Кризис эпохи и трагедия человека в художественном мире И.Бунина

Кризис эпохи  и трагедия человека в художественном мире И.Бунина

У Бунина уже в раннем творчестве появляется мысль «о невозможности  познания жизни».( Волков А.А. Проза ивана бунина. М., 1969. С.7) «Жизнь страшна, непонятна»; «Разве можно сказать, что такое жизнь?»; «Жизнь человеческую написать нельзя!»( Кузнецова Г.Н. Из Грасского дневника»//Литературное наследство. М., 1973. Т.84. Кн.2. с.260, 284.)  - эти признания писателя, переданные мемуаристкой с их живой, взволнованной интонацией, говорят о трагизме сознания Бунина. Он не идет за своими предшественниками и отказывается объяснять поведение человека не по злонамеренности и не в силу субъективных слабостей, а под давлением реальности, которая открылась ему во всей ее непреложности.

 Бунин оспаривал принцип,  а не искажение его, иначе  он был бы классическим представителем  критического реализма, в отличие  от тех, кто слишком прямолинейно  следовал идее решающего влияния  среды на характер человека.

Прежде всего, надо отметить, что далеко не ко всем героям Бунина применимы категории характера  и тесно с ним связанные  категории поступка, действия, события. Наиболее типично для писателя изображение  человека не как характера, а как  состояния или повседневного  сознания. Человек у Бунина больше чувствует, ощущает, вспоминает, чем  мыслит и поступает. Чаще всего характер человека как совокупность определенных устойчивых черт не интересует писателя. Но в тех его произведениях, где  герой совершает поступки, мы видим  его глубокое отличие от героев литературы XIX века. Мотивы поведения бунинских героев принципиально иные.

Г.Кузнецова в «Грасском  дневнике» передала свой разговор с  Буниным о «Легком дыхании». Ее сомнение в том, что вряд ли какая  -нибудь гимназистка так весело и легко могла сказать «начальнице гимназии, что она уже женщина», Бунин не стал опровергать. Он попытался разъяснить свои намерения, свою цель, состоявшую в изображении женщины, доведенной до предела своей «утробной сущности»( Кузнецова г.н.  с.264). Писатель называет качества героини, определившие ее поведение, «наивностью», «легкостью», «недуманьем». Автор и сам не может подобрать нужного, точного слова, но в целом понятно, что внимание его сосредоточена иррациональных силах, движущих героиней. Причем доведены они «до предела», в отличие от предшественников Бунина, которые доводили до предела разумные начала. Действия их героев, порождавшие события, всегда имели социально – культурные корни, они поступали, руководствуясь идеями, представлениями, традициями, которые оказывались либо разумными, приносившими герою счастье, а его ближним добро, либо неразумными, ошибочными, приводившими к несчастью, трагедии.

По мнению А.С. Выготского форма рассказа Бунина направлена «не на то, чтобы… раскрыть жизнь русской гимназистки до конца, во всей ее типичности и глубине, а как раз в обратную сторону…»( выготский а.с. Психология искусства. М., 1958. С.208.)  Частично исследователь прав: Бунин не ставит перед собой цели «вскрыть», раскрыть, показать жизнь типичной русской гимназистки, но это не означает, что его концепцию человека и действительности можно трактовать как выдумку, которая якобы заменяет ему реальность, подобно классной даме из «Легкого дыхания». Нет, Бунин не считал изображенный мир призраком, иллюзией, он для него был таким же реальным, каким для писателя  XIX века был мир типичной русской гимназистки.

Изменения «в природе обусловленности  героя вызывает коренные изменения  и в структуре персонажа, и  в составе его»( гинзбург л.я. О литературном герое. Л., 1979. С.84). Творчество писателя не только отражает эволюцию его мировоззрения, но и раскрывает причины, мотивы, которые двигали им. Мы находим в рассказах Бунина и факты, не поддающиеся объяснению философией социального детерминизма, и его сомнения.

В рассказе «Ермил» герой, живущий в глухом зимнем лесу, долго  и тщательно подготавливает убийство. Он ходит в ближайшее село и  в людных местах – кабаке, лавке – с намерением спровоцировать постоянно рассказывает о своих страхах, о том, что его могут убить и ограбить. Ермилу удается замысел: чтобы напугать его ночью к сторожке приходит сапожник Ванька Махор с мальчишкой – подмастерьем. Шута кончается трагически: Ермил в упор стреляет в сапожника из ружья. Далее писатель пропускает три месяца из жизни героя и кратко рассказывает о суде и дальнейшей судьбе Ермила, который не испытывает ни малейшего раскаяния.

В рассказе Бунин достаточно подробно говорит о сложных мотивах  преступления героя: его озлобление на людей, о страхах, но все – таки основной причиной показана иррациональная страсть принести ближнему боль и зло. Размышления Ермила, переданные в форме несобственно - прямой речи, очевидно близки авторской позиции, окончательно проясняющей поведение героя. Это не просто слова, мнение, а отражение реальности, действительности, воссозданной в произведении. Следует сказать о близости Бунина с Чеховым. Достаточно вспомнить чеховскую Аксинью ( «В овраге»), плеснувшую на ребенка кипятком и прошедшу «со своей прежней наивной улыбкой».

У Чехова немало героев, приносящих зло ближним и не ведающих ни раскаяния, ни сожаления. Но у Бунина появляются герои, которые не только не чувствуют угрызения совести, но даже испытывают глубокое удовлетворение от причиненного ими зла и собственной жестокости. Это действительно совершенно новое в русской литературе явление, учитывая трактовку писателем проблемы зла, наиболее полно представленную в «Петлистых ушах».