Что такое глобализация современного общества?

Министерство образования  и науки Российской Федерации

 

Федеральное государственное  бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального  образования

«Комсомольский-на-Амуре  государственный

технический университет»

 

 

 

 

 

Социальный факультет

Кафедра «Философия и социология»

 

 

 

 

 

Реферат

по дисциплине «Социология»

 

Что такое глобализация современного общества?

 

 

 

 

 

 

 

Студент группы  

Преподаватель   

 

 

 

 

 

 

 

 

2011

Содержание

 

Введение…………………………………………………………………........... 3

1  Возникновение термина «Глобализация»…………………………………. 4

2  Есть ли у глобализации «двигатель»? .......................................................... 7

3  Глобальность глобализации……………………………………………....... 9

Заключение…………………………………………………………………….. 11

Список использованных источников…………………………………............. 12

 

Введение

 

Глобализация относится  к числу основных тенденций современного общества. Общества становятся взаимозависимыми во всех аспектах — политическом, экономическом, культурном, и масштаб этих взаимозависимостей становится действительно глобальным. Человечество превращается в социальную целостность, охватывающую всех людей, живущих на Земле. «Концепция глобальности… связывает воедино личность, человечество и все взаимодействующие элементы и факторы мировой системы, объединяет настоящее и будущее, сцепляет действия и их конечные результаты» . Сегодня можно говорить о глобальной структуре политических, экономических и культурных отношений, связывающих отдельные общества в единую систему.

При современном уровне развития производительных сил глобальный характер приобрела проблема охраны окружающей среды. Разрушение среды обитания показывает, что сейчас речь идет не только о  защите человека от сил природы, но и о защите природы от техногенного вмешательства человека и от эксплуатации им природы. Новые системы вооружения представляют собой технологически совершенные средства уничтожения человечества. Все это требует от мирового сообщества координировать экологические меры, объединять усилия в деле охраны природы, сообща бороться за сохранение мира на планете.

Эти глобальные тенденции  мирового развития свидетельствуют  о необходимости разработки современного научного мировоззрения.

Итак, обобщая все сказанное  выше, можно отметить, что мировая  система вступила в стадию глобализации. Основным показателем этого является наличие тесного взаимодействия управляющих систем с внешним миром, принципиальная открытость систем с целью повышения интеллектуальности и совершенствования собственного поведения, наличие механизмов прогнозов изменений внешнего мира и собственного поведения системы в изменяющемся мире.

 

1  Возникновение термина глобализации

 

Термин «глобализация» –  один из наиболее часто употребляемых, и в то же время один из самых  бессодержательных в лексиконе  современной политологии. Если прослеживать его возникновение, следует признать, что он появился в первые послевоенные годы и «вырос» из глагола «глобализировать» (toglobalize), наличие которого как самостоятельного понятия зафиксировано еще в 50-е гг. Так, в 1944 г. два американских исследователя в специальной работе неоднократно использовали понятия «globalize» и «globalism». В начале 70-х гг. европейские управленцы использовали для обозначения растущей взаимозависимости национальных экономик французское слово mondialisation, из обратного перевода которого на английский язык возникла «глобализация» в том смысле этого слова, в котором оно сейчас используется. Применявшийся до того эпизодически, данный термин впервые был поставлен в центр концептуального исследования в 1981 г. американским социологом Дж. Маклиным, призвавшим «понять исторический процесс нарастания глобализации социальных отношений и дать ему объяснение». В 1983 г. Р. Робертсон впервые вынес термин globality в название одной из своих статей, в 1985 г. он же дал подробное толкование понятия globalization, а в 1992 г. изложил основы своей концепции в специальном исследовании. К середине 90-х гг. концепция глобализации, в рамках которой этот процесс трактовался как один из важнейших в условиях современного мира, была распространена уже так широко, что М. Уотерс писал: «подобно тому, как основным понятием 80-х гг. был постмодернизм, ключевой идеей 90-х гг. может стать глобализация, под которой мы понимаем переход человечества в третье тысячелетие».

И вот на протяжении почти  двух десятилетий термин «глобализация»  используется для обозначения нарастающей взаимозависимости мира – экономической, социально-культурной и политической. Характерно, что он считается настолько понятным, что большинство авторов не дают ему

определения даже в работах, непосредственно посвященных теории

глобализации. Попытки разобраться  в смысле данного термина начинаются только тогда, когда он противопоставляется  прочим однокоренным словам – таким  как, например, «глобализм (globalism)» или  «глобальность (globality)».  Классическим определением этих понятий я бы счел формулировку У. Бека, который понимает под первым «убеждение в том, что мировой рынок преодолевает или подавляет политические барьеры… или идеологию доминирования рыночных сил (неолиберализма)»,  а под второй – сам факт того, что «мы уже долгое время живем в условиях всемирного общества в том смысле, что “закрытость” отдельных пространств является иллюзией».

В то же время этот подход – только лишь один из многих; так, например, С. Тэлботт в только что вышедшей книге утверждает, что термин «глобализм (globalism)»просто-напросто отражает тот  «факт, что человечество тысячелетиями устанавливает связи  (между своими отдельными частями), в том числе простирающиеся через моря и океаны».

Подробно дискуссия о  различении глобализации и глобализма излагается в известной книге P. Кохейна  и Дж. Ная-младшего, где авторы приходят к выводу, что такое различение не имеет серьезной научной значимости, а споры вокруг него представляются сугубо схоластическими.

Я согласен с мыслью Д. Белла  о том, что сейчас «мир оказался подверженным экономической глобализации, которая отличается от системы взаимосвязанных национальных экономик . Старая международная экономика представляла собой совокупность индустриальных, аграрных и добывающих обществ, которые покупали друг у друга и продавали друг другу те или иные продукты. Глобализация создает единые мировые рынки для отдельных типов товаров», провоцируя «дальнейшее становление единства и унификации, наиболее заметное ныне в хозяйственной сфере. Такой тип взаимодействия заменяет прежние экономические отношения между государствами». Глобализация не является «совершенно особым, современным, и, по всей вероятности, высшим этапом интеграции», как это считают некоторые российские специалисты.

Суть процесса глобализации – в становлении такого социально-экономического пространства, которое позволит человеку взаимодействовать с другими  людьми, корпорациями и социальными  структурами, не прибегая к посреднической роли собственного государства. В этом отношении У. Бек прав, считая глобализацию предпосылкой становления того космополитического общества, которое он видит «светлым будущим» всего человечества– хотя нельзя не отдавать отчета в том, что и вплоть до нашего времени глобализация была и остается преимущественно экономическим, социальным и культурным, но не политическим феноменом.

Можно ли дать процессу глобализации четкое определение? На наш взгляд, тот факт, что этого до сих пор  не сделано, подчеркивает не столько  сложность задачи, сколько то, что  решение ее просто не представляется необходимым. В западной социологической теории определения исторически играли меньшую роль, чем в российском обществоведении, где многие известные ученые были десятилетиями озабочены придумыванием терминов и понятий (что в последнее время стало похоже на какую-то хроническую болезнь). Между тем сам по себе тот факт, что понятие «глобализация» не получило пока четкого определения, многое говорит о характере обозначаемого им процесса.

 

 

2  Есть ли у глобализации «двигатель»?

 

Одной из странных черт российской политологии последнего времени  становится убежденность политологов  в том, что самые значимые для  современного мира события разворачиваются по определенному плану. Отразилась ли в их сознании та «вертикаль власти», что выстроена в стране в последние годы; расписались ли они в своей неспособности понять объективные процессы и их внутреннюю логику; стремятся ли выполнить чей-то политический заказ – я не собираюсь сейчас анализировать. Однако должна заметить, что понятие «глобализация» оказалось столь популярным отнюдь не только потому, что в конце ХХ в. процессы экономического и социального единения мира обрели невиданный масштаб, но и потому, что оно оптимальным образом снимало со всех субъектов этих процессов любую ответственность за их последствия.

Взглянем на заголовки  книг наиболее известных авторов, чьи  имена так или иначе ассоциируются  с исследованиями глобализации (правда, о ней в разном контексте пишут почти все современные исследователи). Просмотрев каталог библиотеки, я могу констатировать, что данный термин обычно выносится в название книг в четырех случаях. Во-первых, это книги, чьи авторы хотят познакомить читателя с историей понятия «глобализация» или же с той или иной степенью доходчивости сообщить ему, что это такое. Как правило, эти работы либо не приносят широкой известности, либо пишутся теми, кто считается признанным специалистом в этой «сфере». Во-вторых, это книги (и к данной категории относится подавляющее большинство исследований), в которых сама глобализация принимается за объективную данность, а предметом изучения выступает ее влияние на те или иные экономические или социальные процессы, а также отдельные регионы мира. Типичным названием подобных работ выступает «глобализация и …»; список их практически бесконечен. В-третьих, появляется все больше исследований, авторы которых стремятся изучить историю самого процесса глобализации (и углубляются при этом в прошлое на многие века, если не на тысячи лет). И, наконец, в-четвертых: это книги, которые написаны как манифесты, с одной стороны, критиков глобализации и «глобоскептиков»  и, с другой – ее защитников и «глобооптимистов». Конкуренция на этом поле столь велика, что порой даже маститые исследователи не могут изыскать для отражения своих мыслей различные названия. Хочется обратить внимание на то, что практически невозможно найти названий, в которых глобализация рассматривалась бы как активный субъект происходящих ныне процессов; она как бы постоянно присутствует на заднем фоне, но никогда не выходит на передний план (разумеется, за исключением тех случаев, в которых выступает в качестве «обвиняемого»). Термин «Глобализация» четко указывает на то, что мир уже не является фрагментированным, но при этом ничего не говорит о том, каким он стал. Именно поэтому широкое использование понятия «глобализация» было изначально предопределено. Оба понятия внутренне противоречивы. Строго говоря, никакое общество не может быть «индустриальным» или «постиндустриальным»; такие определения могут относиться исключительно к экономике. В той же мере бессмысленны формулировки типа «глобального мира», так как «мир» – это само по себе всеобъемлющее понятие, и никаким иным, кроме глобального, он по определению быть не может.

Однако в одном аспекте  понятие «глобализация» несомненно отличается от термина «постиндустриальное  общество». Идеологи постиндустриализма указывали на возникшие в мире новые ресурсы и движущие силы – на появление информации как важнейшей экономической данности и класса носителей знаний как новой доминирующей в обществе силы. Идеологи глобализации практически сняли с повестки дня вопрос о том, какие новые возможности и движущие силы стоят за описываемым ими процессом. Теоретики постиндустриализма как бы перекладывали ответственность за судьбы общества с одного социального слоя на другой. Идеологи глобализации освобождали кого бы то ни было от ответственности за судьбы мира. Поэтому неудивительно, что этот термин впервые появился в годы наибольшей геополитической и геоэкономической неопределенности – на рубеже 70-х и 80-х гг., как неудивительно и то, что его распространение оказалось столь стремительным.

3  Глобальность глобализации

 

Этот вопрос является принципиальным для оценки как достижений глобализации, так и масштаба приносимых ею проблем. Современные историки все активнее стремятся опровергнуть идею о том, что глобализация стала порождением последних десятилетий. Для этого у них, на наш взгляд, есть веские основания. Аргументация, построенная на оценке активного роста международной торговли, быстрого снижения таможенных пошлин и ценовых дифференциалов во второй половине XIX и начале XX вв. вполне позволяет говорить о том, что в истории глобализации было как минимум две «волны». Некоторые исследователи убеждены, что изначальный всплеск глобализации может быть отнесен даже к еще более раннему периоду, к XVI–XVII вв., и рассуждают о «трех волнах глобализации». Наиболее адекватным мне представляется подход Р. Финдлея и К. О. Рурка, которые склонны рассматривать экономическую историю начиная с 70-х гг. ХХ столетия не как специфический этап глобализации, а как восстановление ею утраченных в первой половине века позиций, называя этот процесс «реглобализацией».

Насколько должен этот факт волновать как приверженцев, так  и оппонентов глобализации? На мой взгляд, ни в малейшей мере. В той же мере, в какой история XVIII–XIX вв. показала, что свобода человека – экономическая, политическая и социальная – оптимально обеспечивается в рамках национальных государств, в той же степени история ХХ столетия демонстрирует нам, что волюнтаризм национальных правительств – от гитлеровской Германии и сталинского СССР , до унилатералистских США и репрессивных режимов в разных уголках мира – самый страшный источник зла в формирующемся глобальном миропорядке. Чем менее самостоятельными в своих решениях окажутся национальные правительства, тем адекватнее будут они вести себя по отношению как к другим странам, так и к собственным экономическим субъектам и гражданам. Ценность и значение современных глобализационных процессов заключена, на мой взгляд, в первую очередь в том, что они открывают перед людьми новые степени свободы в достижении своих целей и заставляют их правительства «сдавать новый экзамен» на зрелость. Критерием эффективности власти становится защита собственных граждан, а не достижение сомнительных «национальных интересов», как они определялись в эпоху геополитических доктрин XIX в.