировал требования
о наделении землей сельскохозяйственных
рабочих и малоземельных крестьян.
Ввиду этого массы малоземельного
крестьянства и батраков не
получили конкретной революционной
программы для борьбы с юнкерством и прочими
реакционными силами. В отдельных местах,
например в южных областях Верхней Силезии,
возникли революционные крестьянские
Советы, развернувшие борьбу за раздел
земельных владений юнкеров, но и здесь
беднейшее крестьянство и батраки остались
политически неорганизованными.
Между тем правые
лидеры социал-демократии и профессиональных
союзов в сговоре с юнкерами
стремились сохранить старые
порядки в деревне. Коренная
земельная реформа не была
проведена, состоялась лишь отмена
средневекового «Устава о дворовых
людях», что не устранило бесправия,
ужасающей эксплуатации и тяжелых
условий жизни батраков и трудящихся
крестьян; сохранились даже телесные
наказания. То обстоятельство, что
революция не разрешила аграрного
вопроса, оказало немалое влияние
на позицию батраков и трудящихся
крестьян. Деревня осталась в
своей массе безучастной перед
лицом наступления реакции на
немецкий рабочий класс, а в
ряде случаев контрреволюционные
организации вербовали среди
крестьян силы для вооруженной
борьбы с революцией.