Сталинградская Битва Глазами современников

 Меня заинтересовал  вопрос о том, как кормили  солдат Красной Армии в годы  войны. Владимир Михайлович рассказывает  о том, что существовало три  нормы питания. Первая норма  полагалась только для солдат  фронтовиков – 900 граммов хлеба, 800 граммов мяса, различные крупы  и сто граммов водки. Перед  боем пить водку было нельзя, только после выполнения боевого  задания. Вторая норма питания  полагалась курсантам военных  училищ, третья норма тем, кто  работал в тылу.   

 Владимир Михайлович  считает, что на победу под  Сталинградом повлиял приказ  Сталина 28 июля 1942 года вошедший  в историю как приказ №227 под  названием «Ни шагу назад!».   

 За выполнением этого  приказа следили специальные  отряды, которые вылавливали дезертиров  и отправляли на военный трибунал (военный суд) где выносили  приговор: или расстрел, за панику  и трусость или штрафная рота, для офицеров и штрафные батальоны  для сержантов.   

 В ходе Сталинградской  битвы Керхонаджев лично обезвредил 200 минновзрывных устройств, за что был приставлен к медали «За боевые заслуги» и награжден нагрудным знаком «Отличный Минёр».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                          3.2 Противник

В учебниках истории описан трагический для гитлеровцев финал Сталинградской битвы. Командующий фронтом маршал Рокоссовский предъявил ультиматум окруженной немецкой группировке генерала Паулюса. Условия ультиматума были такие: «Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а всему высшему офицерскому составу – и холодное оружие.   

 Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно  будет установлено нормальное  питание. Всем раненым, больным  и обмороженным будет оказана  медицинская помощь».

24 января 1943 года на станции  Гумрах командующий окруженной 6-ой немецкой армии Паулюс получил из Берлина радиограмму: «Шестая армия временно окружена советскими войсками. Армия может быть убеждена в том, чтобы соответствующим образом обеспечить ее и своевременно деблокировать… Подполковник Адольф Гитлер».

Через некоторое время  Паулюс телеграфировал Гитлеру: «18 тысяч  раненых без малейшей помощи перевязочными материалами и медикаментами, 44-я 76-я, 100-я, 389-я пехотные дивизии уничтожены. Дальнейшая оборона бессмысленна… Чтобы спасти еще оставшихся в живых, армия просит немедленного разрешения капитулировать».

Гитлер ответил мгновенно: «Капитуляция исключается. Шестая армия выполняет свою историческую миссию, сражаясь до последнего патрона, чтобы сделать возможным создание новой линии обороны на южном крыле фронта. Адольф Гитлер». Прочитав телеграмму, Паулюс сказал своему адъютанту Циммерману: «Убийца!»

Вскоре Паулюс и два  десятка его генералов примут решение о капитуляции. 

По мнению Валентина  Варенникова, генерала армии, Героя  Советского Союза, пленение такого количество генералов в одном сражении – единственный случай отечественной и мировой военной истории. Это была катастрофа, после которой Гитлер и Вермахт так и не смогли очухаться – «сталинградский котел» снился им до конца войны. Крах фашистской армии на Волге убедительно показал, что красная армия и ее руководство сумели начисто переиграть хваленных немецких стратегов. Советское командование абсолютно точно вычислило самое слабое место в позициях армии Паулюса, великолепно разгадало направление главного удара группировки Манштейна, который рвался на помощь окруженной 6-ой армии, и сорвало эту попытку. С каким немилосердным ликованием наши командиры встретили весть о победе на Волге. Советские солдаты были несказанно горды, что переломали хребет самой мощной немецкой армии.

Когда офицер-парламентарий  Красной Армии в сопровождении  солдат вошел в подвал Сталинградского  универмага, в одной из подвальных комнат  ему навстречу поднялся чрезвычайно худой и изнеможенный человек. Он произнес: «Цу Енде! ( Конец!)» Это и был Паулюс. Адъютант положил на стол личное оружие фельдмаршала.  Паулюс попросил

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                  3.3 Глазами Американцев 

Образ  России  в  глазах большинства американцев значительно изменился за время Второй мировой войны. 

 Когда Советское  правительство 23.08.1939 подписало  пакт  с  нацистской  Германией  и части РККА вошли в Восточную Польшу, началась  советско-финляндская  война,  образовались советской республики в Прибалтике, большинство американцев воспринимали советский режим как агрессивный, диктаторский, похожий на режимы в других тоталитарных странах. Некоторым  слоям  населения,  в особенности  консервативным  католикам, атеистический  коммунизм  казался  большим злом, чем германский  или итальянский  фашизм, так было даже летом и осенью 1941. Однако к 1945 большинство американцев воспринимало Россию как героического союзника и желало послевоенного сотрудничества со страной, которая, им казалось, становилась все больше и больше похожей на Соединенные Штаты Америки. Самым важным фактором в этом кардинальном изменении общественного мнения стал удивительный военный подвиг России перед лицом германской армии, которая в других местах казалась непобедимой. Когда Гитлер вторгся на советскую  территорию в июне 1941, военные эксперты в США предсказывали, что Красная Армия будет разбита в течение 6 недель или самое большее 3 месяцев. К концу 1941, когда русские отбили попытки немцев занять Москву, многие американцы начали думать, что советская  система, видимо, была не такой ужасной, как представляли  раньше, если простые русские люди  готовы отдавать за  нее  свою жизнь. Впечатление  от  рассказов о Сталинграде в последние месяцы Сталинград 1942 было еще глубже, чем от новостей об обороне Москвы  годом ранее. После налета японцев на Перл Харбор в декабре 1941 Америка  наконец  вступила  в  войну,  и  с  этого времени больше американцев начали следить  за  военными  новостями. Американские солдаты, участвовавшие в кампании в Северной Африке в конце 1942, находились совсем  недалеко  от  европейского  театра военных действий ; все больше американцев видели, как события на Восточном фронте влияют  на  общий  ход  дел  у  союзников.

Поскольку  вначале  многие  американцы полагали,  что Сталинград  не  устоит  под напором немецких  войск, их  удивление  стойкостью  города  было  тем  больше.  «Чудо русского сопротивления» заставило американских комментаторов пересмотреть  свой  взгляд на  советских  людей, Советское правительство  и  на Иосифа Сталина. Как  отмечал  редактор одной газеты: «Американцы до сих пор не понимали русских». «Потрясающая оборона Сталинграда» показала, что «они — великий народ», который «не боится умирать за свою родину». Наиболее замечательно смену  настроений  продемонстрировал журнал «Тайм». В январе 1940 этот журнал поместил И. В. Сталина на своей обложке как величайшего злодея прошедшего года. 

В январе 1943 «Тайм». сообщая об успешных контратаках советских войск под Сталинградом, снова  сделал И. В. Сталина  «человеком года», на этот раз как героя, чья стальная воля и жесткие методы руководства «провели  Россию»  через  испытания  войны. Сетуя на «незнание России и подозрительность к Сталину», которые не позволили американцам понять Россию в прошлом, «Тайм» выражал надежду, что американцы   и русские не только победят общего врага, но и будут успешно сотрудничать в установлении мира. Однако этот энтузиазм и оптимизм не были повсеместны. Даже во время эпохальной битвы под Сталинградом   многие  консервативные  антикоммунисты в  Америке  продолжали  демонизировать «безбожный»  коммунизм  и  выражать недоверие Сталину. Например,  «Чикаго Трибюн» и в наиболее напряженные моменты Сталинградской битвы продолжала тенденциозно писать, что коммунизм такое же зло, как нацизм и фашизм. Спустя 6 недель редактор этой газеты (республиканец) напоминал своим читателям, что «русская армия, которая сейчас успешно развивает наступление на немецкие позиции в России - Красная  Армия»  и  «в  ее  руках серп и молот». Однако большинство американцев изменили свои представления о России и качествах русских  людей.  В центре историй о Сталинграде был образ простого русские солдата. Своим упорным сопротивлением этот солдат показал свой «героизм», «храбрость» и «настойчивость», поэтому,   по словам редактора Крисчен Сайенс Монитор,  во  время  Сталинградской  битвы «русские, которые сначала были союзниками по необходимости, стали союзниками по достоинству». До  войны  многие  американцы  смотрели  на  советских  людей  как  на  пассивных, покорных  овечек  или  рабов  восточной       деспотии. Во  время  войны,  особенно  во время Сталинградской битвы, это мнение изменилось. Теперь американцы смотрели на  советских солдат как на  свободных людей,  которые  добровольно  и  с  большим  героизмом  сражались  с  врагом. Одним  из факторов смены настроений стали известия об устранении политических комиссаров из Красной Армии. Это  решение  показало, «что героический русский солдат больше не нуждается в ободрении и помощи комиссаров», а также что «неграмотный русский крестьянин»  превратился  в  гражданина, «которому можно было доверить стоять на своих собственных ногах». Мысль о том, что советские люди воевали против порабощения фашизмом, за свободу приводила к идеологическим выводам огромной важности. Это означало, что Россия была частью «свободного мира», а не «порабощенного мира», в котором хозяйничали немецкие, итальянские и японские агрессоры. Это также означало, что простые русские люди предпочитали советский  режим, который  дал  им  больше  возможностей, старому  царскому  режиму,  угнетавшему простого человека. Как сказал сенатор Элберт Томас вскоре после Сталинградской  битвы: «Тирания прошлой России держала людей в подчинении. Освобожденная народной армией, Россия теперь знает, за что она  борется». Во  время Сталинградской битвы  даже  «Колльерс»,  популярный журнал,  известный  своим  резким  антикоммунистическим  уклоном,  публиковал статьи, в которых высказывались мнения, что русские воюют не только за свои дома,    но  и  «социалистическую  родину»,  с  ее красными флагами и новыми тракторами на колхозных полях.

Многие американцы полагали, что поразительно упорное сопротивление  СССР германским  армиям  в  конце  1942  происходит от  крепости  советской  системы. Политические  рисунки  отражали  эту  идею,  когда изображали  серп  и  молот  как  оружие борьбы  против  Гитлера  и  немецких  солдат.  Либеральные  авторы  рузвельтовского «Нового  курса»  открыто  связывали  военные успехи с превосходством плановых экономических  систем. Один  из  авторов в «Нью Рипаблик» объяснял в октябре 1942: «Советская экономика основана на плане и  это играет огромную, решающую роль в  мобилизации  на  войну  всех  ресурсов  страны.  Только  благодаря  плановости своей экономики СССР смог противостоять      такой  высокоразвитой  индустриальной  и воинственной  державе,  как  Германия».  Консервативные  защитники  интересов частного бизнеса активно возражали против такой интерпретации сов. успехов под Сталинградом. «Чикаго Трибюн» упорно отрицала, что «военные успехи сегодняшнего режима в России свидетельствуют о превосходстве  коммунизма». Напротив, эта газета утверждала, что победы России обусловлены стойкостью и храбростью русских людей, которые никогда не позволили бы немцам проникнуть  так  глубоко на свою территорию,  если бы не были в плену у «большевизма». 

Несмотря на разногласия  по данным вопросам, и либералы и консерваторы сразу под Сталинградом признали, что  победа СССР  в Сталинграде  имела огромное  стратегическое  и  дипломатическое  значение.  Еще  в  ноябре  1942,  после остановки немецкого наступления, журналисты заговорили о том, что Гитлер не выиграет войну и его армия обречена. Повторяя президента Рузвельта, журналисты объявили, что  ход  войны  повернулся  из-за  неудач немцев  в  России  и Северной Африке. Даже «Чикаго Трибюн», которая вначале фокусировала  свое  внимание на боях на Тихом океане и в Северной Африке и лишь в  конце  ноября  поместила Сталинград на  первые  страницы,  признала,  что  русский  медведь,  перемалывающий  немецкие войска, «может обеспечить перелом в войне». До Сталинградской битвы многие американцы  полагали,  что  роль Красной Армии ограничится удержанием и изматыванием  немецких  войск,  тогда  как  западные  союзники  нанесут  окончательный  решающий удар. 

Однако, когда Красная Армия погнала  немцев  обратно  на  запад,  американские журналисты начали думать, что решающая роль в разгроме врага будет принадлежать именно русским. Отсюда последовал другой  вывод. Как писала передовая  статья в  одном из изданий, Россия  «заслужила моральное  право  играть  большую  роль в формировании  условий  мира». Мысль о  том,  что  ужасные  страдания  и  героическое  сопротивление  СССР  дают  ему право играть важную роль в установлении послевоенных  границ  и  политического  
устройства,  продолжала  формировать общественное мнение в Америке до первых месяцев 1945.

 

 

4. Сталинградская битва Глазами Ветеранов 

и Глазами Юного Поколения

Геннадий Васильев (ветеран  «Волгоград-ТРВ», главный режиссер 60-80 гг., участник войны): 
- Я вспоминаю бои под Сталинградом, в районе Городища, где стояла наша 212-я дивизия. Бои были тяжелые, страшные, особенно в сентябре-октябре. Это трудно передать словами… Тогда я был командиром взвода, лейтенантом, а учился в нашем военном училище связи. Много пришлось пережить в то время. 2 февраля 1943 года я застал в госпитале, в Кемеровской области, и помню какую радость мы испытывали в тот день, день победы в Сталинградской битве. А сейчас мне хочется сказать молодым людям – цените и помните нашу историю, наше прошлое, уважайте свою страну.  
Борис Степанов (ветеран «Волгоград-ТРВ», ветеран журналистики): 
- Что мне в первую очередь вспоминается о Сталинградской битве? Нет, не праздник, не радость победы, а день 4 ноября, перед началом контрнаступления советских войск. Меня до сих пор поражает, как «храбро» все вспоминают то время. А у меня перед глазами вот какая картина: город абсолютно пустой, маленькая горстка «наших» под берегом на Спартановке, где-то в районе Малой Франции, единственная пушка иногда постреливает, из-за Волги стреляли «Катюши», а дальше весь город захвачен, немцы в полный рост ходили по Сталинграду. Абсолютно мертвый город. Потрясение было оттого, что немцы летали в небе, как хотели, не просто летали, а красовались над поверженным городом, и нечего и некого было уже убивать, но они летали. И если вылетит парочка наших штурмовиков из-за Волги, то погибали прямо на глазах. Поэтому 2 февраля 1943 года мне видится, как фотография города вот в таком состоянии. Города нет, жизни никакой нет. Я поражаюсь, как люди еще могли держаться за этот крутой берег, за эти «пятачки» Сталинграда, за остров Людникова, Спартановку, и то место под Мамаевым курганом, где сам генерал Чуйков сидел. А потом почти месяц у нас с мамой был плен, через Карповку, Калач и до станции Морозовской, затем мы спрятались в землянке, и освободили нас 5 января 1943 года. В землянку буквально ввалились наши бойцы, и такие уже веселые, потому что в воздухе витало: «Победа! Победа! Немцев окружили, душат их в Сталинграде!» А я чуть живой лежал от всего пережитого, от болезней, от гибели деда и бабушки у меня на глазах. Бойцы подарили мне половинку бинокля, потому что у командира пулей отбило вторую половину, подарили рукавицы теплые. До победы в Сталинградской битве был еще месяц. Но тогда, 5 января, для меня была победа. Вот мое 2 февраля 1943 года. 
Я никак не мог забыть то немецкое «господство» в небе над Сталинградом и твердо решил: «Буду летчиком!» В 1945-м году, с трудом пройдя медкомиссию, я стал воспитанником 7-й Сталинградской спецшколы ВВС, и вот уже в этом году 2 февраля мы отметили 70-летие нашей школы.