Время ранних государств и средние века

3. Время ранних государств  и средние века

3.1. Надэтнические религии. По мере развития социально-имущественного неравенства, разрушения племенного коллективизма, становления государственных образований и распространения письменностей, в отдельных регионах формируются новые сложные религиозные учения и культы, постепенно приобретающие н а д э т н и ч е с к и й характер: ведизм (древнейшая религия Индии), буддизм (и ламаизм как его тибето-монгольская ветвь), зороастризм, христианство, ислам. Новые религии, отвечавшие духовным исканиям людей на сломах истории, проникнутые жаждой религиозного идеала, с растущим вниманием к личностному и индивидуальному, обладали огромной притягательной силой. Они становились духовным началом, способным объединить многие народы.

Новые религии обладали книгами, в которых содержалось Откровение Бога, переданное людям через пророков, а также учение о Боге, о мире, вере, спасении. Книги, вмещавшие Откровение, почитались священными (сакральными*). Нередко сакрализировался и язык, на котором было записано Откровение. Сама закрепленность новых религий на письме, в святых книгах, на языке необычном, непохожем на обиходную речь, была мощным фактором убеждения и, в глазах древних людей, придавала учениям надежность, истинность, а может быть, и вечность.

* Сакральный (от лат. sacer, sacri – священный, святой; магический; таинственный) – священный, относящийся к религиозному культу и ритуалу (обряду).

Вокруг новых религий, их священных вероучительных книг, апостолов, которые обращались не к одному "своему" племени, а к людям разных племен, постепенно складываются надэтнические культурно-религиозные миры, выходящие за пределы этнических и государственных объединений: индуистско-буддийский мир Южной Азии, конфуцианско-буддийский мир Дальнего Востока, зороастризм на Ближнем и Среднем Востоке, христианство, ислам. Три самые крупные надэтнические религии – буддизм, христианство и ислам – принято называть м и р о в ы м и религиями.

В средние века именно культурно-религиозные  миры (а не государства и не этнические общности) определяют политическую карту  мира. Каждый такой мир включает множество этносов, объединенных одной  религией, общим надэтническим языком своего вероучения и общей книжно-письменной культурой. В те времена конфессиональные различия между группами населения обладали большей значимостью, чем различия этнические, языковые или государственные. Не случайно большинству войн (в том числе гражданских и династических) приписывали религиозный характер – достаточно вспомнить о крестовых походах, войнах католиков и протестантов, газавате.

3.2. Пророческие и апостольские  языки. География надэтнических религий совпадала с границами распространения вероисповедных текстов на языках, которые были или становились надэтническими и приобретали культовый характер. В истории культуры языки, на которых, волею судеб оказалось в п е р в ы е изложено или записано, а впоследствии канонизировано то или иное религиозное вероучение, стали называть "пророческими" ('профетическими')* или "апостольскими" ('посланническими') языками. Таких языков немного.

* От греч. prophètes – пророк, прорицатель, толкователь оракула; prophetikôs (впервые в Новом Завете) – пророческий.

У индусских народностей  первым культовым языком был ведийский  язык* и позже близкий к нему санскрит; у китайцев, японцев, корейцев – вэньянь (язык сочинений Конфуция) и письменно-литературный тибетский; у народов, исповедовавших в древности и раннем средневековье зороастризм, – авестийский язык**; у мусульман (арабов, тюрков, иранских народов) – письменно-литературный арабский язык (язык Корана) и классический персидский. Апостольские языки христианских народов Европы – это греческий и латынь, у православных славян и румын, кроме того, есть свой первый культовый язык – церковнославянский (старославянский), на который были переведены в 60-80-е гг. IX в. святыми Кириллом и Мефодием священные тексты. Что касается русского языка, то его статус определяется православными богословами как с в я т о о т е ч е с к и й язык, поскольку на нем в XIX в. создана обширная богословская литература, возрождавшая "святоотеческий дух", – в сочинениях Феофана Говорова (Затворника), епископа Игнатия Брянчанинова, отца Иоанна Кронштадского (см. подробно: Флоровский, [1937] 1991, 393-400).

* Один из трех древнейших  индоевропейских литературных языков; на нем в XV-XI вв. до н.э. были написаны первые в индийской культуре тексты – "Веды" (религиозные гимны, заклинания, жертвенные формулы) и "Упанишады" (учение о мире).

** Один из древнеиранских  языков, сейчас мертвый. В первой  половине I тысячелетия до н.э. на нем были написаны священные книги зороастризма – "Авеста".

Не все профетические  языки обязательно являются надэтническими. Это зависит от распространенности соответствующей религии. Так, поскольку иудаизм – это религия одного народа, то языки библейских пророков (языки Ветхого Завета*, XI – III-II вв. до н.э.), т.е. древнееврейский и арамейский**, – это не надэтнические языки, но, конечно, профетические. С другой стороны, надэтнический характер того или иного пророческого или апостольского языка – это его не изначальная черта, но сложившаяся исторически, по мере распространения среди разных народов соответствующих религиозных текстов (о профетических языках см. также §106).

* "Ветхий Завет" –  это традиционное христианское  наименование первой древнейшей  части Библии; в иудаизме соответствующие  книги называются "Танах" (сложносокращенное  слово, составленное из первых  звуков названий основных частей  еврейской Библии).

** Несколько ветхозаветных  книг (II и III "Книги Маккавеев", III "Книга Ездры") были написаны  по-гречески, однако они не вошли  в иудаистический религиозный канон (о понятии канонических текстов см. §54, 56; о внеканонических библейских книгах см. §61, 62).

Своеобразие языковых ситуаций в средние века в значительной мере обусловлено существованием надэтнических религий с их особыми языками, которые в большинстве случаев не совпадали с местными народными языками. Поэтому в самых разных регионах Европы и Азии складывался особый вид культурного двуязычия, которое образовывали, с одной стороны, надэтнический язык религии и книжно-письменной культуры (близкой к религиям), а с другой, – местный (народный) язык, который обслуживал обиходное общение, в том числе отчасти и письменное (подробно см. §107).

Конфессиональные надэтнические языки, т.е. в сущности м е ж д у н а р о д н ы е языки средневековья, создавали достаточные возможности для коммуникации в границах своих культурно-религиозных миров. Коммуникативная значимость надэтнических языков становится особенно очевидной, если принять во внимание другую существенную черту языковых ситуаций средневековья – сильную диалектную дробность языков.

Как известно, феодальная эпоха  – это пик диалектных различий и обособленности. Так отражается в языке феодальная раздробленность, слабость экономических связей в  условиях натурального хозяйства, общая  оседлость жизни. Интенсивная миграция племен и смешение языков первобытной  поры если и не прекратились, то уменьшились. Образовались государства с более  прочными границами. При этом границы  многочисленных диалектов в целом  совпадали с границами феодальных земель.

Вместе с тем в феодальную пору складываются и наддиалектные  формы общения – к о й н е*. Позже на основе койне формируются народные (этнические) л и т е р а т у р н ы е** языки – такие, как хинди, французский, русский (в отличие от надэтнических культовых языков – таких, как санскрит, латынь, церковнославянский).

* Койне (от греч. koiné diâlektos – общий язык) развивались на базе одного или нескольких диалектов, преимущественно как средство устного общения, например, на ярмарках, в крупных торговых и ремесленных центрах.

** Литературный язык –  это язык, осознаваемый обществом  как "правильный", образцовый (в  отличие от диалектов, городского  просторечия, жаргонов). Следует  различать понятия "литературный  язык" и "язык художественной  литературы". "Литературность" литературного языка – это  правильность; она создается оппозицией "нормативная – ненормативная  речь". "Художественность" языка  художественной литературы создается  его эстетической и изобразительно-выразительной  направленностью. Нередко для  выразительности в художественном  тексте используются просторечные  слова и формы, диалектизмы,  арготизмы, профессионализмы, канцеляризмы  и т.п. 

Взаимодействие надэтнических культовых языков и народных языков в процессах сложения новых литературных – это одна из интереснейших и богатых последствиями страниц в истории книжно-письменной культуры народов и еще один важный аспект во взаимоотношениях языка и религии.

В целом в средние века зависимости между религиями  и языками особенно разнообразны и глубоки. В сравнении с современной  культурой для средневековья  характерно более пристальное и  пристрастное внимание к слову. Все  это черты культур, развившихся  на основе религий Писания.

2. Первобытная эпоха

2.1. В каждом селении  – свой язык. В первобытно-общинную пору, на ранних стадиях развития религии, когда преобладают племенные, преимущественно языческие верования и племенные же языки, границы этноса, языка и религиозной общности как раз совпадают. Поэтому общую картину можно представить по данным о языковых ситуациях.

Для языкового состояния  первобытно-общинной поры характерны множественность и дробность языков в рамках языковой семьи при отсутствии четких границ между языками. На сравнительно небольших пространствах сосуществовало множество родственных языков и диалектов, образующих языковой к о н т и н у у м* (языковую н е п р е р ы в н о с т ь). Это такая ситуация, когда два соседних языка очень похожи, близки друг к другу; языки, между которыми находится еще один язык, похожи менее; а если два языка – то еще менее и т.д. Именно такой языковой ландшафт – диффузный и дробный – застал в 70-80-х гг. прошлого века Н.Н. Миклухо-Маклай в Новой Гвинее.

* Континуум (от лат.  continuant – непрерывное, сплошное) – первоначально термин математики и физики, в общенаучном смысле континуум – это непрерывная, или связная совокупность объектов, различия между которыми носят градуальный (ступенчатый) характер и определяются местом объектов в данной совокупности.

"Почти в каждой деревне  Берега Маклая – свое наречие. В деревнях, отстоящих на четверть часа ходьбы друг от друга, имеется уже несколько различных слов для обозначения одних и тех же предметов. Жители деревень, находящихся на расстоянии часа ходьбы одна от другой, говорят иногда на столь различных наречиях, что почти не понимают друг друга. Во время моих экскурсий, если они длились больше одного дня, мне требовались два или даже три переводчика, которые должны были переводить один другому вопросы и ответы". (Миклухо-Маклай H.H. Путешествия. M., Л. Изд-во АН СССР, 1940. Т. I. С. 243) Переводчиками обычно бывали пожилые мужчины, специально пожившие в соседнем племени, чтобы узнать язык.

Сходная языковая картина  открылась исследователям Австралии, Океании, Африки. В Австралии в XIX в. на 300 тыс. аборигенов приходилось 500 языков австралийской семьи (т.е. в  среднем один язык на 600 человек). К  югу от Сахары насчитывается примерно 2 тыс. языков. 600-700 человек, занимающих пространство в 5-6 миль, могут составлять особую этническую общность и говорить на языке (или диалекте), непонятном соседям. Множественность и дробность языковых семей Африки, Океании рассматриваются в социальной лингвистике как наследие и вместе с тем аналог этно-языковых ситуаций племенного строя.

Для первобытной поры характерно быстрое изменение языков вследствие постоянных и глубоких языковых контактов. В бесписьменном мире языковая история  протекала бурно. Время существования  одного языка могло быть и бывало очень непродолжительным. Не закрепленные в письменной традиции языки легко  забывались, и это никого не беспокоило. Военная победа племени не всегда означала победу языка этого племени  Победители иногда усваивали язык побежденных, нередко возникал новый гибридный язык.

2.2. Основные формы мифолого-религиозного  мировосприятия: всеобщий культ Богини-Матери, анимизм, тотемизм, фетишизм, шаманизм, политеизм, (моно)теизм. Сходная пестрота и дробность были характерны и для мифолого-религиозной сферы первобытного мира: необозримое множество племенных верований и культов, открытых взаимовлиянию, а потому диффузных, поверхностно изменчивых, стихийных, непритязательных. Их общим источником был всеобщий культ Богини-Матери (в тех или иных вариациях: Мать-Земля, Мать-Природа, Мать-Прародительница всего сущего; ср. Мать Сырá Земля в славянском фольклоре). В основе культа Богини-Матери лежит обожествление природы.

Вместе с тем первобытная  религия не сводится к поклонению природным силам По мнению ряда исследователей архаических социумов, историков религии и культуры уже в первобытной древности возникают представления о главном, первом боге в пантеоне богов, а затем о высшем и, наконец, едином высшем Боге – Едином Духе, Высшем Благом Существе, Творце – т.е. представления, характерные для теистических религий*. Более того, по мнению А.В. Меня, теистические представления – это подлинные истоки религии. "Мистическая интуиция, приводящая душу в трепет перед непостижимым и таинственным Началом, – основа всякой "естественной" религии и, разумеется, первобытной" (Мень, 1991, 256).

* Теизм (греч. theos – Бог) – религиозное мировоззрение, понимающее Бога как бесконечную Божественную личность, которая свободно создала мир, пребывает вне мира и продолжает действовать в мире. Признание потусторонности (трансцендентности) Бога отличает теизм от пантеизма (отождествляющего Бога и природу) В отличие от деизма (религиозной философии эпохи Просвещения), согласно которому, Бог, сотворив мир, не вмешивается в течение его событий теизм признает продолжающуюся активность Бога. К строго теистическим религиям относятся три генетически связанных вероисповедания – иудаизм, христианство и ислам

Нетеистические верования  и обряды первобытной древности  иногда называют п р е д р е л и г и е й – потому что в них еще не было тех высоких и одухотворяющих идей, которые составляют главную притягательную силу теистических религий, – о бессмертном надприродном созидающем начале (Боге, Абсолюте), о высшем, выходящем за пределы мира, смысле бытия, о "радости мистического богообщения" (А. Мень) "В отличие от теизма, ставящего над природой трансцендентную личность Бога, язычество есть религия самодовлеющего космоса. Все специфически человеческое, все социальное, личностное или "духовное" для язычества в принципе приравнено к природе и составляет лишь ее магическую эманацию" (Аверинцев, 1970, 611).