Культурогенез и антропогенез

Случаи охоты на крабов в устье рек отмечены у зеленых мартышек Южного Сенегала, хотя в основном они обитают и питаются на деревьях мангрового леса, а также у яванских макак (Масаса fascicularis) Индокитая, Малакки и Малайского архипелага, именуемых за это крабоедами. Иногда они используют для охоты даже камни.

Отношение длины кишечника к длине тела у человека равно 5,6, что соответствует питанию его предков преимущественно моллюсками и ракообразными, находясь как раз между такими показателями рыбоядных (4,5) и всеядных (6,8), но далеко отстоит от плотоядных (3,7), зерноядных (8,7) и тем более травоядных (15,1).

Как и другие наземные приматы, наяпитеки жили стадами и, надо полагать, такими же шумными. Громкие крики, визги, уханье, сопение, мяукание, хрюканье, рычание, лай и рев современных обезьян служит выражением их испуга, гнева, радости, нетерпения и других чувств, а также сигналами опасности, призыва и т.д. Однако, их небо низко и плоско, язык тонок, голосовые связки тоже тонки с неровными незакругленными краями (отчего голос резок и хрипл) и лишены вплетенных в них натягивающих мышц (m. thyreorytenoideus); таким образом, они не имеют физиологической базы для речи и пения. Но в высокой тропической траве и листве могут быть слышны именно такие резкие громкие крики. У наяпитеков же специфика их питания породила сравнительную легкость челюсти, подвижность языка и губ, звонкий резонатор ротовой полости, затянутой щеками, большие легкие пловца - биологические предпосылки будущего развития речи. Ее облегчала и хорошая акустика водной поверхности.

У самок наяпитеков волосы на голове стали гуще и крепче, поскольку, должно быть, служили не только укрытием от солнца, но еще постромками для младенцев: у обезьян маленькие детеныши висят на матери, вцепившись в ее шерсть. Видимо, этой полуводной жизнью наших предков объясняется удивительный феномен -обнаруженный в последние годы - способность человеческих младенцев начинать плавать даже раньше, чем ходить.

Даже такой, казалось бы, субъективный показатель, как улучшение самочувствия человека на берегах водоемов, его тяга отдыхать на побережьях, является еще одним свидетельством, что именно здесь прародина человека, его экологическая ниша, к которой физиологически наиболее приспособлен его организм.

К сожалению, в специальной экологической литературе вопрос об особой первоначальной экологической нише человека даже не ставится. Так, Дж.Уайнер исходит из того, что люди существуют в разнообразных условиях обитания, не замечая, что в разнообразные природные зоны от жарких пустынь до снежной арктики расселились современные люди, а это стало возможным лишь благодаря созданным их трудом искусственным средствам и условиям существования и поэтому его нельзя рассматривать как адаптацию биологическую, хотя морфофизиологическими наблюдениями над современным коренным населением различных природных зон: тропической, пустынной, умеренной, континентальной, высокогорной, арктической - установлена также определенная биологическая адаптация человека, которая охватывает как особенности физиологических процессов: кровяного давления, потоотделения, обмена веществ, содержание в крови гемоглобина, эритроцитов, холестерина, гамма-глобулиновой фракции белков, так и даже строение тела: рост, пропорции рук, ног, головы, мускульной массы; но и это биологическое приспособление человека является не первоначальным, а произошло позже и относится не просто к природе, а к соответствующим историко-географическим типам хозяйства и культуры.

Непосредственно к наяпитекам, развитым береговым обезьянам, думается, относятся ископаемые существа дошелльского слоя Олдувая (глубиной ниже 90 м, древностью около двух миллионов лет), которых их первооткрыватель английский антрополог Л.Лики (L.Leakey) чересчур оптимистично окрестил даже людьми -"человеком умелым" (homo habilis), или презинджантропом. В пользу наяпитековой интерпретации хабилисов говорят как их морфология, так и этология: значительный объем мозга, в среднем 650 см³ , большая длина ног, чем рук; сводчатость стопы, строение голеностопного сустава и таза, свободная балансировка головы на шее и другие признаки прямохождения; отсутствие на темени костного (саггитального) гребня и, значит, слабость жевательной мускулатуры; меньшая, чем даже у питекантропов, величина лица, челюсти и зубов; необычайно широкие фаланги пальцев, следовательно, сильные и цепкие кисти рук, способные к мощному зажиму галечных орудий. Россыпи оббитой гальки, горы раковин и остатков черепах, рыб, фламинго, водяных кроликов, лягушек и других водных животных, нахождение хабилисов в глинистых прослоях, образующихся в прибрежной зоне, окаменевшие корневища папирусов - все это недвусмысленно показывает, что нижнеолдувайские существа были обезьянами именно прибрежными, одним из видов наяпитеков, а судя по их дальнейшей эволюции, наблюдаемой в более высоких слоях Олдувая, - и предками людей.

О жизни наших наяпитековых предков на теплых побережьях свидетельствует и география находок древнейших ископаемых гоминоидов. Жаркий тропический или субтропический климат, холмистая саванна с отдельными кущами деревьев и кустарников, с речными и озерными долинами и скальными выходами - такими были ландшафт, климат, флора и фауна двух обнаруженных очагов возникновения человека в Восточной Африке и Восточной Азии. Это позволяет отважиться на предсказание подобных же очагов антропогенеза в Западной Азии и Южной Европе.

Заключение.

Происхождение людей от антропоидных обезьян подтверждается сходством их анатомии, физиологии, этологии, иммунологии и генетической структуры, а также находками костных остатков промежуточных ископаемых существ -питекантропов и в целом не вызывает в естествознании сомнений. Однако при всем том в симиальной гипотезе антропогенеза остается немало серьезных противоречий и загадок, нередко замалчиваемых, или используемых антидарвинистами, или вовсе не замечаемых.

Вся костно-мышечная система человека, его чересчур большие и негибкие ноги и слабые руки явно не приспособлены для быстрого лазанья и скачков по деревьям путем раскачивания (брахиации) и свидетельствуют, вопреки Дарвину, о невозможности брахиации для ближайших животных предков людей. Как морфология ископаемых презинджантропов, так и сами следы двух стоп в окаменевшем вулканическом пепле Летоли (Танзания) доказывают, что выпрямленное двуногое хождение на миллионы лет предшествовало труду. Труд привел к совершенствованию прямохождения, но прямохождение - предпосылка освобождения передних конечностей для труда. Но почему же обезьяньи предки людей, спустившись с деревьев, выбрали столь странный способ передвижения, хотя четвероногий ход более легок, быстр и используется всеми нынешними наземными циркопитековыми обезьянами?

Почему так укоротились и ослабели передние конечности людей, хотя сильные руки дают явные преимущества в охоте и труде, особенно с примитивными орудиями? Почему не перешли к труду шимпанзе или вымершие австралопитековые, хотя они миллионы лет были полупрямоходящими, употребляли мясо и часто использовали палки и кости?

Проницательная Красная Шапочка пришла в недоумение от странных зубов Серого Волка - бабушки. Но гораздо удивительнее человеческие зубы: если предки человека были охотниками и питались мясом, то почему его челюсти и зубы слабы для сырого мяса, а кишечник относительно тела почти вдвое длиннее, чем у плотоядных? Притом челюсти значительно уменьшены уже у презинджантропов, хотя они огнем не пользовались и размягчить на нем пищу не могли. Чем же питались человеческие предки?

При опасности птицы взмывают в воздух, копытные убегают, обезьяны укрываются на деревьях или скалах. Как животные предки людей при медлительности передвижения и отсутствии орудий, кроме жалких палок и камней, спасались от хищников? М.Ф.Нестурх и Б.Ф.Поршнев откровенно признаются, что не в силах представить себе это. Б.Ф.Поршнев вынужден даже предполагать прямо фантастическую картину: спасение наземных приматов с помощью "интердикции" - знакового общения с хищниками (уж не уговорами ли?) или пристальным "гипнотизирующим взглядом": "хищные не могут долго выдержать взгляд человека".

Последние, 1959-1980 гг., палеоантропологические открытия в Африке создали еще более парадоксальную ситуацию: найденные Л., М., и Р.Лики и другими исследователями в Олдувайском ущелье, а также возле озера Туркана (Рудольфа), реки Омо и в других местах кости существа, названного Homo habilis ("человек умелый"), или презинджантроп, оказались, по почти общепринятым оценкам, имеющими древность около двух миллионов лет и во всяком случае современниками австралопитеков, но морфологически они значительно ближе к человеку и употребляли в качестве орудий расколотую гальку.

Как же так, эти более ранние гоминоиды - презинджантропы в некотором отношении настолько ближе к современному человеку, чем более поздние питекантропы, с их столь длинными руками, огромными зубами и надбровным валиком, что А.Валлуа, Г.Осборн, Г.Хеберер и некоторые другие известные палеоантропологи отказываются признавать в них человеческого предка. Как же в одной и той же экологической нише в одно и то же время могли миллионы лет сосуществовать столь разные формы антропоидов, как австралопитеки грацильные (Australopithecus africanus), массивные (Australopithecus robustus), еще более крупные зинджантропы (A. boisei) и несравненно более прогрессивные хабилисы?

К нерешенным проблемам антропогенеза относятся также загадочные причины утраты людьми шерстяного покрова, хотя даже в тропиках по ночам холодно и все обезьяны сохраняют шерсть. Остаются необъясненными шапка волос на голове человека, выступление вперед подбородка и носа с повернутыми почему-то вниз ноздрями; функциональные причины различий между зубами человека и других приматов, хотя все они считаются в питании одинаково всеядными, генетически невероятная быстрота (как обычно полагают, за 4-5 тысячелетий) превращения питекантропа в современного человека (Homo Sapiens) и многое другое.

Столь многочисленные тайны в реконструкции исходной формы человека свидетельствуют о том, что в современной теории антропогенеза есть какой-то крупный пробел.

Вопрос №2

История архитектуры раннемосковского зодчества

Введение

   После монголо-татарского нашествия долгое время летописи упоминают  лишь о строительстве недошедших до нас деревянных сооружений. С конца XIII в. в избежавшей разорения Северо-западной Руси возрождается и каменное зодчество, прежде всего военное. Возводятся каменные городские укрепления Новгорода и Пскова, крепости на приречных мысах (Копорье) или  на островах, порой с дополнительной стеной у въезда, образующей вместе с основной защитный коридор - «захаб» (Изборск, Порхов). С середины XIV в.  стены усиливаются могучими башнями, в начале над воротами, а затем и по всему периметру укреплений, получающих в XV веке планировку, близкую к регулярной. Неровная кладка из грубо отесанного известняка и валунов  наделяло сооружение живописью и усиливало их пластическую выразительность. Такой же была кладка стен небольших однокупольных четырехстолпных храмов конца XIII - 1-й половины XIV вв., которым обмазка фасадов придавала монолитный облик. Храмы строились на средства бояр, богатых купцов. Становясь архитектурными доминантами отдельных  районов города, они обогащали его силуэт и создавали постепенный переход представительного каменного кремля к нерегулярной деревянной жилой    застройке, следующей естественному рельефу. В ней преобладали 1-2

   этажные дома на подклетах, иногда трехчастные, с сенями посередине.

История архитектуры г.Москвы 14- 16 веков

  
        После монголо-татарского разорения русская архитектура  переживала пору упадка и застоя. Монументальное строительство  прекратилось на полстолетия, кадры строителей, по существу, были уничтожены, подорвана и техническая преемственность. Поэтому во многом  
приходилось начинать сначала. Строительство теперь сосредоточилось в двух основных районах: на северо-западе (Новгород и Псков) и в древней Владимирской земле (Москва и Тверь). Географическое положение Пскова , постоянная опасность нападения Ливонского ордена обусловили развитие здесь оборонного зодчества. В ХIV - ХV вв. возведены каменные стены псковского детинца (Крома) и «Довмонтова города». К началу ХVI в. общая протяженность крепостных стен Пскова составила 9 км. Псковские храмы небольших размеров возводили из местного камня и белили, чтобы известняк не выветривался (церкви Василия на горке, 1413 г.; Георгия со взвоза, 1494 г. и др.). Архитектурный облик церквей оживлялся асимметричными крыльцами, папертями, звонницами, которые в целях экономии строились без собственного фундамента и возводились прямо над фасадом церкви, над папертью, даже над погребами (церковь Успения в Пароменье, 1521 г.) Вековые традиции, гибкость архитектурного мышления , практичность создали заслуженную славу псковским зодчим и позволили им в дальнейшем сделать весомый вклад в архитектуру единого Российского государства.  
         В «послекуликовский» период московского зодчества (рубеж ХIV -ХV вв.) каменное строительство приобрело большой размах. Церкви строились не только в Москве или Коломне, но и в Звенигороде, Дмитрове, Можайске. Дошедшие до нас постройки представляют новый тип одноглавого храма башнеобразной конструкции, поднятого на высоком цоколе; со сложным верхом, увенчанным ярусами килевидных закомар и кокошников, и вознесенным на высоком барабане куполом, с системой лестниц, ведущих к перспективным порталам (Троицкий собор Троице - Сергиева монастыря, 1422-23 гг; Спасский собор Спасо - Андроникова монастыря в Москве, 1425 - 27 гг.) На рубеже XV - XVI вв. начался новый этап развития каменного зодчества. Творения русских мастеров в монументальных формах отражали  
крупные перемены, происходившие в жизни страны. С превращением Москвы в столицу независимого единого государства, формированием представления о ней как об оплоте Православия связано стремление поднять художественный и технический уровень московского строительства. Искуснейшие русские мастера (псковичи, тверичане, ростовчане) работали здесь рядом с лучшими зодчими Европы. В результате московское зодчество теряло региональную  
ограниченность и приобретало общерусский характер. К концу XV в.белокаменный Кремль Дмитрия Донского (1367 г.) обветшал. Для возведения новых стен и башен Кремля (1465-95 гг.) были приглашены итальянские мастера (миланский инженер Пьетро Антонио Солари и др.). Новые кирпичные стены (протяженностью более 2 км с 18 башнями) оказались не только прекрасным укреплением, но и замечательным произведением искусства. В 30- е годы XVI в. была возведена вторая линия каменных укреплений в Москве - стены Китай-города (зодчий Петрок Малый), а в 1585-93 гг. - третья - Белый город (мастер Федор Конь). Своеобразным итогом развития крепостного зодчества в XVI в. стал замечательный Смоленский кремль (1595-1602 гг., зодчий Ф.Конь).  
            Инженерный и эстетический опыт Москвы использовали строители многих русских крепостей (Новгород,1490-1500 гг.; Нижний Новгород,1500-11 гг.; Тула, 1514-21 гг.; Коломна, 1525-31 гг. ). На Соборной площади Кремля, на месте обветшавших и тесных храмов времен Ивана Калиты были возведены новые. При постройке Успенского собора (1475-79 гг.) итальянский зодчий Аристотель Фиораванти, следуя образцу владимирского Успенского собора, творчески соединил наиболее характерные древнерусские формы с ренессансным пониманием архитектурного пространства и создал совершенно оригинальное произведение, поразившее современников «величеством, высотою, светлостью, звонкостью и пространством». Композиция нового собора была взята за образец при строительстве Смоленского собора Новодевичьего монастыря в Москве (1524- 25 гг.), Успенского собора в Троице-Сергиевом монастыре (1559 - 85 гг.), Софийского собора в Вологде (1568 - 70 гг.) и др. В 1505 - 09 гг.  
итальянец Алевиз Новый построил усыпальницу московских князей - Архангельский собор, отделав его наподобие двухэтажного палаццо в духе итальянского Ренессанса. Столь откровенное использование в отделке храма деталей, характерных для гражданского строительства, знаменовало усиление светских традиций в культовом зодчестве. Благовещенский собор (1484 -86 гг.) и церковь Ризположения (1484 - 86 гг.), построенные русскими мастерами, гораздо более связаны с традициями псковского, владимирского и  
раннемосковского зодчества. Завершают ансамбль Соборной площади Грановитая палата (Марко Руффо (Фрязин) и Пьетро Антонио Солари, 1467 - 91 гг.), имевшая пятисотметровый квадратный зал, перекрытый четырьмя крестовыми сводами с мощным опорным столбом посредине; и высокий столпообразный храм - колокольня Иоана Лествичника (Бон Фрязин, 1505 - 08 гг.), представлявшая собой башню из стройных восьмериков с аркадами для  
колоколов. Изящество постройки подчеркивали плоские лопатки на углах и легкие карнизы.  
Сложение новой общерусской архитектуры этим не ограничилось. В 1-ой половине ХVI в. русские зодчие осуществили задачу перенесения в каменное строительство элементов шатрового храма. Один из лучших образцов этого стиля - церковь Вознесения в селе Коломенском (1530 - 32 гг.). Это поистине русская во всех формах постройка, порвавшая с привычным образом крестово - купольного храма. Композиция церкви складывается из четырех основных элементов: подклета, мощного четверика с выступающими притворами, образующими крестообразный план, восьмерика и шатра с главкой. При огромной высоте площадь храма невелика. Он создан прежде всего для обозрения снаружи как торжественный памятник - монумент важному событию - рождению наследника престола. Сложная форма двускатных кокошников, восьмигранная форма барабанов глав боковых столпов, необычное  
украшение центрального барабана полуцилиндрами, декор церкви Усекновения главы Иоана Предтечи в селе Дьякове также свидетельствуют о воздействии деревянного зодчества.  
Русскими зодчими Бармой и Постником Яковлевым в 1554 - 61 гг. в память о взятии Казани воздвигнут на Красной площади собор Покрова, «что на рву». Архитектурный ансамбль церкви состоит из девяти столпообразных храмов различной высоты, в названиях которых отразились  
казанские события. Храм на Красной площади, как отмечали иностранцы, «построен , скорее, как бы для украшения, чем для молитвы». Светское начало в нем превалирует над культовым. Это высшая точка развития русского зодчества ХVI в. Во 2-ой половине ХVI в. в культовом строительстве появилась консервативная тенденция. Стоглавый церковный собор 1551 года строго регламентировал церковное строительство. Зодчим было приказано придерживаться канонического образца Успенского кремлевского собора, шатровые постройки,противоречащие византийским образцам, были запрещены. В результате появилось на Руси множество тяжеловесных повторений кремлевского шедевра. Лишь в самом конце столетия, при Борисе Годунове,в архитектуре вновь наметилась тяга к разнообразию и изяществу форм,  
повышенной декоративности (церковь в резиденции Бориса Годунова - селе Вяземы, 1598 - 99 гг. В целом, зодчество ХVI в. по масштабам, разнообразию и оригинальности творческих решений принадлежит к наиболее ярким этапам в истории русской архитектуры.

Соборы Московского Кремля

Успенский собор стоит на месте построенного Иваном Калитой в 1326-1327 годах первого каменного собора Москвы, существовавшего, по-видимому, со времени основания Москвы. Возвёл Успенский собор архитектор Аристотель Фиораванти в 1475-1479 годах - по образцу Успенского собора XII века в старинном русском городе Владимире, что подчеркивало преемственность по отношению к этому древнему центру русской государственности. В течение четырёх веков Успенский собор московских митрополитов и впоследствии патриархов оставался главным храмом Руси, в нём венчали на царство престолонаследников (последней стала коронаций императора Николая II в 1886 году), оглашали государственные акты, на церковных соборах избирались митрополиты и патриархи. Собор серьезно пострадал в 1812 году, когда был разграблен и осквернен французами, и в октябре 1917 года - при артобстреле Кремля. Последняя Литургия в храме была совершена на Пасху 1918 года патриархом Тихоном, после чего собор был закрыт, а его сокровища реквизированы. С 1395 по 1918 год в соборе находилась знаменитая Владимирская чудотворная икона Божией Матери. Здесь хранятся Гвоздь Господень, мощи московских святителей и другие святыни.

 
       
     В юго-западной части Соборной площади расположен изящный девятиглавый с золотыми куполами Благовещенский собор. Собор строился в 1484-1489 годах псковскими мастерами как домовая церковь великого московского князя, где совершались таинства браковенчания, крещения детей. Собор построен в традициях раннемосковского зодчества с элементами псковской архитектуры. С площади в храм ведут два входа с высокими крыльцами. Долгое время собор был первенствующим храмом московских князей. Во время торжественных церемоний, проходивших на Соборной площади, храм служил для парадного выхода из дворца князя (позднее царя) и его свиты. В соборе находится древнейший в России высокий иконостас, все иконы его пяти ярусов относятся к XIV-XVI векам, некоторые из них написаны преподобными Андреем Рублевым, Феофаном Греком, Прохором с Городца. Собор пострадал при артобстреле Кремля в 1917 году.

 
        Архангельский собор. Постройка собора началась при Иване III и была закончена при великом князе Василии Ивановиче. До этого здесь находился Архангельский собор, сооружённый ещё Иваном Калитой в 1333 году в память избавления Москвы от сильного голода. Собор был возведен в 1505-1509 годах архитектором Алевизом Новым в традициях русского зодчества, однако его богатая отделка носит черты итальянского Возрождения. Пять глав, венчающих собор, несколько смещены к востоку, центральный купол позолочен, а боковые покрашены серебряной краской. Архангельский собор был усыпальницей московской правящей династии вплоть до конца XVII века, когда столица государства была перенесена в Санкт-Петербург. О многих важных страницах отечественной истории напоминает Архангельский некрополь. Здесь покоятся останки великих князей и царей Ивана Калиты, Ивана Грозного, Михаила Феодоровича, Алексея Михайловича и других - всего 54 захоронения. Здесь хранятся великие святыни православия: мощи св. благоверного князя Дмитрия Донского, черниговских чудотворцев, св. благоверного царевича Дмитрия Угличского. В 1929 году при сносе собора Вознесенского монастыря оттуда в Архангельский собор были перенесены останки цариц и великих княжен.