Социология религии М. Вебера

Содержание:

 

ВВЕДЕНИЕ

1. МЕСТО РЕЛИГИИ В СОЦИОЛОГИИ  М.ВЕБЕРА

2.ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ РЕЛИГИИ  М.ВЕБЕРОМ

3. Восточные религии

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. МЕСТО РЕЛИГИИ В СОЦИОЛОГИИ М.ВЕБЕРА

 

Вебер известен как основоположник понимающей социологии и теории социального действия. Раскрывая  смысл понимающей социологии, он, вслед  за В. Дильтеем, различал понимание  и объяснение, но их соотношение  трактовал иначе, чем последний. Как и в любом процессе, в  поведении людей (“внешнем” и  “внутреннем”) обнаруживаются связи  и регулярность. Только человеческому  поведению присущи такие связи  и регулярность, которые могут  быть понятно истолкованы; понимание  достигается посредством истолкования. Одинаковое по внешним свойствам  и по результату поведение может  основываться на самых различных  констелляциях мотивов, наиболее понятная и очевидная из которых отнюдь не всегда является определяющей.

Исследования  Вебера в области религии начались с работы "Протестантская этика  и дух капитализма" (1904 г.) и завершились большими историко-социологическими экскурсами, посвященными анализу мировых религий: индуизма и буддизма, конфуцианства и даосизма, иудаизма и др. В его социологии религии выделяют два этапа, которые различаются не только по предмету, но и в известной степени по направленности исследовательского интереса.

На первом этапе (период работы над "Протестантской этикой") интерес Вебера к религии, в данном случае к протестантизму, ограничивался главным образом  определением той роли, какую сыграло  изменение религиозной этики  в становлении капитализма, то есть речь идет о связи между религиозно-этическими принципами и формами экономической  деятельности. Эта установка во многом была обусловлена полемической направленностью  против марксистского понимания  религии как продукта экономических  отношений.

 

 

 

Тема  взаимосвязи религии и экономики  сохраняет свое значение и в дальнейших работах Вебера. При этом основным методом анализа выступает у  Вебера метод сравнения, поскольку  он отвечает его методу идеального типологизирования. Основанием для  сравнения выступает, прежде всего, степень рационализации экономической  деятельности, допускаемой той или  иной религиозной этикой

Степень рационализации, как показывает Вебер, обратно пропорциональна силе влияния  магического элемента, который присутствует в каждой религии. Эта пара противоположностей (рациональное - магическое) является одним  из главных инструментов его анализа  религии.

Вебер в  социологии религии пытается выявить  компоненту, которая составляет важнейшую  характеристику социального действия, а именно: субъективно подразумеваемый  смысл. Если в социологии права и  государства (политической социологии) он анализирует типические 'формы "ориентации на другого" ("ожидание"), то в  социологии религии типологизирует наиболее существенные формы смыслов, как они выступали в истории. Иследователи творчества Вебера отмечают, что изучение социологии религии Вебера дает возможность оценить содержание и значение его методологической категории "социального действия" как ориентированного на "субъективно подразумеваемый смысл"; и напротив, только имея в виду эту методологическую категорию, можно адекватно оценивать место и роль социологии религии в веберовской социологии вообще.

В социальном действии практически невозможно отделить друг от друга такие его моменты, как "субъективно подразумеваемый  смысл" и "ориентацию на другого", ибо они слиты воедино. Собственно, также трудно отделить друг от друга  религиозно-этические и государственно-правовые образования. Они в истории всегда тесно связаны. Но в целях анализа Вебер сознательно разводит эти моменты, чтобы затем, в ходе исследования, связать их сознательно и, стало быть, уяснить себе механизм их связи.

Именно поэтому в "Хозяйственной  этике мировых религий" Вебер  занимается выяснением не только соотношения  религиозных и хозяйственных  форм и институтов, но и соотношения  религии и форм власти, а также  религии и искусства, науки, философии  и т. д. Неудивительно, что в этой связи веберовскую социологию религии  рассматривают как социологию культуры вообще

Говоря  о веберовском исследовании религии, следует отметить, что его подход отличался от подхода таких авторов  как Э. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль, а также  от традиции, идущей от Э. Тэйлора и  Дж. Фрейзера. И для французской  школы, и для английской характерно изучение религии в плане ее генезиса, причем проблему происхождения и  сущности религии рассматривали  как тождественную проблеме происхождения  и сущности общества.

В центре внимания Вебера великие мировые  религии, сменившие на протяжении первого  тысячелетия до нашей эры прежние  формы религиозной жизни. Буддизм, иудаизм, зороастризм, христианство, ислам - все это мировые религии, предполагающие сравнительно высокий уровень социальной дифференциации, а, следовательно - значительное интеллектуальное развитие, появление  личности, наделенной ясным логическим самосознанием.

Очень показателен  по отношению к мировоззрению  и методологии Вебера его анализ конфуцианства. Хотя конфуцианство  в строгом смысле слова нельзя назвать религией, ибо в нем  отсутствует ряд моментов, существенных для религиозной установки, например, вера в загробную жизнь. Вместе с  тем по своему социальному значению и той роли, которую оно сыграло  внутри китайской культуры, его, согласно Веберу, можно отнести к мировым  религиям.

Конфуцианство, считает он, предельно рационалистично, ему чужд интерес к потустороннему миру, имеющий место, скажем, в буддизме или христианстве или - из еще более  древних образований - в древнеегипетской религии.

 

Важнейшие блага с точки зрения конфуцианской  этики, это долголетие, богатство, то есть благополучная земная жизнь. Поэтому  ни мотивы, связанные с верой в  загробную жизнь, ни мотивы искупления, спасения не характерны для конфуцианства. Хотя в Китае и существовала мессианская  надежда на потустороннего спасителя - императора - она все же не принимала  форму той веры в "утопию", которая  характерна для иудаизма и христианства.

Государственный культ был подчеркнуто трезвым  и простым: жертва, ритуальная молитва, музыка и ритмический танец. Здесь  не было никакого экстаза, аскетизма  и вообще иррационального начала, вносящего дух беспокойства и  беспорядка в строго рациональную этику. Здесь не было и индивидуальной молитвы  в западном смысле слова. Отсутствовало  и индивидуально-личностное отношение  между человеком и богом. Конфуцианство  было только этикой - этикой внутримирской.

 

Строй, порядок  и гармония - вот основные принципы этой этики, равноприменимые как  к государственному состоянию, так  и к состоянию души человека. Как  отмечал Вебер, "разум конфуцианства  был рационализмом порядка и  этому были подчинены задачи воспитания и образования". Спецификой конфуцианской  этики являлось то, что, несмотря на рационализм, она не была враждебна  магии. Правда, этические добродетели  признавались выше магических чар и  заклинаний.

Все это  говорит о том, что в конфуцианстве  было соединено два начала: этически-рациональное и рационально-магическое. Как показывает Вебер, рационализм здесь носит  характер существенно отличный от западного  типа рационализма, ибо китайский  рационализм был объединен с  магией и традиционализмом. Поэтому, по Веберу, здесь не могла возникнуть та форма науки, которая развивалась  на западноевропейской почве, а также  не мог сложиться сходный с западным тип рационального хозяйствования и формально-рациональный тип управления.

Рассматривая  далее индивидуальный облик других мировых религиозно-этических систем, Вебер дает их классификацию, в соответствии с тем, какие именно социальные слои явились их главными носителями. Вот  эта, ставшая уже классической, схема:

- носителем  конфуцианства является организующий  мир бюрократ;

- индуизма - упорядочивающий мир маг;

- буддизма - странствующий по миру монах-созерцатель;

- ислама - покоряющий мир воин;

- христианства - бродячий ремесленник.

 

Мировые религии носят, как правило, сотерический характер (Сотер - в пер. с греч. - спаситель). Проблема спасения - одна из центральных  в религиозной этике. Пути решения  этой проблемы внутри той или иной религии, в большой степени определяют образ жизни исповедующих ее. И  здесь Вебер анализирует религиозно- этические установки в зависимости  от того, какие пути спасения они  предполагают. Возможны, прежде всего, два варианта: спасение человека через  собственное действие (в буддизме) и с помощью посредника-спасителя (иудаизм, христианство, ислам).

 

В первом случае методами спасения являются либо ритуальные культовые действия и  церемонии, либо действия социальные (любовь к ближнему, благотворительность, забота о близких - в китайской религии), либо самоусовершенствование. Что касается второго случая, здесь также возможно несколько вариантов спасения. Например, спасение через институционализа-цию, то есть принадлежность к церкви как  условие спасения. Это характерно для католицизма, православия. Другой вариант - спасение через веру (иудаизм, лютеранство). В-третьих - спасение через милость предопределения (ислам, кальвинизм).

Вебер различает  пути спасения, зависящие уже не столько от выполнения заповедей  и от ритуальных действий верующих, сколько от внутренней установки. Здесь  он также обнаруживает два разных типа:

1) спасение  через активное этическое действие;

2) через  мистическое созерцание.

В первом случае верующий осознает себя как  орудие божественной воли, а необходимым  условием этического характера его  деятельности является аскеза. Причем возможны два варианта: если целью  является бегство от мира, тогда  аскетизм есть средство освобождения от всех уз, связывающих человека с  миром, если же целью является преобразование мира, как это имеет место в  кальвинизме, то аскеза служит целям  внутримирской экономической деятельности.

Второй  путь спасения - созерцательный, и этот путь имеет целью достижение состояния мистического просветления, покоя в божественном.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ РЕЛИГИИ  М.ВЕБЕРОМ

Макс Вебер, как никто другой из социологов, показал значение великих  религиозных движений, как для  дифференциации основных типов обществ, так и для создания (через институционализацию  берущих в них начало ценностей) важного стимула к определенным видам изменений, что особенно наглядно проявилось в случае аскетического  протестантизма, внесшего решающий вклад  в развитие общества современного индустриального  типа.

В понимании веберовской концепции  социальной роли религии нужно иметь  в виду те посылки, которыми он руководствовался в своих исследованиях религиозного поведения людей. Вебер исходил  из того, что общественные институты, структуры, формы поведения функционируют  на основе тех смыслов, которые придают  им люди. В своей социальной деятельности люди следуют тем или иным одобряемым обществом образцам поведения, поведение  ориентировано на достижение определенных целей и соотнесено каким-либо образом  с ценностями, оно является осмысленным  и, следовательно, преследуемые людьми цели и принятые ценностные ориентации направляют и регулируют социальные действия людей, осуществляют их "рационализацию". Это значит, что решающие факторы  социальной деятельности и развития общества коренятся в ценностях, нормах, культуре, способах рационализации поведения людей.

 

В анализе первобытной религии  главную роль играет традиционализм, связанный, как устанавливает Вебер, с ритуалом и сакрализацией (освященностью) признаваемого законным порядка. Однако и на этой стадии в какой-то степени  уже действует норма рациональности в достижении целей Ориентация на законный порядок предполагает существование правил поведения и создает различное отношение к "законным" и "отклоняющимся" действиям.

Вебер анализирует элементы действия, которые связаны с отношением человека к таким образом выделенной области "сверхъестественного": цели, к которым люд и стремятся  посредством этих действий; смысл, который  они в эти действия вкладывают; их реальные результаты и значение.

Другими словами, помещая их в необычную  систему отсчета - религиозную, т.е. такую, в которой человеческие интересы оказываются вплетенными в представления  о сверхъестественном (в том специфическом  смысле, о котором здесь идет речь), систему отсчета, в которой обычные  люди и вещи наделяются символическим  значением. "Теперь в жизни играют роль не только вещи и события, которые  существуют и происходят, но помимо них и такие, которые нечто "означают", и именно потому, что "означают"" Магическое действие становится символическим. Наряду с физическим страхом перед трупом, характер захоронения начинает определяться представлениями о неосязаемом в обычном смысле, доступном только посредством символов и скрытых значений в царстве духов, демонов и богов.

Таким образом, можно сказать, что специфической  для религии Вебер считал ее "смыслополагающую" функцию. Сконцентрировав внимание на социологическом аспекте религии, т.е. религиозной мотивации социальной деятельности.