К. М. Симонов "Уроки Федина"

Константин Михайлович Симонов. Уроки Федина.

 

 

Константин Александрович Федин, один из образованнейших советских литераторов, сыграл значительную роль в становлении Константина Михайловича Симонова как писателя. Их отношениям, отношениям автора и редактора, в которых временами автор и редактор менялись местами, посвящена глава «Уроки Федина» в «Воспоминаниях» Симонова. Глава эта открывает нам неизвестного Федина, мудрого наставника и учителя.

Константин Федин увлекся литературой с детства. Его отец был коммерсантом, он планировал, что сын пойдет по его стопам, и даже отправил мальчика на учебу в Московский коммерческий институт, однако юный Константин устроил судьбу по-своему. Первые литературные опыты молодого писателя были опубликованы в петербургском «Новом сатириконе». Творческий путь Федина был очень широк: он работал в газетах и журналах, писал и редактировал.  Писатель с готовностью принял советскую власть, а советская власть приняла его. Константин Федин был литератором, для которого, по словам Константина Симонова, понятие писательского долга было неотделимо от понятия долга гражданского. Он был очень требовательным и внимательным человеком, и, судя по воспоминаниям Симонова, прирожденным редактором. Федина-писателя знают все, Федина-редактора — немногие.

Так каким же должен быть настоящий редактор? Исследователь К. М. Накорякова так характеризует своеобразие литературного редакторского труда: «Писать за автора редактор не должен. Это непреложное правило современной издательской практики. Границы редакторского творчества обозначены достаточно жестко, и тем не менее литературный труд редактора - труд творческий, подразумевающий необходимость активно освоить новое знание, постичь своеобразие мышления и стиля автора, помочь ему добиться единства формы и содержания литературного произведения»1.       

К. М. Накорякова называет редактора «помощником автора». Отношения Федина и Симонова интересны тем, что в них автор - Константин Александрович - часто выступал в роли помощника начинающего редактора - Константина Михайловича. В «Воспоминаниях» Симонова Федин предстает перед нами очень опытным и мудрым литератором, который деликатно, но настойчиво направляет молодого писателя и редактора по верному пути, помогает отточить «стиль Симонова».

Молодой Константин Симонов познакомился с Константином Фединым, уже именитым литератором, в 1938 году, вступив в Союз писателей. Однако сойтись со знаменитым писателем ближе Симонову удалось лишь пятью годами позже. Они вместе оказались на фронте. Симонов подробно описывает эпизод, произошедший в городе Карачеве: Федин попросил сделать остановку и долго смотрел на город, точнее, сквозь него — от города остались лишь руины. Симонов предполагает, что Федин, много лет проживший в Германии, сопоставлял в это время немцев, знакомых ему с юности, с немцами, несущими ужас и разрушения во время войны. Вероятно, Федин в тот момент впервые предстал перед молодым Симоновым как человек, а не как писатель с именем. Этот эпизод интересен тем, что открывает некоторые личностные качества Константина Александровича: его логический ум, сильное чувство долга, «чувство духовной обязанности», как это называет Симонов — обязанности написать роман о Великой Отечественной войне и этим завершить трилогию, в которую уже вошли «Первые радости» и «Необыкновенное лето».

Точкой отсчета, с которой между Константином Фединым и Константином Симоновым завязываются отношения «автор — редактор», нужно считать осень 1946 года. Симонов, тридцатилетний писатель, стал редактором журнала «Новый мир», в котором Федин был членом редколлегии и, кроме того, публиковал на его страницах свой новый роман «Необыкновенное лето». Именно поэтому знаменитый писатель и опытный редактор попал в зависимость от молодого Симонова. Константин Михайлович признается, что ему, пришедшему в журнал из газеты и в душе считавшему, «что нет ничего на свете, чего нельзя было бы сделать за три дня»2, заметно не доставало опыта, однако Константин Александрович был очень деликатен и никогда не говорил ему об этом напрямую. Более того, Федин, из снисхождения к начинающему редактору, нередко пропускал мимо ушей нравоучительные тирады, которые произносил по его адресу этот самоуверенный начинающий редактор.

Для иллюстрации отношений, возникших между Фединым и Симоновым, Константин Михайлович приводит письмо, присланное ему Константином Александровичем, которое Симонов называет «интеллигентным разносом деятельности молодого редактора»3. В письме Федин выражает сожаление, что его роман «Необыкновенное лето», который по планам должен быть напечатан в журнале «Новый мир» в течение 1947 года, стал материалом подверстки - его печать отодвигается от номера к номеру. Очевидно, публикация романа обременительна для журнала. Писатель подчеркивает, что в данном случае он выступает исключительно как автор, а не как член редколлегии журнала. Симонов же не планировал растягивать публикацию романа. Противоречие между Фединым-автором и Симоновым-редактором состояло в том, что писатель требовал уважения к своему труду и потому хотел, чтобы новые главы произведения выходили в соответствии с его задумкой; редактор же, выполняя обещание напечатать роман в 1947 году, планировал комбинировать главы так, как будет удобно для журнала. Правоту Федина, желавшего вести диалог с аудиторией на страницах журнала, а не просто отмахиваться от нее новыми главами, Симонов понял лишь годы спустя. Сначала же он вступил с автором в спор, чего Федин предпочел снисходительно не заметить. Писатель мог бы сразу указать молодому редактору на все его недостатки, однако он не стал этого делать. Вместо этого Константин Александрович предпочел постепенно, в ходе совместной работы преподносить Симонову урок за уроком. Некоторые уроки Федина Константин Михайлович понял лишь спустя время.

Один из уроков, касавшийся норм взаимоотношений между автором и редактором, больно ударил по самолюбию молодого Симонова. Константин Михайлович уже год работал в «Литературной газете», а Константин Александрович написал для нее большую статью о юбилее Эренбурга. Симонов сделал в ней некоторые правки и отправил для ознакомления Федину. С первыми исправлениями, касавшимися сокращений, писатель согласился, однако отклонил правку, относящуюся к области стиля, над которым, по словам Федина, он «привык работать без посторонней помощи». Он подчеркнул, что для литератора важны даже малейшие особенности его стиля и манеры, и потому «мелочная опека над писательским пером» для редактора неуместна.

Несколькими годами позже, приехав по какому-то делу на дачу к Федину, Симонов застал Константина Александровича за работой. Писатель был занят, но великодушно постарался не дать молодому редактору этого заметить. Он отошел по какому-то делу, тем самым дав Симонову возможность ознакомиться с его рабочим процессом через рукописи. В тот момент Константин Михайлович понял, что Федину, по большому счету, не нужен редактор: при написании произведения он выполняет колоссальную работу, в том числе и редакторскую. «Ему, очевидно, казалось, что писателю просто-напросто не приличествует отдать в редакцию рукопись, в которой можно что-то еще исправить тут же, прямо, на скорую руку»4. Федин очень тщательно, «непреклонно тщательно»5 подбирал слова и предлоги, мог без сожалений вычеркнуть из рукописи треть лишних слов, когда-то казавшихся нужными. Главным критерием при выборе слова было его качество: «Язык художника относится к предметам, требующим долгого обдумывания даже от очень талантливого писателя, медлительность тут не в укор и не в умаление таланта»6, - пишет Константин Александрович в письме-разборе романа Симонова «Товарищи по оружию».

Эта тщательность, вдумчивая медлительность проявлялась в работе Федина не только над своими произведениями, но и над произведениями других авторов. Симонов отмечает, что Константин Александрович всегда очень долго читал рукописи писателей, которые редактор присылал ему для отзыва. Читал «архидобросовестнейшим, самоотверженным чтением»7. При этом в редакцию обычно приходила короткая записка, в которой Федин одобрял или не одобрял печать того или иного произведения в «Новом мире». Автору же Константин Александрович отправлял огромное письмо в несколько листов с подробным разбором рукописи. 

Такое письмо получил и сам Симонов после того, как Федин прочел его роман «Товарищи по оружию». Письмо это, которое Константин Михайлович разбирает в 5 части главы «Уроки Федина», особенно важно для понимания редакторского и педагогического подхода Константина Александровича.

Симонов пишет: «Я ждал этого фединского письма с большим нетерпением, но, получив его, был вознагражден за свое ожидание такою мерою щедрого дружеского внимания и такою мерою профессиональной заботы старшего о подающем надежды младшем, которых я ни разу и ни от кого до этого не видел»8. Писатель прочел рукопись, несмотря на собственную занятость (именно в это время он начал работу над романом «Костер»), и не просто прочел, а разобрал на тринадцати листах. Константин Михайлович очень благодарен Федину за то, что он поддержал молодого писателя в его начинаниях, поверил в его потенциальные способности. Эта вера долгие годы помогала Симонову трудиться. 

В начале письма Федин призывает Константина Михайловича не торопиться. «Быстро писать — хорошо. Но торопиться — не значит увеличивать быстроту. Тут — химия; ускорение процесса не всегда дает ожидаемый от реакции результат. Да Вы это знаете!»9. По мнению Симонова, в последней фразе выражается педагогическая деликатность писателя. Он понимал, что молодой литератор еще не дошел до этой мудрости сам, однако хотел подчеркнуть, что каждый писатель должен понимать ее как истину и следовать ей. Константин Симонов отмечает, что многие замечания в фединских письмах ему удалось понять и обратить в свою пользу до конца только к моменту написания этой главы, то есть в 1978 году.

При первом прочтении письма Симонов подумал, что его учитель был строг к нему, и принял эту строгость с благодарностью. И лишь много лет спустя, будучи уже состоявшимся писателем, Константин Михайлович осознал, что Федин был скорее благоразумно снисходителен. Он не обрушил на Симонова всех требований, которые возникли у него при прочтении романа — это вполне могло бы отбить у начинающего автора все желание писать; он отмечал лишь то, что молодой Симонов, приложив усилия, мог бы исправить.

Федин проанализировал героев романа, стиль Константина Михайловича, его манеру письма, фразеологию, язык и словоупотребление. Симонов считает, что эта часть замечаний будет полезна не только для него. Федин замечает, приводя ироничные примеры, что молодой писатель склонен к многословности и к приукрашиванию текста. Он настаивает на том, что слова, органично звучащие в живой речи, нужно искоренять из речи письменной. Кроме того, Федин упрекает Симонова в излишнем увлечении деепричастными оборотами, а также обращает внимание писателя на то, как будут звучать некоторые причастия с предлогами: «на стоявшую, за тянувшимися, от хлеставшего», если произнести их вслух. Вызывает улыбку его замечание по поводу сочетаний предлога «с» с женскими именами «Рита» и «Рут». Все эти наблюдения говорят о феноменальном внимании Федина, Симонова же он упрекает в невнимательности. «У Вас все данные для того, чтобы можно было говорить о стиле Симонова. Этот момент наступит тем скорее, чем медленнее Вы будете работать над манерой своего письма, над фразеологией, языком и словоупотреблением»10, - заключает Константин Александрович.

Много лет спустя Константин Симонов решил опубликовать эти письма, и Федин поддержал эту идею, отметив, что «читателю будет очень любопытно увидеть, как литераторы живут между собой, как помогают и... чем мешают друг другу!»11

В конце 1952 года Федин и Симонов поехали в Англию. До этого отношения между писателями, теплые и душевные, все же не выходили за рамки профессиональных. Константин Александрович был наставником, Константин Михайлович — учеником. За время поездки Симонову удалось сблизиться с Фединым и узнать его так, как знали близкие друзья: «неутомимого и неунывающего, готового и засидеться глубоко за полночь, и выпить с толком и с расстановкой, и подшутить над самим собой и ближним, и даже созорничать, если это к месту и под настроение»12. Федин никогда ни на что не жаловался, хотя к к концу 50-х годов поводов было немало. Главной его заботой до конца жизни оставалось стремление добиться того, чтобы хороший литератор имел возможность быть при деле, писать и печататься.

В день восьмидесятипятилетия Константина Александровича, в феврале 1977 года, Симонов в последний раз был у него дома. Писатель отмечает, что до последних дней Федин оставался самим собой, Фединым: «Так же слушал, чуть склонив набок голову и вдруг вскидывая внимательные глаза прямо в лицо говорящему; так же, как и всегда, говорил, на ходу дотачивая до совершенства фразу и где-то в придаточном предложении вдруг оперяя ее шуткой...»13. Константин Александрович Федин был не только талантливым, но и очень мудрым писателем, который долгие годы оттачивал свой талант, не жалея ни сил, ни времени. Он помогал оттачивать способности и другим писателям, не критикуя их, но находя правильные слова. Константин Александрович был таким редактором, которого, наверное, пожелал бы каждый литератор.

 

 

 

 

Список литературы:

 

 

1.   Накорякова К. M. Литературное редактирование. M.: Издательство ИКАР, 2009. – 432 с.

2. Симонов, Константин Михайлович. Собрание сочинений : В 10-ти т. / Константин Симонов. - М. : Худож. лит. - 21 см. Т. 10. Далеко на Востоке; Япония, 46; Воспоминания / [Сост., подгот. текста и примеч. Л. Лазарева]: Далеко на Востоке; Япония, 46; Воспоминания / [Сост., подгот. текста и примеч. Л. Лазарева]. - М. : Худож. лит., 1984. - 624 с.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

УНИВЕРИСТЕТ

имени М. В. ЛОМОНОСОВА

Факультет журналистики

 

Кафедра

Редакционно-издательского дела и информатики

 

 

Реферат на тему

«К. М. Симонов «Уроки Федина».

 

 

 

 

Преподаватель:

Сидорова С. Ю.

 

 

 

Работу выполнила:

Студентка 4 курса д/о

403 группы

Федулова Т.О.

 

 

 

 

 

Москва, 2013

1 Накорякова К. M. Литературное редактирование. M.: Издательство ИКАР, 2009. – 432 с.

2     Симонов, Константин Михайлович. Собрание сочинений : В 10-ти т. / Константин Симонов. - М. : Худож. лит. - 21 см. Т. 10. Далеко на Востоке; Япония, 46; Воспоминания / [Сост., подгот. текста и примеч. Л. Лазарева]: Далеко на Востоке; Япония, 46; Воспоминания / [Сост., подгот. текста и примеч. Л. Лазарева]. - М. : Худож. лит., 1984. - 624 с. (стр. 519).

3 Там же, стр. 512.

4 Там же, стр. 514-515.

5 Там же, стр. 518.

6 Там же, стр. 530.

7 Там же, стр. 517.

8 Там же, стр. 526.

9 Там же, стр. 528.

10 Там же, стр. 530.

11 Там же, стр. 533.

12 Там же, стр. 533.

13 Там же, стр. 543.