Генрик Ибсен и его творческий путь

В. Адмони

ГЕНРИК ИБСЕН  И ЕГО ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ

(Ибсен Г. Драмы. Стихотворения. - М., 1972)

I

Творчество Ибсена связует века - в буквальном смысле этого слова. Его истоки - в завершающемся, предреволюционном XVIII веке, в шиллеровском тираноборчестве и в руссоистском обращении к природе и к простым людям. А драматургия зрелого и позднего Ибсена, при всей его глубочайшей связи с современной ему жизнью, намечает и существенные черты искусства XX века - его сконденсированностъ, экспериментальность, многослойность.

Для поэзии XX века, по мнению одного из зарубежных исследователей, весьма характерен, в частности, мотив  пилы - с ее скрежетом, с ее острыми  зубьями. В своих незаконченных  воспоминаниях Ибсен, описывая свои детские годы, подчеркивает то впечатление, которое производил на него непрерывный  визг лесопилок, сотни которых с  утра до вечера работали в его родном городке Шиене. "Читая впоследствии о гильотине, - пишет Ибсен, - я всегда вспоминал об этих лесопилках". И это обостренное ощущение диссонансности, которое проявил Ибсен-ребенок, впоследствии сказалось в том, что он увидел и запечатлел в своем творчестве кричащие диссонансы там, где другие видели цельность и гармоничность.

Вместе с тем изображение  дисгармонии у Ибсена отнюдь не дисгармонично. Мир не распадается в его произведениях на отдельные, несвязанные фрагменты. Форма ибсеновской драмы - строгая, четкая, собранная. Диссонансность мира выявляется здесь в пьесах, единых по своему построению и колориту. Плохая организация жизни выражается в превосходно организованных произведениях.

Мастером организации  сложного материала Ибсен показал  себя уже в молодости. Как это ни странно, на своей родине Ибсен первоначально был признан первым среди всех норвежских писателей не в качестве драматурга, а в качестве поэта - автора стихов "на случай": песен для студенческих праздников, прологов к пьесам и т. п. Юный Ибсен умел сочетать в таких стихотворениях четкое развертывание мысли с подлинной эмоциональностью, используя цепочки образов, во многом трафаретных для того времени, но в достаточной мере обновленных в контексте стихотворения.

Памятуя призыв Г. Брандеса к скандинавским писателям "ставить на обсуждение проблемы" Ибсена в конце XIX века нередко называли постановщиком проблем. Но корни "проблемного" искусства в ибсеновском творчестве весьма глубоки! Движение мысли всегда было исключительно важным для построения его произведений, органически вырастая в его пьесах из развития внутреннего мира персонажей. И эта черта также предвосхитила важные тенденции в мировой драматургии XX века.

II

Генрик Ибсен родился 20 марта 1828 года в маленьком городке  Шиене. Его отец, состоятельный коммерсант, разорился, когда Генрику было восемь лет, и мальчику пришлось очень рано, еще не достигнув шестнадцати лет, начать самостоятельную жизнь. Он становится аптекарским учеником в Гримстаде - городке, еще меньшем, чем Шиен, и проводит там свыше шести лет, живя в весьма нелегких условиях. Уже в это время у Ибсена складывается резко критическое, протестующее отношение к современному обществу, особенно обостряющееся в 1848 году, под влиянием революционных событий в Европе. В Гримстаде Ибсен пишет свои первые стихи и свою первую пьесу "Катилина" (1849).

Двадцать восьмого апреля 1850 года Ибсен переезжает в столицу  страны Кристианию, где готовится к вступительным экзаменам в университет и принимает активное участие в общественно-политической и литературной жизни. Он пишет много стихотворений и статей, - в частности, публицистических. В пародийной, гротескной пьеске "Норма, или Любовь политика" (1851) Ибсен разоблачает половинчатость и трусость тогдашних норвежских оппозиционных партий в парламенте - либералов и лидеров крестьянского движения. Он сближается с рабочим движением, быстро развивающимся тогда в Норвегии "под руководством Маркуса Тране, но вскоре подавленным полицейскими мерами. 26 сентября 1850 года в Кристианийском театре состоялась премьера первой пьесы Ибсена, увидевшей свет рампы, - "Богатырский курган".

Имя Ибсена постепенно делается известным в литературных и театральных  кругах. С осени 1851 года Ибсен становится штатным драматургом вновь созданного театра в богатом торговом городе Бергене - первого театра, стремившегося  развивать национальное норвежское искусство. В Бергене Ибсен остается до 1857 года, после чего он возвращается в Кристианию, на пост руководителя и режиссера образовавшегося и в столице Национального норвежского театра. Но материальное положение Ибсена в это время остается весьма плохим. Особенно мучительным оно становится на рубеже 60-х годов, когда дела Кристианийского норвежского театра начинают идти все хуже и хуже. Лишь с величайшим трудом, благодаря самоотверженной помощи Б. Бьернсона, удается Ибсену весной 1864 года покинуть Кристианию и отправиться в Италию.

Во все эти годы, как  в Кристиании, так и в Бергене, творчество Ибсена стоит под знаком норвежской национальной романтики - широкого движения в духовной жизни страны, стремившегося после многовекового подчинения Дании утвердить национальную самобытность норвежского народа, создать национальную норвежскую культуру. Обращение к норвежскому фольклору - вот основная программа национальной романтики, продолжившей и усилившей с конца 40-х годов патриотические устремления норвежских писателей предшествующих десятилетий.

Для норвежского народа, находившегося тогда в насильственной унии со Швецией, национальная романтика  явилась одной из форм борьбы за независимость. Вполне естественно, что  величайшее значение для национальной романтики имел тот социальный слой, который был носителем национальной самобытности Норвегии и основой  ее политического возрождения - крестьянство, сохранившее свой основной жизненный  уклад и свои диалекты, в то время  как городское население Норвегии полностью восприняло датскую культуру и датский язык.

Вместе с тем в своей  ориентации на крестьянство национальная романтика нередко теряла чувство  меры. Крестьянский обиход до крайности  идеализировался, превращался в  идиллию, а фольклорные мотивы трактовались не в своем подлинном, подчас весьма грубоватом виде, а как чрезвычайно  возвышенные, условно романтические.

Такая двойственность национальной романтики ощущалась Ибсеном. Уже  в первой национально-романтической  пьесе из современной жизни ("Иванова  ночь", 1852) Ибсен иронизирует над выспренним восприятием норвежского фольклора, характерным для национальной романтики: герой пьесы обнаруживает, что у феи норвежского фольклора - Хульдры, в которую он был влюблен, имеется коровий хвост.

Стремясь избегнуть фальшивой  романтической приподнятости и  найти более твердую, не столь  иллюзорную опору для своего творчества, Ибсен обращается к историческому  прошлому Норвегии, а во второй половине 50-х годов начинает воспроизводить стиль древней исландской саги с  ее скупой и четкой манерой изложения. На этом пути особенно важны две  его пьесы: построенная на материале  древних саг драма "Воители  в Хельгеланде" (1857) и народно-историческая драма "Борьба за престол" (1803). В стихотворной пьесе "Комедия любви" (1862) Ибсен язвительно осмеивает всю систему возвышенных романтических иллюзий, считая уже более приемлемым мир трезвой практики, не приукрашенный звонкими фразами. Вместе с тем здесь, как и в более ранних пьесах, Ибсен намечает все же и некое "третье измерение" - мир подлинных чувств, глубоких переживаний человеческой души, еще не стершихся и не выставленных напоказ.

Усилившееся в конце 50-х  и начале 60-х годов разочарование  Ибсена в национальной романтике  было связано и с его разочарованием в норвежских политических силах, противостоящих консервативному правительству. У  Ибсена постепенно развивается недоверие  ко всякой политической деятельности, возникает скептицизм, порой перерастающий  в эстетизм - в стремление рассматривать  реальную жизнь лишь как материал и повод для художественных эффектов. Однако Ибсен сразу же обнаруживает и ту душевную опустошенность, которую  несет с собой переход на позиции  эстетизма. Свое первое выражение это  размежевание с индивидуализмом  и эстетизмом находит в небольшой  поэме "На высотах" (1859), предвосхищающей "Бранда".

III

Полностью размежевывается  со всей проблематикой своих молодых  лет Ибсен в двух философски-символических  драмах большого масштаба, в "Бранде" (1865) и в "Пере Гюнте" (1867), написанных уже в Италии, куда он переезжает в 1864 году. За пределами Норвегии, в Италии и Германии, Ибсен остается более чем на четверть века, до 1891 года, лишь дважды за все эти годы посетив родину.

Как "Бранд", так и "Пер Гюнт" необычны по своей форме. Это своего рода драматизованные поэмы ("Бранд" первоначально вообще был задуман как поэма, несколько песен которой были написаны). По своему объему они резко превышают обычный размер пьес. Они сочетают живые, индивидуализированные образы с обобщенными, подчеркнуто типизированными персонажами: так, в "Бранде" лишь часть персонажей наделена личными именами, а другие фигурируют под наименованиями: фогт, доктор и т. п. По обобщенности и глубине проблематики "Бранд" и "Пер Гюнт", при всей своей обращенности к специфическим явлениям норвежской действительности, ближе всего к "Фаусту" Гете и к драматургии Байрона.

Основная проблема в "Бранде" и "Пере Гюнте" - судьба человеческой личности в современном обществе. Но центральные фигуры этих пьес диаметрально противоположны. Герой первой пьесы, священник Бранд, - человек необычной цельности и силы. Герой второй пьесы, крестьянский парень Пер Гюнт, - воплощение душевной слабости человека, - правда, воплощение, доведенное до гигантских размеров.

Бранд не отступает ни перед какими жертвами, не соглашается ни на какие компромиссы, не щадит ни себя, ни своих близких, чтобы выполнить то, что он считает своей миссией. Пламенными словами он бичует половинчатость, духовную дряблость современных людей. Он клеймит не только тех, кто ему непосредственно противостоит в пьесе, но и все социальные установления современного общества, - в частности, государство. Но хотя ему удается вдохнуть новый дух в свою паству, бедных крестьян и рыбаков на далеком Севере, в диком, заброшенном краю, и повести их за собой к сияющим горным вершинам, его конец оказывается трагическим. Не видя ясной цели на своем мучительном пути ввысь, последователи Бранда покидают его и - соблазненные хитрыми речами фогта - возвращаются в долину. А сам Бранд гибнет, засыпанный горной лавиной. Цельность человека, купленная жестокостью и не знающая милосердия, также оказывается, таким образом, по логике пьесы осужденной.

Преобладающая эмоциональная  стихия "Бранда" - патетика, негодование и гнев, смешанные с сарказмом. В "Пере Гюнте", при наличии нескольких глубоко лирических сцен, сарказм преобладает.

"Пер Гюнт" - это окончательное размежевание Ибсена с национальной романтикой. Ибсеновское неприятие романтической идеализации достигает здесь своего апогея. Крестьяне выступают в "Пере Гюнте" как грубые, злые и жадные люди, беспощадные к чужой беде. А фантастические образы норвежского фольклора оказываются в пьесе уродливыми, грязными, злобными существами.

Правда, в "Пере Гюнте" есть не только норвежская, но и общемировая действительность. Весь четвертый акт, огромных размеров, посвящен скитаниям Пера вдали от Норвегии. Но в наибольшей мере широкое, общеевропейское, отнюдь не только норвежское звучание придает "Перу Гюнту" его уже подчеркнутая нами центральная проблема - проблема безличия современного 
человека, исключительно актуальная для буржуазного общества XIX века. Пер Гюнт умеет приспособиться к любым условиям, в которые он попадает, у него нет никакого внутреннего стержня. Безличность Пера особенно примечательна тем, что он сам считает себя особым, неповторимым человеком, призванным для необычайных свершений, и всячески подчеркивает свое, гюнтовское "я". Но эта его особость проявляется лишь в его речах и мечтах, а в своих действиях он всегда капитулирует перед обстоятельствами. Во всей своей жизни он всегда руководствовался не подлинно человеческим принципом - будь самим собой, а 
принципом троллей - упивайся самим собой.

И все же едва ли не главным  в пьесе и для самого Ибсена, и для его скандинавских современников  было беспощадное разоблачение всего  того, что казалось священным национальной романтике. Многими в Норвегии и  Дании "Пер Гюнт" был воспринят как произведение, стоящее за границами поэзии, грубое и несправедливое. Ганс Христиан Андерсен называл его худшей из когда-либо прочитанных им книг. Э. Григ в высшей степени неохотно - по сути дела, только из-за гонорара - согласился написать музыку к пьесе и в течение ряда лет откладывал выполнение своего обещания. Притом в своей замечательной сюите, во многом обусловившей мировой успех пьесы, он чрезвычайно усилил романтическое звучание "Пера Гюнта". Что же касается самой пьесы, то чрезвычайно важно, что подлинный, высочайший лиризм присутствует в ней только в тех сценах, в которых нет никакой условной национально-романтической мишуры и решающим оказывается чисто человеческое начало - глубочайшие переживания человеческой души, соотносящиеся с общим фоном пьесы как разительный контраст к нему. Это прежде всего сцены, связанные с образом Сольвейг, и сцена смерти Осе, принадлежащие к самым трогательным эпизодам в мировой драматургии.

Именно эти сцены в  соединении с музыкой Грига позволили "Перу Гюнту" выступить во всем мире как воплощение норвежской романтики, хотя сама пьеса, как мы уже подчеркнули, была написана для того, чтобы полностью свести счеты с романтикой, освободиться от нее. Этой своей цели Ибсен достиг. После "Пера Гюнта" он полностью отходит от романтических тенденций. Внешним проявлением этого служит его окончательный переход в драматургии от стиха к прозе.