Эпоха возрождения

Оглавление:

I. Социально-экономическая основа бытовой культуры эпохи Возрождения (Ренессанса).

II. Повседневная жизнь эпохи Возрождения:

1. любовь и заключение брака;
2. семейные отношения;
3. жилой дом;
4. питание;
5. одежда;
6. среда обитания горожанина;
7. общественные развлечения.

III. Заключение.

 

Социально-экономическая основа бытовой культуры эпохи Возрождения

Культура Возрождения выросла на фундаменте средневековой культуры Запада. В XIV и XV вв. на историческую сцену выступил новый экономический фактор — развитие товарного производства и обусловленное им денежное хозяйство.

Товарное производство создало  в лице купца совсем новый класс, первую форму современной буржуазии, и до основания изменило быт всех остальных существовавших классов. Этим путем в историю вошли  совсем новые идеологии и совершенно новые силы. Родился новый человек с совершенно новыми взглядами. Из коллективиста он превратился в индивидуалиста и прежде всего — в стяжателя.

Идеология является логическим отражением экономической основы эпохи, высоты развития ее производственного механизма.  Нравственность - идеологическое отражение общих жизненных интересов эпохи, дифференцированных специфическими классовыми интересами.

Огромные противоречия общественного  бытия  (странного смешения обоих  способов производства: феодального, во всех его стадиях, от расцвета до увядания, и восходившего капиталистического) оказали глубочайшее влияние  на мораль века и создали картину, полную величайших противоположностей.

 

Повседневная жизнь эпохи Возрождения

Любовь и заключение брака

Ренессанс, представленный восходящим классом, противопоставил рафинированности дышавшую силой идеологию здоровья. Этим путем Ренессанс становился в полном смысле слова реалистичным. Он низвел предметы с неба на землю и снял с них мистический покров. И в первую очередь он поступил так с человеком. Человек стал в центре явлений, и притом человек как физическое понятие, а не только в смысле жалкой оболочки бессмертной души, какой он был до сих пор.

Идеальным типом человека Возрождение провозгласило чувственного человека, того, кто лучше всякого другого в состоянии вызвать у другого пола любовь, притом в строго животном смысле, следовательно, сильное половое чувство.

Любовная тоска мужчин и женщин Ренессанса носила очень конкретный характер. Мужчина отнюдь не мечтает о равноправной подруге, рука об руку с которой он устремится навстречу высокой цели жизни, девушка также мало тоскует об освободителе и воспитателе ее души. Оба думают только об исполнении физического акта. Этим вполне определенным желанием исчерпывается вся их любовь.

Основанием всей человеческой культуры со всеми ее излучениями и всеми ее завоеваниями служит институт частной собственности. Интересы частной собственности обусловили и создали также основную форму половой морали, а именно моногамию, единобрачие.

Брак считался в XV и XVI вв. высшим состоянием. Быть холостым или  старой девой считалось пороком, и к таким людям относились как к заклейменным. Поэты и  писатели без удержи прославляют брак. На всех языках, в самых разнообразных видах раздается гимн в честь его: "На брачном ложе спится мягче всего".

В заключении брака видели не религиозный, а юридический акт, правовую сделку. Пока церковное венчание не было еще принудительным, — достаточно было простого обещания женитьбы - "предложения и согласия", чтобы брак считался законным. А если за этим следовало публичное разделение ложа (жених и невеста вместе ложились в постель в присутствии свидетелей), то брак считался и состоявшимся.

В княжеской среде брак был своего рода политическим договором, в силу которого одно государство передавало другому известную территорию или права на власть, олицетворенные в образе невесты. Молодые могли и не видеться до брака: ведь личная склонность не входила как фактор в решение данной задачи. Сделка завершалась публичным разделением ложа, причем сам жених мог и отсутствовать: его роль мог взять на себя уполномоченный посланник, которому было поручено устройство сделки. Он ложился спокойно на парадное ложе рядом со "счастливой" невестой как официальный заместитель своего господина, и брак считался юридически заключенным.

Для законности брака не требовалось ни публичного оглашения, ни составления брачного контракта. Когда в брак вступали молодые  люди, - согласие родителей и опекунов не требовалось. В некоторых деревнях уже четырнадцатилетняя девушка считалась способной к браку.

Характерными для эпохи Возрождения были неравные браки: никогда так часто немолодой уже вдовец не вступал в брак с молодой девушкой, а вдова в зрелом возрасте не выходила замуж за молодого парня. Вполне соответствуя чувственной тенденции эпохи, эта черта, с другой стороны, противоречила ее здоровым инстинктам. Люди прекрасно понимали это противоречие, - такие неравные браки подвергались высмеиванию словом и картиной.

Цель единобрачия всегда и везде предполагала принципиальное требование добрачного целомудрия. На практике это требование применялось, однако, исключительно к женщине. От жены муж требовал, прежде всего, чтобы она сохранила свою физическую нетронутость до брачной ночи. Ее девственность принадлежала только ему. Сколько бы это требование ни облекалось в хитроумные идеологические измышления, в нем отражается не более как материальная цель единобрачия, заключающаяся в производстве законных наследников.

Обычаи и законы, однако, нисколько не мешали тому, что как раз в эту эпоху особенно часто нарушалось предписание добрачного целомудрия.

Несмотря на то, что большинство мещанских девушек страшно боялись публичного скандала, так как он клеймил их обыкновенно на всю жизнь ввиду ограниченности круга, в котором протекала эта жизнь, то очень часто еще более горячая кровь оставалась победительницей. Мелкобуржуазная мораль могла войти в жизнь только таким образом, что соблюдались внешние приличия.

Еще одной причиной того, что люди тогда легче поддавались своим чувствам, была легкость вступления в брак. Она в значительной степени устраняла опасность публичного порицания.

Так как путем приличного поведения и дешевых средств шарлатанов можно было оставаться в общественном мнении девушкой, не будучи ею на самом деле, то больше всего боялись беременности, ибо только она влекла за собой опалу общества. Этот страх беременности очень трогательно выражается в целом ряде народных песен.

Список "надежных" средств, рекомендовавшихся любой акушеркой  девушкам, не желавшим обнаружить своего падения, был уже в эпоху Ренессанса чрезвычайно длинен. Следует упомянуть, что аборт тогда не считался преступлением, так что можно было довольно открыто  рекомендовать и получать подобные средства.

Семейные отношения.

Образу мышления Ренессанса вполне соответствовало право, предоставленное  мужу, наказывать телесно жену, если она систематически не покорялась его  власти.

Сами женщины находили такое обращение совершенно естественным. Это порабощенное положение женщины  никогда, однако, не удерживало ее усматривать  в браке высшую цель жизни. Законы природы — высшие законы. Общественная мораль разрешала женщине естественное и нормальное удовлетворение своих чувств только в пределах брака. С другой стороны, брак был для женщины средством устроиться в жизни.

Высшим законом брака  во все времена была взаимная верность. Тем не менее, с общей распространенностью повышенной эротики связаны не только более частые добрачные отношения между полами, но и сравнительно более частое уклонение от предписания супружеской верности. Это применимо и к тем классам, идеология которых усматривала в супружеской неверности великое преступление.

Прелюбодеяние сделалось  в эпоху Ренессанса положительно массовым явлением. Увеличившаяся торговая прибыль господствующих и имущих классов освободила женщину от домашней работы. Как только расточительность перестает быть принципиальной опасностью для существования семьи, становясь постоянной возможностью, женщина превращается в предмет роскоши.

Там, где любовь сведена  к удовольствию, где чувственное  удовольствие есть результат роскоши, — на первом плане стоит принцип  разнообразия. Это разнообразие достигается  одновременным половым общением с несколькими мужчинами или  несколькими женщинами.

Институт любовников и  метресс получил наиболее ясно выраженное официальное значение при дворах и среди придворной аристократии. Каждый князь содержал фавориток. Придворные дамы часто составляли не что иное, как официальный гарем.

Для дамы это не считалось  позором, ибо всеми признанная логика абсолютизма гласила: "Кто разделяет  ложе с королем, дарит свою любовь королям и знати, не совершает позорного поступка". Мужья, естественно, имели это в виду и порой даже строили на этом весь свой брак. В таких случаях "права" жены прямо заносились в брачный контракт.

После того как любовь получила товарный характер, она стала наилучше оплачиваемым товаром и вместе с тем наиболее ходким предметом торговли. Многие молодые аристократки, очутившиеся благодаря расточительной жизни родителей в стесненном положении, смотрели на свою красоту как на капитал. Соблазнительная красота жены, дочери или сестры упрощала самые сложные юридические дела. Если уже приемы аристократов, продававших своих жен, не отличались особенной деликатностью, то у простонародья торговля эта велась прямо в открытую.

Однако немало было и таких мужей, которые с величайшей страстностью и ревностью охраняли свои самодержавные права на супружеское ложе. Это привело к изобретению "пояса целомудрия". Он запирался очень сложным замком, ключ от которого находился в руках мужа, жениха или любовника. Из этого еще не следует, что все женщины были таким образом "заперты и застрахованы". Тот же торговец, который продавал мужьям за дорогие деньги "пояс целомудрия", в то же время продавал их женам за не меньшие деньги второй ключ — "противоядие против морали".

Женщина - аристократка эмансипировалась от священнейших материнских обязанностей. Материнство и его обязанности плохо влияли на ее качества предмета роскоши. "Другая женщина кормит ее ребенка, чтобы ее грудь и тело оставались чистыми и нежными".

Детство в эпоху Возрождения  еще не утвердилось прочно как  автономный возраст. Даже дети дворян, не говоря об остальных, почти никогда  не носили одежду, отличавшуюся от костюма  взрослых.

Крестьянские семьи и  семьи горожан обычно были многодетными. Очень бедные родители не имели достаточно времени и досуга для того, чтобы лелеять свое многочисленное потомство. Грубость по отношению к детям, физические наказания, причем за ничтожные провинности, были не редкостью.

Определенное равнодушие к малышам на протяжении длительного  времени наблюдалось даже в счастливых семейных домах. Конечно, это уменьшало скорбь, вызванную безвременной смертью, так как смертность среди детей была очень высокой. Только с XVI в. смерть ребенка в раннем детстве уже переживалась с меньшим безразличием.

Взрослых детей – младших сыновей и незамужних дочерей состоятельные родители часто отдавали в монастырь, чтобы не делить имущество.

 

Жилой дом

Городские дома самых состоятельных  и именитых горожан - частные дворцы (палаццо) отличались просторными и многочисленными помещениями. Пышный вестибюль соединялся с внутренним двориком, украшенным скульптурой, фронтонами, экзотическими растениями. На втором этаже находились залы, куда допускались гости и друзья. Этажом выше располагались женские и детские спальни, гардеробные, лоджии для хозяйственных надобностей и отдыха, кладовые. Комнаты соединялись друг с другом, уединиться было весьма трудно. Вся жизнь такого шумного, многолюдного дома проходила в больших комнатах, бывших одновременно гостиными и спальнями.

Дом рядового горожанина —  ремесленника и купца — помимо жилых помещений включал в  себя мастерскую и лавку. Тут же жили ученики, подмастерья, слуги. Поработав  в мастерской на первом этаже, хозяин мог подняться отдохнуть в  жилое помещение на втором этаже. Каморки подмастерьев и слуг находились этажом выше, в мансарде. Чердаки  служили складами. Кухни обычно располагались на первом или в полуподвальном этаже; во многих семьях они одновременно служили и столовой. Нередко дома имели внутренний дворик.

Деревенские дома, даже наиболее зажиточные из них, обычно состояли из одного жилого помещения, служившего одновременно горницей, спальней и кухней. Помещения для скота и хозяйственных нужд часто располагались под одной крышей с жилым.

Окна были небольшими, покрывались промасленными тканями или бумагой, слюдой, просто деревянными ставнями. Окна не давали света и плохо защищали от холода.

Источниками искусственного освещения служили факелы, масляные светильники, лучина, сильно коптившие  свечи, огонь камина и очага. От такого освещения стены помещений и  мебель быстро покрывались копотью, что, конечно, затрудняло поддержание  чистоты как дома, так одежды и  тела.

Тепло дому давали кухонный очаг, камин, печи, жаровни. Камины были доступны далеко не всем и даже в  очень богатых домах имелись  лишь в немногих помещениях. 

С XVI в. особенно широко распространились печи. Они делались из кирпича, камня, глины, иногда облицовывались фаянсовыми плитами. Перед такой печкой или вокруг нее устраивали лежанку или лавку, на которой спали. Тем не менее, в домах недоставало тепла.

Водопровод, как и канализация, в домах отсутствовали. Вместо умывания по утрам даже в высших слоях общества было принято обтирать лицо и руки мокрым полотенцем.

Даже еще в XVI в. на сон  грядущий совершенно раздевались, спали  голыми. И притом оба пола и все  возрасты; обыкновенно муж, жена, дети и слуги спали в общей комнате, не разделенные даже перегородками. Таков был обычай не только в крестьянстве и в низах, но и среди высшего  бюргерства и аристократии. Даже перед  гостем не стеснялись, и он спал обыкновенно  в общей спальне с семьей.