Эстетическая беседа. Портреты поэтессы А. Ахматовой

Эстетическая  беседа.

Портреты поэтессы А. Ахматовой.

Цель беседы: Рассмотреть портреты А. Ахматовой художников Модильяни, Н. Альтмана, К. Петрова-Водкина и А. Осмеркина. Проследить их связь с творчеством и судьбой поэтессы.

Задачи беседы:  развить в детях наблюдательность, воображение, пробудить в них критическое чутье, поспособствовать проявлению широты мысли, пониманию художественного смысла картины, содействовать мировоззренческому, нравственному и эмоционально-эстетическому воспитанию учащихся, а так же пробудить уважения и любви к своему народу.

Ход беседы.

1. Что такое портрет как жанр искусства? Это только изображение внешнего вида человека?

Портрет как самостоятельный  жанр искусства возник, когда человек  стал осознавать себя самостоятельной  личностью.

Портрет – это жанр изобразительного искусства, передающий неповторимое своеобразие  определенного человека. Воспроизводя индивидуальный облик человека, художник раскрывает его внутренний мир, чувства, характер через внешние признаки: мимику, жесты, манеру, движения. Важным в портрете являются все детали –  поза человека, костюм, обстановка, аксессуары. Именно они помогают художнику показать общественное положение портретируемого и передать ощущение исторической эпохи.

Содержанием портрета является не только воспроизведение подлинной  сути портретируемого и признаков  социально типического в нем, но и отношение художника к  изображаемому, его личная симпатия или антипатия, преклонение, сострадание, любовь или ненависть. Создавая образ портретируемого, художник ищет наиболее удачный фон (интерьер), органически связанный с изображаемым лицом, его характером, действием, а также композицию портрета, которая в наибольшей степени способствует раскрытию внутреннего мира и психологического состояния личности.

Изображение человека стоит  в центре внимания художественной литературы, которую М. Горький называл «человековедением». Не случайно через всю русскую литературу «проходит тема портрета, то становящегося «героем» повести или стихотворения, то появляющегося, чтобы помочь выразить важную мысль автора или выяснить отношения между персонажами. Портреты как «двойники» героев или как материальное воплощение воспоминаний, мечтаний, любви или ненависти – влияют на судьбы живых людей, на ход интриги. Портреты создаются и уничтожаются, они оживают, разговаривают, пророчествуют, обольщают и даже сводят с ума или убивают, они воскрешают в памяти героев былые чувства или напоминают о прошлом, благодаря им в литературу входит тема искусства» (12).

2. Привлекая портреты писателей важно показать причины обращения художника к портрету писателя, историю его создания, взаимоотношения художника и писателя, характер изображения модели на полотне и мастерство живописца.

Так, например, изучая творчество Анны Ахматовой в 11 классе я предлагаю  обучающимся сравнить портреты поэтессы, принадлежащих разным художникам –  Модильяни ,Н. Альтману, К. Петрову-Водкину и А. Осмеркину. Вся жизнь А. Ахматовой проходит перед нами в этих портретах, сделанных с натуры и поэтому особенно интересных.

3. Какие различия вы видите в этих портретах? Что меняется? Внешность Ахматовой, ее характер, перемены в ее судьбе отразились на полотнах?

 Особый интерес, мне кажется, представляют первые графические  изображения Ахматовой известного итальянского художника Амедео Модильяни, выполненных в 1911 году, во время второй ее поездки  в Париж (первая состоялась в 1910 году). 

         В мемуарном очерке  «Амедео Модильяни» поэтесса пишет: « Рисовал он меня не с натуры, а у себя - эти рисунки дарил мне. Их было шестнадцать. Он просил, чтобы я их окантовала и повесила в моей комнате. Они погибли в царскосельском доме в первые годы Революции. Уцелел тот, в котором меньше, чем в остальных, предчувствуются его будущие «ню»…». (Так эстеты называют «жанр изобразительного искусства, раскрывающий в изображении обнаженного тела представление о красоте, ценности земного чувства, бытия» - «Энциклопедический словарь»). 

         Многие исследователи считают, что это было сказано на случай обнаружения «ню», чтобы их тоже могли счесть воображаемыми, так как к моменту знакомства с Модильяни она была замужем за известным русским поэтом Николаем Гумилевым, и ее интимная связь с итальянским  художником должна была остаться ее тайной.  

 Размышляя  о портретных рисунках Модильяни, подаренных поэтессе, Б.Носик пишет: «…Уцелел лишь один - в высшей степени пристойный. Где - то она его тоже прятала. Остальные просто нельзя было никому показывать, это рисунки - улики, что в стихотворении (по созвучью?) превращаются в гвоздики, которые тоже негде спрятать:

И дал мне три  гвоздики,                                                                                                                                      Не подымая глаз,                                                                                                                                                 О милые улики,                                                                                                                                                  Куда мне спрятать вас?

Куда спрятать? А  может, даже уничтожить? Где они нынче, эти бесценные «улики» великой  любви нашего века? Может она вовсе  не везла их в Россию, те пятнадцать откровенных, предательских «ню», которые  «пропали»? Может, она оставила их во Франции?» А дальше автор пишет:      «… вышли сегодня на свет Божий утаенные ею рисунки, которые и рассказали нам без умолчаний и стыдливости об их горячей молодой любви». 

Модильяни шалел  от ее линий - от удлиненного ее тела, от длинной ее шеи. Она демонстрировала  ему свою гибкость, поднимала ногу за спину и цеплялась ею за собственную  шею, висела  на балке потолка, как на трапеции. Он называл ее циркачкой, то канатной плясуньей.  Об этом в 1911 году Ахматова  пишет:

Меня окликнул в  новолунье                                                                                                                             Мой друг любимый. Ну так что ж!                                                                                                               Шутил: «канатная плясунья!                                                                                                                            Как ты до мая доживешь?»                                                                                                                     Ему ответила, как брату,                                                                                                                                  Я не ревнуя, не ропща,                                                                                                                                        Но не заменят мне утрату                                                                                                                          Четыре новые плаща.                                                                                                                                       Пусть страшен путь мой, пусть опасен,                                                                                                          Еще страшнее путь тоски…                                                                                                                                   Как мой китайский зонтик красен,                                                                                                        Натерты мелом башмачки!                                                                                                                                                           Оркестр веселое играет,                                                                                                                                                                         И улыбаются уста.                                                                                                                                                 Но сердце знает, сердце знает,                                                                                                                                         Что ложа пятая пуста!

4. Вспомним стихотворение «Песня последней встречи» Знаете ли вы историю его создания?

1991 год будет значимым в жизни и творчестве поэтессы. Самым модным и знаменитым станет стихотворение, написанное осенью 1911 года после расставания в Париже с Модильяни, «Песня последней встречи». В этом стихотворении, хранящем боль прощания,  все - и эти ступеньки от двери тротуара, и клены на улице Бонапарта, и мертвящее горе разлуки, и роковые предчувствия:

Так беспомощно грудь  холодела,                                                                                                                     Но шаги мои были легки.                                                                                                                                        Я на правую руку надела                                                                                                                                           Перчатку с левой руки.                                                                                         …………………………………………….                                                                                                                                       Эта песня последней встречи.                                                                                                                             Я взглянула на темный дом.                                                                                                                         Только в спальне горели свечи                                                                                                                  Равнодушно - желтым огнем. 

 Ахматова вернется  в Париж только через полстолетия.  Модильяни к тому времени уже  четыре десятилетия как не  будет в живых, но один из  его рисунков до конца жизни  висел у нее на стене.  Она гордилась им: «А это единственный Модильяни в СССР», - сказала она как - то раз. 

          «Среди ранних стихов Ахматовой как будто нет ни одного, в котором бы отразился образ Модильяни», - пишет М.Кралин в своих комментариях к двухтомнику Ахматовой 1996 года. По мнению специалистов, художник мог быть героем только одного стихотворения, «В углу старик…», написанного в конце 50 - х годов. Но в 1990 г. были опубликованы две строфы, не вошедшие в «Поэму без героя»:

В синеватом Париж  в тумане,                                                                                                                             И наверно, опять Модильяни                                                                                                            Незаметно бродит за мной.                                                                                                                               У него печальное свойство                                                                                                                             Даже в сон мой вносить расстройство                                                                                                                    И быть многих бедствий виной.                                                                                                                       Но он мне - своей Египтянке…                                                                                                                        Что старик на шарманке?                                                                                                                                  А под ней весь парижский гул.                                                                                                               Словно гул подземного моря, -                                                                                                                      Этот тоже довольно горя                                                                                                                               И стыда и лиха хлебнул. 

         Страсть молодой Ахматовой, ее поэтичность и необычный облик (длинное гибкое,  как бы вытянутое тело,  лебединая шея) сыграли определенную роль в необычном творчестве Модильяни.          

 Известный искусствовед  Н.И.Харджиев пишет: «В длинном ряду изображений Анны Ахматовой, живописных, графических, и скульптурных, этому рисунку Модильяни (сохранившемуся у Ахматовой), несомненно, принадлежит первое место. По силе выразительности с ним может быть сопоставлен только «скульптурный»  стиховой образ Ахматовой, созданный Мандельштамом (1914):

Вполоборота, о печаль,                                                                                                                                        На равнодушных поглядела,                                                                                                                                       Спадая с плеч, окаменела                                                                                                          Ложноклассическая шаль. 

         По свидетельству Ахматовой, у Модильяни было весьма смутное представление о ней, как поэте, тем более, что тогда она только начинала свою литературную деятельность. И все - таки художнику с присущей прозорливостью удалось запечатлеть внутренний  облик творческой личности.   Исследователь Н.И. Харджиев отмечает: «Перед нами не изображение Анны Андреевны Гумилевой 1911 года, а «ахроничный»  образ поэта, прислушивающегося к своему внутреннему голосу».  Искусствовед призывает не подходить к наброску Модильяни с критерием портретного сходства, а увидеть в нем попытку создания обобщенного образа поэта. Но нельзя полностью согласиться с ним.  Ахматова считала этот рисунок Модильяни своим портретом. Она даже хотела поместить его на своей книге стихов «Вечер».

Он не траурный, он не мрачный,                                                                                                                Он почти как сквозной дымок,                                                                                                         Полуброшенной новобрачной                                                                                                                    Черно - белый легкий венок.                                                                                                                             А под ним тот профиль горбатый,                                                                                                                      И парижской челки атлас,                                                                                                                                      И зеленый, продолговатый,                                                                                                                            Очень зорко видящий глаз.   

                                                           «Рисунок на книге стихов»