Социальная мобильность в современных обществах, ее причины и перспективы

Социальная мобильность  в современных обществах,

ее причины  и перспективы

Социальная мобильности населения - переход человека из одного класса в другой, из одной внутриклассовой группы в другую, социальные перемещения между поколениями. Социальные перемещения носят массовый характер и по мере развития общества становятся все более интенсивными. 
Социологи изучают характер социальных перемещений, их направленность, интенсивность; перемещения между классами, поколениями, городами и регионами. Они могут носить позитивный и негативный характер, поощряться или, наоборот, сдерживаться.

В социологии социальных перемещений  изучаются основные этапы профессиональной карьеры, сравнивается социальное положение  родителей и детей. Строго говоря, социальная мобильность - это изменение  социального статуса. Есть статус - реальный и мнимый, приписываемый. Любой  человек получает определенный статус уже при рождении в зависимости  от принадлежности к определенной расе, полу, места рождения, положения  родителей.

Во всех общественных системах действуют  принципы как мнимых, так и реальных заслуг. Чем больше при определении  социального статуса преобладают  мнимые заслуги, чем жестче общество, меньше социальная мобильность (средневековая Европа, касты в Индии). Такое положение может сохраняться только в предельно простом обществе и то до определенного уровня. Дальше оно просто тормозит общественное развитие. Дело в том, что по всем законам генетики талантливые и одаренные молодые люди встречаются одинаково равномерно во всех социальных группах населения.

Чем более развито общество, чем  оно динамичней, тем больше в его  системе работают принципы реального  статуса, реальных заслуг. Общество в  этом заинтересовано.

1. Сущность социальной мобильности

Талантливые личности рождаются во всех социальных слоях и социальных классах. Если не существует барьеров для социального достижения, можно ожидать большую социальную мобильность, когда некоторые личности быстро поднимаются и получают высокие статусы, другие же опускаются на более низкие. Но между слоями и классами существуют барьеры, мешающие свободному переходу индивидов их одной статусной группы в другую. Один из самых главных барьеров возникает из-за того, что социальные классы обладают субкультурами, готовящими детей представителей каждого класса для участия в классовой субкультуре, в которой они социализированы. Обычный ребенок из семьи представителей творческой интеллигенции с меньшей вероятностью будет усваивать привычки и нормы, помогающие ему впоследствии работать крестьянином или рабочим. То же можно сказать о нормах, помогающих ему в работе в качестве крупного руководителя. Тем не менее в конечном счете он может стать не только писателем, как его родители, но и рабочим или крупным руководителем. Просто для продвижения из одного слоя в другой или из одного социального класса в другой имеет значение "различие в стартовых возможностях". У сыновей министра и крестьянина разные возможности для получения высоких должностных статусов. Поэтому общепринятая официальная точка зрения, состоящая в том, что для достижения любых высот в обществе нужно только трудиться и иметь способности, оказывается несостоятельной.

Приведенные примеры свидетельствуют  о том, что всякое социальное перемещение  происходит не беспрепятственно, а  путем преодоления более или  менее существенных барьеров. Даже переезд человека с одного места  жительства на другое предполагает определенный период адаптации к новым условиям.

Все социальные перемещения личности или социальной группы включают в  процесс мобильности. Согласно определению  П.Сорокина, «под социальной мобильностью понимается любой переход индивида, или социального объекта, или  ценности, созданной или модифицированной благодаря деятельности, от одной  социальной позиции к другой».

2. Формы социальной мобильности  и ее последствия

Существует два основных типа социальной мобильности: горизонтальная и вертикальная. Под горизонтальной социальной мобильностью, или перемещением, подразумевается переход индивида или социального объекта из единой социальной группы в другую, расположенную на одном и том же уровне. Перемещение некоего индивида из баптистской в методистскую религиозную группу, из одного гражданства в другое, из одной семьи (как мужа, так и жены) в другую при разводе или при повторном браке, с одной фабрики на другую, при сохранении при этом своего профессионального статуса, — все это примеры горизонтальной социальной мобильности. Ими же являются перемещения социальных объектов (радио, автомобиля, моды, идеи коммунизма, теории Дарвина) в рамках одного социального пласта, или с некоего места до любого другого. Во всех этих случаях «перемещение» может происходить без каких-либо заметных изменений социального положения индивида или социального объекта в вертикальном направлении. Под вертикальной социальной мобильностью подразумеваются те отношения, которые возникают при перемещении индивида или социального объекта из одного социального пласта в другой. В зависимости от направления перемещения, существует два типа вертикальной мобильности: восходящая и нисходящая, то есть социальный подъем и социальный спуск. В соответствии с природой стратификации есть нисходящие и восходящие течения экономической, политической и профессиональной мобильности, не говоря уж о других менее важных типах. Восходящие течения существуют в двух основных формах: проникновение индивида из нижнего пласта в существующий более высокий пласт; или создание такими индивидами новой группы и проникновение всей группы в более высокий пласт на уровень с уже существующими группами этого пласта. Соответственно и нисходящие течения также имеют две формы: первая заключается в падении индивида с более высокой социальной позиции на более низкую, не разрушая при этом исходной группы, к которой он ранее принадлежал; другая форма, проявляется в деградации социальной группы в целом, в понижении ее ранга на фоне других групп или в разрушении ее социального единства. В первом случае падениё напоминает нам человека, упавшего с корабля, во втором — погружение в воду самого судна со всеми пассажирами на борту или крушение корабля, когда он разбивается вдребезги.

Случаи индивидуального проникновения  в более высокие пласты или  падения с высокого социального  уровня на низкий привычны и понятны. Они не нуждаются в объяснении. Вторую форму социального восхождения, опускания, подъема и падения групп следует рассмотреть подробнее.

Следующие исторические примеры могут  служить в качестве иллюстраций. Историки кастового общества Индии  сообщают нам, что каста брахманов  навсегда находилась в позиции неоспоримого превосходства, которую она занимает последние два тысячелетия. В  далеком прошлом касты воинов, правителей и кшатриев не располагались  ниже брахманов, а, как оказывается, они стали высшей кастой только после  долгой борьбы. Если эта гипотеза верна, то продвижение ранга касты брахманов  через все другие этажи является примером второго типа социального  восхождения.

До принятия христианства Константином Великим статусы христианского епископа или христианского служителя культа были невысокими среди других социальных рангов Римской империи. В последующие несколько веков социальная позиция и ранг христианской церкви в целом поднялись. Вследствие этого возвышения представители духовенства и, особенно, высшие церковные сановники также поднялись до самых высоких страт средневекового общества. И наоборот, падение авторитета христианской церкви в последние два столетия привело к относительному понижению социальных рангов высшего духовенства среди прочих рангов современного общества. Престиж папы или кардинала еще высок, но он, несомненно, ниже, чем был в средние века.

Другой пример — группа легистов во Франции. Появившись в XII веке, эта  группа быстро росла по своему социальному  значению и положению. Очень скоро  в форме судейской аристократии они вышли на позицию дворянства. В XVII и особенно в XVIII веке группа в  целом начала "опускаться" и, наконец, вовсе исчезла в пожарище Великой французской революции. То же происходило и в процессе восхождения аграрной буржуазии в средние века, привилегированного Шестого корпуса, купеческих гильдий, аристократии многих королевских дворов. Занимать высокое положение при дворе Романовых, Габсбургов или Гогенцоллернов до революции означало иметь самый высокий социальный ранг. "Падение" династий привело к "социальному падению" связанных с ними рангов. Большевики в России до революции не имели какого-либо особо признанного высокого положения. Во время революции эта группа преодолела огромную социальную дистанцию и заняла самое высокое положение в русском обществе. В результате все ее члены в целом были подняты до статуса, занимаемого ранее царской аристократией. Подобные явления наблюдаются и в ракурсе чистой экономической стратификации. Так, до наступления эры "нефти" или "автомобиля" быть известным промышленником в этих областях не означало быть промышленным и финансовым магнатом. Широкое распространение отраслей сделало их самыми важными промышленными сферами. Соответственно, быть ведущим промышленником — нефтяником или автомобилистом — значит быть одним из самых влиятельных лидеров промышленности и финансов. Все эти примеры иллюстрируют вторую коллективную форму восходящих и нисходящих течений в социальной мобильности.

С количественной точки зрения следует  разграничить интенсивность и всеобщность  вертикальной мобильности. Под интенсивностью понимается вертикальная социальная дистанция или количество слоев — экономических, профессиональных или политических, — проходимых индивидом в его восходящем или нисходящем движении за определенный период времени. Если, например, некий индивид за год поднимается с позиции человека с годовым доходом в 500 долларов до позиции с доходом в 50 тысяч долларов, а другой за тот же самый период с той же исходной позиции поднимается до уровня в 1000 долларов, то в первом случае интенсивность экономического подъема будет в 50 раз больше, чем во втором. Для соответствующего изменения интенсивность вертикальной мобильности может быть измерена и в области политической и профессиональной стратификации.

Под всеобщностью вертикальной мобильности подразумевается число индивидов, которые изменили свое социальное положение в вертикальном направлении за определенный промежуток времени. Абсолютное число таких индивидов дает абсолютную всеобщность вертикальной мобильности в структуре данного населения страны; пропорция таких индивидов ко всему населению дает относительную всеобщность вертикальной мобильности.

Наконец, соединив интенсивность и  относительную всеобщность вертикальной мобильности в определенной социальной сфере (скажем, в экономике), можно  получить совокупный показатель вертикальной экономической мобильности данного  общества. Сравнивая, таким образом, одно общество с другим или одно и то же общество в разные периоды  своего развития, можно обнаружить, в каком из них или в какой период совокупная мобильность выше. То же можно сказать и о совокупном показателе политической и профессиональной вертикальной мобильности.

3. Проблемы социальной мобильности  в России в 20-21вв.

Процесс перехода от экономики, в основе которой лежал административно-бюрократический  способ управления общественным производством  и распределением, к экономике, базирующейся на рыночных отношениях, и от монопольной  власти партгосноменклатуры к представительной демократии происходит чрезвычайно болезненно и медленно. Стратегические и тактические просчеты в радикальном преобразовании общественных отношений отягощаются особенностями созданного в СССР экономического потенциала с его структурной асимметричностью, монополизмом, технологической отсталостью и т. д.

Все это нашло отражение в  социальной стратификации российского  общества переходного периода. Чтобы  дать ее анализ, понять особенности, необходимо рассмотреть социальную структуру  советского периода. В советской  научной литературе в соответствии с требованиями официальной идеологии  утверждался взгляд с позиций  трехчленной структуры: два дружественных  класса (рабочий и колхозное крестьянство), а также социальная прослойка  — народная интеллигенция. Причем в  данном слое как бы на равных оказывались  и представители партийной и  государственной элиты, и сельская учительница, и библиотечный работник.

При таком подходе вуалировалась  существовавшая дифференциация общества, создавалась иллюзия движения общества к социальному равенству.

Разумеется, в реальной жизни дело обстояло далеко не так, советское общество было иерархизировано, притом весьма специфически. По мнению западных и многих российских социологов, оно представляло собой не столько социально-классовое, сколько сословно-кастовое общество. Господство государственной собственности превратило подавляющую массу населения в наемных работников государства, отчужденных от этой собственности.

Решающую роль в расположении групп  на социальной лестнице играл их политический потенциал, определявшийся местом в  партийно-государственной иерархии.

Высшую ступень в советском  обществе занимала партийно-государственная  номенклатура, объединявшая высшие слои партийной, государственной, хозяйственной  и военной бюрократии. Не являясь  формально собственником национального  богатства, она обладала монопольным  и бесконтрольным правом его использования  и распределения. Номенклатура наделила себя широким кругом льгот и преимуществ. Это был по существу закрытый слой типа сословия, не заинтересованный в  росте численности, ее удельный вес  был невелик — 1,5 - 2% населения  страны.

Ступенью ниже находился слой, обслуживавший  номенклатуру, работники, занятые в  сфере идеологии, партийной прессы, а также научная элита, видные деятели искусства.

Следующую ступеньку занимал слой, в той или иной степени причастный к функции распределения и  использования национального богатства. К ним относились государственные чиновники, распределявшие дефицитные социальные блага, руководители предприятий, колхозов, совхозов, работники материально- технического снабжения, торговли, сферы обслуживания и т. д.

Отнести эти слои к среднему классу вряд ли правомерно, поскольку они  не имели свойственной этому классу экономической и политической независимости.

Представляет интерес анализ многомерной  социальной структуры советского общества 40—50-х годов, данный американским социологом А. Инкельсом (1974 г.). Он рассматривает ее как пирамиду, включающую 9 страт.

На вершине находится правящая элита (партийно-государственная номенклатура, высшие военные чины).

На втором месте — высший слой интеллигенции (видные деятели литературы и искусства, ученые). Обладая значительными  привилегиями, они не имели тех  властных полномочий, которыми располагал высший слой.

Достаточно высокое — третье место отводилось «аристократии  рабочего класса». Это стахановцы, «маяки», ударники пятилеток. Этот слой также  имел большие привилегии и высокий  престиж в обществе. Именно он олицетворял «декоративную» демократию: его представители были депутатами ВерховныхСоветов страны и республик, членами ЦК КПСС (но не входили в партийную номенклатуру).