Автор работы: Пользователь скрыл имя, 30 Ноября 2012 в 06:00, доклад
Средневековая литература — литература, принадлежащая периоду, который начинается в поздней античности (IV—V века). В это время европейцы читали Евангелие и жития святых. В житиях святых рассказывалось о мучениках церкви, о том как они страдали для того чтобы приблизиться к Богу! Герои житий совершали чудеса и подвиги. В Евангелие рассказывается о божественной природе Иисуса Христа, его рождении, жизни, чудесах, смерти, воскресении и вознесении.
Зарождение и развитие литературы Средневековья определяется тремя основными факторами: традициями народного творчества, культурным влиянием античного мира и христианство.
Средневековая литература
Средневековая литература — литература, принадлежащая периоду, который начинается в поздней античности (IV—V века). В это время европейцы читали Евангелие и жития святых. В житиях святых рассказывалось о мучениках церкви, о том как они страдали для того чтобы приблизиться к Богу! Герои житий совершали чудеса и подвиги. В Евангелие рассказывается о божественной природе Иисуса Христа, его рождении, жизни, чудесах, смерти, воскресении и вознесении.
Зарождение и развитие литературы Средневековья определяется тремя основными факторами: традициями народного творчества, культурным влиянием античного мира и христианство.
Одна из страниц средневековой
книги IV—V века.
Клерикальная литература
Первый по времени пласт письменной
литературы в Западной Европе — клерикальная
литература. Объясняется это прежде всего
тем, что на протяжении многих веков Церковь
была единственным рассадником образования,
просвещения и вообще грамотности (установлено,
что предшествовавшие латинской графике
рунические письмена у германских племен
имели чисто ритуальное назначение). К
тому же мысли о высоком и вечном занимали
средневекового человека несравненно
больше, чем заботы о временном и преходящем.
Поэтому, несмотря на то, что в иерархии
тогдашних духовных ценностей литература
включалась в число так называемых «механических
искусств», имевших «прикладной» характер,
и ставилась ниже «свободных искусств»
(к которым относились грамматика, риторика,
диалектика, арифметика, музыка, геометрия
и астрономия), сначала клерикальная, а
потом и светская литература стали завоевывать
себе достойное и почетное место.
Основные жанры клерикальной литературы
на латинском языке — секвенции, видения,
жития святых, рассказы о чудесах, совершенных
по молитвам Пресвятой Богородицы и святых,
— сформировались в V — VIII вв. на основе
некоторых традиций поздней античности.
Они оказали значительное влияние на развитие
как церковной, так и светской литературы
на много столетий вперед (красноречивый
пример — новелла А. Франса «Жонглер Богоматери»).
Из житийной литературы выделяются жизнеописания
проповедников христианства — например,
св. Бонифация, просветителя Германии,
или св. Колумбана, просветителя Галлии,
а также подвижников благочестия, в том
числе «Житие св. Алексия, человека Божия»,
популярное как в православном, так и в
католическом мире. Из житий праведников,
посвятивших себя делам милосердия, выделяется
«Житие св. Германа» — галльского подвижника,
тратившего все собранные деньги на выкуп
невольников и пленных.
Необычайно распространенный жанр видений,
ставивший вопрос о загробной жизни человека,
обрел свое высшее воплощение в «Божественной
комедии» Данте. Кальдерон в XVII в. написал
превосходную драму, использовав средневековый
сюжет о «Чистилище св. Патрикия».
Двое мирие, присущее средневековому
миросозерцанию, отразилось и во многих
памятниках клерикальной литературы,
значительная часть которых сочетает
повествования о чудесах с бытовыми описаниями.
В более поздних сочинениях такого рода
ощутимы даже художественные приемы, заимствованные
из арсенала рыцарской литературы.
Древнейшим жанром моральной дидактики
является проповедь. Из проповедей выделился
особый жанр — «примеры», т. е. лаконичные
нравоучительные рассказы, которые объединялись
в сборники, получившие широкое хождение.
В эпоху позднего средневековья (с XII в.)
появилось несколько сборников таких
«примеров», известнейший из которых —
«Римские деяния» (“Gesta romanorum”) послуживший
источником для множества возрожденческих
новелл, а также для шекспировской комедии
«Венецианский купец». Более совершенным
с точки зрения повествовательной техники
следует признать другой сборник «примеров»,
озаглавленный «Пятнадцать радостей брака».
Оригинальный жанр средневековой дидактической
литературы представляют собой бестиарии,
где повадки животных предстают перед
читателем как аллегорические образы
христианских добродетелей или событий
священной истории. Подчеркнем, что бестиарии
— это именно религиозно-дидактический,
а не естественно-научный жанр, и повадки
животных в них зачастую носят мифический
характер (например, пеликан, вскармливающий
птенцов собственною кровью и символизирующий
Христа Спасителя, пролившего кровь во
искупление рода человеческого), да и среди
упоминаемых животных попадаются вымышленные
(например, возрождающаяся из пепла птица
Феникс, символизирующая Воскресение
Христово, или губящая моряков сирена,
символизирующая богатства мира сего,
губительные для человеческой души).
Жанры и основные черты Клерикальной литературы.
Героический эпос раннего
К наиболее значительным и характерным
памятникам героического эпоса относятся
прежде всего ирландские и исландские
саги. В силу отдаленности этих стран от
центров католического мира в их первых
письменных памятниках отражены языческие
религиозные представления. На примере
саг и «Эдды» (так называется скандинавский
сборник песен мифологического, дидактического
и героического содержания) можно проследить
эволюцию эпического творчества от мифов
к сказке и затем к героическому эпосу,
да и самого героического эпоса от языческой
эпохи к христианской. Эти сказания интересны
и тем, что дают представления о жизненном
укладе в эпоху родового строя.
Особенностью ирландского и исландского
эпоса является то, что прозаическое повествование
там хронологически предшествует поэтическому.
При сопоставлении поэтики ирландского
эпоса с поэтикой эпоса других народов
можно обнаружить немало общих черт. Кельтский
пантеон во многом аналогичен греко-римскому,
однако лишен того изящества и гармонии,
какой наделили своих богов и героев греки
и римляне. Нетрудно заметить сходство
богатыря Кухулина, рожденного от бога
света Луга и смертной женщины, с античными
героями-полубогами. Королю Конхобару
приданы черты идеального монарха, который,
подобно эпическому королю Артуру, Карлу
Великому или былинному князю Владимиру,
оттесняется на дальний план повествования
своими богатырями, в первую очередь собственным
племянником Кухулином. Поединок Кухулина
со своим внебрачным сыном Конлайхом,
погибшим от руки отца, напоминает единоборство
Ильи Муромца с Сокольничком или гибель
Одиссея от руки сына, прижитого им от
Каллипсо. Простота и грубость нравов
и даже жестокость и вероломство, которые
не порицаются, а превозносятся, присущи
дохристианскому эпосу у разных народов
и роднят саги и «Эдду» с «Илиадой» и «Одиссеей»,
«Махабхаратой» и «Рамаяной», былинами
и историческими книгами Ветхого Завета.
Объективно представить жизненный уклад
германцев и скандинавов в период родового
строя по «Беовульфу» уже невозможно.
Записавший около 1000 г. эту бытовавшую
с начала VIII в. поэму клирик всячески стремится
изгладить из нее языческую образность,
заменив ее библейской, преимущественно
ветхозаветной (например, чудовище Грендель,
побежденное королем геатов Беовульфом,
именуется «отродьем Каина», хотя оно
явно относится к персонажам древнегерманской
мифологии). Любопытно, однако, что при
неоднократном упоминании о Едином Боге
(«Правителе мира») нигде не встречается
имя Иисуса Христа. Этика «Беовульфа»
тоже представляет собой переход от языческой
к христианской. То, что действие поэмы
происходит не в Англии, а на Скандинавском
полуострове, вовсе не говорит о ее иноземном
происхождении: ведь и в поэме «Витязь
в тигровой шкуре» события разворачиваются
не в Грузии, а на Аравийском полуострове.
Вывод о литературе раннего средневековья: