Картины русской жизни в творчестве М.Ю. Лермонтова

Тоска, чувство одиночества  не покидают юного Лермонтова и тогда, когда речь идет о любви. Его отношения  к женщине отравлены трагическими обстоятельствами, тяжелыми предчувствиями. Прислушаемся к тому, что говорит  поэт любимой девушке в стихотворении  «К***.»:

 

Когда твой друг с пророческой  тоскою

Тебе вверял толпу своих  забот,

Что смерть его позорная зовет,

Что голова, любимая тобою,

С твоей груди на плаху  перейдет.

 

В ранней интимной лирике Лермонтова очень мало светлых, радостных настроений, тех «чудных мгновений», что воспеты Пушкиным. В стихотворении «Стансы» («Гляжу вперед сквозь сумрак лет…» 1831) поэт пишет: «Пусть я кого-нибудь люблю: «Любовь не красит жизнь мою».

В ранней лирике чаще речь идет о неразделенной любви, об измене женщины, не оценившей возвышенные  чувства друга. В стихотворении  «К***» («Я не унижусь перед тобою…», 1832) он прощается с обманувшими мечтами и с той, которая тяжко ранила его чуткое сердце. Поэт, однако, находит себе нравственные силы, чтобы отказаться от личного счастья во имя счастья любимой:

 

О нет! Я б не решился  проклянуть! –

Все для меня в тебе святое:

Волшебные глаза, и эта  грудь,

Где бьется сердце молодое.

 

«К***» («всевышний произнес свой приговор…»). 1831г.

С годами окрепла вера Лермонтова в дружбу и любовь. Он искал и  находил «родную душу» («Гляжу на будущность с боязнью»), не представлял  себе жизнь без «друзей и братьев», деливших с ним радость и горе («Спеша на север из далека…»). В лирике зрелых лет все реже встречается тема одиночества, все чаще поэт говорит о возможности и необходимости взаимопонимания между духовно близкими людьми, о верности и преданности («Слышу ли голос твой…», «Расстались мы, но твой портрет…»). Интимная лирика последних лет почти свободна от безысходного душевного надрыва. Дружить и любить, по мысли поэта, значить желать добра близкому человеку, подавлять в себе чувство недоверия, прощать мелкие обиды. «Прощать святое право Страданным куплено…» – читаем в стихотворении «Оправдание» (1841г.).

Ни личные невзгоды, ни николаевская реакция не сломили волю Лермонтова. Вера «гордая в людей», в лучшую жизнь помогла поэту преодолевать разочарование и чувство одиночества. Его страстная натура рвалась  к деятельности, к героическому подвигу. В стихотворении «1831-го июня 11 дней»  он пишет:

 

Мне нужно действовать, я  каждый день

Бессмертным сделать бы желал, как тень

Великого героя, и понять

Я не могу, что значит отдыхать.

 

Воля к действию у Лермонтова проявилась в отрицании самодержавия, в обличении уклада жизни светского  общества, в осуждении молодого поколения, стоящего в стороне от борьбы.

Гражданская лирика Лермонтова продолжает традиции поэзии декабристов  и Пушкина. Поэт верит в правоту  дела дворянских революционеров, боровшихся с самодержавием. В стихотворении  «Новгород», обращаясь к декабристам, он пишет:

 

Сыны снегов, сыны славян,

Зачем вы мужеством упали?

Зачем?.. Погибнет ваш тиран,

Как все тираны погибали!..

 

Революционная тема в лирике Лермонтова сливается с темой  личного участия в общественной борьбе. Ради свободы порабощенного  народа поэт готов пожертвовать своей  свободой и даже жизнью: "За дело общее, быть может, я паду, Иль жизнь  в изгнании бесплодно проведу…" ("Из Андрея Шенье." 1831)

"За дело общее"  Лермонтов смело выступил в  1837 году, когда трагически погиб  Пушкин. Это одно из лучших  стихотворений русской революционно-политической  поэзии. Оно состоит из двух  частей. Первая напоминает элегию, в каждой строчке которой слышатся  приглушенные рыдания, чувствуется  сдержанный гнев.

Разностопный ямб, риторические вопросы, короткие восклицательные  предложения, повторы - все этопридает поэтической речи взволнованность. В первой части открытое негодование прорывается лишь в тех стихах, в которых говорится о Дантесе:

 

Его убийство хладнокровно

Навел удар… спасенья нет:

Пустое сердце бьется ровно,

В руке не дрогнул пистолет.

 

Лермонтов пока глухо, намеками говорит о тех, кто направлял  пистолет Дантеса.

 

Не вы ль сперва так злобно гнали

Его свободный, смелый дар

И для потехи раздували

Чуть затоившийся пожар?

Что ж? веселитесь… - он мучений

Последних вынести не мог…

 

Нетрудно, разумеется, догадаться, кого Лермонтов имел в виду, когда  писал: "Вы… злобно гнали Его  свободный, смелый дар", "они венец  терновый, Увитый лаврами, надели на него." Они - это придворная знать, продажные журналисты, идейные защитники самодержавия, жандармы николаевской России. Недаром Лермонтов нарисовал на полях рукописи профиль Дубельта, начальника штаба жандармского корпуса.

Но одно дело намекнуть, что  в трагических событиях замешаны придворные и жандармы, совсем другое - назвать истинных виновников гибели Пушкина. И Лермонтов назвал их, когда  поклонники и защитники Дантеса  стали хулить покойного поэта. "Невольное, но сильное негодование вспыхнуло  во мне против этих людей…" - признается поэт. Презирая опасность, Лермонтов  пишет вторую часть стихотворения. Заключительные строки - это беспощадная  обвинительная речь оратора - патриота. Пушкина погубили "надменные потомки  Известной подлостью прославленных  отцов."

В "жадной толпе" царедворцев, о которой пишет Лермонтов, узнали себя бекендорфы и другие представители новой знати, оказавшей услугу Николаю 1 в его кровавой расправе с декабристами. Это они таятся "под сению закона", пред ними "суд и правда - все молчи". Лермонтов грозит им суровым судом потомков: "Есть грозный суд: он ждет"… Друг Лермонтова С.А.Раевский справедливо писал, что стихи его были отражением мнений не одного лица, но весьма многих. В скорбные дни прощания с Пушкиным люди плакали молча, шепотом проклинали царя и придворных. Лермонтов громко, открыто заклеймил высокопоставленных преступников. "С тех пор всем, кому дорого русское слово, стало известно имя Лермонтова," - писал современник поэта.

Стихотворение "Как часто  пеструю толпою окружен…"(1840 г.) в основе своей имеет реальный факт. Лермонтов присутствовал на маскарадном бале в благородном собрании под новый, 1840 год. И.С.Тургенев вспоминает, что поэту "не давали покоя, беспрестанно приставали к нему, брали его за руки; одна маска сменялась другой, а он почти не сходил с места и молча слушал их писк, поочередно обращая на них свои сумрачные глаза. Мне тогда же почудилось, - продолжает Тургенев, - что я уловил на лице его прекрасное выражение поэтического творчества. Быть может, ему приходили в голову те стихи:

Когда касаются холодных рук  моих

С небрежной смелостью  красавиц городских

Давно бестрепетные руки…

И т.д."

На балу произошло столкновение поэта с дамой из царской семьи, что явилось лишь поводом для  написания стихотворения "Как  часто пеструю толпою окружен"… Как и в стихотворении "Смерть поэта", здесь сатирические мотивы находятся в соседстве с элегическими. Вначале несколькими точными штрихами поэт рисует надменных, духовно нищих людей "большого света". В "пестрой толпе" звучат "затверженные речи", "мелькают образы бездушных людей". Поэту духовно чужды эти "приличьем стянутые маски". Чтобы забыться, отдохнуть от "блеска и суеты", он погружается в воспоминания о близкой сердцу "недавней старине". Сатира уступает место элегии, Лермонтову дороги родные тархановские места: "…сад с разрушенной теплицей", заросший "спящий пруд", дымящееся село и "туманы над полями". Когда-то здесь поэт думал "о ней", плакал и любил юное "созданье с глазами, полными лазурного огня"…

Уход от тягостной современности  в прекрасное прошлое - тема в русской  поэзии не новая. К ней обращались поэты - романтики 20-х годов. В отличие  от тех романтиков, которые идеализировали прошлое, Лермонтов убежден в  том, что невозможно жить одной привязанностью "к недавней старине". Приятные мечты о прошлом являются обманом, точнее самообманом ("опомнившись, обман  я узнаю") и не рассеивают "бурю тягостных сомнений и страстей". Лермонтов - борец.

Его жалобы на современную  ему жизнь переходит в решительный  протест:

 

О, как мне хочется смутить  веселость их

И дерзко бросить им в  глаза железный стих,

Облитый горечью и злостью!..

 

Стихотворение волнует не только потому, что в нем обличен  высший свет. Читателей пленяет богатый духовный мир самого поэта, его глубокие мысли и чувства: неприязнь к "бездушным людям", мечта о безмятежной жизни в юности и осознание бесплодности этой мечты, трезвое понимание невозможности вырваться из "завистливого и душного" светского общества осознание своей обреченности подчеркнута поэтом кольцевой, замкнутой композицией произведения: в конце стихотворения поэт, опомнившись, вновь видит ненавистную "пеструю толпу" духовно чуждых ему людей. Эмоциональная взволнованность поэта и делает стихотворение подлинно лирическим и вызывает ответное душевное движение у читателей.

Лермонтов бичевал не только людей "завистливого и душного" света, но и часть дворянской интеллигенции, неспособную служить обществу. "Думу" - поэтическая исповедь, чисто сердечная  и печальная.

Стихотворение написано ямбом. Большая часть стихов состоит  из шести стоп. Шестистопный ямб  придает стиху плавность, некоторую  замедленность, неторопливость, что  соответствует характеру лирического  раздумья. Но в тексте встречаются  и пятистопные и четырехстопные стихи.

Пятистопный ямб: "Мы лучший сок навеке извлекли…";четырехстопный ямб: "Как пир на празднике чужом".

При внимательном правильном чтении нетрудно заметить, что укороченные  пятистопные и четырехстопные стихи  произносятся более энергично и  резко. Композиция стихотворения подчинена  авторскому замыслу. В первом четверостишии  высказано общее суждение о поколении 30-х годов:

 

Печально я гляжу на наше поколение!

Его грядушее – иль пусто, иль темно,

Меж тем, под бременем познания и сомнения,

В бездействии состарится оно.

 

В восьми последующих четверостишиях развивается и доказывается мысль, высказанная в начале "Думы". Лермонтова огорчает то, что многие его современники живут "ошибками отцов и познаний их умом".Речь идет об отношении к идейному наследию декабристов. Мы помним, что Лермонтов встречался со ссыльными дворянскими революционерами на Кавказе. Измученные каторгой, ссылкой и солдатчинной, некоторые участники восстания на Сенатской площади примирились с самодержавием, признали революционную борьбу бесполезной. Эти настроения декабристов Лермонтова и называет "поздним их умом".

Поэт убежден в том, что свобода не приходит сама собой: за нее борются, страдают, идут на каторгу  и гордо умирают. Лермонтов не может примириться с тем, что  люди его поколения, усвоив "поздний  ум" отцов, стараются в бездействии, живут без всякой цели, покорно  склоняют голову перед силами реакции:

 

К добру и злу постыдно равнодушны,

В начале поприша мы вянем без борьбы,

Перед опасностью позорно - малодушны

И перед властию - презренные рабы.

 

Бессмысленны и занятия  наукой, если добытые знания не переходят  в непосредственное действие на благо  общества: "Мы иссушили ум наукою бесплодной"…

С тревогой и болью Лермонтов  говорит о том, что у его  современников - образованных людей - нет  ни сильных чувств, ни прочных привязанностей, ни твердых убеждений. Поэтому "И  ненавидим мы, и любим мы случайно, Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви"…

Нравственно опустошенные, утратившие цельность мировоззрения, современники поэта не способны на труд и на подвиг.

Стихотворение заканчивается  убийственным выводом, подготовленным и оправданным всем ходом авторских  рассуждений.

 

Толпой угрюмой и скоро  позабытой,

Над имром мы пройдем без шума и следа,

Не бросивши векам ни мысли  плодовитой,

Ни гением начатого труда.

 

Разобщенные друг с другом и не в ладу составляют "угрюмую толпу". Лермонтов одновременно негодует и грустит. "Дума" - это и сатира и элегия. Автор говорит от лица той прогрессивной интеллигенции, которая не хотела мириться с николаевским режимом, но ничего не могла предпринять в эти тяжелые, мрачные годы.

Вот почему поэт употребляет  местоимение мы: "Богаты мы … ошибками отцов" и т.д . Это принципиальный разговор поэта не с врагами, а с друзьями и с самим собой. "Дума" - не только осуждение. Это и призыв к активной деятельности, к пробуждению гражданской совести у поколения, старящегося в бездействии.

Лермонтов беспредельно любил  русский народ, тонко чувствовал красоту родной природы. Не удивительно, что пейзажные зарисовки являются неотъемлемой частью его лирических и прозаических произведений. В молодости  он описывает “бури шумные”, величественные явления природы. Беспредельно любят  природу романтические герои  произведений Лермонтова. Герои поэмы  Мцыри, “как брат, Обняться с бурей  был бы рад”.

В лирике зрелых лет картины  природы как бы очищены от эмоциональных  словесных украшений и преувеличений  – в них все просто, правдиво, точно и экономно. Поэт реже употребляет  метафоры, метафорические сравнения, отвлеченные  эпитеты. По словам Белинского, в стихотворениях Лермонтова “говорит одно чувство, которое  так полно, что не требует поэтических  образов своего выражения: ему не нужно убранства, не нужно украшений”. Посмотрите с этой точки зрения на такие стихотворения, как “Горные  вершины…”, “Когда волнуется желтеющая  нива…”, “Утес”, “Тучи”, “Выхожу  один я на дорогу…”, - и вы убедитесь  в правоте мысли Белинского.