Сам Брежнев

 Хотя состояние здоровья  наших лидеров относилась к  числу тщательно охраняемых государственных  тайн, прогрессирующая немощь Брежнева  была видна не только его  окружению, но и населению той  страны, которой он управлял.

 Американский журналист  Симон Хэд писал: ‘'Каждый раз,  когда эта тучная фигура отваживается  выйти за кремлёвские стены,  то, смотря на такого лидера  великой державы, весь мир искал  симптомы разрушения организма  этого человека. Со смертью Ю.  М. Суслова, другого столпа  советского режима, это жуткое  пристальное внимание может только  усиливаться. Во время встречи  в ноябре 1981 г. с Гельмутом Шмидтом,  когда Брежнев едва не падал  при ходьбе, он временами выглядел  так, как будто не сможет  больше прожить ни дня. В  сущности, он медленно умирал  на глазах всего мира. У него  за последние шесть лет было  несколько инфарктов и инсультов,  и врачи-реаниматоры несколько  раз выводили его из состояния  клинической смерти. В последний  раз это произошло в апреле 1982 г., после несчастного случая  в Ташкенте. Разумеется, болезненное  состояние Брежнева стало отражаться  и на управлении страной. Он  был вынужден часто прерывать  выполнения своих обязанностей  или перелагать их на своих помощников, штат которых постоянно приумножался. Рабочий день Брежнева сократился до нескольких часов. Он стал выезжать в отпуск не только летом, но и весной. Постепенно ему становилось всё труднее выполнять даже простые протокольные обязанности, и он перестал разбираться в том, что происходит вокруг.

Однако очень много  влиятельных, глубоко разложившихся, погрязших в коррупции людей  были заинтересованы в том, чтобы, Брежнев  время от времени появлялся на людях как формальный глава государства. Они буквально водили его под  руки и достигли худшего: старость, немощь и болезни советского лидера стали предметом не столько сочувствия и жалости его сограждан, сколько  раздражения и насмешек, которые  высказывались всё более открыто.

Ещё днём 7 ноября 1982 года во время парада и демонстрации Брежнев  несколько часов стоял, несмотря на то, что была плохая погода, на трибуне  Мавзолея, и иностранные газеты писали, что он выглядел даже лучше обычного. Конец наступил, однако, всего через  три дня. Утром во время завтрака Брежнев вышел в свой кабинет, чтобы что-то взять и долго  не возвращался. Обеспокоенная жена пошла за ним и увидела его  лежащим на ковре возле письменного  стола. Усилия врачей на этот раз не принесли успеха, и через четыре часа после того, как его сердце остановилось, они объявили об его  кончине. На следующий день ЦК КПСС и Советское правительство официально оповестили мир о смерти Л. И. Брежнева.   

Иностранные журналисты в  Москве отметили то, с каким равнодушием  рядовые граждане отнеслись к  смерти Брежнева. Этого события давно  ждали, и в народе говорили: ''Отмучился''. В стране были люди, которые были моложе, хотя уже давно были на пенсии и дома смотрели телевизор. Известие о смерти Брежнева большинство людей в стране восприняло спокойно. Не было ничего, что походило бы на ''всенародную скорбь''. В обращении ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР к советскому народу говорилось, что ''жизнь и деятельность Л. И. Брежнева будут всегда вдохновлять примером верного служения Коммунистической партии и советскому народу''. На внеочередном Пленуме ЦК КПСС, который собрался в Кремле 12 ноября 1982 года, также можно было услышать, что Л. И. Брежнев ''навсегда останется в памяти благодарного человечества как последовательный, страстный и неутомимый борец за мир и безопасность народов ''. То же самое можно было услышать с трибуны Мавзолея в день похорон. Но уже через две недели, на очередном Пленуме ЦК прозвучала хотя и косвенная, но резкая критика многих недостатков прежнего руководства и утвердившегося при нём бюрократического стиля управления.

Имя Брежнева всё реже и  реже стало появляться в печати, как и его портреты со стен московских домов и служебных кабинетов. В газетах и журналах почти  исчезли цитаты и ссылки на Брежнева. Весьма формально были проведены  мероприятия по увековечению памяти вождя. Сообщения о митингах и  собраниях по этому поводу были краткими и помещались на последних страницах  газет. На торжественном заседании, посвящённом 60-летию СССР, имя Брежнева прозвучало только один раз – во вступительной речи К. Черненко. С  другой стороны, слова докладчика о  том, что партия и народ ''должны ориентироваться  на дела, а не на громкие лозунги'', были восприняты как критика в  адрес Брежнева. Эта фраза была воспринята аплодисментами присутствующих. Выход в свет 9-го тома сочинений

 Л. И. Брежнева ''Ленинским  курсом'', а также последних разделов  его мемуаров были отмечены  в печати довольно сдержанными  комментариями. В Тезисах ЦК  КПСС к 80-й годовщине образования  РСДРП можно встретить имена  Маркса, Энгельса, Ленина и Андропова,  но не Брежнева. С февраля 1983 г. упоминания имени Брежнева  почти полностью прекратилось. Один  лишь раз упомянул имя Брежнева  М. С. Горбачёв в своём докладе  на торжественном заседании в  Москве, посвящённом 113-й годовщине  со дня рождения В. И. Ленина.

Процесс забвения шёл не только в печати. О Брежневе всё  меньше и меньше говорят в любой  советской семье, его образ исчезает и из сознания народа. Таким образом, происходит не только постепенный демонтаж ''культа'' Брежнева, который безуспешно насаждался в стране в течение  многих лет, но и при начале его  политической смерти. Основные причины  физической смерти Брежнева были опубликованы 12 ноября 1982 года в кратком медицинском  бюллетени. Причины его политической кончины с такой же краткой  определённостью изложить трудно. В  первую очередь надо сказать в  этой связи о том, что Брежнев  оставил преемникам тяжёлое наследие из трудноразрешимых проблем. В сущности, последние пять лет его правления  были годами всё углубляющегося политического  и экономического кризиса. Ни один из планов экономического развития не был  выполнен. Национальный продукт увеличивался не более чем на 2 процента в год  при ухудшении многих экономических  показателей. Огромные трудности возникли в энергетике, угольной и лесной промышленности, на транспорте, в производстве многих товаров повседневного спроса. Четыре года подряд был неурожай, и в этом была виновна не только погода. Особенно сократилось производство зерна. Соответственно увеличились закупки зерна и других продуктов за границей.

Полки продовольственных  магазинов пустели, из-за чего в некоторых  областях пришлось ввести лимитированное распределение продуктов питания. Всё это вызывало недовольство у  самых широких слоёв населения. Чрезвычайно усложнилось международное  положение СССР. Отношения с Соединёнными Штатами стали напоминать худшие периоды ''холодной войны''. Страны Запада и Востока находились перед новым  витком спирали бессмысленной и  дорогостоящей гонки вооружений. На востоке возникла проблема Афганистана, а на западе – проблема Польши. Китайско-вьетнамский  конфликт, приход в ФРГ консерваторов  к власти – всё это осложнило  и до того не простую международную  политику СССР. Политический капитал, накопленный СССР в годы разрядки и сравнительно быстрого экономического развития 60-х годов, был позднее  почти полностью растрачен. Анализируя эпоху Брежнева многие иностранные  обозреватели говорили, что именно в эти годы Советский Союз достиг небывалого ранее военного могущества.

Впервые в своей истории  Советский Союз сравнялся своей  военной мощью со странами Запада. Но даже рьяные сторонники укрепления военной мощи СССР понимали, что  военно-промышленный комплекс, является лишь болезненным наростом на теле экономики.  

Если не будут развиваться  гражданские отрасли экономики, то развитие ВПК приведёт к неминуемому  кризису всего государства. Поэтому  без крепкой и хорошо налаженной экономики, без передовой  технологии, без процветающего сельского  хозяйства, обеспечивающего хорошее  питание всего населения и  необходимые стратегические резервы, не только дальнейшее расширение, но и  поддержание военной мощи СССР может  оказаться крайне затруднительным  или вообще невозможным. Конечно, политические, хозяйственные или даже военные  неудачи и трудности не могут  быть единственной причиной политической смерти того или иного человека, возглавлявшего страну или партию. Многие великие политические лидеры  потерпели  неудачу в своих  начинаниях, Они  имели печальную  возможность видеть упадок своего дела в конце своей жизни, однако это  не приводило автоматически к  их политической смерти. Масштабы личности и деятельности того или иного  политика или деятеля культуры могут  иногда даже, возрасти в благодарной  памяти его наследников и потомков. Но истина состоит в том, что Брежнев  не был подлинно великим или даже выдающимся человеком. Этим он отличался  от своих предшественников.

У него  не было интеллектуальной  силы и политической гениальности Ленина. У него не было сверхчеловеческой  силы воли и злобного властолюбия  Сталина. У него не было исключительной самостоятельности, огромных реформаторских замыслов и громадной исключительной самостоятельности, огромных реформаторских замыслов и громадной работоспособности  Хрущева. И по характеру, и по интеллекту Брежнев был  посредственным и  не глубоким политиком, но большим мастером аппаратной интриги.  Несомненно, что  слабость Брежнева как руководителя и человека не могла не отразиться и на положении дел в стране.  Здесь не было простой автоматической связи, так как ухудшение как внутреннего, так и международного положения СССР было связано и с рядом  объективных причин. Однако глубина переживаемых трудностей определялась рядом субъективных причин, и в частности прогрессирующим  одряхлением Брежнева и его ближайших соратников. Ведущая группа советских лидеров, как она сложилась в 1978 – 1982 годах, оказалось не в состоянии преодолеть неблагоприятное влияние объективных тенденций.

При этом сказалось не только то, что Брежнев, Суслов, Кириленко  и отчасти Косыгин были уже  очень старыми и тяжело больными людьми, способными работать лишь несколько  часов в день и слишком обремененными  заботой о состоянии своего здоровья. Можно сказать, что  и Ленин  в 1922 –1923 гг. тяжело болел  и врачи  разрешали ему работать не редко  всего  по 10 – 15 минут в день. Однако то, что он сумел сказать, написать и продиктовать в эти годы, составляет едва ли не наиболее важную и зрелую часть его наследия. Тяжело был  болен в 1949 - 1953гг. и Сталин, однако это не ослабляло страшной силы его  деспотической власти. Что касается Брежнева, то во время болезни  он  практически  целиком отстранился  от руководства страной, передоверив  власть своим многочисленным фаворитам  и помощникам. Выступая 12 ноября 1982 года на Пленуме ЦК, Черненко говорил  о выдающихся способностях, остром уме и исключительном мужестве Брежнева, о  его находчивости, требовательности к подчиненным, нетерпимом отношении  его ко всем проявлениям бюрократизма. Даже во многих статьях западной печати о Брежневе говорилось как о сильной личности, как о человеке с сильным интеллектом, умело и тонко ''обыгрывающем'' своих соперников.

Но все эти оценки далеки от истины. Брежнев никогда не был  тем, кого принято называть ''сильной  личностью''. Это был человек со слабой волей и слабым характером.  В Политбюро Брежнев в конце 60-х годов был только "среди  равных", многие из членов Политбюро  выдвинулись еще  при Сталине  и занимали тогда  более высокие  посты, чем Брежнев. Другие члены  Политбюро  выдвинулись при Хрущеве. Однако, став Генеральным секретарем ЦК КПСС, Брежнев получил возможность  выдвинуть многих из своих ближайших  друзей. Так, например, 1966 году было решено восстановить упраздненное при Хрущеве  общесоюзное   министерство внутренних дел. По предложению Брежнева новым  министром внутренних дел стал его  друг – выпускник Днепропетровского  металлургического института Н. А Щёлоков,  продолжавший все еще  в Молдавии работать в качестве второго  секретаря ЦК.  Щелоков быстро перебрался в Москву и получил  большую квартиру в доме на Кутузовском  проспекте, где жил и сам Брежнев.  В этом же доме выше этажом имел квартиру и Ю. В. Андропов. 

Еще в 1965г. членом военного совета и начальником Политуправления  Московского военного округа стал друг Брежнева и Щелокова К. С. Грушевой.

Важный пост Управляющего делами ЦК КПСС  занял бывший выпускник  Днепропетровского металлургического  института Г.С. Павлов, работавший до того на малозначительном посту в  аппарате комитета партийного  контроля. Еще более важный пост  заведующего Общим отделом ЦК КПСС занял

К. У. Черненко, перешедший сюда из Канцелярии Президиума Верховного Совета СССР. Стал быстро расти и  личный секретариат  Брежнева, возглавляемый  Г.Э. Цукановым.  К концу 60-х годов  в нем имелось около 20 помощников, секретарей и референтов, каждый из которых создавал и свой подсобный  аппарат. Друг Брежнева Н. А. Тихонов  перешел не только их кандидатов в  члены ЦК КПСС, но и с более  скромной должности  заместителя  Председателя Госплана СССР на должность  заместителя Председателя Совета Министров  СССР.   

   Немалое недовольство в  самых различных кругах вызывало  быстрое возвышение С. П. Трапезникова, который перешёл на пост заведующим  отделом науки, школ и вузов  ЦК КПСС. Трапезников отличался  феноменальной безграмотностью.  Во время его выступлений слушатели  забавлялись тем, что составляли  списки его ошибок и оговорок.

За короткое время Московские издательства опубликовали несколько  книг Трапезникова, посвященных истории  партии, аграрным и идеологическим проблемам. Вероятно, он передавал в  издательство те рукописи, которые  не мог в прошлые годы напечатать. В книгах, которые ''вышли в свет'' имелось столько фактических, стилистических и даже орфографических ошибок, что  эти рукописи ходили среди интеллигенции  наравне с рукописями ''самиздата''. Мне было трудно понять, как эти  книги  вообще  могли попасть  на полки книжных магазинов   или  у Трапезникова  имелись  еще  более неграмотные редакторы, или издательство  сознательно  ограничилось лишь минимальной правкой его рукописей, чтобы скомпрометировать автора. Став после ХХ111 съезда членом  ЦК КПСС и укрепив, таким  образом,  свое положение, Трапезников выставил свою кандидатуру в члены- корреспонденты АН СССР.

При предварительном голосовании  на Отделении общественных  наук кандидатура Трапезникова была одобрена, но на общем собрании действительных членов Академии он не получил не только необходимых  для избрания 2/3, но даже половины голосов. Разразился скандал, многие консервативные ученые из Отделения  общественных наук потребовали повторного голосования.

Президент Академии М.Келдыш   доложил обо всем Суслову. Последний  сказал, что если академики решили                             переголосовать, то его  надо провести, но не следует оказывать давление на участников голосования. Суслов был  человеком консервативным, но все  же достаточно грамотным, чтобы понимать, что представляет собой его новый  подчиненный. Но Суслов не хотел из-за Трапезникова вступать в конфликт с  Брежневым. На повторном заседании  общего собрания Академии наук в защиту Трапезникова выступили академики  В.М. Хвостов  и Б.А.Рыбаков –  оба от отделения истории. Но против Трапезникова  выступил выдающийся физик-академик Тамм.  Он весьма квалифицированно разобрал три главные книги Трапезникова и дал им отрицательную оценку.  Приведенные им цитаты не нуждались  в комментариях, и при повторном  голосовании кандидатура Трапезникова была вновь провалена большинством голосов.  Вся эта история получила огласку, и некоторые члены Политбюро  предложили освободить Трапезникова от должности заведующего отделом  ЦК. Обсуждался даже вопрос о назначении Трапезникова Министром Просвещения. Но против этого решительно высказался Косыгин. Вопрос был отложен, и, в конце концов, Брежневу удалось отстоять своего любимца.