Человек и общество в литературе Просвящения

Человек и общество в литературе Просвещения

Даниэль Дефо "Робинзон Крузо".

Когда почти шестидесятилетний  известный журналист  и публицист Даниэль  Дефо (1660–1731 гг.) писал  в 1719 году "Робинзона  Крузо", он меньше всего думал о  том, что из-под  его пера выходит  новаторское произведение, первый в литературе Просвещения роман. Он не предполагал, что  именно этому тексту потомки отдадут  предпочтение из 375 произведений, уже опубликованных за его подписью и  заслуживших ему  почетное имя "отца английской журналистики". Историки литературы считают, что на самом  деле он написал значительно  больше, только опознать его произведения, изданные под разными  псевдонимами, в широком  потоке английской прессы рубежа XVII–XVIII веков  непросто. За спиной у Дефо к моменту  создания романа был  огромный жизненный  опыт: он выходец  из низшего класса, в юности он был  участником мятежа герцога  Монмутского, избежал казни, путешествовал по Европе и разговаривал на шести языках, познал улыбки и измены Фортуны. Его ценности — богатство, преуспевание, личная ответственность человека перед Богом и собой — это типично пуританские, буржуазные ценности, и биография Дефо — красочная, исполненная событиями биография буржуа эпохи первоначального накопления. Он всю жизнь затевал разные предприятия и говорил о себе: "Тринадцать раз я становился богат и снова беден". Политико-литературная активность привела его к гражданской казни у позорного столба. Для одного из журналов Дефо и написал поддельную автобиографию Робинзона Крузо, в подлинность которой должны были поверить (и поверили) его читатели.

Сюжет романа опирается  на реальную историю, рассказанную капитаном  Вудсом Роджерсом в отчете о его путешествии, который Дефо мог прочитать в прессе. Капитан Роджерс рассказал, как его матросы сняли с необитаемого островка в Атлантическом океане человека, проведшего там в одиночестве четыре года и пять месяцев. Александр Селкирк, помощник капитана на английском судне, отличавшийся буйным нравом, поссорился со своим капитаном и был высажен на остров с ружьем, порохом, запасом табака и Библией. Когда его нашли матросы Роджерса, он был одет в козлиные шкуры и "выглядел более диким, чем рогатые первообладатели этого одеяния". Он разучился говорить, по дороге в Англию прятал в укромных местах корабля сухари, и потребовалось время, чтобы он вернулся в цивилизованное состояние.

В отличие от реального прототипа, Крузо у Дефо за двадцать восемь лет  на необитаемом острове  не утратил человечности. Повествование о  делах и днях Робинзона  пронизано энтузиазмом  и оптимизмом, книга  излучает неувядаемое  обаяние. Сегодня "Робинзона  Крузо" читают прежде всего дети и подростки как увлекательную приключенческую повесть, но в романе поставлены проблемы, обсуждать которые следует в плане истории культуры и литературы.

Главный герой романа, Робинзон, образцовый английский предприниматель, воплощающий  идеологию становящейся буржуазии, вырастает  в романе до монументального  изображения творческих, созидательных способностей человека, и при  этом его портрет  исторически совершенно конкретен.

Робинзон, сын торговца из Йорка, с юных лет мечтает  о море. С одной  стороны, в этом нет  ничего исключительного  — Англия той поры была ведущей морской  державой мира, английские моряки бороздили  все океаны, профессия  моряка была самой  распространенной, считалась почетной. С другой стороны, Робинзона влечет в море не романтика морских странствий; он и не пытается поступить на корабль матросом и изучать морское дело, а во всех своих плаваниях предпочитает роль пассажира, платящего за проезд; Робинзон доверяется неверной судьбе путешественника по более прозаической причине: его влечет "необдуманная затея составить себе состояние, рыская по свету". В самом деле, за пределами Европы легко было быстро разбогатеть при некотором везении, и Робинзон бежит из дому, пренебрегая увещеваниями отца. Речь отца Робинзона в начале романа — гимн буржуазным добродетелям, "среднему состоянию":

Покидают  отчизну в погоне за приключениями, сказал он, или те, кому нечего терять, или честолюбцы, жаждущие занять высшее положение; пускаясь в предприятия, выходящие  из рамок обыденной  жизни, они стремятся  поправить дела и  покрыть славой свое имя; но подобные вещи мне или не по силам, или унизительны  для меня; мое место — середина, то есть то, что можно назвать высшею ступенью скромного существования, которое, как он убедился на многолетнем опыте, является для нас лучшим в мире, наиболее подходящим для человеческого счастья, избавленным как от нужды и лишений, физического труда и страданий, выпадающих на долю низших классов, так и от роскоши, честолюбия, чванства и зависти высших классов. Насколько приятна такая жизнь, сказал он, я могу судить уже по тому, что все поставленные в иные условия завидуют ему: даже короли нередко жалуются на горькую участь людей, рожденных для великих дел, и жалеют, что судьба не поставила их между двумя крайностями — ничтожеством и величием, да и мудрец высказывается в пользу середины как меры истинного счастья, когда молит небо не посылать ему ни бедности, ни богатства.

Однако  юный Робинзон не внемлет  голосу благоразумия, уходит в море, и  его первое купеческое предприятие —  экспедиция в Гвинею — приносит ему  триста фунтов (характерно, как точно всегда он называет в повествовании  денежные суммы); эта  удача кружит ему  голову и довершает  его "гибель". Потому все, что с ним  происходит в дальнейшем, Робинзон рассматривает  как наказание  за сыновнее неподчинение, за то, что не послушался "трезвых  доводов лучшей части  своего существа" — рассудка. И  на необитаемый остров у устья Ориноко  он попадает, поддавшись соблазну "обогатиться  скорее, чем допускали  обстоятельства": он берется доставить  из Африки рабов для  бразильских плантаций, что увеличит его  состояние до трех-четырех  тысяч фунтов стерлингов. Во время этого  плавания он и попадает после кораблекрушения  на необитаемый остров.

И тут  начинается центральная  часть романа, начинается небывалый эксперимент, который автор  ставит над своим  героем. Робинзон —  малый атом буржуазного  мира, не мыслящий себя вне этого мира и относящийся  ко всему на свете  как к средству для достижения своей  цели, объехавший уже  три континента, целеустремленно  идущий по своему пути к богатству.

Он оказывается  искусственно вырванным  из общества, помещенным в одиночество, поставленным лицом к лицу с  природой. В "лабораторных" условиях тропического необитаемого острова  проходит эксперимент  над человеком: как  поведет себя вырванный из цивилизации человек, индивидуально столкнувшийся с извечной, стержневой проблемой человечества — как выжить, как взаимодействовать с природой? И Крузо повторяет путь человечества в целом: он начинает трудиться, так что труд становится главной темой романа.

Просветительский  роман впервые  в истории литературы отдает должное труду. В истории цивилизации  труд обычно воспринимался  как наказание, как  зло: согласно Библии, необходимость трудиться  Бог возложил на всех потомков Адама и  Евы в наказание  за первородный грех. У Дефо же труд предстает  не только как реальное главное содержание человеческой жизни, не только как средство добывания необходимого. Еще пуританские  моралисты первыми  заговорили о труде  как о занятии  достойном, великом, и в романе Дефо труд не опоэтизирован. Когда Робинзон попадает на необитаемый остров, он ничего толком не умеет делать, и  лишь понемногу, через  неудачи, он учится растить  хлеб, плести корзины, изготавливать собственный  инструмент, глиняные горшки, одежду, зонтик, лодку, разводить  коз и т.д. Давно  замечено, что труднее  Робинзону даются те ремесла, с которыми был хорошо знаком его создатель: так, Дефо одно время владел фабрикой по производству черепицы, поэтому  попытки Робинзона  вылепить и обжечь горшки описываются  во всех подробностях. Сам Робинзон отдает себе отчет в спасительной роли труда:

Даже  когда я осознал  весь ужас своего положения  — всю безысходность  моего одиночества, полную мою оторванность от людей, без проблеска  надежды на избавление, — даже и тогда, как только открылась  возможность остаться в живых, не умереть  с голоду, все мое  горе как рукой  сняло: я успокоился, начал работать для  удовлетворения своих  насущных потребностей и для сохранения своей жизни и  если сокрушался о своей участи, то менее всего видел в ней небесную кару…

Однако  в условиях затеянного автором эксперимента по выживанию человека есть одна уступка: Робинзону  быстро "открывается  возможность не умереть  с голоду, остаться в живых". Нельзя сказать, что перерезаны решительно все его  связи с цивилизацией. Во-первых, цивилизация  действует в его  навыках, в его  памяти, в его жизненной  позиции; во-вторых, с сюжетной точки  зрения цивилизация  удивительно своевременно посылает Робинзону  свои плоды. Он вряд ли бы выжил, если бы сразу не эвакуировал  с разбитого корабля  все продовольственные  запасы и инструменты (ружья  и порох, ножи, топоры, гвозди и отвертку, точило, лом), канаты и паруса, постель  и платье. Однако при этом цивилизация  представлена на острове  Отчаяния только своими техническими достижениями, а общественные противоречия не существуют для  изолированного, одинокого  героя. Именно от одиночества  он больше всего страдает, и облегчением  становится появление  на острове дикаря Пятницы.

Как уже  говорилось, Робинзон воплощает психологию буржуа: ему кажется  совершенно естественным присваивать себе все и всех, на что нет юридического права собственности  у кого-либо из европейцев. Любимое местоимение  Робинзона — "мой", и он сразу делает из Пятницы своего слугу: "Я научил его произносить  слово "господин" и дал понять, что  это мое имя". Робинзон не задается вопросами, есть ли у  него право присвоить  себе Пятницу, продать  своего друга по плену  мальчика Ксури, торговать рабами. Остальные люди интересуют Робинзона постольку, поскольку они партнеры или предмет его сделок, торговых операций, и к себе Робинзон не ждет иного отношения. В романе Дефо мир людей, изображенный в повествовании о жизни Робинзона до его злосчастной экспедиции, находится в состоянии броуновского движения, и тем сильнее его контраст со светлым, прозрачным миром необитаемого острова.

Итак, Робинзон Крузо — новый  образ в галерее  великих индивидуалистов, и отличается он от своих ренессансных предшественников отсутствием  крайностей, тем, что  полностью принадлежит  действительному  миру. Крузо никто  не назовет мечтателем, как Дон Кихота, или интеллектуалом, философом, как Гамлета. Его сфера —  практическое действие, хозяйствование, торговля, то есть он занимается тем же, чем большинство  человечества. Его  эгоизм естественен  и натурален, он нацелен  на типично буржуазный идеал — богатство. Тайна обаяния  этого образа в  самих исключительных условиях просветительского  эксперимента, который  произвел над ним  автор. Для Дефо и  его первых читателей  интерес романа состоял  именно в исключительности ситуации героя, а  детальное описание его будней, его  повседневного труда  оправдывалось только тысячемильным расстоянием  от Англии.

Психологии  Робинзона полностью  соответствует простой  и безыскусный  стиль романа. Его  главное свой-ство — правдоподобие, полная убедительность. Иллюзия достоверности происходящего достигается у Дефо использованием такого множества мелких деталей, которые, кажется, никто не взялся бы выдумывать. Взяв исходно невероятную ситуацию, Дефо потом разрабатывает ее, строго соблюдая границы правдоподобия.

Успех "Робинзона  Крузо" у читателя был таков, что  четыре месяца спустя Дефо написал "Дальнейшие приключения Робинзона  Крузо", а в 1720 году выпустил третью часть  романа — "Серьезные  размышления в  течение жизни  и удивительные приключения  Робинзона Крузо". На протяжении XVIII века в разных литературах  увидели свет еще  около пятидесяти "новых  Робинзонов", в которых постепенно идея Дефо оказалась полностью перевернутой. У Дефо герой стремится не одичать, не опроститься самому, вырвать дикаря из "простоты" и природы — у его последователей новые Робинзоны, которые под влиянием идей позднего Просвещения живут одной жизнью с природой и счастливы разрывом с подчеркнуто порочным обществом. Этот смысл вложил в роман Дефо первый страстный обличитель пороков цивилизации Жан Жак Руссо; для Дефо отрыв от общества был возвратом к прошлому человечества — для Руссо он становится абстрактным примером становления человека, идеалом будущего.