Дубина народной войны

В своих воспоминаниях  адъютант Наполеона генерал Сегюр  горестно восклицает: «Помните ли вы то злосчастное поле битвы, на котором  остановилось завоевание мира, где  двадцать лет непрерывных побед  рассыпались в прах…». Однако, французская  армия была все еще грозной  силой. Она пополнилась и насчитывала 100 тысяч человек. Перед Кутузовым  стояла нелегкая задача уничтожить захватчиков, но так, чтобы как можно меньше пролить крови своих людей.

Наполеон стремился к  Смоленску. Русская армия, не отставая, преследовала неприятеля по параллельной дороге с левой стороны. Это обеспечивало ей связь с хлебородными губерниями, и, кроме того, как объяснял Кутузов, «неприятель, видя меня рядом с собою, идущего, не посмеет остановиться, опасаясь, чтобы я его не обошел». Но Кутузов  не просто двигался рядом с неприятельской армией. Легкие войска громили неприятельские отряды, захватывали орудия, обозы, знамена. С отчаянной смелостью  действовали партизаны.

К Смоленску подошла армия, уменьшившаяся наполовину. Наполеон надеялся в Смоленске дать армии  отдых, подтянуть резервы. Но продовольствия здесь оказалось меньше, чем думали французы. То, что было, немедленно разграбили толпы солдат, первыми вошедшие в  город. Пришлось продолжать отступление. Русская армия непрерывно наносила удары по врагу. Особенно славными для  русской армии были бои под  Красным. За три дня неприятель потерял  здесь около 26 тысяч пленными и  лишился почти всей своей артиллерии и кавалерии. Атакуемый со всех сторон русскими частями неприятель бился  не на жизнь, а на смерть. Но его яростные контратаки отбивались русской артиллерией  и штыковыми ударами пехоты.

Партизаны истребляли живую силу неприятеля, защищали население от грабежа, освобождали  пленных. «Дубина народной войны—по выражению Льва Толстого,—поднялась со всею своею грозною и величественною силой… поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло  все нашествие».

Завершился разгром врага  при переправе через Березину. Здесь Кутузов хотел окружить и пленить Наполеона. Только ошибки и медлительность адмирала Чичалова и генерала Витгенштейна спасли от плена остатки французской армии. Но это были жалкие остатки. Через  Березину переправились 10 тысяч голодных, больных и обмороженных людей.

Отечественная война закончилась. «Храбрые и победоносные войска!—обратился Кутузов к солдатам—Наконец вы на границах империи, каждый из вас спаситель  Отечества. Россия приветствует вас  сим именем».

Как Толстой характеризует  войну 1812 года? Война — преступление. Толстой не делит сражающихся  на нападающих и обороняющихся. «Миллионы  людей совершали друг против друга  такое бесчисленное количество злодеяний…, которого в целые века не соберет  летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие  их, не смотрели как на преступления». А какова же по мнению Толстого причина  этого события? Толстой не берется  найти эту причину. Он говорит, что  «чем более мы стараемся разумно  объяснить эти явления в природе, тем они становятся для нас  неразумнее, непонятнее». 

Сам Наполеон искренне не хотел  войны, но он раб истории — отдавал  все новые распоряжения, ускоряющие начало войны. Искренний лжец Наполеон уверен в своем праве грабить  и уверен, что награбленные ценности — его законная собственность. Восторженное обожание окружало Наполеона. Его сопровождают «восторженные крики», перед ним  скачут «замиравшие от счастья, восторженные…  егеря», он кладет подзорную трубу  на спину «подбежавшего счастливого  пажа». Здесь царит одно общеенастроение.

Французская армия — это  тоже какой-то замкнутый «мир»; у  людей этого мира свои общие желания, общие радости, но это «ложное общее», оно основано на лжи, притворстве, грабительских устремлениях, на несчастьях чего-то другого общего. Причастность к этому общему толкает на глупые поступки, превращает человеческое общество в стадо. Влекомые единой жаждой обогащения, жаждой грабежа, потерявшие внутреннюю свободу, солдаты и офицеры французской армии искренне верят, что Наполеон ведет их к счастью. 

Как непонятно, почему Наполеон дал приказ о нападении на Россию, так непонятны и действия Александра. Все ждали войну, «но ничего не было готово» к ней. «Общего начальника над всеми армиями не было. Толстой как бывший артиллерист, знает, что без «общего начальника» армия попадает в тяжелое положение. Он забывает скептическое отношение философа к возможности одного человека повлиять на ход событий. Он осуждает бездействие Александра и его придворных. Все их стремления «были направлены только на то, чтобы… приятно провести время, забыть о предстоящей войне».

Толстой наблюдает войну  глазами князя Андрея. В русской  армии князь Андрей нашел полную неразбериху, отсутствие единого руководства. Большинство представителей высшего  дворянства, «ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили  только за направлением флюгера царской  милости». Князь Андрей считает, что  не от руководителя зависит исход  сражения, а от человека, который  в рядах закричит «пропали!», или  закричит «ура!», и только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен. То есть князь Андрей приходит к выводу о решающей роли солдат и фронтовых офицеров в войне. И он хочет стать полезным, поэтому просит позволения у царя служить в армии. Князь Андрей сознательно исключил себя из мира царя. Этот мир составляют Курагины, Друбецкой, Берг, все «трутневое население» армии. Все они думают о том, чем дляних может быть полезна новая обстановка — война. Князь Андрей думает о том, чем он может быть полезен на войне.

Всюду в романе мы видим  отвращение Толстого к войне. Толстой  ненавидел убийства — безразлично, во имя чего эти убийства совершаются. Нет в романе и поэтизации подвига героической личности. Одно лишь исключение — эпизод Шенграбенского сражения и подвиг Тушина. Описывая войну 1812 года, Толстой поэтизирует коллективный подвиг народа. Изучая материалы войны 1812 года, Толстой пришел к выводу, что как бы ни была отвратительна война с ее кровью, гибелью людей, грязью, ложью, иногда народ вынужден вести эту войну, который может быть мухи не тронет, но если на него нападает волк, защищаясь, убивает этого волка. Но убивая, он не испытывает наслаждения от этого и не считает, что совершил нечто достойное восторженного воспевания.

4. Патриотизм русского народа в Отечественной войне 1812 г. и изгнание французов

Тема патриотизма занимает в романе все больше и больше места  и все более сложное чувство  вызывает у Толстого. Так, при чтении манифеста-обращения царя к москвичам, у Ростовых, граф, слушая манифест, прослезился  и заявил: «Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем». Наташа, откликаясь на патриотическое заявление отца говорит: «Что за прелесть, этот папа!». Тонко чувствуя фальшь, она не любит громких слов и  показного проявления высоких чувств. Но в словах и чувствах отца она  услышала что-то такое, над чем нельзя шутить; искренность его порыва вызывает у нее столь же искренний отклик. Петя Ростов решительно потребовал, чтобы  его отпустили на военную службу. Петя — истинный Ростов. Он чувствует  фальшь фразы, как бы красива она  не была. Но патриотизм мальчика из дворянской семьи не мог быть иным чем верность и любовь к царю и отечеству  — чувства из-за которых Николай  тоже не кончил учебу в университете и пошел на нее — справедливую войну, потому что царь призвал его.

Толстой раскрывает патриотизм русского народа, не пожелавшего воевать  по правилам со зверем — французским  нашествием. Толстой с презрением говорит о немцах, в которых  инстинкт самосохранения личности оказался сильнее инстинкта сохранения нации, то есть сильнее патриотизма и  с гордостью говорит о русских  людях, для которых сохранение их «я» было менее важным, чем спасение отечества. Отрицательными типами в  романе являются и те герои, которые  откровенно равнодушны к судьбам  родины (посетители салона Элен Курагиной), и те, которые прикрывают это равнодушие красивой патриотической фразой (почти  все дворянство за исключением небольшой  его части — людей типа Кутузова, Андрея Болконского, Пьера, Ростовых), а также те, для кого война —  удовольствие (Долохов, Наполеон). Самыми близкими для Толстого являются те русские люди, которые, сознавая, что  война — дело грязное, жестокое, но в некоторых случаях необходимое, без всякой патетики делают великое  дело спасения родины и не испытывают, убивая врагов никакого наслаждения. Это  — Кутузов, Болконский, Денисов и  многие другие эпизодические герои. С особенной любовью Толстой  рисует сцены перемирия и сцены, где русские люди проявляют жалость  к поверженному врагу, заботу о пленных  французах (призыв Кутузова к армии  в конце войны — пожалеть обмороженных несчастных людей), или, где французы проявляют человечность в отношении  русских (Пьер на допросе у Даву). Это обстоятельство связано с  главной идеей романа — идеей  единства людей. Мир (отсутствие войны) объединяет людей в единый мир (одну общую семью), война разделяет  людей. Так в романе идея патриотическая с идеей мира, идеей отрицания  войны. 

5.Коллективный героизм и единение народа

На борьбу с захватчиками поднялся весь русский народ. Лев Николаевич Толстой считал, что роль отдельной  личности в истории незначительна, что творят историю миллионные массы  простых людей. Тушин и Тихон  Щербатый - типичные представители  русского народа, поднявшегося на борьбу с врагом. Лидия Дмитриевна Опульская  писала о Тушине: «Толстой намеренно  и много раз подчёркивает невзрачность своего героя: «Небольшой сутуловатый  человек, офицер Тушин, спотыкнувшись  на хобот, выбежал вперёд, не замечая  генерала и выглядывая из - под маленькой  ручки»; «... закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцеватость, не шедшую к его фигуре. - Второе, - пропищал он. - Круши, Медведев!»; «  Маленький человек, со слабыми, неловкими  движениями ... выбегал вперёд и из - под маленькой ручки смотрел  на французов». Толстой не смущался даже тем, что слово «маленький»  дважды употреблено в одной фразе. Вслед за нею - его грозный приказ: «Круши, ребята!», хотя выстрелы заставляют его «каждый раз вздрагивать». Потом ещё будет сказано про  «слабый, тоненький, нерешительный  голосок». Однако солдаты, «как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его» («как всегда» - это Толстой  видел на Кавказе и в Севастополе) – «все, как дети в затруднительном  положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его  лице, неизменно отражалось на их лицах»[4]. В итоге авторского описания происходит преображение: «Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра». Глава заканчивается неожиданно, но вполне в духе толстовского представления о людях подвига: « - До свидания, голубчик, - сказал Тушин, - милая душа! прощайте, голубчик, - сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза». Андрею Болконскому придётся защищать Тушина перед начальством, и его слова прозвучат уже торжественно: «Я был там и нашёл две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными и прикрытия никакого ... Успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой». Так из противоречий, из сочетания «малого» и «великого», скромного и поистине героического создаётся образ рядового защитника Родины.

Вспомним купца Ферапонтова. В трагическую для России минуту купец забывает о цели своей повседневной жизни, о богатстве, о накопительстве. И общее патриотическое чувство  роднит купца с простыми людьми: «Тащи все, ребята... сам запалю». С действиями купца Ферапонтова  перекликается и патриотический поступок Наташи Ростовой накануне сдачи  Москвы. Она заставляет сбросить с  подвод семейное добро и взять  раненных. От Наташи исходит энергия  обновления, освобождения от фальшивого, ложного, привычного, выводящая «на  вольный божий свет». И здесь  её роль равносильна тому, что даёт ищущим героям Толстого общение с  народом. Лидия Дмитриевна Опульская  писала: «В образе Наташи воплощается  одна из главных идей романа: красоты  и счастья нет там, где нет  добра, простоты и правды». Это были новые отношения между людьми перед лицом общенациональной опасности.

В Шенграбенском сражении, в битве на Бородинском поле было немало моментов колебания, страха, неуверенности. В такие минуты пехотным полкам помогает необъяснимый подъём, воодушевление, охватывающее отдельных солдат, способных с  криками «ура!» повести за собой  потерявшее было надежду войско. Так  сделал офицер Тимохин, скромняга, без  задних мыслей «с одной шпажкой» и  «безумной решительностью» бросившийся на французов. Таким же образом вносит весомый вклад в общую победу не побоявшийся взять инициативу на себя начальник батареи Тушин со своими артиллеристами.

Причина поражений в Австрии, Пруссии - отсутствие цели и мотивации. Теперь же всё обстоит иначе. Цель Отечественной войны 1812 года  
определена, она едина для всех её участников. Встретившийся Пьеру в Можайске солдат говорит именно об этом: «Всем народом навалиться хотят; одно слово - Москва. Один конец сделать хотят». Местью за испытанные оскорбления, за родную землю, за прошлые неудачи, охвачены все. В «народном сражении» - Бородинской битве победу обеспечил общий «дух войска», присовокупленный к «скрытой теплоте патриотизма». Потери были фактически одинаковы, но победа русских в них не измерялась: это была «победа нравственная, та которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своём бессилии». «Чудесный, бесподобный народ» терпит всё: беды, мучения, боль, - и всё ради освобождения родной земли.

Толстой создаёт яркий  образ неутомимого партизана, мужика Тихона Щербатого, приставшего к  отряду Денисова. Тихон отличался  богатырским здоровьем, огромной физической силой и выносливостью. В борьбе с французами он проявляет ловкость, отвагу и бесстрашие. Характерен рассказ  Тихона о том, как на него набросились  четыре француза «со шпажонками», а  он на них пошёл с топором. Это  перекликается с образом француза - фехтовальщика и русского, орудующего дубинкой.

Тихон и есть художественная конкретизация «дубины народной войны». Лидия Дмитриевна Опульская  писала: «Тихон - образ вполне ясный. Он как бы олицетворяет собою ту «дубину народной войны», которая  поднялась и со страшной силой  гвоздила французов до тех пор, пока не погибло всё нашествие. Он сам, добровольно, попросился в отряд  Василия Денисова. В отряде, постоянно  нападавшем на вражеские обозы, оружия было много. Но Тихону оно было не нужно - он действует иначе, и его поединок с французами, когда надо было достать  «языка», вполне в духе общих рассуждений  Толстого о народной освободительной  войне: «Пойдём, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня со шпажками. Я  на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, - вскрикнул  Тихон, размахнув и грозно хмурясь, выставляя грудь».