Философия Беркли

был бы ответить: "Я не хочу сказать, что я имею  в  уме  образ  дома,  когда

говорю, что я могу представить  себе дом, который никто не воспринимает;  что

я в действительности хочу сказать - это то, что я могу  понять  предложение:

"Есть дом, который никто  не воспринимает",  -  или   еще  лучше:  "Есть  дом,

который никто не воспринимает  и  не  представляет  себе".  Это  предложение

целиком составлено из понятных слов, и связь между словами правильная.

      Можно доказать  ряд очень похожих суждений. Например,  число  возможных

произведений двух целых  чисел  бесконечно,  поэтому  есть  такие  цифры,  о

которых  никогда  никто  не  думал.  Аргумент  Беркли,  если  признать   его

действительным, доказывал бы, что  это невозможно.

      Имеющееся здесь  заблуждение очень распространено. Мы можем при  помощи

концепций, почерпнутых из опыта, создать  утверждение  о  классах,  некоторые

или все члены которых не получены из опыта.  Возьмем  какое-либо  совершенно

обыденное  понятие,  скажем,  "булыжник";  это   -   эмпирическое   понятие,

выведенное  из  восприятия.  Но  из  этого  следует,   что   все   булыжники

воспринимаются,  если  только  мы  не  включаем  факта  восприятия  в   наше

определение понятия "булыжник". Если только мы этого не делаем, понятие  "не

воспринимаемый булыжник" логически  не  вызывает  возражения  вопреки  факту,

что логически невозможно воспринять пример его.  Схематично  аргумент  можно

представить таким образом. Беркли говорит: "Чувственные объекты  должны  быть

ощущаемые.  А  является  чувственным  объектом.  Поэтому   А   должен   быть

ощущаемым". Но если  "должно"  указывает  на  логическую  необходимость,  то

аргумент только тогда  можно  признать  действенным,  когда  А  должно  быть

чувственным объектом. Этот аргумент не доказывает, что из свойств  А,  иных,

чем быть  чувственным,  можно  вывести,  что  А  -  чувственный  объект.  Но

доказано, например, что цвета,  существенно  отличные  от  тех,  которые  мы

видим,  не  могут  существовать,  будучи  невидимыми.   По   физиологическим

основаниям мы можем полагать, что  этого не происходит,  но  такое  основание

эмпирично; что касается логики, то нет  оснований  отрицать  наличие  цветов

там, где нет глаз или мозга.

      Сейчас  перейдем  к  эмпирическим  аргументам  Беркли.  Прежде  всего,

соединение  эмпирических  и   логических   аргументов   является   признаком

слабости, так как последние, если признать их  действенными,  делают  первые

излишними. Если я утверждаю, что  квадрат не должен быть круглым, я  не  буду

обращаться к тому факту, что  ни  в  одном  известном  городе  нет  ни  одной

круглой площади. Но так как мы отвергли логические аргументы, то  становится

необходимым   рассмотреть   соответственно   их    достоинствам    аргументы

эмпирические.

      Первый из эмпирических  аргументов  странен:  он  говорит   о  том,  что

теплота не может быть в объекте, потому что "наиболее сильная и  интенсивная

степень теплоты есть очень большое страдание", а мы не  можем  предположить,

чтобы " какая-либо не воспринимающая вещь  была  способна  к  страданию  или

удовольствию". В слове "страдание" есть двусмысленность, чем  воспользовался

Беркли. Оно может  означать  неприятный  характер  ощущения  или  оно  может

означать ощущение, которое имеет  это качество. Мы  скажем:  "сломанная  нога

болит", не имея  в  виду,  что  нога  находится  в  уме.  Подобно  этому  же

возможно, что теплота вызывает страдание и что это есть все, что  мы  должны

подразумевать, когда мы говорим: это - страдание.  Поэтому  данный  аргумент

является несостоятельным.

      Аргумент о горячих  и холодных руках  в  теплой  воде,  строго  говоря,

доказал бы лишь, что то, что мы  воспринимаем  в  этом  опыте,  не  является

горячим и холодным, а только в  той  или  иной  степени  более  горячим  или

холодным. Нечего доказывать, что эти  восприятия субъективны.

      Относительно вкусов  повторяется  аргумент  удовольствий  и  страданий.

Сладость есть удовольствие, а горечь - страдание, поэтому  оба  относятся  к

явлениям психическим. Также доказывается, что  вещь,  вкус  которой  сладок,

когда я здоров, может быть на вкус горькой, когда  я  болен.  Очень  похожие

аргументы употребляются и в  отношении  запахов:  так  как  они  приятны  или

неприятны, то "они могут существовать  только  в  воспринимающей  субстанции

или в разуме". Беркли здесь, как  и везде, допускает, что то, что  не  присуще

материи, должно быть присуще умственной субстанции, и  что  ничто  не  может

быть одновременно и умственным и материальным.

      Аргумент относительно  звука  является  аргументом  аd  hominen.  Гилас

говорит,  что  "реальные"  звуки  являются  колебанием  воздуха,  а  Филонус

возражает, что  колебания  можно  лишь  увидеть  или  почувствовать,  но  не

услышать, так  что  "реальные"  звуки  являются  неслышимыми.  Едва  ли  это

является правильным аргументом, так  как  восприятия  колебаний,  по  Беркли,

являются  столь  же  субъективными,  как  и  другие  восприятия.  Колебания,

которые нужны Гиласу для доказательства  объективности  звука,  должны  быть

невоспринимаемыми  и  незаметными.  Тем  не  менее,  это  ценно   постольку,

поскольку указывает на то, что  звук,  как  мы  его  слышим,  не  может  быть

отождествлен с колебаниями  воздуха, которые физика  рассматривает как его

причину.

      После отказа от  вторичных качеств Гилас еще  не хочет  отказываться  от

первичных качеств, то есть от  протяженности,  фигуры,  плотности,  тяжести,

движения  и   покоя.   Естественно,   аргументы   сосредотачиваются   вокруг

протяженности и движения. Если вещи имеют  действительные  размеры,  говорит

Филонус, то одна и та же вещь в одно и тоже время не может  иметь  различные

размеры, и, однако, она выглядит больше тогда, когда мы находимся близ  нее,

нежели тогда, когда  мы  удалены  от  нее.  И  если  движение  действительно

присуще объекту, то так получается, что одно и тоже движение может  казаться

быстрым одному и медленным другому. Я думаю, что  такими  агрументами  можно

доказывать   субъективность    воспринимаемого    пространства.    Но    эта

субъективность - физическая:  она  столь  же  верна  и  для  фотоаппарата  и

поэтому не доказывает, что форма  является "психической". Во  втором  диалоге

Филонус подытоживает ту часть дискуссии, которая выражена в  словах:  "Кроме

духов, все, что мы  знаем  или  представляем  себе,  суть  наши  собственные

представления". Конечно, ему не следовало делать исключения для  духов,  так

как точно также невозможно познать  дух, как познать  материю.  Фактически в

обоих случаях аргументы почти  тождественны.

 

 

                                           Заключение

 

 

      Беркли стал  одним   из  основоположников  идеализма,  приняв  активное

участие в борьбе двух философских  лагерей, его учение очень остро  поставило

основной вопрос философии.

      Философия Беркли, при всей ее противоречивости  и, как  принято  сейчас

считать,   ошибочности,   продолжает   привлекать    пристальное    внимание

современных философов из-за своей  поучительности, так  как  в  ней  наглядно

видны все величайшие пороки философского мышления.

      Без сомнения, Беркли  можно назвать выдающимся классиком  идеализма.  Он

сформулировал  все  основные   доводы,   которые   могут   быть   направлены

идеалистами  против  материализма,  он  очень  четко   поставил   вопрос   о

соотношении объективного и субъективного  в ощущениях, о причинности и  видах

существования.  Его  работы  затрагивают  фундаментальные  области  научного

знания и ставят вопросы, остающиеся без ответа и по сей день.

 

 

 

               Список использованной литературы

 

1. Беркли Дж. "Сочинения". М.:1978

 

1. Быховский  Б. Э. "Джордж Беркли". М.:1970

 

2. http://www.utm.edu/research/iep/b/berkeley.ru

 

3. http://philosophy.allru.net/pervo.html