Учения А. Смита о природе и причинах богатства народов

 

Для большинства стран Западной Европы XVIII столетие было веком приобретения качественных навыков в сельском хозяйстве. Особенно была знаменита Норфолкская шестипольная система севооборота: поле делилось на 19-20 участков, использовалось по шесть участков, комбинируемых в известной последовательности практически без применения пара. Комбинированный посев снижал опасность недостаточно высокого урожая в холодные весны.

 

В XVIII веке в практику континентальной и островной Европы были внедрены гречиха, маис, картофель, лен. В этот период были достигнуты и определенные успехи в изобретении и внедрении новой сельскохозяйственной техники (легкий брабантский плуг, фламандская борона, серп заменен косой). Применялись и другие технические новшества.

 

В результате технического переворота как одного из проявлений аграрной революции ручной труд в сельскохозяйственном производстве в значительной мере заменялся машинным. Но и здесь машины раньше всего внедрялись в Англии, затем во Франции и в германии.

 

Капиталистическая перестройка в аграрной сфере Европы XVIII веке не была прямолинейной, во многих странах сохранялись феодальные методы ведения хозяйства.

 

Особенностью таких стран, как Италия и Франция, было существование издольщины – краткосрочной крестьянской аренды с преобладанием натуральных платежей, хотя в целом для Европы XVIII веке были характерны изменения структуры аренды: повышение роли капиталистической аренды, значительно большее вовлечение наемного труда; увеличение нормы эксплуатации мелких арендаторов за счет, как прямого роста арендных платежей, так и изменения их структуры и формы.

 

Теория денег

 

Деньги, по А. Смиту, это особый товар, стихийно выделившийся из всей массы товаров. Трактуя деньги как инструмент, который может измерить ценность товаров, он воспринимал их лишь как средство обращения, позволяющее облегчить обмен товаров. В противовес меркантилистам, считавших деньги подлинным богатством общества, А. Смит сравнивает их с «великим колесом обращения», определяет как единственную часть оборотного капитала общества, которая может уменьшить его чистый доход. Считая, что деньги требуют затрат на свое изготовление и поддержание, он отдавал предпочтение бумажным деньгам, говоря, что замена серебра и золота бумажными деньгами сильно снижает расходы общества. Понимая подчиненную роль денег и кредита по отношению к производству, А. Смит недооценивал самостоятельности денежно-кредитных факторов и их обратного влияния на производство.

 

Ведущее место в учении А. Смита занимает теория стоимости.

 

 

Теории стоимости

 

Книга "Богатство народов" А.Смита начинается с  проблематики  разделения  труда вовсе не случайно. На ставшем хрестоматийным  примере,  показывающем  как  в булавочной мануфактуре разделение труда  по  меньшей  мере  трояко  повышает производительность труда(повышение   квалификации   работников,   экономия времени при переходе  от  одной  операции  к  другой,  изобретение  машин  и механизмов), он фактически подготовил  "почву"  для  будущих  рассуждений  и споров по многим ключевым теоретическим проблемам политической экономии. Одной из таких теорий, имевших неоднозначное толкование еще  до  А.Смита, была теория стоимости (ценности) товаров и услуг.  Эта  теория  впоследствии вплоть до конца XIX в. оставалась центральной теорией экономической науки.

 

Познакомимся с теорией стоимости  А.Смита,  вокруг  которой  более  всего полемизировали его последователи и противники.  Отметив  наличие у каждого товара потребительной  и  меновой  стоимости,  первую  А.Смит  оставил  без рассмотрения. Причина здесь в том, что в понятие "потребительная  стоимость" А.Смит вкладывал смысл не предельной, а полной полезности, т.е.  возможность отдельного предмета, блага удовлетворить  потребность  человека,  причем  не конкретную, а общую. Поэтому для  него  потребительная  стоимость  не  может быть условием меновой стоимости товара. Как заметил в  этой  связи  М.Блауг, "во времена  Смита...  отвергали  теорию  ценности,  основанную  на  понятии полезности, поскольку казалось невозможным установить  количественную  связь между  полезностью  и  ценой,  —  об  этой   трудности   тогда   просто   не задумывались. Скорее, в то время просто не видели связи между полезностью  в том смысле, в каком мы ее понимаем, и ценой".

 

Отмежевавшись от рассмотрения потребительной стоимости, А.Смит обращается к выяснению причин  и  механизма  обмена,  сущности  меновой  стоимости.  Он отмечает,  что  поскольку  товары  чаще  всего  обмениваются,  то  "...более естественным является оценивать их  меновую стоимость  количеством  какого-нибудь товара, а не количеством труда, которое можно на них купить". Но  уже на следующей странице автор "Богатства народов" вслед за  неприятием  версии количества "труда, на которое можно...  купить  товар",  опроверг  и  версию определения стоимости "количеством какого-нибудь  товара",  подчеркнув,  что "товар, который сам постоянно  подвергается  колебаниям  в  своей  стоимости (имея в виду золото и серебро), никоим образом не может быть точным  мерилом стоимости других товаров". Затем А.Смит заявляет, что стоимость  одинакового количества труда рабочего "во все времена и во  всех  местах"  одинакова,  и поэтому "именно труд составляет их (товаров) действительную цену,  а  деньги составляют лишь их номинальную цену".

 

Что касается смитовской сентенции о постоянстве стоимости труда,  которая по сути означает условие производства каждой единицы товара  при  постоянных издержках, то она, конечно,  не  выдерживает  никакой  критики,  так  как  в зависимости  от  объема  производства  удельные  издержки,   как   известно, подвержены  изменению.  А  другой  свой  тезис,   согласно   которому   труд "составляет действительную цену" товаров, А.Смит  развивает  с  двойственных позиций, следуя  которым  впоследствии  одни  смитианцы  увидели  "трудовую" природу происхождения стоимости товаров, а другие — через издержки. Сама  же двойственность развития тезиса состоит в следующем.

 

Автор книги "Богатства народов" будто бы сделал  окончательный  вывод,  говоря, что "труд является единственным всеобщим, равно как и  единственным  точным, мерилом стоимости, или единственной  мерой,  посредством  которой  мы  можем сравнивать между собою стоимости различных товаров во все времена и во  всех местах". Но буквально через несколько страниц последовали два  уточнения.  В соответствии с первым из них только "в обществе первобытном и  малоразвитом, предшествовавшем  накоплению  капитала   и   обращению   земли   в   частную собственность, соотношение между количествами  труда...  было,  по-видимому, единственным основанием... для обмена их друг на друга". В  соответствии  со вторым уточнением — стоимость определяется  как  сумма  доходов  (заработная плата, прибыль и рента), поскольку "в каждом развитом обществе все  эти  три составные части  в  большей  или  меньшей  мере  входят  в  цену  громадного большинства товаров".

 

Итак, по приведенным  выше  уточнениям,  связанным  с  теорией  стоимости (ценности), можно  было  бы  предположить,  что  А.Смит  был  склонен  не  к трудовой теории, а к теории издержек. Но в  двойственности  его  позиции  не остается  сомнений,  когда  он  утверждает  о  трудовом  происхождении  всех доходов,  из  которых  складывается цена, а не о сумме издержек, обусловливающих эти доходы, как составляющие цены.  Ведь  по  словам  автора  "Богатства  народов",  рента  —  это  "первый  вычет  из   продукта   труда, затраченного на обработку  земли";  прибыль  —  "второй  вычет  из  продукта труда, затрачиваемого на  обработку  земли";  заработная  плата  —  "продукт труда", который "...составляет естественное вознаграждение за труд".

 

В числе теоретических проблем, охваченных  А.Смитом,  нельзя  обойти  без внимания его концепцию о производительном труде. Это важно несмотря даже  на то, что современная экономическая наука  отвергает  ее  основные  постулаты. Дело в том, что автор "Богатства народов", введя  понятие  производительного труда,  сформулировал  его  как  труд,  который  "...увеличивает   стоимость материалов,  которые  он  перерабатывает",  а   также   "...закрепляется   и реализуется в  каком-либо  отдельном  предмете  или  товаре,  который  можно продать и который существует, по крайней мере, некоторое время  после  того, как закончен труд". Соответственно непроизводительный труд, по Смиту, —  это услуги,  которые,  "исчезают  в  самый  момент  их  оказания",  а  труд  для выполнения (оказания) которых "ничего не  добавляет  к  стоимости;...  имеет свою  стоимость  и  заслуживает  вознаграждения;...  не  закрепляется  и  не реализуется в  каком-либо  отдельном  предмете  или  товаре,  пригодном  для продажи".

 

Между тем  различие  производительного  и  непроизводительного  труда  по принципу — создает или не создает данный вид  труда  осязаемый  материальный продукт (объект) — имеет не  просто  идейно-политическое  значение.  В  этом особенно убеждают доводы английского экономиста Лайонелла Роббинса  в  книге "Эссе о природе и значении экономической науки"  (1935).  В  главе  "Предмет экономической науки" указанной работы он  пишет,  что  даже  "труд  оперного певца    или    балетного    танцовщика"    должен    рассматриваться    как «"производительный"  потому,  что  он  ценится,  потому,  что  он   обладает специфической  ценностью  для  различных  "экономических  субъектов"»,  ибо, продолжает ученый, "услуги балетного танцовщика составляют часть  богатства, и экономическая наука исследует образование цен на них точно  так  же,  как, например, на услуги повара.

 

Учение о заработной плате

 

 

Определяя заработную плату, А. Смит рассматривал два состояния общества: при простом и капиталистическом товарном производстве. В условиях первого он считал заработную плату равной стоимости произведенного товара. При втором способе производства он отмечает, что рабочий уже не получает стоимость всего продукта своего труда, поэтому А. Смит и различает разные суммы заработной платы. Низшую границу заработной платы А. Смит называет физическим минимумом, утверждая, что дальнейшее снижение стоимости рабочей силы приведет к вымиранию "расы этих рабочих". Однако он считал, что стихийный рыночный механизм удерживает естественную (среднюю, нормальную) зарплату, которая несколько выше физического минимума. Значительное же повышение этой зарплаты вызывает рост населения, что увеличит конкуренцию среди рабочих и снова приведет к снижению заработной платы. В противном же случае при уменьшении заработной платы и, следовательно, рождаемости возникнет конкуренция среди предпринимателей, что опять восстановит среднюю заработную плату. Такое понимание соответствовало общему представлению А. Смита о роли свободного рынка в установлении определенного экономического равновесия.

 

А. Смит подчеркивает важную роль, которую играет зарплата в жизни государства, разделяя страны на три группы:

 

• прогрессирующее состояние общества, когда зарплата растет и положение рабочих улучшается;
• регрессирующее, когда зарплата падает и положение рабочих становиться плачевным;
• стационарное, когда заработная плата остается неподвижной, а материальное положение рабочих является тяжелым, но постоянным.

 

А. Смит придавал большое значение высокой заработной плате, говоря, что она стимулирует рабочих к более производительному труду. И категорически не соглашался с Мальтусом, который считал нищету рабочих неизбежной. Таким образом, основным достоинством теории А. Смита стало то, что она способствовала движению по пути к благосостоянию общества в целом.

 

Учение о прибыли

 

Повышение или уменьшение прибыли на капитал зависит от тех же причин, которые вызывают повышение и уменьшение заработной платы за труд, – от возрастания или уменьшения богатства общества; но эти причины весьма различно отражаются на заработной плате и прибыли. Возрастание капитала, увеличивающее заработную плату, ведет к понижению прибыли. Когда капиталы многих богатых купцов вкладываются в одну и ту же отрасль торговли, их взаимная конкуренция естественно ведет к понижению их прибылей; а когда во всех отраслях торговли данного общества происходит такое же увеличение капитала, та же конкуренция должна произвести подобное действие во всех отраслях.

 

Как было уже замечено, нелегко установить размер средней заработной платы даже в отдельной местности и в определенное время. Даже в этом случае мы можем обыкновенно определить лишь наиболее обычную заработную плату. Однако даже и это редко может быть сделано по отношению к прибыли на капитал. Прибыль так сильно колеблется, что человек, ведущий какое-нибудь торговое дело, не всегда может сам сказать вам, какова в среднем его годовая прибыль. На нее оказывают влияние не только каждое колебание цены товаров, которыми он торгует, но и удачи и неудачи его конкурентов и потребителей, а также тысячи других случайностей, которым подвержены его товары при перевозке морем или сушей или даже на складе. Прибыль поэтому колеблется не только из года в год, но и изо дня в день и почти с часу на час. Установить, какова средняя прибыль всех различных отраслей торговли, существующих в обширном королевстве, должно быть намного труднее, а судить с некоторой степенью точности о том, какова она могла быть раньше или в отдаленные от нас периоды, должно быть вообще невозможно.

 

Но хотя невозможно определить с некоторой степенью точности, какова в настоящее время и какова была прежде средняя прибыль на капитал, кое-какое представление об этом может быть составлено на основании обычного процента на деньги. Можно признать за правило, что процент на деньги будет выше в тех случаях, когда возможно получить большую прибыль от вложения денег в какое-нибудь дело, и, наоборот, за них дадут меньше, если употребление их обещает меньшую выгоду. Следовательно, мы можем быть уверены, что соответственно колебаниям в данной стране обычной рыночной нормы процента должна изменяться также обычная прибыль на капитал – понижаться, когда понижается эта норма, и возрастать, когда она повышается.

 

Со времени Генриха VIII богатство и доход страны непрерывно возрастали, и темп этого возрастания скорее постепенно ускорялся, чем замедлялся. Богатство и доходы, по-видимому, не только возрастали, но возрастали все быстрее и быстрее. В течение этого периода заработная плата тоже непрерывно возрастала, а в большей части различных отраслей торговли и промышленности прибыль на капитал уменьшалась. Обыкновенно для ведения какой-нибудь торговли требуется больший капитал в большом городе, чем в деревне. Крупные капиталы, вложенные во все отрасли торговли, и большое число конкурентов обыкновенно уменьшают норму прибыли в городе ниже того уровня, какой держится в деревне. Но заработная плата в большом городе обычно выше, чем в деревне. В развивающемся городе лица, обладающие крупными свободными капиталами, часто не могут достать нужное им количество рабочих и потому перебивают их друг у друга, чтобы достать, возможно, большее число их, а это повышает заработную плату и сокращает прибыль на капитал. В отдаленных частях страны часто не хватает свободного капитала, чтобы занять всех рабочих, которые поэтому конкурируют друг с другом в поисках места, а это понижает заработную плату и повышает прибыль на капитал. Хотя в Шотландии законная норма процента та же, что и в Англии, рыночная норма его несколько выше. Самые кредитоспособные лица редко занимают там меньше, чем по пяти процентов. Даже частные банкиры в Эдинбурге платят четыре процента по своим векселям, которые могут быть предъявлены к оплате, частично или полностью, в любой момент. Частные банкиры в Лондоне совсем не платят процентов на деньги, вложенные у них. В Шотландии в большинстве отраслей торговли можно вести дело на меньший капитал, чем в Англии. Поэтому обычная норма прибыли должна быть несколько выше. Заработная плата, как уже указано, в Шотландии ниже, чем в Англии. К тому же эта страна не только беднее, но и темп ее развития более медленный.