Этногенез и биосфера Земли

Этногенез и биосфера Земли.

Принято говорить: «человек и земля» или  «Человек и Природа», хотя еще в средней  школе объясняют, что это элементарный, примитивный антропоцентризм, унаследованный от раннего средневековья. Да, конечно, человек создал технику, чего не сделал ни динозавр мезозойской эры, ни махайродус эры кайнозойской. Однако при всех достижениях  XX в. каждый из нас несет внутри себя природу, которая составляет содержание жизни, как индивидуальной, так и видовой. И никто из Людей, при прочих равных условиях, не откажется от того, чтобы дышать и есть, избегать гибели и охранять свое потомство. Человек остался в пределах вида, в пределах биосферы — одной из оболочек планеты Земля. Человек совмещает присущие ему законы жизни со специфическими явлениями техники и культуры, которые, обогатив его, не лишили сопричастности к стихии, его породившей.

Человечество как биологическая  форма — это единый вид с  огромным количеством вариаций, распространившийся в послеледниковую эпоху по всей поверхности земного шара. Густота распространения вида различна, но за исключением полярных льдов вся земли — обиталище человека. И не следует думать, что где-нибудь есть «девственные» земли, куда не ступала нога человека. Нынешние пустыни и дебри наполнены следами палеолитических стоянок: леса Амазонки растут на переотложенных почвах, некогда разрушенных земледелием древних обитателей; даже не утесах Анд и Гималаев -найдены следы непонятных нам сооружений. Иными словами, за период своего существования вид homo sapiens  неоднократно и постоянно модифицировал свое распространение на поверхности Земли. Он, подобно любому другому виду, стремился освоить возможно большее пространство с возможно большей плотностью населения. Однако что-то ему мешало и ограничивало его возможности. Что же?                

В отличие от большинства млекопитающих  homo sapiens нельзя назвать ни стадным, ни индивидуальным животным. Человек существует в коллективе, который, в зависимости io угла зрения, рассматривается то как социум, то как этнос. Вернее сказать, каждый человек является одновременно и членом общества, и представителем народности, но оба эти понятия несоизмеримы и лежат в разных плоскостях, как, например, длина и вес, или степень нагрева и электрический заряд.

Социальное развитие человечества хорошо изучено, и его закономерности сформулированы историческим материализмом Спонтанное развитие социальных форм через общественно-экономические формации присущ только человеку, находящемуся в коллективе, и никак не связано с его биологической структурой. Этот вопрос настолько ясен, что нет смысла на нем останавливаться. Зато вопрос о народностях, которые мы будем именовать во избежание терминологической путаницы этносами полон нелепостей и крайне запутан. Несомненно одно вне этноса нет ни одного человека на земле. Каждый чело век на вопрос: «Кто ты?»  ответит: «русский», «француз» «перс», «масаи» и т. д., не задумавшись ни на минуту. Следовательно, этническая принадлежность в сознании — явление всеобщее. Но это еще не все.

Какое значение или, главное, какой  смысл  вкладывает каждый человек из числа перечисленных в свой ответ? Что он называет своим народом, нацией, племенем и в чем он видит свое отличие от соседей — вот нерешенная до сих пор проблема этнической диагностики. На бытовом уровне она не существует, подобно тому, как не требует определения различие между светом и тьмой, теплом и холодом, горьким и сладким. Иными словами, в качестве критерия выступает ощущение. Для обыденной жизни этого достаточно, но для понимания мало. Возникает потребность в определении. Но тут начинается разнобой. «Этнос — явление, определяемое общностью происхождения»; «этнос — порождение культуры на базе общего языка»; “этнос—группа людей, похожих друг на друга»; «этнос—скопище людей, объединенное общим самосознанием»; «этнос — условная классификация, обобщающая людей в зависимости от той или иной формации» (это означает, что категория этноса нереальна); «этнос—порождение природы»; «этнос—социальная категория».

Обобщая разнообразные в деталях  взгляды советских ученых на соотношение природы и общественного человека, можно выделить три точки зрения: 1. «Единая» география сводит всю деятельность человека к природным закономерностям. 2. Некоторые историки и этнографы считают все феномены, связанные с человечеством, социальными, делая исключение лишь для анатомии и отчасти физиологии. 3) В антропогенных процессах различаются проявления общественной и комплекса природных (механическая, физическая, химическая и биологическая) форм движения материи. Последняя концепция представляется автору единственно правильной.           

Особое место занимает точка  зрения М. И. Артамонова, известного археолога и историка хазар. По его мысли, родившейся вследствие долгих занятий археологическими, т. е. мертвыми культурами и памятниками, лишенными саморазвития, но разрушающимися от течения времени (об этом см. выше), «этнос, как и класс, не социальная организация, а состояние, при этом зависимость человека от природы тем меньше, чем выше его. культурный уровень; это прописная истина». Согласиться трудновато.

Начнем с последнего тезиса. Организм человека входит в биосферу Земли  и участвует в конверсии биоценоза. Никто не может доказать, что профессор  дышит иначе, чем бушмен, или размножается неполовым путем, или нечувствителен к воздействию на кожу серной кислоты, что он может не есть, или, наоборот, съедать обед на 40 человек, или что на него иначе действует земное тяготение. Д ведь это все зависимость от природы того самого организма, который действует и мыслит, приспособляется к изменяющейся среде и изменяет среду, приспосабливая ее к своим потребностям, объединяется в коллективы и в их составе создаёт государства. Мыслящая индивидуальность составляет единое целое с организмом и, значит, не выходит за пределы живой природы, которая является одной из оболочек планеты Земля. Но вместе с тем человек отличается от прочих животных тем, что изготовляет орудия, создавая качественно иную прослойку — техносферу. Произведения рук человека, как из косного, так и из живого вещества (орудия, произведения искусства, домашние животные, культурные растения), выпадают из цикла конверсии биоценоза. Они могут лишь либо сохраняться, либо, ежели не законсервированы, разрушиться. В последнем случае они возвращаются в лоно природы. Брошенный в поле меч, перержавев, превращается в окись железа. Разрушенный замок становится холмиком. Одичавшая  собака делается диким зверем- динго, а лошадь — мустангом. Это смерть вещей (техносферы) и обратный захват природой похищенного у нее материала. История древних цивилизаций показывает, что природа, хотя и терпит урон от техники, но в конечном счете берет свое, разумеется, за исключением тех предметов, которые преображены настолько, что стали необратимы. Таковы кремневые орудия времен Палеолита, отшлифованные плиты в Баальбеке, бетонированные площадки и пластмассовые изделия. Это трупы, даже мумии, которые биосфера  не в силах вернуть в свое лоно, но процессы косного вещества—химические и термические—могут вернуть их в первозданное состояние в том случае, -если нашу планету постигнет космическая катастрофа. А до тех пор они будут называться памятниками цивилизации, ибо и наша техника когда-нибудь станет памятником.                                       

Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Л.,1990. с. 21 – 25.