Основные этапы жизни творчества С.А. Есенина

Творчество С. Есенина принадлежит к лучшим страницам не только русской, но и. мировой поэзии, в которую он вошел как тонкий, проникновенный лирик. 
Поэзия Есенина отличается необыкновенной силой искренности и непосредственности в выражении чувств, напряженностью нравственных поисков. Его стихи — это всегда чистосердечный разговор с читателем, слушателем. "Мне кажется, что я свои стихи пишу только для своих добрых друзей", — говорил сам поэт. 
Вместе с тем Есенин — глубокий и самобытный мыслитель. Сложен и противоречив мир чувств, дум и страстей 
лирического героя его произведений — современника невиданной эпохи трагической ломки человеческих отношений. Сам поэт тоже видел противоречия своего творчества и так объяснял их: "Я пел тогда, когда был край мой болен." 
Верный и горячий патриот своей Родины, С. Есенин был поэтом, кровно связанным с родной землей, с народом, с его поэтическим творчеством. Уроженец  самого центра средней России (его родное село Константинове находилось в Рязанской губернии, недалеко от Москвы), он не уставал всю свою жизнь воспевать эту неяркую землю под "сереньким ситцем" небес: Рязанские поля, Где мужики косили, Где сеяли свой хлеб, Была моя страна. 
После окончания церковно—учительской школы в селе Спас — Клепики (где он и начал писать свои первые стихи) Есенин переезжает в Москву, там проходит свои жизненные "университеты". Конторщик в купеческой лавке, корректор в типографии, но одновременно с этим — учеба в народном университете им. Шанявского, участие в Суриковском кружке поэтов и работа над все новыми и новыми стихами, которые с трудом пробивали себе дорогу в московских журналах. Поэт вспоминал позднее: "Восемнадцати лет я был удивлен, разослав свои стихи по журналам, тем, что их не печатают, и поехал в Петербург." 
Есенин приезжает в Петербург в 1915 г. Здесь происходит его знакомство с А. Блоком, который после их первой встречи записал в своем дневнике: "Крестьянин Рязанской губ., 19 лет. Стихи свежие, чистые, голосистые, многословный язык. Приходил ко мне 9 марта 1915." 
С помощью первого тогда поэта России (как справедливо называли А. Блока его современники) Есенин начинает активно печататься в петербургских журналах и быстро приобретает широкую известность. 
В 1916 г. выходит первый сборник стихов 20—летнего поэта — "Радуница". 
Уже в дореволюционных его стихах перед нами встает Русь с ее красками и запахами, ее полями и дорогами, родная и любимая: 
Ой ты, Русь, моя родина кроткая, Лишь к тебе я любовь берегу. 
С этого момента и до конца недолгой. 30—летней жизни Есенина любовь к Родине, к родному краю стала главной, сквозной темой его лирической поэзии. Поэт сам говорил: "Моя лирика жива одной большой любовью — любовью к родине. Чувство к родине — основное в моем творчестве." 
Родина и природа неразрывны в его поэзии. Стихи его привлекали тем, что в них с проникновенным лирическим чувством (как позднее скажет сам Есенин, "лирическим чувствованием") передано ощущение единства человека с природным миром, его растительным и животным началом. И сделано это с необычайной образностью, которая основана на "(устой" метафоричности, пронизана то яркими, то как бы приглушенными красками: 
О Русь — малиновое поле И синь, упавшая в реку, — Люблю до радости и боли Твою озерную тоску. 
Поэт по-дружески беседует с кленом, с любовью говорит о ветерке, ласково обращается к березке. Просторы полей, синь небес, голубизна рек и озер, плакучие ивы и длиннокосые красавицы—березы, "алый свет" зари, "топи да болота" — во всем этом увидел Есенин неброскую красоту и щемящую прелесть средней полосы России. 
Природа у него живет, движется, слушает, мечтает: "Темным елям снится гомон косарей", "Слушают ракиты посвист ветряной", "Береза ... принакрылась снегом, точно серебром." 
Вместе с образами Руси, родной природы Есенин принес с собой в поэзию и язык простого народа, его песни, его мироощущение и мировосприятие. С.самого начала творчества весь строй словесно—изобразительных средств (метафор, эпитетов, сравнений) был взят им из привычного крестьянского быта, из окружающего с детства мира: 
Тянусь к теплу, вдыхаю запах хлеба И с хрустом мысленно кусаю огурцы, За ровной гладью вздрогнувшее небо Выводит облако из стойла под уздцы. 
Ранняя поэзия Есенина зачастую была окрашена в церковно—христианскую, религиозную символику (что видно уже из названия его первого сборника — "Радуница", а также 
из заглавий целого ряда стихотворений: "Пасхальный благовест", "Чую радуницу божию", "Пойду в скуфье смиренным иноком" и др.). 
Это объясняется характером воспитания поэта сначала в доме набожного деда, который усиленно знакомил мальчика со "священной историей", пел ему "духовные стихи." В дальнейшем интерес к религии поддерживался и в земском начальном училище, и в церковно—учительской школе, а затем близким к Есенину поэтом Н. Клюевым. Так в стихах Есенина появились и Божья Матерь, и Христос, и Магдалина, образы и сюжеты, почерпнутые из Библии. Носам поэт просил читателей относиться к его "иисусам" и "божьим матерям" как к сказочному в поэзии, как к мифам и легендам, существовавшим и у других народов. 
Таким образом, начальное творчество Есенина по своему идей но—художественному содержанию развивалось в русле общедемократической, окрашенной крестьянскими мотивами поэзии. Именно крестьянскими реалиями насыщено подавляющее большинство ранних произведений поэта, в них даются колоритные реалистические зарисовки деревенского русского быта ("В хате", "Девичник", "Поминки", "Дед", "На плетнях висят баранки" и др.) начала века: 
Изба крестьянская. Хомутный запах дегтя. Божница старая, Лампадки кроткий свет... 
И все-таки самая сильная сторона уже раннего творчества Есенина — в лирическом изображении русской природы, в зримых образах родного пейзанка, через которые он выражал и свою любовь к родине, и мир своих внутренних переживаний: Край любимый! Сердцу снятся Скирды солнца в водах лонных. Я хотел бы затеряться В зеленях твоих стозвенных. 
Иногда в его пейзажах звучат мотивы печали и горя убогой русской деревни ("Край ты мой заброшенный, край ты мой, пустырь"). Но чаще поэт видел родные края другими: в радостном весеннем убранстве, с синевой небес и цветением трав, с весенними разливами рек и зелеными рощами, 
окрашенными в светлые тона: "заголубели долы", вокруг "синяя ширь", вечерами встают "малиновые зори". 
Один из рецензентов первого поэтического сборника Есенина писал в 1916 г., передавая впечатление, которое произвели тогда его стихи в Петербурге: "Усталый, пресыщенный горожанин, слушая их, приобщается к забытому аромату полей, бодрому запаху черной, разрыхленной земли, к неведомой ему трудовой крестьянской жизни, и чем-то радостно новым начинает биться умудренное всякими исканиями и искусами вялое сердце." 
От проникновенных стихов о красоте родной земли Есенин пришел затем к раздумьям о судьбах России в "суровые грозные годы" XX века: 
Но более всего Любовь к родному краю Меня томила, мучила и жгла. 
В 1912— 1914 гг., кроме лирических стихов, поэт пишет ряд произведений, посвященных героическим страницам русской истории: "Песнь о Евпатии Коловрате", поэму "Марфа Посадница", стихотворение "Ус" (о сподвижнике Степана Разина — атамане Василии Усе). 
Печальные, серые будни войны 1914 г., наполненные народным горем и страданиями, встают в его поэме "Русь": 
Занеслися залетною пташкой Панихидные вести к нам. Родина, черная монашка, Читает псалмы по сынам. 
Есенин не поддался шовинистическому угару тех лет, ибо, как писал в те годы, "при всей своей любви к рязанским полям и к своим соотечественникам всегда резко относился к империалистической войне и к воинствующему патриотизму." 
В 1916 г. поэт был призван на военную службу, служил санитаром в одном из царскосельских лазаретов, где воочию увидел, как много слез и горя принесла война его народу, русской деревне в первую очередь: 
Затомилась деревня невесточкой — Как — то милые в дальнем краю? Отчего не уведомят весточкой, — Не погибли ли в жарком бою? ("Русь") 
Поэтому революцию 1917 г. Есенин встретил сначала с горячим сочувствием, хотя воспринял ее "по-своему", "с крестьянским уклоном", " стихийно". В стихотворении "Воспоминание" (1925) он писал: Октябрь 17-го года. Я помню жуткий Снежный день. Его я видел мутным взглядом. 
Произведения, написанные Есениным в это время и вошедшие в новые книги его стихов ("Голубень", 1918: "Иисус Младенец", 1918; "Сельский часослов", 1918: "Преображение", 1920; " Трерядница", 1920), проникнуты бунтарскими настроениями, ненавистью к старому миру и оптимистическими прозрениями будущего. Поэт считал, что после свержения самодержавия все беды России отойдут в прошлое: Заря молитвенником красным Пророчит нам благую весть. Но он увидел в революции лишь стихийное проявление крестьянской бунтующей души, надеясь на осуществление утопических идеалов деревни об ином, лучшем мире: 
О, вывези наш шар земной На колею иную. 
В поэмах "Иорданская голубица", "Инония" поэт рисует будущий социализм как сказочное царство крестьянского благополучия, блаженный "мужицкий рай":Вижу вас, злачные нивы, С стадом буланых коней. С дудкой пастушеской в ивах Бродит апостол Андрей. В статье тех лет под названием "Ключи Марии" о коммунизме им говорится как о "мировом столе всех племен и пародов."Когда же стало ясно, что революция несет с собой гибельную ломку устоявшегося деревенского быта, крестьянского уклада жизни на своей земле своим трудом, трагическую гибель сельскому труженику, ограбленному продразверсткой, в стихах Есенина зазвучали ноты тревожные и драматические, начался переход от восторга к разочарованию, от радости к отчаянию, от приветствий к обвинениям. "Ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал," — заявляет Есенин в одном из писем того времени. Эти настроения особенно сказались в творчестве поэта в годы гражданской войны и военного коммунизма: "Я последний поэт деревни", "Хулиган", "Мир таинственный, мир мок древний" и др. 
С потрясающей силой и болью противоречия, трагически раздиравшие душу Есенина в это время, выразились в стихотворении "Сорокоуст" с его широко известным образом милого красногривого жеребенка (олицетворяющего для поэта мир живой жизни, мир деревенской, крестьянской России), которого неумолимо обгоняет, "железной ноздрей храпя, на лапах чугунный поезд" — символ не только города, однобокой, уродливой городской цивилизации, но и самой революции ("Наш паровоз, вперед лети, в коммуне остановка" — так начинается одна из массовых песен времен революции): Милый, милый, смешной дуралей, Ну куда он, куда он гонится? Неужель он не знает, что живых коней Победила стальная конница? 
Позднее Есенин так объяснил смысл этого метафорического образа: "Конь стальной победил коня живого... Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого." 
Вместо романтических картин крестьянской утопии, которые он совсем недавно рисовал в поэме "Инония" ("Обещаю вам град Инонию, где живет божество живых"), поэт теперь с реалистической достоверностью воссоздает страшную революционную явь антиутопии в драме с примечательным названием "Страна негодяев"Гибнут озими, падает скот. Люди с голоду бросились в бегство, Кто в Сибирь, а кто в Туркестан, И оскалилось людоедство На сплошной недород у крестьян. Это произведение создавалось Есениным после поездки в Харьков в 1920 г., где он узнал, что по полям Украины "свищет банда на банде" и начинается голод. В том же трагическом 20-м году поэт побывал после нескольких лет разлуки в родных рязанских местах. Здесь он столкнулся с удручившей его еще более картиной умирания русской деревни: "После бурных дней 1918 года у нас стало тихо... Прекратилась торговля, нет спичек, гвоздей, керосина, ниток, ситца. Живи, как хочешь..." 
Все чаще появляются в этот период у Есенина стихи, полные душевного смятения и боли, грусти и тревоги о будущем родины и своем собственном: "Куда несет нас рок событий?". Он называет себя "последним поэтом деревни", ждущим своего "двенадцатого часа." 
Состояние идейной и психологической смятенности. ощущение себя в "узком промежутке" двух миров: 
Я человек не новый, Что скрывать? 
Остался в прошлом я одной ногою, Стремясь догнать стальную рать, Скольжу и падаю другою, — 
осложненные личной неустроенностью, богемным бытом и окружением в период смутных "кабацких лет", с предельной искренностью выразились у Есенина в цикле "Москва кабацкая" (1923). 
Только боль, только тяжесть души, а порой и надрыв звучат в стихах этого цикла. Пафос скандалиста (почти всегда нарочитый) сменяется в них жалостью лирического героя к самому себе, когда он задумывается над своей судьбой: "Что случилось? Что со мною сталось?", "Отчего прослыл я скандалистом? Отчего прослыл я шарлатаном?" 
Драма Есенина по своей человеческой и общественной сущности была тогда драмой многих русских людей, мечущихся, раздваивающихся, остро ощутивших кризисное состояние мира и России в послереволюционное время. Но даже в самую тяжелую для него пору поэт всем сердцем тянулся к Родине, повторяя как заклинание: 
Я люблю родину, Я очень люблю родину! 
Именно любовь к "родному краю" и помогла ему преодолеть упадочные настроения и выйти из душевного кризиса. В завершающем цикл "Москва кабацкая" Стихотворении "Любовь хулигана" звучат такие строки: 
Я сердцем никогда не лгу, И потому на голос чванства Бестрепетно могу сказать, Что я прощаюсь с хулиганством. 
 
В 1922 — 1923 гг. Есенин вместе с американской танцовщицей Айседорой Дункан совершает заграничную поездку в Америку и по странам Западной Европы. Примечательно, что в письмах к друзьям он мало рассказывает о своих впечатлениях ( им он посвятит потом свою книгу очерков "Железный Миргород"), но часто говорит о своей тоске по родине: "Так мне хочется отсюда, из этой кошмарной Европы обратно в Россию." 
По возвращении па родину поэт снова побывал на Рязанщине, а затем посетил Тифлис и Баку по приглашению друзей. Туда он явно убегал от все более разгоравшейся ожесточенной классовой борьбы в русской литературе второй половины 20-х годов, в которую пытались втянуть и его (группа поэтов—имажинистов, с которыми он одно время сотрудничал, но скоро разошелся по принципиальным творческим соображениям). 
В родной деревне Есенин увидел много "нового и непохожего" в жизни и быте своих близких и односельчан: на смену "Руси уходящей" шла "Русь советская", в которой бытие вливалось ужо в другие берега и настоятельно требовало иного на пего отклика. В творчество поэта настойчиво зазвучали поты недоумения и удивления этой новой действительностью, которую он пытается понять и принять, заново осмыслить. 
Наступает последний и наиболее зрелый период его творческой деятельности. В 1924 — 1925 гг. Есенин написал широко известные, завершающие свои произведения: "Русь советская", "Русь уходящая", "Возвращение на родину", цикл "Персидские мотивы", "Письмо матери", "Отговорила роща золотая", поэмы "Анна Снегина", "Черный человек" 
В стихотворении "Неуютная жидкая лунность..." Есенин с горечью говорит о бедности и нищете недавней "полевой России", "усохших вербах", лачугах и сохах, "тележной песне колес" и одновременно — о своем желании видеть "мощь родной страны": Я не знаю, что будет со мною... Может, в новую жизнь не гожусь. Но и все же хочу я стальною Видеть бедную, нищую Русь. 
В "Руси советской" поэт подробно передает приметы повой жизни в деревне. Он видит, как его односельчане, вчерашняя "крестьянская голь", "обсуживают жизнь", заявляя: "С Советской властью жить нам по нутру... Теперь бы ситцу да гвоздей немного..." Вернувшийся с гражданской красно — армеец "рассказывает важно о Буденном, о том, как красные отбили Перекоп", а "сестры стали комсомолки" и вместе с другими "поют агитки Бедного Демьяна." И только он чувствует себя здесь чужим. 
Так появляется желание лирического героя "быть настоящим, а не сводным сыном — в великих штатах СССР." Он высказывает даже стремление, "задрав штаны, бежать за комсомолом", он "полон дум об индустрийной мощи" новой России, в которой ощущает себя не умудренным жизнью человеком и знаменитым поэтом, а всего лишь учеником: 
Учусь постигнуть в каждом миге Коммуной вздыбленную Русь. 
Но, принимая разумом новую, "стальную" Россию, Есенин в то же время навсегда остался привязан к "Руси уходящей", стране "золотой бревенчатой избы" с ее живым, а не моторным, машинным миром. Родина до самых последних дней поэта оказалась для него самой дорогой и близкой, единственной его "пристанью". О ней, крестьянской России, о ее судьбе болела и печалилась, смеялась и радовалась его щедрая душа. 
В небольшом стихотворении Есенина "Каждый труд благослови, удача..." (1925) утверждается глубокая мысль о главном предназначении человека на земле — быть не "соглядатаем праздным" на ней, а вечным тружеником. Здесь лирическому герою, отвыкшему от родины во время долгого отсутствия, "в душу плачут чибис и кулик", "словно жаль кому—то и кого—то", а родным пашням и полям он кажется "странен", т.е. мир природный созвучен, откликается на мир души поэта. 
И здесь вновь возникает главное в поэзии Есенина чувство — нежная, щемящая любовь к родным местам, "дорогим... пашням и полям" в "омуте розовых туманов", где "свищут... коростели." 
В другом стихотворении этого же , 1925 года ("Спит ковыль. Равнина дорогая...") нарисован типичный облик 179 
есенинской Руси с ее неяркой, но такой милой и дорогой его сердцу красотой: 
Свет луны, таинственный и длинный, Плачут вербы, шепчут тополя. Но никто под оклик журавлиный Не разлюбит отчие поля. 
Особенно же примечательно это стихотворения тем, что в нем поэт высказывает три основных мысли, которые постоянно волновали его в последний период жизни. 
Это мысль о невозможности изменить себе, своему таланту, отдать свою "лиру милую" "Октябрю и маю" (т.е., по сути, подчинить свой талант новой, революционной действительности, пойти к ней "на службу"): 
Все равно остался я поэтом Золотой бревенчатой избы. 
Затем признание вечной ценности самой жизни во всех ее проявлениях, но жизни именно русской: 
Радуясь, свирепствуя и мучась, Хорошо живется на Руси. 
И, наконец, рядом с этой гуманистической, жизнеутверждающей мыслью звучат слова о смерти, о неразлучности поэта с родиной как пророческое предсказание собственной судьбы: 
Дайте мне на родине любимой, Все любя, спокойно умереть) 
Любовь к жизни и отечеству, невозможность изменить природе своего мировосприятия и раздумья о смерти как жизненном итоге — все это сливается в единый аккорда последних строчках стихотворения, глубоко философского по мысли и трагического по своему пафосу. 
Многие другие стихи Есенина этой поры также автобиографичные: "Мой путь", "Письмо матери", "Воспоминание", "Письмо к женщине" и др. 
С необыкновенным лиризмом и "тихой болью" пишет поэт о прошедшей молодости в стихотворении "Не жалею, не зову. не плачу...", в котором все изменения в жизни и чувствах лирического героя, все этапы его жизненного "годового" цикла переданы путем тонких метафорических аналогий с изменениями в мире природном, где они обусловлены сменой времен года. 180 
Все в жизни проходит, "как с белых яблонь дым", "Увяданья золотом охвачен, я нс буду больше молодым" — образ вызван тем, что в природе время увяданья — осень, которая предстает здесь и как "осень", закат человеческой жизни. "Сердце, тронутое холодком" — как тронутая первым осенним заморозком трава, сердце уже не отзывается на волнения жизни. "Половодье чувств" — снова сравнение с природным явлением, с разлившейся широко весенней рекой. "Процвести и умереть" — выполнить свое предназначение в жизни, украсить ее хотя бы на время, как делают это деревья и цветы. 
В знаменитом "Письме матери", где Есенин говорит о "родной старушке" с проникновенной нежностью, раскрывая перед нами все богатства своей человеческой натуры, звучит все тот же мотив подведения итогов, несбывшихся надежд прошлого, словно поэт прощается со всем, что еще в этой жизни ему было особенно мило и дорого: 
Не буди того, что отмечталось, Не волнуй того, что не сбылось. Слишком раннюю утрату и усталость Испытать мне в жизни привелось. 
Были в этот последний год есенинской жизни еще и стихи о любви — прекрасный поэтический цикл "Персидские мотивы", написанный в Баку, с образами пленительной восточной красавицы Шаганэ, далекого Шираза, узорчатой шали и прекрасных роз, песнями Хаяма и Саади, кипарисами и коврами. Но даже здесь образ "равнины русской под шуршащим пологом тумана" внезапно заслоняет и образ милой Шаганэ, и "сады и стены Хороссана", напоминая поэту, что ему "пора обратно ехать в Русь". 
С темой России, ее судьбы в тяжелые, грозные годы революции, которая опрокидывала и перечеркивала человеческие судьбы, связано и лучшее, по определению самого Есенина, его произведение — поэма "Анна Снегина" (1925). 
В поэме две сюжетные линии, тесно взаимодействующие между собой: лирическая и эпическая. 
Эпическое повествование — это рассказ о развороченной революционной бурей жизни русской деревни, начиная еще от времени первой мировой войны. 
Лирический план — исповедь героя (повествование в поэме ведется от лица молодого человека, крестьянина по происхождению, ставшего затем поэтом) о его первой любви к дочери местной помещицы Снегиной—Анне, покинувшей в годы революции родину: 
Когда —то у той вон калитки Мне было шестнадцать лет, И девушка в белой накидке Сказала мне ласково: "Нет!" 
Место действия в поэме — родные Есенину места на Рязанщине: богатое село Радово, где дворы "крыты железом, у каждого сад и гумно" а рядом другая деревня — Криуши, которая "вскачь пахала на паре заезженных кляч." 
Ярко и психологически убедительно даны в поэме ее герои: и мельник, друг героя, и помещица Онегина, и ее дочь Анна, и возница, и сам повествователь, и деревенские "революционеры" — братья Оглоблины. 
Показывая деревню, разоренную войной и взбаламученную революцией, Есенин прозорливо увидел, как при этом на смену исконным русским бунтарям против власти помещиков (таким показан Прон Оглоблин, еще до революции убивший стражника, а в Октябре создавший в Криушах коммуну) в "смутные" для России дни к власти идут "негодяи", подобные брату Прона — Лабуте. 
"Хвальбишка и дьявольский трус", пьяница, человек бестолковый и грубый (как расшифровывается в "Толковом словаре" В. Даля его имя), Лабутя толкает крестьян на разгром помещичьего дома, на "скорую расправу" со Снегиными, которых выгоняют из усадьбы, а мельник дает им приют. Но нагрянувшие на криушан деникинцы расстреляли Прона, после чего власть в деревне окончательно попадает в руки Лабути: 
Такие всегда на примете. Живут, не мозоля рук. И вот он, конечно, в Совете. 
На фоне и в неразрывном единстве с отшумевшими "суровыми, грозными годами" революции завершается в поэме лирическая тема: история встреч и расставаний героя с Анной, уехавшей после гибели мужа — белого офицера в Англию и приславшей оттуда прощальное письмо Другу своей юности, полное глубокой тоски по родине: 
Теперь я от вас далеко... В России теперь апрель, И синек) заволокой Покрыта береза и ель. 
В небольшой по объему поэме Есенина раскрывается, по существу, целая эпоха в жизни России: трагическая судьба страны, судьба всего русского народа в роковой момент революционного потрясения. Здесь и дворяне, потерявши? свои усадьбы и выброшенные за пределы родины, и крестьяне, сначала погибающие за коммунизм, а потом , в годы нэпа, сжимающие "от прибыли руки, ругаясь на всякий налог", когда "удел хлебороба гас", как с грустью замечает поэт. Здесь и белые офицеры, убитые, как муж Анны, и погибший Прон Оглоблин, и русские интеллигенты, которые, подобно лирическому герою, отказываются воевать во время первой мировой войны, потому что хорошо поняли, что "сермяжную рать прохвосты и дармоеды сгоняли на фронт умирать". 
И как плач по русской земле, охваченной пожаром революции, звучат в поэме слова старой мельничихи: 
Пропала Расея, пропала... Погибла кормилица Русь... 
Но, как всегда у Есенина, трагические моменты жизни преодолеваются и здесь ее вечными, позитивными началами: любовью (образ "девушки в белой накидке", не раз появляющийся в поэме, вызывает светлые и нежные воспоминания лирического героя о первой любви—чистой и целомудренной), красотой и гармонией природного мира (в произведении даны светлые, весенние картины и пейзажи; "яблони белые", цветущая сирень, "задумчиво чудный" вечер, "волнующе пахнет жасмином" "майская теплая ночь", вокруг "древесная цветень и сочь"). 
Поэтому и становятся "ключевыми" в "Анне Снегипой" слова о вечности и нетленности самой жизни человеческой на мирной земле: Я думаю: Как прекрасна Земля И на ней человек. 
Жизнь Есенина трагически оборвалась в 30 лет. После его смерти писатель А. Толстой писал, выражая общую потрясенность ранней гибелью его: "Умер великий национальный поэт. Он уже стучался во все стены. Он сжег свою жизнь, как костер. Он сгорел перед нами... Его поэзия есть как бы разбрасывание обеими пригоршнями сокровищ его души. Считаю, что нация должна надеть траур по Есенину." 
И современники поэта, и сегодняшние критики и историки по — разному объясняли, толковали и перетолковывали при — чины его гибели. Но поэт ушел, а стихи его остались: 
...Еще я долго буду петь... Чтоб и мое степное пенье Сумело бронзой прозвенеть. 
Остались, чтобы еще долго волновать сердца людей чудом своего существования, той силой человеческого, предельно обнаженного самовыражения души, той высокой артистичности, о которой так верно сказал в свое время поэт Б. Пастернак: "Со времени Кольцова земля Русская не производила ничего более коренного, естественного, уместного и родового, чем Сергей Есенин... Вместе с тем Есенин был живым, бьющимся комком той артистичности, которую вслед за Пушкиным мы зовем высшим моцартовским началом, моцартовской стихией."