Россия в первой половине XIX века. Внутренняя политика Николая I

Нельзя сказать, что в эти  годы ничего не было сделано для  облегчения участи владельческих крестьян. С 1827 по 1846 г. ограничено право помещиков  ссылать своих крепостных в Сибирь, закреплено право крестьян на 4,5 десятины земли на ревизскую душу, запрещена продажа крепостных отдельно от семьи, четко определены права помещичьего суда. Конечно, эти меры не могли поколебать крепостнического строя.

Правительство попыталось упорядочить  вопрос и о городском населении. Наиболее значимым в этом плане стало  «Положение об общественном управлении С. Петербурга» от 13 февраля 1846 г. Оно делило городское общество на 5 сословий. На первой ступени иерархической пирамиды стояло потомственное дворянство, далее шли личные дворяне и почетные граждане, за ними — купцы, а четвертым и пятым сословиями стали мещане и ремесленники. В городской думе каждое сословие заседало отдельно и избирало представителей в исполнительный орган — Распорядительную думу. Закон 1846 г. увеличил зависимость городских органов от бюрократии. В Распорядительную думу вводился чиновник «от короны», а губернатор получил право широкого вмешательства в дела городского самоуправления.

Русская православная церковь и государство

Положение Русской православной церкви и отношения ее с государством на протяжении всего XIX в. определялись законами, принятыми еще при Петре I. Они объявляли православие не только «первенствующей и господствующей» верой в России, но и основой императорской власти. Это положение закрепляло и роль императора как фактического главы церкви.

Высшим органом церковного управления являлся Синод, члены  которого назначались, а решения  утверждались царем. Непосредственным руководителем Синода был чиновник, назначавшийся императором и  являвшийся его представителем в  этом органе, — обер-прокурор. На местах церковное управление осуществлялось через епархии (церковные области), во главе которых стояли епископы, архиепископы, митрополиты.

По законам Российской империи было разрешено исповедовать и любую другую религию, с той  лишь оговоркой, что она признает царскую власть и существующие порядки. Положение Русской православной церкви было, однако, более привилегированным. Поощрялся и переход в православие представителей другой веры.

Большим авторитетом  пользовались старцы — религиозные  наставники, снискавшие особое уважение среди верующих своими проповедями и праведным образом жизни. Самой яркой фигурой среди старцев в первой половине XIX в. был монах Саровской пустыни (монастыря) Серафим (1760—1833). К нему за советом и наставлением шли тысячи людей со всей страны.

Продолжалась борьба церковных властей и государства  со старообрядцами (раскольниками). Николай I запретил старообрядцам принимать  беглых священников, а затем поддержал  разгром старообрядческих монастырей в Поволжье. Казалось, старообрядчеству был нанесен сильнейший удар. Однако в 1846 г. в старообрядчество перешел босно-сараевский митрополит Амвросий, объявленный митрополитом Белокриницким (по наименованию села Белая Криница в Буковине в пределах Австрийской империи). Последователями белокриницкой церкви в России стали сотни тысяч старообрядцев.

Итоги внутренней политики Николая I

Бросается в глаза  совершенно формальное отношение правительства  и всего чиновничества к государственным  делам. Ничего удивительного в этом нет. Министры, бюрократия рассматривались лишь как исполнители верховной воли. Зачастую Николая I упрекают за нерасположенность к переменам. Беда же заключалась в обратном, император брался за многие нововведения, не вникая в их суть, и старался лично, но лишь формально руководить каждым из них. В этом стремлении самодержца, даже при его прекрасной памяти и огромной работоспособности, таилась слабость государственного управления во второй четверти XIX в. Недостаточная компетентность Николая I имела в данном случае отнюдь не решающее значение.

Опасно было то, что  чиновники, получая задания и  оценку своей деятельности от монарха, оказывались в положении слепых и нерассуждающих исполнителей. Подобная работа не требует ни особого профессионализма, ни заинтересованности в ней. Более того, оценка сделанного чиновником мало зависела от конечного результата его деятельности. Николай I, естественно, не мог проследить за ежедневной работой государственного аппарата, поэтому он был вынужден удовлетворяться докладами министров, отчетами ведомств и т. п. Все это приводило к припискам, грубому обману, фанфарности отчетов. Россией начинал править не только Зимний дворец, но и бюрократия, точнее, ее среднее звено, поскольку об истинном положении дел в стране знали не министры, а столоначальники. Безнаказанность и круговая порука еще больше развращали государственный аппарат.

Реальная же ситуация была далеко не блестящей. В 1842 г., например, во всех служебных местах империи  было не закончено 300 тысяч дел, изложенных на 3 млн листов бумаги.

Попытка Николая I походить в управлении страной на Петра I не удалась. Николай Павлович не сумел поставить все сословия на службу России. В его намерение входило подчинить все сословия власти монарха и возглавляемого им государственного аппарата.

Вместо государства «общего блага» Россия превращалась в государство общего бесправия. Жизнь страны, пронизанная не столько направляющей идеей, сколько всепроникающим шпионством и доносительством, бюрократизировалась и формализовалась.

Руководствуясь лозунгом: «Мне нужны не умники, а верноподданные», Николай! не требовал от своих министров инициативы и профессионализма в делах, знакомства с передовыми идеями и т. п. В таких руках управление империей не могло не прийти в упадок. Правда, для того чтобы это стало абсолютно ясно, понадобилась внешнеполитическая катастрофа, подчеркнувшая призрачность величия николаевского строя.

Крепостничество давно  ощущалось правящими кругами  как главная угроза существующему  строю. С другой стороны, крепостное право являлось основным связующим звеном всего российского государственного механизма. Неудивительно, что в подобных условиях попытки самодержавия отменить или изменить крепостное право выглядели нерешительными и половинчатыми, говорившими скорее о желании «облагородить» этот варварский институт, нежели расстаться с ним.

Список литературы

1. Рыжов К.  «Все монархи мира», 1999 г. 
 
2. Пушкарев С. Г. «Обзор русской истории» , 2003 г. 
 
3. Ключевский В. О. «О русской истории», 1993 г. 
 
4. «Россия под скипетром Романовых. 1613-1913» Интербук, 1991 г. 
 
5. Козлов Ю. Ф. «От князя Рюрика до императора Николая II», 1992 г. 
 
6. Корнилов А. А. «Курс истории России XIX века», 1993 г. 
 
7. Платонов С. Ф. «Лекции по русской истории», 1993 г. 
 
8. Пресняков А. Е. «Российские самодержавцы», 1990 г.